- Истеричка ты, больше ничего.
- Рассказывайте, но только без эмоций.
- Отдел снабжения перестал нас снабжать: "Денег нет", "У вас аппетиты большие". (Передразнил Швечика. Похоже.) А нам, как нарочно, нужна масса всякой всячины для машины. С Юркой вообще не хотят разговаривать: ты, говорят, не наш. А комнату Василь Василич сам дал - "во временное пользование", я расписку писал. Она ему не нужна сейчас, потому что опытную установку демонтировали. Все, что сделали, - на энтузиазме и на воровстве. Сколько твои ребята повыносили с заводов деталей?
- Да нет, вы не бойтесь, там нам сами дают, только вынести через проходную нельзя открыто.
Это еще полбеды. Всегда прижимали, да и денег у дирекции в самом деле мало. Еще что? Жду.
- Не все еще. Этот тип начал нас вызывать к себе. Я не знаю, что он Семену говорил…
- Знаешь ты, я рассказывал!
- …не знаю, что он Семену говорил, а у меня прямо спрашивал, что думаю делать, когда шеф умрет, как будет с тематикой… "Какого бы вы хотели заведующего?" Что нужно сильного, который бы защитил новое дело. Я так понял, что он сам хочет взять нашу лабораторию.
- Он прямо сказал?
- Он-то не сказал, да я сам прямо спросил. Засмеялся он. "А что, вам будет плохо?" Знаете, как он своим добреньким смешком: "Хе-хе-хе… а?"
- Ну и что же ты ему ответил? (Ах, черт, нужно на "вы"!)
- Я ему ответил как надо. Повторять не буду. (То-то рожа была у Ивана Петровича!)
- Ну и зачем же ему это надо?
- Святая простота! Да ведь он павловское учение уже полностью выдоил, теперь на первом месте кибернетика. Чувствует, что его попрут скоро с кресла. А как же он без командных высот?
- Вадим, прошу вас без резкостей. Он все-таки наш директор, с его помощью мы стали на ноги. Семен Иванович, что вы скажете обо всем этом?
- Что он скажет! Он уже, небось, подрядился к папаше в заместители!
Склока. Противно. Я еще здесь, а уже делят. Вадим - псих, мог преувеличить. Семен? Ненадежен.
- Я ничего об этом не знаю, Иван Петрович расспрашивал о состоянии работ в отделе, о выполнении планов этого года.
- И все?
- Расспрашивал о вас. Как я оцениваю ваше здоровье, вернетесь ли вы к работе.
- Ясно. Нормальный директорский интерес. Игорь и Юра, вы что-нибудь можете сказать? Подожди, Вадим. Пожалуйста, помолчи. Не устраивай базар.
Эти ребята с трезвыми головами. Вот Юра.
- Отношение к нам плохое, это верно. Посмеиваются, что мы гениальные открытия делаем.
- Юра, это же несерьезно. Говори по делу.
- По поводу того, что сказал Вадим? Думаю, что весьма вероятно. Товарищ ловкий.
- Это тоже меня не интересует. Пока. Говори ясно, в чем заключается дискриминация лаборатории, чтобы я мог идти к директору.
Молчание. Что скажете? Знали бы вы, как противно идти к нему! Ага, Вадим!
- Я думаю, что вам пока не стоит ходить. Мы будем сами выбивать: "Шеф пришел, ругается". А вы только расстроитесь.
- Сам сначала подогрел, а теперь жалеешь?
- Я же знаю, как вы не любите ходить по начальству. Мы от этого сильно страдаем. Но что поделаешь…
- Что еще скажете приятного?
Смотрю. Настроение неважное. Вадиму стыдно за свою выходку против Семена. Тот сидит, нахохлился. Справедливо обиделся, хотя директору продастся. Нет, сдастся, это разница. Слабость еще не подлость. А Игорек так и промолчал. Херувим.
Опять Юра. Видно, что стал основной движущей силой. Естественно: техника сейчас главное. Машины.
- К сожалению, есть и более неприятные вещи, с которых нужно было бы начать, если бы Вадим не выдал свои эмоции.
Замолк. Что еще? Бей, все равно радости от встречи уже нет.
- Дело в том, что мы теряем кредит. Институт кибернетики, заводы № 22 и № 13 быстро узнали, что вы в больнице, и затормозили наши заказы. Начальство от объяснений увиливает, но ребята мне говорят, что оно в нас, помощников, не верит. Впрочем, и сами ребята тоже не очень, поостыли.
- Ну и как поправить дело?
- Ну хотя бы вы позвонили Борису Никитичу и другим. А еще бы лучше… Но…
- Что?
- Прочитать бы вам по одной лекции у наших подрядчиков.
Скажи, пожалуйста! Я, оказывается, сила. Лекции мои, правда, всегда нравились. Умею. Приятно.
- Я готов. Только внешний вид у меня неважный. Не отпугнуть бы.
- Ничего. Вы побреетесь перед самым выступлением, мы вам яркую рубашку добудем, наденете светлый костюм.
- Не хватает еще косметики!
- Наука требует жертв!
Немножко оттаяло. Все повеселели, даже Семен улыбнулся. А Вадим уже все забыл. Вот человек! Лекции я прочитаю. И костюм надену. Но насчет яркого ограничусь галстуком… Неловко.
