- Любой, - барственно махнул ручкой казначей. - На дела важные, государственные злата жалеть нельзя! Ты, главное, вот здесь подпиши, - начал он совать под нос сплетнику бумагу, - здесь все составлено по уму: "Я, Виталий Алексеевич Войко, получил на нужды нового оправления под названием ЦРУ двадцать тысяч полновесных золотых червонцев".
Виталик убедился, что расписка составлена по всей форме, с легкой душой подмахнул ее, после чего начал исследовать сундуки. Выбрал, естественно, тот, чтоб золотом был забит под завязку.
Абрам Соломонович тут же кинулся к выходной двери.
- Эй, вы, там, наверху! - заорал он. - Четырех стрельцов сюда покрепче!
По лестнице грохотали сапоги стрельцов, спешащих на зов казначея.
- Вот этот сундучок, - деловито распорядился Абрам Соломонович, - на подворье Янки Вдовицы доставьте. Сдадите с рук на руки ей, Ваське или Жучку.
- Это с чего бы Ваське и Жучку? - насторожилась Василиса.
- Так они все равно одним табором живут, - пожал плечами казначей. - Зачем зазря служивых от дел отвлекать? Пусть сундучок сдают и обратно сюда, казну царскую охранять. - Абрам Соломонович ласково погладил оставшиеся в сокровищнице сундуки, бережно сложил расписку Виталика вчетверо и засунул ее себе в карман.
- Несите, несите, - подтвердил стрельцам распоряжение казначея Гордон, - не задерживайте, нам еще дела государственные решать надобно.
Стрельцы подхватили выбранный Виталиком сундучок за ручки и с натугой поволокли его к выходу. Виталик проводил их взглядом, и в душе царского сплетника закопошился червячок сомнения. Как-то уж слишком легко державный расставался с такой огромной суммой, да и Абрам Соломонович, чуть не приплясывал от радости, словно только что совершил самую лучшую сделку в своей жизни. Однако было уже поздно: сундучок благополучно покинул царскую казну, а расписка покоилась в кармане казначея.
- Предлагаю отметить рождение новой силовой структуры рюмочкой анисовой, - азартно потер руки державный, подхватил Виталика и Василису под локотки и потащил их за собой.
- Ни в коем случае! - заволновался царский сплетник. - Знаю я эти рюмочки! Сейчас опять завертимся, и вся работа побоку! Не знаю, как у тебя, царь-батюшка, а у меня еще дела!
- Не выпить за такое дело - значит на корню его сгубить! - укоризненно гудел Гордон, стремительно шагая по коридору.
Царь затащил жену и Виталика обратно в кабинет и выудил из секретера солидный пузырь анисовой.
- Так, царь-батюшка! Если ты меня сейчас заставишь пить, я сразу подаю в отставку! - уперся юноша.
- Да ты что, сплетник, благодетелю перечишь? - рассердился Гордон.
- И правильно делает! - поддержала юношу царица. - Принимай, боярин, свой новый знак отличия - и за работу.
Василиса кивнула на сверкающий рубиновыми каплями в ореоле брильянтовых брызг значок ЦРУ, сиротливо лежащий на столе.
- И это тоже забирай, - сдался Гордон, отставляя бутылку в сторону. Царь выудил из ящика стола серебряные значки с надписью ЦРУ размером поменьше. - Я и твоим орлам приказал такие же соорудить. Они у тебя кадры уже проверенные. Так что с этого момента за мою безопасность отвечаешь ты.
- Дай хоть пару дней на раскачку, - сердито буркнул Виталик, распихивая значки по карманам. - Людей подготовить, кого надо проинструктировать.
- Два дня потерпим, - ответила за Гордона царица. - Да, сокол мой ясный, а тебе не кажется, что такие назначения надо фиксировать царскими указами?
- И то верно! - хлопнул себя по лбу Гордон - Давай, Василисушка, писаря сюда.
Царица сделала пасс рукой, и часть стены отъехала в сторону, открывая проход в тайную комнату. В комнате, за накрытым столом, который буквально ломился от яств, сидел понурый писарь Прошка. Неподалеку стоял еще один стол, заваленный бумагами и всякими писарскими принадлежностями.
- Иди сюда, - приказал ему Гордон, - царский указ писать будешь.
Прошка с трудом вылез из-за стола, взял лист бумаги, чернильницу-непроливайку, гусиное перо и поплелся на зов державного.
- Царь-батюшка, да устал я уже твоим личным дневником работать. Бога ради, назначь на другую должность. На волю хочу!
- Нельзя, Прошка, тебе на волю, слишком ты много знаешь. И чем ты, собственно, недоволен? Ешь-пьешь вволю, все с царского стола. Вон какую ряху за это время наел.
- Доволен, всем я доволен, царь-батюшка. Мне бы только добраться до глотки того, кто тебе эту идею с дневником подкинул, - обжег Прошка взглядом Виталика.
- Это когда я такую идею подкидывал? - удивился сплетник.
- Когда в бреду лежал, - отмахнулся царь. - Мне Янка рассказала. А ты, Прошка, не гундось. Личным дневником у самого царя работаешь. Если б не память твоя дырявая, диктофоном бы назначил, но что есть, то есть. Гордись. Такой должности ни в одном государстве нет. Так, пиши указ: "Назначить царского сплетника Виталия Алексеевича Войко на должность главы Царского Разведывательного Управления". Написал?
