- Смолкни, - посоветовал. - Не поедет она в городище, не старайся, - заметил, с тоской в спину девушки поглядывая. - Дурень ты, Гневомир, почто раньше не скумекал?
- А меня кто спросил?!…
- Вот то-то и оно, - вздохнул Миролюб, скривился, словно заболело что.
Побратим насторожился, встревожился:
- Хворь никак на тя напала?
- Угу, - вздохнул опять, взгляда тоскливого с Халены не спуская. - Тебе, что Ханга нагадала? Что вопрошал?
Гневомир помрачнел, отвернулся:
- Не твово ума дело, - проворчал.
- Ох, брат… Моего, не моего… а я скажу, - уставился на Гневомира так, что у того мурашки по коже пошли. - Спросил я у нее, поди то, что и ты: люб ли? И что ждет нас впереди. Ответ ведаешь?
Гневомир на побратима покосился.
- Молчи ужо. Чего кручиниться попусту? Что Богами дадено, того не переломишь.
- А я спытаю. Тяжко мне с того дня, страх сердце сжимает. Гляжу на тебя и дивлюсь, как сил в тебе достает с вести той бавиться?
- А что мне загодя тризну справлять? Пущай последние деньки, да мои. Не жалею я ни о чем. Вчера у Халены спрашивал: поплачешь ли обо мне. Да, - молвила. А боле и не надобно мне, все едино пусто. Женихом она меня не назовет, я ее невестой. Уйду, ты ей приглядом останешься.
Миролюб голову свесил:
- Знаит и тебя Морана приветила… Токмо некому по тебе плакать будет, а мне бережить некого.
Гневомир посмотрел на побратима, потом на Халену, потом опять на побратима и, наконец сообразил, о чем речь. Рванул к девушке:
- А ну, сбирайся мигом! Миролюб с тобой едет!
- Никуда я не поеду, - уперся тот, встав рядом с парнем.
- Вот! - ткнула в него пальцем Халена. - Как он, так и я, понял?
- Тогда я еду, - заявил Миролюб, тут же передумав.
- Ага? - насторожилась девушка, увидев тревогу в глазах парней. Руки в бока уперла и давай дружников взглядом пытать. - Рассказывайте-ка, что вам в голову взбрело, меня во чтобы то ни стало со Славля спровадить. Слух еще какой пробежал? Или инквизиция местная с кураторским обходом нагрянуть обещала, а я тут вроде несанкционированного истукана и могу по шее получить?
- Халена, иди домой. Здеся спокою не будет.
- Поняла, - кивнула, с насмешкой побратима оглядев. Прищурилась подозрительно. - Говорите без утайки, иначе пустой разговор будет.
Парни переглянулись. Мирослав взгляд отвел, просипел через силу:
- Ханга сказывала, что уйдешь ты в аккурат на закате лета. А сейчас закат и есть.
- Ага? А куда уйду, не уточнила? За ягодами в лес, в соседнее племя на посиделки? - усмехнулась: что ж вы суеверные такие?
Мирослав головой мотнул, нахмурившись.
- Ясно. Куда не знаете, но загодя опасаетесь. Тема закрыта. Я остаюсь. И плевать на суеверия, - развернулась, уйти хотела, да не тут-то было. Мирослав ее остановил, придержал за руку:
- Халена, Ханга и раза не ошиблась.
- И все всегда знает? - уставилась на него, не понимая: действительно во всякие предсказания верят или повод ее убрать нашли?
- Всегда. Все, - заверил тот серьезно.
- Да-а… Виват ясновидящим и их поклонникам. Меня всегда удивляли люди, которые все всегда знают. Но больше всего меня поражало - как они с этим живут?
Побратимы насупились, не понимая о чем речь, но по тону чуя насмешку. Пришлось Халене уточнить:
- Знаете, порой лучше умереть, чем жить серой массой, илом на дне. А такая жизнь страшнее самой лютой смерти. Я вам ее не желаю, как и себе не хочу. Да, возможно Ханга права, и я уйду не в соседнее городище кисель пить, а к уже почившим братьям. Вашим, моим. И что? Мы все рождены, значит, все умрем. Смерть это всего лишь итог твоей жизни. Его подведут после нас. Дети, которых мы защищаем, тот свободный мир, что мы отстоим для них. И они будут помнить своих отцов и дедов, как вы помните своих погибших родичей… Как ты мне Гневомир сказал? Воин на то и рожен, чтоб честь блюсти и за правое дело погибнуть. Это наше дело, наше с вами. Ведь я, как и вы - мирянка, воин. Если б я вам уйти предложила, домой вернуться, когда вокруг тьма собирается и вот-вот гром грянет, как вы ответили? Вы бы, самое меньшее, обиделись, и скорей всего, плюнули мне в лицо за оскорбление. Так почему оскорбляете меня?
- Халена, ты…
- Приз? Богиня? Талисман племени? Вы как жили без меня, так и дальше проживете. Я ничем не помогла вам, ничего по сути не сделала. Я не воительница, не богиня и не спасительница мира, человечества. Я обычная женщина, которая по странному стечению обстоятельств оказалась среди вас, в гуще событий, и потому же недоразумению живу на памяти тела, а не разума. А оно помнит лишь как держать оружие, убивать, драться, отстаивать свое мнение, наказывать зло. Из меня худая жена, хозяйка, помощница, я не щи варить умею, а подсечки делать, не с коромыслом, а с мечом управляться. Значит, так тому и быть. Каждый должен делать свое дело - в этом и заключается гармония. Не пытайтесь меня спровадить домой, не мечтайте, что я засяду в тереме и буду скулить или молиться. Я буду драться. С вами. Плечом к плечу. На своем месте - в дружине моего племени - мирян.