- Теперь, может быть, коротко обсудим существо дела? Хотя вы мне и рассказывали, во я бы хотел услышать еще раз, чтобы вместе обсудить, как преодолеть отставание. Кто начнет? Как всегда, Вадим?
- Пожалуйста, я готов. Мой участок - структурные схемы функциональных в регулирующих систем. Они, в общем, готовы.
- По-твоему, готовы - это значит есть квадратики с названиями и стрелками между ними. А мне для технической схемы этого мало, нужны зависимости.
- Где я тебе их возьму? Из пальца высосу?
- Из литературы. Вон сколько медики написали - целые библиотеки. Написали, а установить, например, как сердце влияет на газообмен в легких, нельзя.
- Подождите, не ссорьтесь. Ведь мы договорились, что часть характеристик действительно придется брать с потолка. В этом смысл эвристического моделирования. Так вот, я хочу знать: что сделано в этом направлении?
Немного, видимо, они сделали. Не хватает фантазии. Хорошо, что я продумал за время болезни. Было время.
- Иван Николаевич, послушайте. Мы с Игорем нарисовали главную схему отношение между органами, обеспечивающими баланс газов в организме. Это сердце, легкие, ткани. Увязаны воедино механическая энергия, изменение О2 и СО2 в сердце, легких, в сосудах, в тканях. ("Мы нарисовали". Это я давно рассказал.)
Юра:
- Ваши характеристики годятся только для здоровых - как организм приспосабливается к физической нагрузке, да и то без учета эмоций. Не больше. А как быть при патологии? Ведь характеристики будут совсем иными?
- Ну, кое-что мы дали тебе, не прибедняйся. Кроме того, работы в клинике не закончены.
- Хорошо, не спорьте. Потом мы специально обсудим этот вопрос. Я припас некоторые соображения.
- Семен Иванович, вам было поручено составление второй схемы водно-солевого баланса, регулирование кислотно-щелочного равновесия. Как обстоят дела?
- Схему мы с Вадимом и Юрой составили. Я могу ее показать. Есть и характеристики почек. Плохо с тканями: не удалась кооперация с институтом биохимии. А мы сами не улавливаем количественно, как обмениваются водой и солями ткани с кровью. Нервные воздействия на эти процессы совсем неясны.
- А связь с газообменом вы уже выяснили?
Как субъективны оценки! Подсознательно я уже ищу подкоп к Семену. Никаких данных за предательство нет. Честно служит в меру сил. Наверное, каждый считает себя хорошим.
- Нет, пока не установили. Вернее, не можем выразить это цифрами.
- А почему бы не поставить опыты с перфузией изолированных частей тела, например, ноги?
Мы долго обсуждаем разные технические вопросы.
Юра смотрит на часы. Поднимает на меня глаза. Шеф, ты нас задерживаешь! Вадим увидел.
- Иван Николаевич, нам нужно идти в операционную. Первый опыт, программа очень большая, без нас напутают. Можно, а?
- Да, да, конечно. Разговор закончим потом. Значит, мне можно не ходить к Ивану Петровичу? Как вы считаете?
- Может быть, стоило бы показаться после болезни, а, ребята?
Это Семен просит. Черт его поймет.
- Не надо. Пусть он приходит. Пошли, ребята.
Вадим категоричен, как всегда. Нравится, хотя и раздражает. У самого всегда не хватало.
Ушли. Дверь закрылась, а голоса еще звучат, и фигуры реют в воздухе. Были и нет.
Устал. Тело жалуется, а мозг должен заставлять: "Работай!" Не пойду к директору. Могу же я это позволить себе? По болезни. Вообще-то нет, нужно бы сходить. Дело требует. Дело требует ходить, кланяться этому дерьму. Слушай, не прибавляй. Обыкновенный человек. Наверное, думает: "Для развития этого важнейшего дела нужно сильное руководство, хорошая организация. Умрет Прохоров, все дело может пропасть". Не уверен даже, что потом добавляет: "И я что-нибудь получу…"
Прилягу на минутку. Слабость. Может быть, ее нужно пересиливать волей? Физическая тренировка - великое дело. Нужно соблюдать пропорцию: покой тренировка. Только как найти наилучшее соотношение?
Опять ты о болезнях. Сколько можно?
Хорошо полежать. Расслабить мышцы. Каждый орган шепчет: "Хорошо".
Приду к нему, скажу: "Не советую вам брать мою лабораторию. Кроме вреда для дела, это ничего не даст. Поставьте Юру, прошу вас". Губы будут дрожать. Он: "Хорошо, хорошо, Иван Николаевич. Вы не расстраивайтесь". А потом все равно сделает по-своему. Верить ему нельзя. Считает себя весьма важной персоной, самостоятельно мыслит: "Организаторы важнее кабинетных ученых…"
Не пойду. К черту! Нужно придумать другой ход. Заставить его сделать, как хочу.
Сегодня Люба должна прийти и Ленька.
Люба - это тяжело. Но она же врач, все понимает: болезнь, лекарства. Все равно стыдно. Любовницы годятся только для здоровых. Разве кроме… не было ничего? Было. Выбрось это из головы, и тогда снова будет хорошо. Она самая близкая, ближе всех. Даже Ленька не понимает всего, что Люба. Запутался.