- Нас ждут, - Тыну, казалось, не хотел говорить, - мы с девушками должны встретиться в Гурзуфе. Они побоялись ехать с нами в такой замечательной машине! Все наши будут под Керчью, а мы решили, что немного поживем в Гурзуфе и потом, наверное, присоединимся, - он посмотрел на приятеля.
- Да, - подтвердил тот, - но не сразу.
- Ой, а высадите нас здесь, - Мила забилась о стекло, как больная рыбка в аквариуме, - Тут и универмаг, вон, вроде и ремонт ваш там виднеется…
- Хорошо, - эстонцы синхронно улыбнулись, - Приятно отдохнуть.
- Удачи! - Слава с трудом вылез, кивнул Тыну, пожали друг другу руки, и он хлопнул дверцей. Машина неспешно отъехала метров сто и встала. Из-под капота змеились струйки грязно-сизого дыма.
- Пронесло, не взорвались. И то хорошо, - Мила вытирала пот со лба черной косынкой.
- Пойти посмотреть, может, помочь надо?
- Я в универмаг, пока не закрыли. Слушай, а у тебя деньги есть?
- На, - Слава достал из заднего кармана старенький потрепаный кошелек, Мила открыла, вытащила все деньги, вернула обратно и, прихватив сумку, направилась к магазину.
Помочь эстонцам уже ничем было нельзя - мотор оказался в крошку, ремонт до недели, они решили выпить пива. Слава сначала отказывался, но потом понял, что воды нигде нет, морщась выпил полбутылки, больше не влезло. И как люди пьют эту дрянь огромными кружками? По внутренней поверхности живота катались тошнотворные гири, сталкивались грязными бортами и звенели - звон распирал уши навстречу вечерней тишине. Вечерней пустоте. Куда опять подевалась Мила? Наверное, ее раздавило гирей. Лень спасать… Лень победила - но надо ползти, вот порог, магазин еще не закрыт. Внутри оказалось довольно прохладно, продавщицы собирались закрывать, просчитывали товар. Мила выбила в кассе чек, и тут Слава увидел, как она вместе с оплаченными вещами быстро запихала в сумку пластмассовй паровозик, который просто стоял на прилавке…
- Закрыто, закрыто у нас! - толстая бабка-уборщица принялась выталкивать его своей грудью, гремя ведром и шваброй, продавщица отвлеклась, и Мила стащила еще что-то.
- Пойдем, пойдем, - она весело сунула Славе сумку и потянула его на улицу, - Чего уставился? - они зашли за угол, и девочка принялась вытаскивать из потайных кармашков внутри своей кожаной куртки всякую всячину: две бутылки кефира, пять пачек папирос, банки с килькой, плюшевого чебурашку с заплывшим глазом, пакеты с сухими супами и черствые булочки - все это она рассовывала по сумке.
- Мила, зачем ты украла паровозик?
- Что? А, денег не хватило. Он смотри, какой клевый, - вытащив игрушку, она повертела ключик и пустила ее на асфальт. Паровозик смешно запищал и поехал, махая передней синей пупочкой, - Правда здорово!
- Немедленно отнеси на место!
- Славик, нам до автобуса пятнадцать минут, - напоследок она достала из штанов бутылку водки, - Давай выпьем! Денег у нас больше нет…
Славе очень захотелось ее ударить, но он сдержался:
- Ты - воровка!
- Сам мне деньги отдал, - девочка обиженно надулась, - Ну не хочешь водку пить, держи кефир, студент! - она убрала бутылку обратно. - Там еще для тебя минералка есть…
- Ты украла в магазине паровозик! - с наслаждением Слава пил прохладный, слегка подзакисший за день кефир.
- Ну и что? Кефир я тоже так взяла, - он поперхнулся и ей пришлось долго стучать по его крепкой спине. - Да не циклись ты, мы ж с тобой смертники. Забыл что ли? Я не виновата, что билеты такие дорогие оказались!
- Какие билеты?
- До Мелитополя, проснись, мы почти приехали! На автобусе поедем, цивильно. - она тоже пила кефир. - Вон, смотри, уже идет. Побежали!!!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Вначале было душно, потом зной сменился прозрачным сумраком, они мчались в полуосвещенном обьеме по ночному нутру трассы. Мила заняла себе место у окна, но сразу уснула, свалив голову на плечо Славе. Слава не мог взять пример с девочки и наслаждат - Жора, в том что машину грохнули под твоим руководством, - журчал женский голос, - твоей вины нет, и я говорить не стану, ну ты же сам понимаешь, слухи…
- Марго, пора прекратить этот разврат, - акцент Слава где-то слышал, но на грани сна не мог вспомнить, имена тоже были до боли знакомые, он даже открыл глаза и сразу перестал понимать, что говорят соседи.
- Возьмете в Джанкое товар и повезете дальше сами, - женшина протягивала слова лениво, как будто между прочим, так, давала досужие советы, - Это твой последний шанс. Придешь к Цеппелину первым, оправдаешься. Он как любой жирный совок - первому докладу больше верит. Я тебя люблю, глупенький!
- Сука ты, Марго!
- Обижаешь, начальничек! - она тихонько рассмеялась.
- А кто Бека трахал?
- Для тебя же старалась, дурень!
- Зачем мы полезли во все эти дела, а? Марка! - Жора был слегка пьян, это забавляло женщину.
