И разговор должен быть прямым.
Понимание?
Да".
Что - да? Понимание - чего? Или кого? "Разговор должен быть прямым". С кем?
Мысли путались, сейчас поспать бы - проснувшись, я все пойму. Если Н.Г. этот текст написал, значит, его можно понять. И я понимаю, но мне нужно только понять, что именно я понимаю в этих словах.
- Простите, - сказала девушка-официантка, - заканчивайте, пожалуйста. Мы закрываемся.
* * *
Я приоткрыл окно, закурил и растянулся на постели, скинув туфли. Лежал и смотрел в потолок, пытался сопоставлять, складывать и вычитать. Я не спал, но на потолке что-то происходило, и я смотрел это как кино, сначала плоское, а потом объемное, комната стала экраном, на котором или, точнее, в котором я видел, как все на самом деле происходило здесь, на Земле, три или четыре миллиарда лет назад, и еще почему-то видел - вторым планом, будто нарисованную на марле - картинку: Н.Г. выходит из здания аэровокзала, к нему подходит мужчина, немолодой, пожалуй, такого же возраста, как Н.Г., они обнимаются, говорят друг другу что-то ободряющее, слов не слышно, да и видно плохо, тот, второй, забирает у Н.Г. рюкзак и несет к стоянке, бросает в багажник своей машины… они садятся и едут… вокруг удивительно красивые горы, высокие ели и пихты, покрытые зеленью поляны, сопки… странные, или мне они во сне (я ведь все-таки спал и начал в какой-то момент понимать это) кажутся такими - будто террасы: впереди, близко, невысокие холмы, а дальше, последние в амфитеатре, высоченные кряжи с покрытыми снегом вершинами, и мы едем туда…
- Юра, Юра, проснись, я только что говорила с Колей! Ты слышишь? Ну что же ты не просыпаешься?
Кто-то изо всей силы шлепнул меня ладонью по щеке и задел нос… больно…
Я открыл глаза и увидел над собой лицо тети Жени - такое же заспанное, как, наверно, мое, волосы в беспорядке, и оттого тетя Женя выглядела очень старой, ей можно было дать все семьдесят…
Я опустил ноги с кровати, и тетя Женя села рядом.
- Ты меня понял? - сказала она. - Я только что говорила с Колей.
Комната перестала вращаться вокруг вертикальной оси.
- Где он? - спросил я, прикидывая, кому звонить в первую очередь, и смогут ли в милиции дать нам машину, чтобы доехать до голубых гор… черт, какие еще голубые горы?
- Не знаю, - сказала тетя Женя. - Он не сказал, но с ним все в порядке, и он не врет, я слышала по голосу. Он… он очень доволен, потому что, он говорит, все идет, как нужно, как рассчитано.
- Что идет? - спросил я. - Откуда он звонил? Давайте я наберу его номер и поговорим…
- Бесполезно, - сказала тетя Женя. - Колин мобильник отключен. Звонил он с телефона Старыгина. Только этот телефон сейчас отключен тоже.
- Старыгина? - переспросил я. - Это кто такой?
Человек, с которым уехал Н.Г., нетрудно догадаться.
- Я о нем даже не подумала, - сказала тетя Женя. - Старыгин. Олег. Не помню отчества. Мы учились вместе. Когда были на четвертом курсе, ездили в астроклиматическую экспедицию в Саяны, Господи, как там было красиво… Я совсем о нем забыла. Сейчас вспоминаю: после четвертого курса он перевелся на геофизику, была романтическая история, то есть, мне так казалось… А по распределению попал на какую-то геофизическую станцию… кажется, так.
- Тетя Женя, - сказал я, надевая туфли и завязывая шнурки, - это вы расскажете потом. Кто звонил? Старыгин? Где они?
Тетя Женя продолжала говорить, не остановившись ни на секунду.
- Конечно, Старыгин. Олег. Я спала, но когда зазвонил мобильный, сразу проснулась, схватила телефон, думала, это Коля, но номер был незнакомый, а голос чужой. Он сказал: "Здравствуй, Женя, не сердись, что на "ты", мы ведь сто лет знакомы, то есть были знакомы сто лет назад, ты должна помнить. Это Старыгин, Олег".
"Да, - сказала я. - Олег. Помню, конечно…"
Он меня перебил.
"Извини, - говорит, - времени мало, я дам телефон Коле, он у меня, он тебе сам объяснит".
Я закричала "Коля!" и услышала его голос.
"Что ты кричишь, в самом деле, - сказал он. - Ты где? Дома?"
"Я в Петропавловске, - сказала я, - а ты где, старый дурак?"
"В Петропавловске? Уже? - удивился Коля. - Слушай, Женечка, у меня все в порядке, все в полном порядке и по плану, как я… как мы с Олегом рассчитали. Сейчас я у него, выйду утром, и мне нужны еще сутки… А потом вы нас найдете, вы нас… то есть, меня сможете найти, это не проблема. Но не сегодня. Сегодня еще рано, я тебе звоню, чтобы ты не беспокоилась".
"Не беспокоилась?!" - кажется, я начала что-то кричать, но Коля меня не слушал и говорил, и мне пришлось замолчать, иначе я не услышала бы, что он сказал.
