Каддиган улыбнулся: "Кудеяр - прагматичный человек. Он вряд ли боится услышать правду".
Тем не менее, Кудеяр чувствовал себя неудобно, хотя старался никоим образом это не показывать. "Вы правы только наполовину, - сказал он. - Конечно, у меня есть амбиции…"
Его прервал музыкальный звонок; на экране над доской искусственного камина появилось изображение человека, стоявшего за дверью квартиры. На нем была служебная униформа палача, в том числе черный цилиндр.
"Ну вот! - всплеснула руками Пладж. - За нами уже пришли! Я так и знала, что сегодня мне нужно было заниматься, а не болтать!"
"Тебе бы все шутки шутить! - разозлился Каддиган. - Сходи узнай, что ему нужно".
Пладж открыла дверь; палач вежливо произнес: "Госпожа Пладж Каддиган?"
"Это я".
"Согласно нашим записям, вы все еще не подали официальную декларацию своего статуса дебютантки. Насколько мне известно, мы уже отправили вам несколько уведомлений по этому поводу".
"О! - Пладж беззаботно рассмеялась. - Наверное, у меня просто руки не дошли. Но вы же знаете, что я - дебютантка?"
"Разумеется".
"Тогда зачем нужна еще какая-то декларация?"
Палач сдержанно пояснил: "Каждое из наших правил предназначено предотвращать нежелательные недоразумения того или иного рода. Вы могли бы значительно упростить нашу работу, сотрудничая с нами вместо того, чтобы…"
"Конечно, конечно! - безразлично отмахнулась Пладж. - Не будем переходить на личности… Вы принесли с собой форму декларации?"
Палач передал ей конверт. Пладж захлопнула дверь и бросила конверт на стол: "Вечно они создают проблемы на пустом месте… Что ж, так устроена жизнь. Две стороны одной фальшивой монеты. Без палачей не было бы амарантов. А так как все мы жаждем бессмертия, приходится терпеть палачей".
"Совершенно верно", - заметил Каддиган.
"Безысходный заколдованный круг! Мы кусаем себя за хвост, как спятившие змеи! Чем все это кончится? Что с нами будет?"
Каддиган покосился на Кудеяра: "С тех пор, как Пладж стала пифией, я только это и слышу: чем все это кончится?"
"Пифией?"
"Авгурами и пифиями обзывают тех, кто пытается предсказывать судьбу Предела, - объяснила Пладж. - Теперь мы сами так себя называем. Вот и все. Мы сформировали общество, собираемся вместе и спрашиваем друг друга: чем все это кончится? Что дальше? Куда мы идем? Приходите как-нибудь на наше собрание".
"Не откажусь. Где вы собираетесь?"
"О, в самых разных местах. Иногда в Карневале, во Дворце Откровений".
"Самое подходящее место для чокнутых", - пробормотал психиатр.
Пладж не обиделась: "Это удобно, там на нас никто не обращает особого внимания. Иногда нам удается представить себе будущее".
Наступило молчание. Кудеяр поднялся на ноги: "Мне пора домой".
"Вы так и не упомянули о сущности своей проблемы", - наставительно напомнил Каддиган.
"Проблема подождет, - сказал Кудеяр. - По сути дела, я ее уже решил, пока я тут сидел, смотрел и слушал". Повернувшись к Пладж, он слегка поклонился: "Спокойной ночи!"
"Спокойной ночи, господин Кудеяр. Надеюсь, вы к нам еще заглянете?"
Кудеяр взглянул на психиатра, хранившего угрюмое молчание: "Не премину это сделать".
2
Утром, когда Кудеяр прибыл в паллиаторий, Сет Каддиган уже сидел за своим столом. Психиатр приветствовал Кудеяра не более чем кивком, и Кудеяр приступил к выполнению фельдшерских обязанностей. На протяжении следующих четырех часов Каддиган успел несколько раз пройтись по палате, критически поглядывая по сторонам, но Кудеяр соблюдал осторожность, и Каддиган ни к чему не смог придраться.
Незадолго до полудня в палату ворвался запыхавшийся Базиль Тинкуп. Увидев Кудеяра, он сразу остановился: "Трудимся в поте лица?" Базиль посмотрел на часы: "Пора обедать - пойдем, закусим вместе, а Каддиган пусть пока присмотрит за пациентами".
В столовой они уселись там же, где обедали в прошлый раз. Из прозрачной полусферы открывался потрясающий вид. С гор неожиданно надвинулась буря; по небу летели разорванные тучи, речную гладь полосовали темные шквалы ливня, деревья в парке вздрагивали, потревоженные порывами ветра.
Базиль взглянул на грозовой пейзаж, но тут же отвел глаза - его мысли явно были заняты чем-то, что не терпело отлагательства. "Гэйвин! - сказал он. - В этом трудно признаться, но ты - единственный человек в паллиатории, кому я могу доверять. Все остальные считают меня сумасшедшим". Базиль рассмеялся: "Откровенно говоря, мне нужна твоя помощь".
"Это мне льстит, - отозвался Кудеяр. - Кроме того, это меня удивляет. Ты - нуждаешься в моей помощи?"
