"А сейчас, - говорила она себе, торопясь обратно, - Мэри возвращается домой к своему мужу, чтобы приготовить вкусный ужин, потому что бедняжка утомлен и голоден, и если, войдя в дом, ей случится обнаружить что-нибудь ужасное, тогда, конечно, это будет для нее ударом, потрясением, и она сойдет с ума от горя и ужаса. Да, но она ни о чем не знает. Она просто идет домой. Да, миссис Патрик Мэлони в четверг вечером спешит домой, чтобы приготовить ужин любимому мужу.
Вот именно, - сказала она себе. - Делай все естественно и не потребуется никакого притворства".
Когда Мэри Мэлони вошла через заднюю дверь в кухню, она что-то мило напевала и улыбалась.
- Патрик! - окрикнула она. - Как ты тут, дорогой?
Она поставила пакет с продуктами на стол и прошла в гостиную. То. что она увидела там, потрясло ее: на полу лежало бездыханное скрюченное тело ее мужа. Вся прежняя любовь и привязанность к мужу всколыхнулись в ней, она подбежала, склонилась над ним и горько-горько заплакала. Это было легко. Притворяться не пришлось.
Спустя несколько минут Мэри поднялась и подошла к телефону. Она знала номер телефона полицейского участка и, когда ей ответил мужской голос, закричала в трубку:
- Быстрее! Приезжайте быстрее! Патрик умер!
- Кто говорит?
- Это миссис Мэлони. Миссис Патрик Мэлони.
- Вы хотите сказать, что Патрик Мэлони умер?
- Мне так кажется, - рыдала она. - Он лежит на полу, и я думаю, он мертв.
- Сейчас будем, - ответил мужчина.
Машина приехала очень быстро, и она открыла парадную дверь двум полицейским. Она их знала, впрочем, как знала почти всех служащих этого полицейского участка. Истерично рыдая, Мэри бросилась в объятия Джека Нунэна. Он бережно усадил ее на стул, а затем подошел к полицейскому, которого звали О’Мэлли - тот стоял на коленях рядом с трупом.
- Он мертв? - рыдая, спросила она.
- Боюсь, что да. Что здесь произошло?
Вкратце она рассказала им о том, как ушла в магазин, а вернувшись, обнаружила на полу тело. Пока она говорила, Нунэн увидел запекшуюся кровь на голове мертвеца. Он указал на это О’Мэлли, и тот, торопливо поднявшись, направился к телефону.
Вскоре в дом явилось еще несколько человек. Первым был врач, затем пришли два детектива, одного из них Мэри знала. Позднее прибыли полицейский фотограф и эксперт, занимающийся отпечатками пальцев. Все они долго переговаривались и шептались, обступив труп, и детективы задавали ей все новые и новые вопросы. Правда, они были неизменно предупредительны и вежливы. Она снова рассказала, как все было, на этот раз с самого начала, с той минуты, как Патрик пришел домой; она шила, он очень устал и не хотел никуда идти. Она рассказала и о том, как поставила мясо в духовку, - оно скоро будет готово, - как на минутку выскочила в бакалейную лавку за овощами и, вернувшись, нашла его лежащим на полу.
- Вы не могли бы уточнить в какой именно бакалее покупали продукты? - спросил один из сыщиков.
Она сказала, и детектив, обернувшись, прошептал что-то помощнику. Тот немедленно вышел из комнаты.
Через пятнадцать минут он вернулся, и они снова начали шептаться. Сквозь свои всхлипывания ей удалось кое-что разобрать: "Вела себя совершенно нормально… очень приветлива… хотела приготовить ему хороший ужин… горошек… пудинг… просто невозможно, чтобы она…"
Некоторое время спустя, покончив с делами, уехали фотограф и врач. Пришли двое мужчин и, уложив на носилки труп, унесли его. За ними ушел эксперт. Осталось четверо: два сыщика и два полицейских. Они были чрезвычайно внимательны к ней. Джек Нунэн спросил, не лучше ли ей будет уйти куда-нибудь, к своей сестре, например, или к нему домой, где его жена позаботится о ней и приютит на ночь.
Она ответила: нет. Она не может даже встать со стула и, если они не возражают, предпочла бы остаться здесь, пока не почувствует себя лучше. Ей дурно сейчас. Что, в общем, было правдой.
Тогда не лучше ли ей прилечь и отдохнуть, спросил Джек Нунэн.
Миссис Мэлони ответила, что она хотела бы остаться на этом самом стуле. Возможно, когда ей станет полегче, она воспользуется советом.
Полицейские оставили ее в покое и вернулись к своим служебным обязанностям. Надо было обыскать дом. Время от времени один из сыщиков спрашивал что-нибудь у Мэри. Джек Нунэн сообщил, что ее муж был убит ударом в затылок каким-то тяжелым тупым предметом, почти наверняка куском металлической трубы. Они ищут орудие убийства. Конечно, убийца мог забрать его с собой, но мог и выбросить неподалеку, или спрятать где-нибудь в доме.
- Старая поговорка: нашел орудие убийства - нашел и убийцу. - сказал Джек Нунэн.