"Я думаю, - сказал он, - все должно получиться. До свиданья, Женечка. Не волнуйся, все будет хорошо".
- Номер? - спросил я.
- Вот, - тетя Женя передала мне свою мобилу, и я вытащил из памяти номер аппарата, с которого был сделан последний звонок. Нажал кнопку возврата разговора, тетя Женя что-то сказала, я не слушал - наверно, что-то о том, что она уже…
Конечно. "Абонент недоступен, оставьте сообщение".
Я набрал номер Бартенева. Капитан отозвался мгновенно, будто ждал звонка.
Я передал телефон тете Жене, не хотелось пересказывать, я мог что-то важное упустить. Бартенев задавал вопросы, тетя Женя отвечала, я прислушивался к разговору, но думал о другом. Н.Г. сказал "все в порядке", значит, так оно и есть, но куда-то он собрался, "и мне нужны еще сутки". Для чего?
Поговорив с капитаном, тетя Женя вернула мне телефон, и я задал необходимые в таком случае вопросы: может ли Бартенев выяснить, где живет Старыгин (скорее всего, это его машина была в аэропорту, и это с ним уехал Н.Г.), где он находился, когда звонил тете Жене, и если это будет сделано, могут ли местные органы правопорядка предоставить нам транспорт (пусть даже "воронок"!), чтобы добраться до места?
- Конечно, - перебил меня капитан. - Черепанов в розыске, так что все мероприятия… "Воронок" не гарантирую, но, если надо будет послать машину, то - без проблем.
- Даже если… - я сделал паузу. - Если в район вулканов? Я в географии не силен, не знаю, далеко ли отсюда…
- Попробую выяснить и это, - неожиданно сухим тоном сказал Бартенев. - Сами никаких действий не предпринимайте, ждите моего звонка в гостинице. Попробуйте звонить по номерам Старыгина и Черепанова. Если удастся связаться, немедленно сообщайте мне. Понятно?
- Понятно, - сказал я.
Понятно, конечно. И, наверно, разумно. Но сидеть сложа руки… За себя я еще мог бы ручаться, но как заставить тетю Женю ничего не делать, когда она только что говорила с Николаем Геннадиевичем и знала, что он где-то неподалеку?
- Ну? - сказала она. - Что он сказал? Что они собираются делать?
Я объяснил и предложил спуститься в холл - может, хотя уже и поздно, где-нибудь работает буфет, может, там есть кофе…
- Кофе я тебе сделаю здесь, - отрезала тетя Женя. - А потом мы найдем Олега и поедем к нему.
- Как мы его найдем? - возразил я. - Милиция сейчас его ищет…
- У них свои методы, - сказала тетя Женя. - Свяжись с Мироном.
- Директором? - уточнил я. - Сейчас? В Москве поздняя ночь. Или раннее утро.
- Неважно, - сказала тетя Женя и передала мне записную книжку, открытую на странице с буквой М. - Мирон поздно ложится, если вообще спит по ночам. Пошли эсэмэс, дешевле будет.
Действительно. Я послал сообщение, и уже через минуту звякнул ответный сигнал.
"Где вы сейчас? Как Е.А.? Нашли Н.Г.? Нужна помощь?"
Я сообщил о нашем местонахождении и задал вопрос, который повторяла мне над ухом тетя Женя:
"Что Вам известно об Олеге Старыгине, учившемся с Вами на курсе?"
Последовала минутная задержка, тетя Женя вцепилась обеими руками мне в плечи, ощущение было таким, будто на меня села хищная птица, готовая вонзить острый клюв мне в темечко, если я не смогу сделать того, что нужно, сейчас, немедленно, еще десять секунд, терпение уже иссякает…
"Старыгин работает у нас по совместительству. Отдел земного магнетизма. Живет в Дальнем, 70 км от П., станция Института геофизики РАН, занимается исследованием магнитных полей вулканов".
"Каких?"
"Кизимен. У ИГ станция в 4 км от турбазы Тумрок".
"Скорее всего, - написал я, - Н.Г. собирается подняться на вулкан. Сегодня утром. Понимает, что позже его могут остановить".
"Остановить, - написал Мирошниченко, - его могут в любой момент, свяжусь с директором ИГ, он отдаст распоряжение…"
"Не нужно", - написал я.
Почему? Конечно, его надо остановить. Если Старыгин сам этого не понимает, если Н.Г. ничего не говорил старому приятелю о своем самочувствии, надо ему сказать… Похоже, Старыгин собирается отпустить Н.Г. одного. Вероятно, считает, что это безопасно. Возможно, геофизики поднимаются на сопку каждый день и не видят в этом ничего экстраординарного. Н.Г. нужно остановить. Но я написал "нет" и готов был повторить.
"Н.Г. знает что делает, - набирал я. - Но нам с Е.А. необходимо быть на базе ИГ как можно быстрее. Это можно организовать? Есть в П. есть машина института?"
"Выясню", - коротко ответил Мирошниченко. - Ждите".
- Ты правильно сделал, - пробормотала тетя Женя. - Ты молодец, Юра, ты все сделал правильно. И даже сам не понимаешь - почему.
- Понимаю, - буркнул я.
- Что ты понимаешь, Господи?