XX
- И ты рассказала?
- Да. Ведь тут ты мне ничего не запрещала, Миура!
- Собственно, ты не спрашивала. Но ты чего-то недоговариваешь. Ты ведь хотела привести его ко мне, не так ли?
- Хотела.
- …
- Говори, говори… И желательно - дословно.
- Я думала, что он страшно обрадуется… А он просто взвился от злости… А сказал он вот что: "Нет! Я знаю, зачем ты меня к ней потащишь, - чтобы спросить, надо ли тебе со мной знаться! А я не хочу, чтобы ты таскала меня к волшебным кошкам, чтобы с ними обсуждать! Я хочу, чтобы ты сама решила, нужен ли я тебе, ясно?"
- Яснее ясного. Он безумно в себе неуверен, и у него есть на то причины. Только проверки, против которой он устраивает весь этот боевой танец, все равно не избежать…
- Какой проверки?
- О, я и сама еще не знаю, в каком облике это придет. Не станем забегать вперед.
- Миура… А ты ведь не думаешь… Честное слово, я сама не знала! Мне казалось, что Нахт…
- Но у меня-то как раз было другое мнение.
- Понимаешь, Миура… Здесь все совсем по-другому. Ведь Инери я могла о тебе рассказать. А Нахт - даже если бы он не любил тебя раньше - все равно я ничего бы не рассказала ему! Потому, что он бы тогда ни слову не поверил! И я чувствую - было бы очень неправильно, если бы Нахт тебя увидел случайно, как Инери…
- Не увидел бы.
- Я так и думала. Инери мне ближе, Миура, он какой-то родной. Мы с ним больше похожи!
- Ты нашла довольно подходящее слово. Видишь ли, в определенном смысле Инери тоже доводится тебе братом.
XXI
- Да уж, новости так новости… Всем новостям… - Суб-Ареф сосредоточенно углубился в папирус.
- Но расскажите же, досточимый Суб-Ареф, - госпожа Мерит пальцем показала служанке подложить гостю гусятины. - Я сгораю от любопытства!
- Да и рассказывать не хочется, что говорят, - Суб-Ареф искоса глядел в папирус. - Как впечатляюще здесь построен этот нравоучительный оборот!
- Друг мой, одолжите меня любезностью взять эту книгу и спокойно прочесть ее дома, - вмешался Имхотеп, - но не лишайте последних новостей старого каменотеса, и без того вконец одичавшего в разъездах.
- Я не могу взять папирус с собой! - сварливо возопил Суб-Ареф. (Неферт заметила улыбку, тут же исчезнувшую в резких вертикальных складках отцовского рта.) - Как же я его возьму?! У меня весь дом набит папирусами, которые лежат безо всякого порядка, так, что я и без того в них путаюсь! А если я куда-нибудь заткну чужой? Как я его потом найду? Я попаду в крайне неловкое положение!
- Но все же, что нового Вы припасли? - мелодично спросила госпожа Мерит.
- Что нового, что нового? Фараона нашего травят, вот и вся новость!
- Что Вы такое говорите, Суб-Ареф?! - воскликнул Имхотеп в негодовании.
- Я говорю? Все Фивы говорят! Травят ядом фараона, да будет он жив, здрав и невредим - впрочем, боюсь, что недолго.
- Не может быть, кто?!
- Неферт, ты кончила есть?
- Нет! Папочка, а сегодня в саду так распустилась магнолия…
- Да кто как не наши носатые. Верховные жрецы Тота.
- Суб-Ареф, Вы утверждаете что-то немыслимое. Неужели такой знаток придворной жизни может не знать, что по основным ритуальным канонам Сын Амона не съест ни кусочка непроверенного блюда?
- Это отведыватели-то? Досточтимый Имхотеп, меня поражает Ваша наивность, впрочем свидетельствующая о редкой в наше развращенное время сердечной чистоте. Для чего же существуют яды длительного действия? Отведыватель съест в день по ложке, фараон - в день по тарелке. И если фараон через год отправится к блаженным нивам, то кто обратит внимание на то, что через пять лет помрет и отведыватель, вдобавок - отставной? А они, ходят слухи, уж другой год его притравливают.
- Но с какой стати - жрецы Тота?
- Да кому же еще? Вспомните только, как их прижимали при блаженной памяти покойнике! И вот ситуация: права по-прежнему птичьи - уж извините за каламбур! - а силки ослабли!
- Не могу согласиться! Безусловно, слуг Ибисоголового основательно прижимали… Но сын покойного фараона далеко не беззащитен: он унаследовал железно организованный административный аппарат божественного отца. Каким образом могут беспрепятственно подступаться к Царю Царей представители практически отстраненного от дел ведомства?..
- Ну, знаете, у них такие связи…
- Клянусь Бесом, почему я не сириянка? - спросила госпожа Мерит, перебирая тонкими пальцами длинное ожерелье, зеленые нефритовые зерна которого изящно чередовались с золотыми шариками. - Только в Египте мужчины способны свести к политике любой разговор…
XXII
- Можно тебя кое о чем спросить, Миура?
- Спрашивай, отчего же нет. Отвечу ли я - это несколько иное дело.