- Ну-ну, не бзди. С товаром тебе Бек поможет, ты не плакай, сейчас просто время такое - звезды косо стоят… - тут Слава проснулся окончательно, холодок страха пробежал сверху до низу, застряв в пятках мелким покалыванием. Как жаль, что у него не было оружия, чтобы задержать бандитов!
- В Джанкое, говоришь? - Жора сказал это очень громко и рыгнул.
- Ну что ты так орешь! - испугалась женщина, - Тише, людей побудишь!
- Так и хрен бы с ними!
- Да ну тебя, несерьезный ты.
- Я несерьезный?! Что-то ты меня забывать стала!
- Ладно, не кипятись… Пьян совсем, - извиняясь в сторону соседки, сказала женщина.
- Та ничо, бывает, - баба толкала своего мужика, пьяного еще больше, в начале пути тот блевал в газетный кулек, - Приехали уж. Выходим скоро… Петро, а Петро…
Подождав, пока спереди все выйдут и пропустив немного народа для верности, Слава раздбудил девочку:
- Милка, тут твои эти, - он пытался быстрее обьяснить, - Марго с Жорой. Они в Джанкой едут…
- Давай сначала отсюда выйдем, а потом уже и в Джанкой! - она никак не могла проснуться.
- Да стой же, я первый, - схватив девочку за плечо, он оттолкнул ее от двери - очень вовремя: женщина усаживала пьяного нескладного человека в белые "Жигули".
- М-да, - Мила стояла рядом, - Плохо дело. А ты, знаешь, даже весело их вот так за нос водить!
- Дура, мы чуть не вляпались! Ты должна мне все про них рассказать.
- Только не здесь. Держи вещи, - она сунула ему сумку, - нам на вокзал надо. Собаками поедем.
- Нет, постой!
- Слушай, там я тебе все обьясню. Честное слово, - она опять потащила его за собой.
Перрон был странно пустынен, желтые фонари в пыльных ореолах манили к себе, хотелось разбежаться вдоль перрона и долететь до них - но на пути вставали вдруг противоестественно-белые блики из светлых окон вперемежку с прямыми черными тенями, тоже совершенно противоестественными на фоне нормальной, здоровой прямоты перрона.
В здании вокзала они поняли, что проворонили последнюю электричку, а до харьковского поезда еще час с небольшим. Устав от дурацкой тяжелой сумки, Слава хотел остаться внутри здания, так, ему казалось, будет надежнее, но девочка молча пошла на улицу, не стала даже спорить.
- Эй, может ты поесть хочешь? - ему просто нужно было избавиться от пары банок этих ее дурацких ворованых консервов. - Мила, ты обещала мне все объяснить!
- Ну а что объяснять? - огрызнулась злобно девочка, - Бабах был дураком, но очень добрым. Марго эта - сука, та еще. Жора? Ну что Жора! Шестерки они, я же тебе говорила. Дела тут у них, вот и все. Главное - не напороться. Слушай, я выпить хочу! А то этот винт не тащит ни черта…Ненавижу стимуляторы, даже кофе, они на меня как-то не так действуют… Выпей со мной, а? - Сев на скамеечку, Мила разложила булочки, достала банку кабачковой икры и кружки.
- Нет, я водку вообще не пью, - Слава отрицательно покачал головой, ему не нравился запах всех этих напитков.
- Мне что, одной пить? Как алкоголику?!
- Да ладно, не сердись, - со страхом он смотрел, как она плеснула понемногу в кружки. "Женский алкоголизм практичаски неизлечим! Нужно ее как-то остановить". Взяв кружку, он почувствовал давящую тяжесть, будто олово неким алхимическим чудом перешло в свинец. Девочка, стукнув своей посудиной по его руке, влила в себя эту гадость залпом. "Авось! Не дохнут же люди сразу". - задержав зачем-то жидкость во рту, Слава чуть не выплюнул ее на траву, но сдержался и сглотнул. Неприятно обожгло пищевод и желудок, дернуло по глазам, на миг мускулистым кулаком сжало дыхательные пути… И прошло. Он взял протянутый Милой кусок булки и принялся судорожно жевать - хлеб потерял вкус хлеба и слегка отдавал сушеной петрушкой.
- Слушай, а открывалки-то у нас нет, - Мимла вертела в руках стеклянную банку с кабачковой икрой, - я тогда у тех водил брала. Черт дернул отдавать! Тащили-тащили…
- Давай, - тепло перестало быть жгучим, разлилось по телу. - Я локтем умею, - так Савватий открывал пару раз на пикнике похожую банку. Вернувшись к низенькому перрону, стлавшемуся почти по земле, Слава сел на асфальт и поставил банку рядом. Уперев локоть в крышку, посильнее нажал. Банка чпокнула и раскололась, перемешав в кучку стекло и содержимое. Посидев растерянно минуты две, Слава встал и пошел обратно; Мила вдруг стала безудержно хохотать, она пыталась что-то сказать, но тонула в собственном смехе…
- Знаешь, на что это было похоже? - наконец, смогла она выговорить, когда немного успокоилась, - Сидит себе молодой человек, красивый, сидит мечтает. Встал и оставил кучу. Что это за куча такая, ну посмотри сам!
Дествительно, если подойти поближе, казалось, что кто-то насрал.
- Пойдем-ка отсюда, только, давай еще по одной, а? Немножечко. - она снова плеснула в кружки и упаковала бутылку.