Наше открытие проливает новый свет на существование и сущность Колонии. Теперь вполне объясним тот факт, что, когда многих закоренелых преступников отправили в бессрочную ссылку, нравы человечества в целом существенно изменились к лучшему. Ни генетика, ни евгеника тут, разумеется, ни при чем. На самом деле имело место ослабление широкого, всеохватывающего поля кси-ритмов, поскольку оно лишилось основных своих носителей. Со временем это поле и окончательно сошло на нет, ведь кси-ритмы, при всей их заразительности, весьма непрочны, если только не стимулируются своим повсеместным распространением. Они в известных условиях легко гасятся при помощи позитивного аффекта либо сознательного волевого усилия. Это мы также вывели на экспериментальной основе.
Восприимчивость к кси-ритмам, как и всякая предрасположенность к заболеванию, сугубо индивидуальна. Можно говорить о специфических душевных свойствах, которые облегчают оккупирование кси-ритмами данного субъекта, либо, наоборот, о высокой его резистентности. Должен заметить, что для современного человека, никогда с ними не соприкасавшегося, они представляют довольно сильную угрозу, так как он не умеет оказывать им должного сопротивления. Но важнейший вывод из нашего эксперимента - не существует изначально порочных людей, с колыбели наделенных дурными душевными качествами. И значение этого научно подтвержденного факта трудно переоценить.
Итак, болезнь выявлена, остается найти способ исцеления и методы эффективной профилактики. Некоторые из них знакомы человечеству издревле - это не что иное, как привитие хорошего воспитания и развитого, объективного ума. Эти качества позволяют человеку, даже при наличии мощного давления кси-поля, расценить возникающие в душе побуждения как ненормальные и подавить их усилием воли. Не менее эффективным регулятором может служить стыд либо страх. Но, увы, в условиях Колонии эти испытанные средства неприменимы. Перевоспитать колонистов нам, откровенно говоря, не представляется возможным. И вряд ли они способны испытывать перед нами стыд или тем более страх, которые окажут на них стойкое исцеляющее воздействие. Не остается ничего иного, как прибегнуть к лечению в массовых масштабах при помощи физиотерапевтических средств. Я имею в виду биоэлектрический излучатель, который давно апробирован и служит для гашения патологических ню-ритмов. Незначительные изменения в конструкции, мы надеемся, позволят снизить амплитуду бета-ритмов, и тогда возникающие на их пиках пресловутые кси-ритмы окажутся надежно купированными. Субъективно действие излучателя будет ощущаться как расслабляющее, умиротворяющее и доставляющее даже некоторое удовольствие.
В ближайшее время мы с профессором Йойлом приступим к серии лабораторных испытаний кси-гасителя. Если мы достигнем положительного результата, будет сделан первый шаг по пути к искоренению среди страждущей части человечества агрессивных аффектов. Если запустить на орбиту карантинной планеты несколько спутников, оборудованных кси-гасителями соответствующей мощности, мы сможем осуществлять излечение в масштабах целой планеты. Я не сомневаюсь, что тогда в скором времени гуманность восторжествует во всех уголках Галактики. Возможно, сей проект покажется кое-кому чрезмерно дерзким, мы к этому готовы. Мы уверены, что гасители кси-ритмов позволят в конце концов покончить с карантином, упразднить Колонию, это позорное и больное пятно на нашей совести. Да-да, с помощью гасителя кси-ритмов человечество наконец воссоединится в братском объятии и станет счастливым безраздельным хозяином всего космоса!
Я закончил. Благодарю за внимание.
7
Забросили нас профессора, совсем о нас позабыли, запихнули обратно в двухместную конуру и только жратву через служителей посылают. Сдохнуть можно было от тоски, по целым дням на паршивую толстую харю моего босса глядючи и выслушивая, как он в нежном детстве чистилой работал, себя не щадил, бедняжку.
Пришла мне тут идейка - вызвать пигалицу Айзи и пожаловаться на отсутствие приятных впечатлений. Пускай развлекает как умеет, пока мы не позеленели от скуки.
Пигалица выслушала наши претензии, ответила, мол, посоветуется, с кем положено. На следующий день пришла и сказала, что нам разрешаются воздушные экскурсии над планетой, но о контактах, дескать, с населением - нечего и думать. Признаться, мне это обидным показалось, насчет контактов-то. Неужто мы с боссом зачумленные какие? А впрочем, плевать.
Повезли нас, значит, на прогулку. Сначала двое верзил-охранников отвели в лифт, отвезли на крышу и уселись вместе с нами в такую штуку навроде катера. Там уже сидела на шоферском месте эта со-плюшка Айзи. Нажала она на что-то, крутнула-повернула, глядь - мы уже летим высоко в поднебесье. Ну, думаю, ежели грохнемся - костей не соберешь. Босс перетрусил, скукожился весь и в уголок кабины забился. Он высоты боится аж до судорог. Однако потихонечку выглядывает, осваивается.
Ну, скажу я вам, ихняя летающая штуковина - не чета нашим дирижаблям. И по скорости, и вообще. Ежели эта космическая шатия-братия захочет с нами воевать, наше дело пропащее. В такую посудину не меньше сотни нитроглицериновых бомб влезет.