Парни внимательно смотрели на нее и молчали. Халена смутилась под их взглядами, криво усмехнулась, скрывая истинные чувства:
- Малая патетическая кантата перед боевыми действиями окончена. Расходитесь, братья миряне. Пора князя провожать. Выносят вон.
Парни оглянулись - Мирослава сносили с крыльца на самодельных носилках.
- Ты мне за то ответишь, - просипел князь, пытаясь пригрозить Горузду кулаком. Да куда там - слаб совсем, недужен.
Десничий кивнул:
- Встренимся, накажешь. А покамест выздоравливай, ты племени в Полесье нужон. А мы здеся правду сыщем, спытаем кто веред неправый учиняет да наветы клепает. И за честь постоим, не осрамим тебя и род.
Князя неуклюже сгрузили в повозку. Он слабо застонал, побелев лицом, и закрыл глаза: сил возмущаться совсем не осталось.
- Бережте. Да не трясите! - наказал дружникам Горузд.
Два десятка дружников и две повозки с раненными двинулись прочь из Славля.
Уже у ворот к Мирославу подошел высокий мужчина в дорогой одежде и знатным мечом за спиной. Поцеловал в лоб болезного, постоял, словно мысленно, что говорил князю, и махнул рукой всадникам - трогайте.
Застыл, сунув руки за пояс, взглядом провожая уезжающих.
- Кто такой? - спросила Халена у Гневомира.
- Брат Мирослава - Любодар. Знатный муж: и князь славный, и воин не робкий. Гневливый токмо, в отца ихнего, Гневреда, - почесал за ухом, скривившись.
Мужчина, развернувшись, ожег Халену взглядом, оглядев с ног до головы, плечами повел да в глубь дворов пошагал, не обращая больше на мирян внимания.
- А ничего хозяин, - философски заметила девушка: не привыкать ей и к повышенному вниманию, и к скепсису мужей воинствующих. Побратима в бок толкнула. - Ты хлебом не богат? Пожевать бы что.
Глава 10
Халена поела, да задремала в теньке за теремом. Рядом Мирослав спиной бревна избы подпирал - отдыхал, но и округ поглядывал. Остальные миряне: кто в лопухах здесь же спал, кто, лениво переговариваясь, оружие на всякий случай проверял, кто дозорил. Некоторые по городку разбрелись по совету Малика: слухи подбирать, правду отвоевывать. Последнее особенно удавалось Гневомиру неугомонному. Мало почихедов раззадорил, так и ручан задел.
- Кажись, сейчас помнут бальника, - лениво приподнявшись на локте, заметил Велимир, глядя в сторону шумной ватаги, что напротив терема слехов собралась.
- Поделом, - буркнул Рудамир, отворачиваясь.
- Пойду гляну.
Велимир встал да потопал к гурту мужей, меч на ходу прилаживая. За ним Мирослав двинулся: Халену спящую и дружники охранят, чего с ней станется среди своих? А побратиму заступа поди нужна - гудят мужи грозно.
Протолкнулись оба к середине круга и успокоенно замерли: по краю-то свои стоят с поляничами - Трувояром за Зимояром. Поглядывают на драчунов, что в середине образованного толпой пространства сходятся.
- Совсем Гневомир на голову недужен с почихедами вязаться, - буркнул Братило, заметив новоприбывших дружников.
- Эка невидаль: окоренок да оглобля! Положит их Гневомир играючи!
Оценил противников соплеменника Велимир. И прав оказался: ринул парень того, что высок да недожорен, применив прием Халены - удар по точкам под ребрами. Второго ногой сшиб и без затей, по-простому, кулаком с травой сровнял. Драка и закончилась бы, да почихеды только мертвыми сдаются, а ручане и вовсе злы - мало их лютичи стеснили, так еще и при всех племенах бесчестят! Вышли уже не двое - четверо.
- Э-э, так не по чести! - заметил Трувояр и был вытолкан в середину круга к товарищу. Гневомир хохотнул, подмигнув парню:
- Побавимся! Ща мы им наветы в обрат пустим.
- До крови! - бросил дородный ручанин, в упор разглядывая противников.
- Не было того уговору! - зароптали в толпе.
- Так есть!
- Ладно-ть, - легко согласился Гневомир.
Вельимир перевязь снял, Братиле сунул:
- Побережь.
И в круг вышел, встал рядом с товарищами. Следом Мролюб шагнул.
- От то по чести! - заметил слех, стоящий с краю от них.
Мужчины сошлись.
Халена открыла глаза от громкого ору, что стоял во весь двор, и спора над ухом:
- Заваруха будет.
- Не-е, обойдется.
- Горцы вона подтянулись и росичи косятся.
- Пущай, за погляд недорого берем.
- Глянь, стенкой ужо идут! Не пора ли разнимать?
- Да бавятся со скуки.