Внешний облик здания с его массивными квадратными колоннами, лишёнными излишеств каменными стенами и тяжеловесными карнизами, полностью соответствовал наполнению. Являя миру геометрическую размеренность, холодную беспристрастность и гнетущую неизбежность борейского правосудия.
Внутренняя отделка и обстановка этой традиции тоже не изменяли - минимум декора, максимум размеров и пафоса. Бригида Аббе в задумчивости разглядывала идеально оштукатуренные стены и уходившие к заоблачным потолкам узкие окна. Начинавшее затягиваться ожидание прервал импозантный жандармский офицер в пепельно-сером мундире.
- Его высокопревосходительство примет вас, мать-проповедница, следуйте за мной.
Они миновали длинную и тихую приёмную, остановившись перед высоченными отделанными медью дубовыми створками. Офицер приоткрыл дверь и сделал приглашающий жест.
- Его высокопревосходительство будут с минуты на минуту.
Бригида слегка поклонилась и, зайдя в кабинет, скучающе огляделась. Здесь было уже не так официозно. Ряды книжных шкафов вдоль стен и огромный резной стол по центру слегка оживляли помещение. Пасмурного света, вливавшегося сквозь три высоких окна, не хватало на все обширные пространства комнаты и у дальней стены мерцали жёлтым светом модные электрические светильники.
Хлопнула внутренняя дверь. Обер-прокурор Йонс Быконт не блистал ни красотой, ни молодостью. Это был крупный, начинавший грузнеть мужчина, затянутый в малиновый бархатный китель практически лишённый шитья и прочих излишеств, исключая только наградные и памятные нашивки над обшлагами. Лицо обер-прокурора тоже было крупным и массивным, хранившим следы бурного прошлого, запечатлённые перебитым носом и парой сабельных шрамов. Возраст практически лишил его шевелюры, а светлые усы и полубаки проредил достаточно, чтобы они легко терялись на мясистой обер-прокурорской физиономии.
- Здравствуй, Бригида. Как твой отец?
- Увы, - вздохнула проповедница, - подагра и ревматизм. Теперь он практически не встаёт с кресла-каталки.
- Какая жалость… А ведь такой был здоровяк. Чемпион полка. Немало нам с ним довелось пройти гор и пустынь. Да уж, было времечко. Так что тебя ко мне привело, Бригида? Кстати, присаживайся…
Он придержал клинок и опустился на стул, кивнув собеседнице на другой, стоявший по ту сторону стола. Хотя традиции и уставы вполне допускали в подобной обстановке служебный полушарф с кортиком, обер-прокурор предпочёл строевую кожаную портупею с боевым палашом.
- Я бы хотела поговорить с вами в частном порядке. Не как с обер-прокурором, а как с другом семьи. Я ведь могу называть вас другом семьи?
- Конечно. И говори на ты. Чувствуй себя как дома. Выпить хочешь?
Прокурор указал на небольшой поднос с графином и парой стаканов.
- Нет, спасибо. Я бы хотела сразу перейти к делу.
- Так переходи.
- Я слышала, её высочество всё ещё пребывает на Коронном острове?
- Да. Нам пристало соблюсти траур. А почему это тебя интересует?
- На днях. В нашем эрмерии… Я видела одну послушницу. Довольно интересная девушка.
- И что?
- Дело в том, что эта девушка была исключительно похожа на её высочество.
- Неужели?
- Ну не то, чтобы одно лицо, конечно, но сходство было весьма и весьма значительным. Примерно тот же возраст, рост, фигура. Ну, ты понимаешь.
- Понимаю. Она всё ещё там? Я думаю, мне стоит прислать людей…
- Нет. Ни в коем случае! Жандармы в моём эрмерии. Это такой скандал. Немыслимо. К тому же её там всё равно уже нет.
- Нет?!
- Увы. Как выяснилось, это была протеже одного из наших… м-м-м… спонсоров. Он её забрал.
- Забрал? Куда? Кто? Я должен знать.
- Ну, ты же понимаешь, пожертвования на дела веры совершаются зачастую тайно и мы должны блюсти…
- Я тоже кое-что должен блюсти. Иначе мне всё-таки придётся выслать своих людей. И только из уважения к твоему отцу я этого пока не делаю.
- Это очень благородно с твоей стороны, Йонс. Куда он её увёз и зачем ему девушка, я не знаю. Я пробовала с ним поговорить, но он попытался убедить меня, что он лишь старый развратник, и девушка нужна ему для, скажем так, глубоко личных целей…
- А он и правда старый развратник?
- Не уверена. Как и в том для чего ему девушка. Это меня и смущает. Сам понимаешь, такое сходство с её высочеством. В столь ответственный момент. Все эти слухи о возведении на престол кузена Клемента, мрачные пророчества его матери. В голову сразу же начинают лезть всякие мысли…
- Вот именно поэтому я должен знать кто это и где девушка. Это вопрос безопасности короны.
- О, конечно, я всё понимаю, Йонс. Просто… просто её высочество, как говорят, на редкость великодушная особа.
- Тебя интересует вопрос награды, Бри?