Вот, значит, летим мы над ихним поселком на страшенной высоте. И насколько хватает глаз - повсюду только домишки, особнячки такие, каждый со своим садиком-палисадиком. Конца и краю им не видать.
- Это что у вас, дачи? - спрашиваю. - А где сам город?
- Это наш город и есть, - отвечает пигалица. - Собственно, вся суша на планете отведена под жилье. Грузовые коммуникации проложены под землей, там же сосредоточены административные и научные центры, а также промышленность. Сырье для изготовления пищевых продуктов дают океанские подводные фермы, по трубопроводам. Вы заметили, что наш институт возвышается над землей всего лишь на пятнадцать этажей? Все остальное уходит глубоко в толщу планеты.
- Ну-ну, ясно, - говорю. - А где у вас, к примеру, магазины, рестораны там всякие, прочие заведения? Не видно их что-то. Они как, тоже упрятаны под землю?
- У нас нет таких учреждений, о которых вы говорите, - отвечает.
- Что-то я не пойму. А где же вы торгуете-по-купаете? То есть деньги как тратите?
- У нас нет денег.
- Чего-о? Как это нет?
- Очень просто. Нам ни к чему денежные расчеты. И еды, и одежды, и жилья имеется вдоволь. Поэтому любой житель планеты может получить все, что ему необходимо или заблагорассудится.
- Все-все? - говорю.
- Абсолютно.
- Ну а ежели я, к примеру, захочу иметь сто домов? Тогда как?
- Что за нелепая фантазия? - отвечает она и выпучилась на меня, как на полоумного. - Зачем вам столько?
- Как зачем? Чем больше у человека есть, тем он богаче. Больше почету, значит.
Она ка-ак расхохочется:
- При чем тут почет? Какая разница, сколько у человека домов? И что ему с ними прикажете делать? Ходить из одного в другой и включать уборочные агрегаты - да у вас просто времени ни на что другое не останется.
- Прислугу найму, - отвечаю, и вдруг прикусил язык. Дошло до меня наконец. Нет денег. Нет у них денег. Совсем. Никого не наймешь. Никакой прислуги. Хочешь - бери, жри, подавись. Хоть сто домов, хоть тысячу штанов и мильон обедов. А какой тебе от них прок?
Рехнуться можно.
- Стоп, - говорю. - А кто же у вас работает, если денег зарабатывать не надо и все достается само?
- Все работают. Каждый делает то, что ему по душе.
- А ежели мне неохота ничего делать?
- Совсем-совсем?
- Совсем.
- Пожалуйста. Можете абсолютно ничего не делать. Только вам самому будет очень скучно жить без всякой цели и не принося никакой пользы. Уверяю, вы сами не выдержите долгого безделья.
Эх, думаю, плохо же вы меня знаете. А потом пораскинул мозгами... Да ведь она права, черт ее подери. Допустим, я бы ничегошеньки не делал, только развлекался в свое удовольствие. А какие могут быть бесплатные развлечения? Ну и ну. Ну и житуха. Чтоб я лопнул. Это ж надо, чтоб денег не было и не требовалось...
Тут же заодно я смекнул, почему они с нами не шибко церемонятся. Тут тебе не Золотая Канава. Это там, у нас, мой олух - миллиардер, магнат, фу-ты ну-ты, не подступись. А для этих гавриков он - пшик, ноль, обыкновенный старый придурок, каков он и есть на самом деле. Начхать им на все его деньжищи, раз от них им никакого толку. Он для них - ушастик подопытный, только что без хвоста. И я, кстати, тоже. Потому что все мои таланты им, видать, без надобности. И как я это уразумел, так чуть не взвыл, до того кисло стало. Что ж тут за жизнь? Какая в ней соль? К чему себя приложить? Хапать? На, хапай. Всего не захапаешь, не наденешь, не проглотишь, только себя ка посмешище выставишь, вроде как циркового урода. Как же в люди выбиться, чтобы другие перед тобой спину гнули, пятки лизали, чтобы бабы льнули, чтобы... Аж дух захватило у меня от мысли, что они могут ведь и у нас, на родной нашей Золотой Канаве завести свои порядочки. А что им стоит? Ой-ей-ей, да провались вы, живите как хотите, только не лезьте к нам со своим дармовым изобилием. Не трожьте вы нас. Дайте жить по-человечески.
С такими мыслями я и не заметил, как прогулка кончилась.
- А че с нами дальше будет? - спрашиваю пигалицу на прощание. - Когда же нас домой вернете, как обещали?
- Полагаю, вам недолго ждать, - отвечает. - Скоро будет готова аппаратура для завершающей фазы эксперимента. И тогда вы получите свободу.
С этими словами она ушла, а двое мослатых хмырей отвели нас в нашу конуру. Я сразу завалился на койку, а мой балбес эдак робко рядом присел. Вообще у него спеси поубавилось, и со мной он стал обращаться вроде как на равной ноге. Тут он мне, ясное дело, не босс, а я ему не прислуга. Понимает.
- Ну что ты насчет всего этого полагаешь, а, Вьюн? - спрашивает.