- Написал.
- Молодец. Дату поставь.
Прошка поставил и со стоном удалился обратно в тайную комнату. Стена вернулась на свое место, закрывая проход. Гордон поставил на указе свою размашистую подпись.
- Вот теперь все по закону! - радостно сказал он.
- Это он у тебя здесь с тех пор, как я в Великореченске появился, сидит? - глядя круглыми глазами на стенку, за которой скрылся Прошка, спросил Виталик.
- Ну ты как про Ваню Лешего в пыточной тогда заикнулся, - весело сказал Гордон, - я его сразу на гособеспечение определил.
Василиса качнулась было в сторону Гордона и тут же дернулась назад. При этом у Виталика возникло стойкое ощущение, что она только что готова была отвесить своему муженьку хорошую затрещину.
- А вы мне про этого Ваню Лешего ничего рассказать не хотите? - осторожно спросил царский сплетник.
- А вот про Ваню Лешего тебе знать совсем даже не обязательно, - твердо сказала Василиса. - Все, сплетник, прием окончен!
Царица сверкнула на Виталика своими зелеными глазами, и его вдруг обдало таким жаром, что он чуть не пулей вылетел из кабинета, подгоняемый в спину колдовским взглядом чем-то жутко раздосадованной супруги Гордона.
13
Оказавшись на улице, Виталик ошалело потряс головой.
"Она! Стопудово она! - Мысли в голове царского сплетника неслись галопом. - Нет, Янка, что ты там мне ни говори, но тетушка твоя и есть та самая Хозяйка. Все сходится! И глазки колера соответствующего, и Ваня Леший, которого она от меня так тщательно скрывает. Зачем скрывает? Так то козе понятно! Нужен я им. Как воздух нужен, а через Лешака я запросто обратно в родной Рамодановск свинчу. Опять же бесы мои для Хозяйки долю отстегивали. И здесь все ясно как божий день. Муженек-то ее из жадности один черт все в кубышку запрячет, вот она с Заовражной низменности хоть что-то на благо государства и отшибает. И в Рамодановске, когда меня старушка с Лешаком за шкивок взяли, наверняка она была. А старушка, скорее всего, это тетушка ее - бабка Ёжка младшенькая. Ну дела… Ой, чую, при таком раскладе не видать мне Рамодановска как своих ушей".
- О, майн гот! Кого я вижу! - Навстречу царскому сплетнику шел сияющий Вилли Шварцкопф - немецкий посол и по совместительству глава купеческой гильдии, защищавший интересы иноземцев на Руси. - Камраден, я хотеть немножко говорить с вас наетине!
- О чем?
Посол подошел к Виталику вплотную и таинственно прошептал:
- Ваш совет. Читать между строк. О! Я вас отшень хорошо поняль!
- Рад за вас, - вежливо кивнул юноша.
- Я уже есть оттать приказ тоставить ваша толя терем Янка Втовица в фонт сирый и убогий.
- Опаньки, - опешил юноша, пытаясь сообразить, что сумел вычитать посол между строк единственной пока что на Руси печатной продукции - скромной листовки с сообщением о страшных зубастых рыбках под названием пираньи, появившихся на Великой реке. - Ладно, ближе к обеду заверну в посольскую слободу, там и потолкуем, а сейчас извини, дорогой, дел много накопилось. Ряд проблем надо срочно утрясти.
- Я! Я! Я все понимать!
Виталик сделал послу ручкой и решительно двинулся в сторону подворья Ваньки Левши. Он подоспел вовремя - прямо к завтраку. Кузнец сидел за столом под навесом возле столярной мастерской вместе со всем своим семейством, уминая краюху хлеба, накрытую сверху солидным шматком сала, и запивая ее молоком. Рядом сидели его сестра Мария и племянница Даренка, занимаясь тем же самым. Судя по всему, они уже прочно обосновались на подворье своего родственника, обласканного самим царским сплетником. Оно и понятно. Кузнец теперь большой человек. Под такой защитой жить и сытно, и безопасно. Опять же и Ваньке по хозяйству подмога неплохая. Больше времени на кузнечные да столярные дела остается.
- Боярин! - радостно взревел Левша, увидев входящего во двор Виталика. - Говорил я тебе, Манька! Нашего шефа так просто не возьмешь! Видишь, здеся он! Живой и здоровый! Подсаживайся к столу, боярин! Не побрезгуй.
- От молочка не откажусь, - благодушно улыбнулся Виталик.
Мария метнулась в дом и скоро вышла оттуда с кринкой студеного молока. Виталик подсел к столу и с удовольствием опустошил ее.
- Хороша-а-а, - удовлетворенно выдохнул он. - Ну как твои дела, Ваня? Что там с моим заказом?
- Вовремя ты подоспел, боярин. Как раз вчера последнюю партию буковок свинцовых закончил. Доски наборные тоже соорудил. Кассы деревянные под буковки сделал. А чтобы буковки бумагу зазря не рвали, хитрость одну учинил.
- Ну-ка, ну-ка, это какую хитрость? - заинтересовался Виталик.
- Пойдем, покажу. Я как раз сегодня поутру последнюю партию буковок обработать хотел.