- Правда ли, что фараона - да будет он жив, здрав и невредим - отравляют ядом? Сегодня об этом говорили за обедом.
- Откуда мне это знать? Думаю, что болтовня, хотя меня не слишком заботит благополучие Сына Амона. - Кошка выпустила когти. - Кстати, кто это сказал?
- Суб-Ареф.
- А… ну этого полбой не корми - дай только разнести по всему городу самую нелепую сплетню…
- Ты думаешь, это неправда? - Неферт облегченно вздохнула.
- Скорее всего - глупости.
- Тогда еще вопрос… Миура, ты говорила, что я - единственная в Та-Кемете девочка, помнишь?
- Да, разумеется.
- Ведь это значит - надо быть кем-то совсем особенным, чтобы о тебе знать, так?
- Так.
- Но тогда почему о тебе знает Суб-Ареф?
- Суб-Ареф? - Миура замурлыкала. - Что за глупость пришла тебе в голову? Суб-Ареф обо мне не знает.
- Но я же своими ушами слышала! - в негодовании вскричала Неферт. - Он даже не удивился, что ты говоришь! Он сказал, что учился с тобой в школе!
- Это правда. Славные были денечки… - Миура мечтательно потянулась. - Суб-Ареф, конечно, изрядная скотина, но я отношусь к нему неплохо. Но не стану тебя запутывать дальше. Суб-Ареф в жизни не отдавал себе отчета в том, что в его приятельских отношениях со мной есть хоть что-то из ряда вон выходящее. Для него нет никакой разницы, имеет он дело со мной или врачом Юффу, тоже, кстати, нашим одноклассником. А теперь запомни: каждый видит в жизни только то, что способен заметить. Чудеса творятся средь бела дня и у всех на глазах - только вот зрение у людей очень различно. У большинства - глаза только способны скользить по волшебному, не выделяя его из обычного хода жизни. Так же и самый ход их жизни проходит мимо троп, ведущих в иные миры. Все устроено на редкость благоразумно.
- Ну, тут уж я наверное не такая! Я бы ни за что не миновала не заметив… Уж я бы вошла!
- Так ли? Скажи мне, сколько раз ты лазила в колодец, минуя шатающийся камень?
- При чем тут камень? - Камень был при чем еще до ответа Миуры: сидя на нагретой солнцем циновке, Неферт ощутила вдруг пробежавший по спине колодезный холод.
- Ты знаешь, почему звезды живут днем в колодцах?
- Нет.
- Потому что мир, в который можно попасть из них, всегда окутан ночью.
- А куда можно попасть из колодцев, Миура? В Царство Мертвых?
- Я сказала - близко. Мир, в который можно попасть из колодцев, - это вовсе не Царство Мертвых.
- Но что это за мир? Что там, Миура?
- Переходы. Только пустые переходы между Живым и Мертвым Царствами.
- Пустые каменные переходы?
- Да.
- Совсем пустые? Там нет ничьих духов?
- Нет. Там живет только пустота.
- Но тогда это не так страшно…
- Глупая змейка. Нет ничего более жуткого, чем жилища пустоты.
- Но… из колодца можно попасть в Царство Мертвых? Как-нибудь… случайно.
- Нет. Переходы все время вьются рядом с ним, но никогда в него не ведут.
- Миура… Но что произойдет со мной, если я там побываю?..
- А разве я предлагаю тебе туда отправляться?
- Предлагаешь! Хотя бы тем, что сказала о шатающемся камне! Ведь за ним - ход, да? И ты знаешь, что я туда непременно полезу!
- Коли так - тогда и посмотришь, что с тобой случится.
- А Инери… Он тоже со мной полезет! Мы туда попадем вместе!
- Инери? Ну что же - предложи ему эту прогулку. - Кошка зевнула.
XXIII
- Знаешь, Неферт… Я тогда сказал тебе: "если хочешь со мной дружить…" А потом сам здорово удивился.
- Чему?
- Да просто тому, что раньше не произносил этого слова.
- У тебя нет друзей? - Неферт невольно сжалась. - А другие мальчишки, с которыми ты все время водишься? Ты же любишь играть с ними в шары, и в камешки, и бегать к реке… Я знаю, что любишь, не ври.
- Люблю. Только понимаешь - мне всегда было все равно, с кем играть в шары и купаться. Я всегда знал, что я… ну, другой, не такой, как все мальчишки, - Инери усмехнулся. - Они думают, что я такой же, но я-то знаю, что нет. У меня нет друзей - мне они не нужны.
- Инери, а что такое - приятели?
- Приятели… - Инери задумался. - Приятели - это те, с кем ведешь себя как с друзьями, но при этом не бываешь настоящим. Но только они-то об этом не знают.
Как странно перекликаются слова Инери со словами Нахта! И при этом - как отличались от них! "Инери в определенном смысле тоже доводится тебе братом". Еще одна загадка Миуры! Как понять эти слова? Неферт знала одно: Инери был ей братом совсем по-другому, чем Нахт.
- Ты знаешь, что Миура - очень страшная кошка?
- Я думал об этом - когда ты все рассказала. Ты ведь не думаешь, что я поэтому к ней не захотел идти, нет?