– Был друг… Но Кирилл показал мне, на что способен Индекс. Очень внятная демонстрация силы получилась. Он не хотел, чтобы я останавливался. Он бы мне не позволил.
– Думаю, ты прав. Но Шагова ты напрасно записываешь в жертвы.
– Вы хотите сказать, что Индекс его не подставил?..
– Ничего я не хочу о нем говорить. Кем ты помнишь своего друга? Одноклассником, собутыльником, толковым инженером? Просто хорошим парнем? Вот пусть он таким для тебя и останется. Некоторые вещи про ушедших друзей лучше не узнавать.
– Вы уже смотрели, что будет завтра? – неожиданно спросил Виктор.
– Тут особо не посмотришь, это же не мир, а пока еще макет. Но завтра здесь будет полицейский участок. И послезавтра тоже.
– Я же говорил.
– Заката не будет завтра, но это не значит, что его не будет никогда. Глобальную катастрофу может вызвать куча причин, и все они остаются. Кирилл даже не выбирал что-то конкретное. А страшные картинки он позаимствовал в одном детском сочинении. – Куратор иронически оглядел Сигалова.
Виктор щелкнул пальцами, проверяя, не возникнет ли контрольное меню.
– Одолжу тебе пистолет, выход из Индекса всегда один, – с усмешкой сказал Коновалов. – Но ты не спеши, о твоей Мальвине там позаботятся. Принесли ей на крышу одеяло и чай с пончиками. От пончиков отказалась. Сидит как тигрица, никого к тебе не подпускает.
– Моя, – беззвучно повторил Виктор.
Коновалов приметил невдалеке большую серую плиту сантиметров двадцати высотой и, направившись к ней, кивком позвал Сигалова.
Виктор сделал несколько шагов по платформе, и каждый его след прорастал пучком зеленой травы. Куратор шел рядом, но под его ногами возникали только бурые хрустящие колючки.
– К творческой работе я непригоден, – засмеялся Коновалов.
Сигалов сел и сдвинулся в сторону, оставляя свободный участок газона. Куратор с благодарностью опустился на мягкое.
– Ты теперь миллионер, Витя, – вкрадчиво проговорил он. – Совладелец "Гипностика", других наследников у Кирилла не было. А "Гипностик" опять на подъеме.
– Пресс-конференция помогла? Но это же липа. Никакого мегапроекта не будет.
– Это мы еще поглядим. Может, твои коллеги на что и сгодятся. В общем, тебе больше не нужно думать о хлебе насущном, но…
– Это ваше "но" меня убивает. Лучше не начинайте.
– Но, – настойчиво произнес Коновалов, – ты никогда о нем и не думал. Безответственный ты человек, Витя, – сказал он с завистью.
Над макетом города окончательно рассвело. Гладкая серая улица с гладкими серыми домами уходила вдаль, пересекалась с другими улицами-заготовками и терялась в блеклой дымке.
– Завтра отдохни, – сказал куратор. – А первого июня жду тебя на работе. Твой пропуск восстановлен.
– Я не приду.
– Хорошо, я сам заеду. Есть что обсудить по дороге.
– Без меня, Игорь Сергеевич.
Коновалов прикоснулся к ровной поверхности и отдернул руку: на пятачке под его пальцем вырос кустик черной крапивы.
– Без тебя никак, Витя. Должен же кто-то раскрашивать весь этот мир.
Аномия, 2014–2015