"Таков результат простого процесса исключения всех неподходящих кандидатов. При всем моем уважении к твоим способностям, я предпочел бы, конечно, сотрудничать с кем-нибудь, кто уже накопил существенный практический опыт". Базиль покачал головой: "Но это не получится. Вышестоящие специалисты называют меня "эмпириком", нижестоящие - те, кому следовало бы относиться ко мне с уважением, такие, как Сет - подражают руководству. Таким образом, мне остается полагаться только на себя".
"В наши дни каждый полагается только на себя".
"Ты прав!" - многозначительно поднимая палец, изрек Базиль. Наклонившись к Кудеяру, он похлопал его по руке: "Так что же, ты мне поможешь?"
"Буду рад возможности тебе помочь".
"Прекрасно! - Базиль выпрямился. - По сути дела, я хотел бы испробовать новый метод лечения. На примере Максимилиана Герцога, нашего отборного кататоника".
Кудеяр вспомнил, что Сет Каддиган упоминал это имя.
"Случай исключительно глубокого, преувеличенного отказа от восприятия действительности, - продолжал Базиль. - Герцог - живой труп, застывший, как мраморная статуя. Но его редкие маниакальные приступы ужасны".
"Какого рода помощь от меня потребуется?" - осторожно спросил Кудеяр.
Перед тем, как ответить, Базиль Тинкуп опасливо посмотрел по сторонам. Никто не прислушивался к их разговору. "Гэйвин, - сказал Базиль глуховатым, напряженным голосом, - на этот раз я нашел ответ. Я нашел конкретный способ исцеления маниакально-кататонического психоза. Эффективный, насколько я понимаю, в восьмидесяти процентах случаев".
"Гм! - Кудеяр задумался. - Хотел бы я знать…"
"Хотел бы ты знать - что именно?"
"Если мы выпустим из паллиаториев большинство пациентов, плотность основного населения увеличится, конкуренция станет еще интенсивнее".
Базиль нахмурился - он еще не рассматривал такое возражение: "Ты имеешь в виду, что нам не следует даже пытаться лечить психически больных людей?"
"Не совсем так, - ответил Кудеяр. - Но мне представляется вероятным, что более жесткая конкуренция приведет к обратному эффекту, к дальнейшему распространению психических расстройств".
"Возможно", - без энтузиазма согласился Базиль.
"Таким образом, благодаря исцелению нынешних пациентов в паллиатории может нахлынуть еще более многочисленная волна пораженцев, поддавшихся приступам катто".
Базиль поджал губы и нетерпеливо выпалил: "Зачем тогда вообще кого-то лечить? Мы несем ответственность за пациентов - по сути дела, они могли бы стать такими же людьми, как мы, если бы не…" Базиль колебался, пытаясь найти подходящее выражение, и Кудеяр вспомнил намеки Каддигана на одолевавшую Базиля меланхолию. "Так или иначе, в любом случае нам не дано судить других - это обязанность Актуария. Нам остается только делать все возможное в избранном нами направлении приложения усилий".
Кудеяр пожал плечами: "Как ты правильно заметил, это не наша проблема. Наш долг сводится к лечению пациентов. Пританеон определяет общественную политику, Актуарий взвешивает полезность нашего существования, палачи обеспечивают равноправие - таковы их функции".
"Верно! - Базиль придал физиономии подобающую случаю торжественность. - Что ж, как я уже говорил, я проверил пару раз новую методику лечения и достиг определенного успеха. В случае Максимилиана Герцога наблюдается тяжелая - можно сказать, даже экстремальная форма синдрома. Если мне удастся вылечить Герцога или, как минимум, существенно облегчить его состояние, думаю, что я смогу доказать свою правоту". Базиль гордо откинулся на спинку стула.
"Возникает впечатление, - заметил Кудеяр, - что, если у тебя все получится, ты вполне можешь стать аспирантом".
"Аспирантом, а может быть и кандидатом. Это было бы достопримечательным достижением!"
"Если твой метод работает".
"Именно это я и намерен доказать с твоей помощью!"
"Не мог бы ты объяснить, в общих чертах, характер твоей новой терапии?"
Базиль опасливо отвел глаза в сторону: "Я еще не готов обсуждать этот вопрос. Скажу только, что, вопреки традиционным методам, мой подход отличается быстротой и натиском - это шоковая терапия. Естественно, состояние Герцога может даже ухудшиться. В каковом случае, - Базиль скорбно улыбнулся, - меня ожидают крупные неприятности. Меня обвинят в самых ужасных вещах - в использовании людей в качестве подопытных кроликов. И, надо полагать, такие обвинения будут справедливы. Но, спрашивается, в каком еще качестве можно было бы использовать этих несчастных? Какой еще цели может послужить никчемная жизнь кататоника?" Базиль сменил жалобный тон на деловитый: "Мне нужна твоя помощь. Если я добьюсь успеха, тебе это будет выгодно как моему сотруднику. По той же причине, однако, ты рискуешь".
"Каким образом?"
Базиль обвел презрительным взглядом обедающих работников паллиатория: "Руководство не выразило никакой симпатии по поводу моего проекта".
"Я тебе помогу", - сказал Кудеяр.