- А что случилось с тем захватчиком? - спросил Сергей.
- Его изгнали, - ответил Пафнутий. - Все его военачальники погибли, кроме этого, не родного сына. Ему повезло, что он послушал преподобного.
- Да уж, - согласился Ерёмин. - А нашу ферму Савва защитит, если понадобится?
- Не знаю, - подумав, произнес Пафнутий. - Но вполне возможно. Если это будет по воле Божией. А я каждый день молю Бога, чтобы он сохранил и монастырь, и скит. Хотя кому они теперь нужны? - горько добавил он. - Про Бога все забыли. Когда я умру, на земле не останется ни одного монаха, ни одного священника, ни одного епископа. Я - последний.
С той поры Ерёмин стал нередко вечерами беседовать с Пафнутием. Будучи горожанином, он и не подозревал, что где-то есть другая жизнь, непохожая на привычные размеренные служебные будни, где самым большим приключением являются виртуальные гонки в обеденный перерыв. Благодаря Мастеру он познакомился с жизнью иззвенов, которая оказалась намного интереснее, хотя и труднее городской. А после разговоров с Пафнутием в Сергее закралось сомнение в том, что он сумел узнать хоть крошечную долю того, чем богат этот мир.
"Почти все городские, - прикидывал Ерёмин, - ну если исключить таких, как Синицына - почти все они на одно лицо. В каждом заложена одинаковая гипнопрограмма. Всех воспитывают по одной и той же схеме. Конечно, есть незначительные различия, обусловленные генетическим многообразием, но суть у всех одна. Городской человек, словно робот, кукла. Он живёт тем, что в него внедрили в детские годы, и он не может развиваться, так как не догадывается, что есть что-то, чего он не знает. И я был таким, пока не встретил Женьку. А благодаря ей я задумался. Но и тогда я не слишком отличался от других людей - ведь Синицына всё время что-то искала и находила, а я лишь слушал ее и не очень, признаться, верил".
19
В один из последних дней мая за ужином Ваня сообщил Ерёмину, что возьмёт его утром на охоту. Надо, дескать, встать спозоранку и сразу же отправляться. Сергей заметил, как насторожилась Подосинкина. На рассвете, когда Ваня разбудил его и они хотели сразу тронуться в путь, она тут же налетела на них, сказала, что не отпустит, пока сытно не позавтракают - мало ли, вдруг застрянут на весь день, а то и два? А ещё собрала в дорогу припасов, надавала порошков из трав и, несмотря на бурные возражения, выдала каждому болотные сапоги. Собственноручно она проверила все стрелы в колчане, прочность сети для ловушек и остроту охотничьих ножей.
- И не вздумайте выслеживать спинногрыза! - наставляла она Ваню. - К гнёздам крысятников не подходите близко. Не лезьте в заросли осоки - там крысозмеи в такую жару расплодились наверняка. И не забывай: человек в первый раз на охоте. И стреляет кое-как. Будет с вас и зайцев довольно. И куропаток.
- Да-да-да может, нам одних комаров ловить? - возражал Ваня, но она не успокаивалась и угрожала:
- Если что с Серёжей случится, я тебе не прощу.
- За-за-зачем нам спальные мешки? Мы до-до-домой к ночи вернёмся!
Спальники оказались единственным, отчего им удалось отвертеться, и всё равно рюкзаки оказались нагружены доверху. Взгромоздив их на себя, путники покинули скит и углубились в лес по видимой одному только Ване тропе.
- А По-по-подосинкина запала на тебя, - довольно усмехнулся Ваня.
- С чего ты взял? - удивился Ерёмин.
- Тру-ру-рудно не заметить такую любовь. Со-со-соня и не скрывает вовсе. Ты ей нра-ра-равишься. Ради меня она ни-ни-ни разу не вставала в такую рань. Да и вообще-ще-ще…
Сергей задумался. Он вспомнил, что сам недавно размышлял о том, как изменилась Соня. Но ему и в голову не могло прийти, что она в него влюблена. Социальное неравенство в парах на год хотя и допускалось, но не приветствовалось, поэтому он привык завязывать отношения с женщинами своего возраста, даже чуть старше, всё-таки к тридцати он уже был в седьмом звене, а немногие ровесницы добивались такого же успеха. Другое дело - Женька. Но и она больше, чем на десять лет старше Сони. Он даже представить себе не мог, что такое случится - в него влюбится девчонка пятнадцати лет. Конечно, она ему нравилась. Даже очень. Мало того, сколько раз ему хотелось остаться с ней наедине и… но Ерёмин умел контролировать свои чувства. Да и майская жара не очень-то располагала к мыслям о любви. Когда же такие мысли возникали, он переключался на воспоминания о Женьке Синицыной, не думать же всерьёз об интимных отношениях с девочкой-подростком?
- А И-и-игорь влюблён в Соню, - радостно сообщил Ваня. - И он к тебе ре-ре-ревнует.
Ерёмин, услышав от Вани о любви Подосинкиной, уже и сам догадался, отчего Маралин относится к нему столь враждебно.
- У меня в городе есть девушка. Женя Синицына, - сказал Сергей. - Она мне очень нравится. Но и Соня нравится не меньше. Что же мне делать?