Позднее один из детективов спросил, не знает ли она что-нибудь такое в доме, что могло быть использовано как орудие убийства? Может быть, она заметила, что что-то пропало - большой гаечный ключ или металлическая ваза, например?
Она ответила, что у них не было никаких металлических ваз.
- А большой гаечный ключ?
Она сомневается в том, что у них есть большой гаечный ключ, но вообще, если что-нибудь подобное и есть, то только в гараже.
Поиски продолжались. Вокруг дома болтались полицейские - она слышала, как они вышагивали по усыпанным гравием дорожкам, и иногда видела сквозь щелку в занавесках огоньки карманных фонариков.
Вечерело. Часы на камине показывали почти девять. Четверо мужчин, рыскающих по дому, явно устали, и в их голосах уже сквозило раздражение.
- Джек, - сказала миссис Мэлони, дождавшись того момента, когда Джек Нунэн проходил мимо, - будьте добры, сделайте мне что-нибудь выпить.
- Конечно. Хотите виски?
- Да, пожалуйста. Это поможет мне. Но только немного.
Он передал ей стакан.
- А почему бы и вам не выпить? - спросила миссис Мэлони. - Вы, должно быть, ужасно устали. Пожалуйста. Вы так добры ко мне.
- Ну, - ответил сержант, - это, вообще-то, строго запрещено, но я думаю, что немного виски мне не помешает.
Один за другим подходили остальные. Они стояли вокруг нее, неуклюже переминаясь, со стаканами в руках, испытывая явную неловкость в ее присутствии и пытаясь сказать что-нибудь утешительное. Сержант Нунэн ушел на кухню, но быстро вернулся.
- Послушайте, миссис Мэлони. Вы знаете, что у вас все еще включена духовка?
- О Боже! - закричала Мэри. - Там же мясо!
- Мне, наверное, лучше выключить ее?
- Конечно. Огромное вам спасибо, Джек.
Когда сержант вернулся, она посмотрела на него большими темными, полными слез глазами и тихо произнесла:
- Джек Нунэн.
- Да?
- Вы можете сделать мне маленькое одолжение - вы и ваши товарищи?
- Мы постараемся, миссис Мэлони.
- Хорошо. Вот вы здесь - замечательные друзья моего мужа. И вы хотите найти того, кто убил Патрика. Но вы, должно быть, страшно голодны: время ужина давно прошло, и я знаю, что Патрик никогда бы мне не простил, - помилуй, Господи, его душу! - если бы я забыла о гостеприимстве и не предложила вам поужинать у нас. Как раз готова баранина.
- Мы даже не могли и думать об этом, - ответил сержант.
- Пожалуйста, - умоляла она. - Пожалуйста, попробуйте. Сама я смотреть не могу на еду. Но вам это пойдет на пользу. Вы сделаете мне огромное одолжение, если поужинаете у нас, а потом с новыми силами продолжите поиски.
Полицейские долго не решались, но голод давал о себе знать, и в конце концов ей удалось убедить их отправиться на кухню. Мэри осталась в гостиной и внимательно прислушивалась через открытую дверь к шуму, доносившемуся оттуда. Они переговаривались, и по хриплым, чавкающим звукам она определенно могла сказать, что их рты набиты мясом.
- Еще, Чарли?
- Нет. Лучше оставим немного.
- Но она же хочет, чтобы мы съели все. Она так сама сказала. Так сделаем ей приятное.
- Ладно, дай кусочек.
- Убийца использовал что-то чертовски тяжелое, - сказал один. - Док говорит, что череп Патрика раздроблен так, словно по нему кувалдой шарахнули.
- Именно поэтому нам эту штуковину будет легко найти.
- Вот я и говорю.
- Кто бы то ни был, он не намерен таскать такую тяжесть с собой, когда дело уже сделано.
Кто-то рыгнул.
- Лично я думаю, что это спрятано в доме.
- Вероятно, где-нибудь у нас под самым носом. Как ты думаешь, Джек?
Мэри Мэлони начала тихонько хихикать.
ЯД
Когда я подъехал к дому, время близилось к полуночи. У ворот в бунгало я выключил фары, чтобы случайно не разбудить Гарри. Но, выруливая на стоянку, заметил, что у него горит свет, так что можно было не беспокоиться. Вероятно, он еще не спал - разве что читал на ночь и задремал.
Припарковав автомобиль, я поднялся на балкон и внимательно отсчитал пять ступенек, чтобы, оказавшись наверху в темноте, не сделать лишнего шага в пустоту. Затем пересек балкон, раздвинул дверь-ширму и включил свет в холле. Подойдя к комнате Гарри, тихо открыл дверь и заглянул внутрь.
Он лежал на кровати и не спал, но не шевельнулся, даже не повернул головы, только позвал:
- Тимбер, Тимбер, подойди сюда.
Говорил он медленно, шепотом, делая долгие паузы: я быстро направился к нему.
- Стоп. Погоди минутку, Тимбер. - Я еле расслышал то, что он произнес. Казалось, он прилагает неимоверные усилия, помогая словам слететь с губ.
- В чем дело, Гарри?
- Шш! - прошептал он. - Бога ради, не шуми. Сними ботинки, прежде чем подойдешь. Пожалуйста, сделай, как я прошу, Тимбер.