- Нет. Как ты мог такое подумать. Корысть не к лицу служителю экклесии. Но её высочество ещё молода и нуждается в совете и поддержке. Во время коронации должны быть избраны её духовные наставницы, и я подумала, что…
- Если твои шефы-клирики не начнут слишком возникать, ты получишь место в совете наставниц. Я похлопочу об этом.
- О, твоя доброта не знает границ, Йонс.
- Так как его зовут?
- Герко Крапник…
- Ах ты ж мёрзлые черти…
Бригида поморщилась.
- Ну у тебя и выражения, Йонс.
- Прости… - обер-прокурор встал из-за стола и пару раз прошёлся по кабинету, звякая ножнами палаша по лакированному сапогу.
- Он что, настолько влиятелен? - спросила проповедница.
- Достаточно. И потому опасен. Тут главное не поднимать лишнего шума…
- И что мне делать?
- Тебе, - он перестал ходить из угла в угол и посмотрел на Бригиду, - ничего. Абсолютно ничего. Я со всем сам разберусь. А ты занимайся своими делами и готовься к получению места в совете. Радуйся жизни… И да, назови мне, кто кроме тебя ещё имел отношение к этой девице в эрмерии?
- Господин Ферзлер, к вам тут гости…
- Биркер! Паршивый идиот. Я разве не сказал тебе идти за провизией?
- Да они, это, меня у самой двери перехватили…
- Я никого не принимаю, Биркер, спусти их с лестницы.
- Никак не могу, господин Ферзлер, они говорят, что из полиции…
- О-оо-х. Ну за что мне такие мучения?! Зови…
Гостей было двое. Первый рослый, молодой, со здоровым спортивным лицом, крепкой челюстью, носом картошкой и ясными голубыми глазами. В общем одним из тех лиц, вид которых в слабоосвещённом и уединённом месте пробуждает у рядового обывателя внезапное желание расстаться с часами, деньгами и мелкими ювелирными украшениями, после чего незамедлительно это уединённое место покинуть.
Второй пониже, постарше, чуть полноватый, с тоскливой физиономией и грустным взглядом. Оба в штатском.
- Чем обязан? - Ферзлер поправил галстук, стараясь, чтобы его руки не очень заметно подрагивали.
- Комиссар Оскар, полиция округа Священного Скромника, - произнёс с выражением глубоко философского отношения к жизни тот, что пониже, - да, именно Оскар, с ударением на втором слоге. А это мой ассистент.
- Ыгы, - радостно подтвердил ассистент, прислоняясь богатырским плечом к дверному косяку.
- Полиция? - мрачно уточнил хозяин.
Комиссар отвернул лацкан сюртука и молча продемонстрировал никелированный значок.
- Микс Ферзлер, оценка, зало…
- Полиция об этом в курсе, - по-прежнему глубоко философским тоном сообщил комиссар Оскар.
- Так чем я обязан её визиту? - Ферзлер насупился ещё сильнее и засунул руки в карманы.
- Нам поступила информация о грабеже и нападении, - грустный комиссарский взгляд рассеянно изучал обстановку гостиной.
- Никто меня не грабил! - стремительно возразил Ферзлер, - и никто на меня не нападал…
- Разве я говорил о том, что нападение и ограбление относятся именно к вам? - голос комиссара ни на йоту не изменился.
- Я не понимаю. Вы пришли ко мне потому, что кого-то на улице ограбили?
- Нет, конечно, - комиссар Оскар посмотрел в лицо собеседнику, - строго говоря, речь действительно шла о нападении на ваш дом, однако позволю себе заметить, что я вам этого тогда ещё не сказал.
- Вы издеваетесь? - Ферзлер начал багроветь.
- Издевательства предусматривают, как обозначено в кодексе, - комиссар на секунду задумался, - "умышленное совершение действий, каковые…"
Он прервался и чуть наклонил голову к плечу, глядя на медленно закипавшего Ферзлера.
- Обратите внимание, я ещё не совершил в вашем отношении никаких действий, не говоря уже об умысле, который…
Ферзлер глубоко вздохнул, со свистом, медленно выдохнул, и, едва сдерживаясь, произнёс.
- Избавьте меня от юридических тонкостей. Что именно вы от меня хотите?
Комиссар молча полез в карман, некоторое время там поковырялся и достал блокнот. Не спеша раскрыл и перелистнул несколько листков.
- Я слушаю… - Ферзлер топтался на месте как норовистый конь.
Оскар, по-прежнему не спеша, полез в другой карман и после непродолжительных поисков извлёк оттуда карандаш. Почесал им свой длинный хрящеватый нос и лишь после этого заговорил.
- Нам сообщили, что в ночь на позавчера в вашем доме был замечен подозрительный шум. Свидетели также наблюдали, как оттуда выбежала неизвестная им дама. Как они изволили заметить, одежда дамы пребывала в значительном беспорядке, а сама дама в не менее значительном возбуждении и расстройстве чувств…
- С каких это пор шлюхи проходят в полицейских рапортах по категории грабителей?
- То есть вы хотите мне сообщить, что эта дама вас ограбила?
- Нет!!! Никто меня не грабил. Вы поняли!? Теперь я могу, наконец, заняться своими делами?