- Лу-лу-лучше подосиновик в руках, чем синица в облаках, - философски заметил Ваня. - Мы-мы-мы живем с Ксюхой. А Соня без па-па-пары. И рядом с ней три-ри-ри мужика. Пафнутий не в счёт, он монах. И-и-игорь для неё малявка. Остаёшься ты. Чем ты плох? Взрослый, неглупый, язык хорошо подвешен, и на вид ты ничего. От рабо-бо-боты не отлыниваешь. И всегда во-во-восторгаешься её стряпнёй. Она про-ро-росто не могла в тебя не влюбиться.
Ваня резко остановился и насторожился.
- Ви-ви-видишь поляну? Вон там, в траве, мельтешит что-то? Это куропатки. Тихо подкрадываемся и стреляем, - взяв наизготовку лук и стрелы, спутники чуть не ползком продвинулись вперед на несколько метров. При этом Ваня начал прищёлкивать языком, издавая такие же звуки, какие доносились из травы. Внезапно перед лицом Ерёмина взлетела птица. Он выстрелил, почти не целясь, из лука. Рядом вскочил, отпуская тетиву Ваня.
- Ну вот, повезло, - обрадованно и даже перестав заикаться, произнёс Ваня. - Два выстрела, две птицы, - парень нырнул в траву и через пару минут вернулся с двумя птичьими тушками. Одну из них он дал Сергею - прикрепить к поясу.
- Теперь домой? - разочарованно спросил Сергей. Он только-только стал входить в охотничий азарт и испугался, что после первой добычи придётся возвращаться.
- Нет, ну что ты… У нас теперь есть приманка. Не попро-про-пробовать ли нам, - Ваня опять стал заикаться, - поймать спиногрыза?
Что спиногрыз - самый ужасный зверь в подмосковных лесах - это Ерёмин слышал не раз. Но видеть его Сергею не приходилось. Многих охотников загубил этот враг рода человеческого. Так отзывался о нем Пафнутий. О спиногрызе рассказывали страшные вещи. Неприятный холодок пробежал у Ерёмина по спине.
- Ну что, пойдем? Как его ловят - сетью? - спросил он невозмутимым тоном у Вани.
- Я пошу-шу-шутил, - сказал паренёк. - Хотел проверить, испугаешься ты или нет. Ты хра-ра-рабрый, из тебя получится хороший охотник. Мы сейчас пойдём к реке и раскинем ловушку у водопоя. А там поглядим, кто клю-лю-люнет.
Сидеть в засаде пришлось часа три, не меньше. Сергей уже думал, что никто не попадётся в раскинутую рядом с рекой сеть. Внезапно - Ерёмин ещё ничего не заметил - Ваня, спрятавшийся на другой стороне тропы, приложил палец к губам. Сергей насторожился. Через несколько секунд на пути к водопою появился крупный зверь. У него была широкая щетинистая морда, с маленькими круглыми глазами и грубым чёрным пятачком, похожим на свиной. Вместо шерсти, туловище животного прикрывали твёрдые на вид пластины. Зверь трусил на коротких приземистых лапах к воде, издавая озабоченные горловые звуки. Ерёмин заметил, что Ваня отложил в сторону лук и потянулся к поясу за ножом. Он тоже хотел поменять оружие, но тут зверь, не доходя до сети, резко остановился, прямо напротив Вани и повернул к нему тяжёлую голову. Затем он бросился в кусты, где сидел паренёк. Не успев ничего подумать, Сергей вскинул лук и выстрелил в животное. Зверь взревел и метнулся в сторону. Быстрой тенью на него набросился Ваня и прикончил ножом.
- Ты-ты-ты мне жизнь спас, - взволнованно говорил Ваня. - Я не успел достать нож. Как ты сумел попасть ему прямо в глаз? Глаз у него - е-е-единственное место, которое можно достать стрелой.
- Случайно, - пожал плечами Ерёмин. - Это спиногрыз?
- Нет, ну что-то-то ты! Спиногрыз намного страшнее. Это свиноры-ры-рыл. Но нам и за него по-по-попадет от Подосинкиной.
Ваня показал Сергею, как следует разделывать тушу свинорыла. Пообедав Сониными припасами, спутники стали освобождать рюкзаки, ибо тащить назад весь выданный Подосинкиной хлам и ещё целую гору мяса и шкуру было невозможно. Болотные сапоги и сеть оставили в укромном месте.
- Мя-мя-мя-са надолго хватит, - радостно сообщил Ваня.
- А я видел у чечухов собак, - сказал Сергей. - Чечухи с ними охотятся. Незаменимые помощники. И сторожить скит собака помогла бы.
- К чему-му-му ты это? - подозрительно осведомился паренек.
- Можно было бы договориться с чечухами и обменять часть наших продуктов на собаку.
- Че-че-чухи звери! - объяснил Ваня. - Как с ними договариваться? И я не думаю, что они едят овощи и фрукты.
- Они едят всё, что под руку попадётся, - вспомнил то, что увидел во время своего плена Ерёмин, - и мясо, и насекомых, и какие-то корни, и грибы. Почему бы им отказаться от овощей? Им только надо объяснить, что сделка для них выгодна.
- Чечухи зве-ве-вери! - повторил Ваня. - С ними нельзя договариваться. Они коварные и жестокие. В них жив ген истребления. Но они даже хуже, чем лю-лю-люди времён хаоса. Слышал, что год назад они живьём торговца съели?
- Слышал, - кивнул Сергей. - А может, нам самим тогда поймать дикую собаку и приручить?
- Это мысль, - признался Ваня. - Молодец. Я вот не догадался. Надо будет попробовать.