Компьютерный переводчик в Намангане. Вот, - он лихорадочно схватил длинными как у пианиста пальцами скомканный лист бумаги. - "Шахматная фигура, доведенная до банкротства". Знаменитый кинофильм, примерно…
- "Ростовщик", - проговорил Джо безжизненным тоном.
Это было элементарно: пешка, продающая свое имущество, то есть по-английски "понброкер", или "ростовщик".
- Да! Точно, Фернрайт, ты действительно угадал.
Можешь визжать от восторга и топать ногами. Как насчет еще одного? Погоди, не вешай сейчас трубку!
У меня есть один действительно хороший экземплярчик!
- Задай его Хиршмейеру из Берлина, - ответил Джо и отключился.
"Я умираю", - подумал он.
Устраиваясь поудобнее в своем антикварном кресле, он вдруг заметил, что загорелся почтовый индикатор - должно быть, всего пару минут назад. "Странно, - подумал Джо. - До четверти второго ничего не должно быть. Специальная доставка?" И нажал кнопку.
На стол выпал пакет. Специальная доставка.
Джо вскрыл конверт. Из него выпала узкая полоска с надписью:
"МАСТЕР, ТЫ МНЕ НУЖЕН. И Я ЗАПЛАЧУ".
Ни подписи, ни обратного адреса. "Господи, - подумал он, - наконец-то настоящее дело".
Джо осторожно развернул кресло к почтовому индикатору и приготовился ждать.
"Так и буду сидеть, пока не загорится, - твердил он себе, - или пока не умру от голода. Хотя теперь я ни за что не уйду из жизни добровольно. Буду жить. И ждать, и ждать, и ждать".
И он ждал.
Глава 2
В тот день почта не принесла больше ничего, и Джо Фернрайт уныло поплелся "домой".
"Дом" - комната в огромном подземном жилом комплексе. Когда-то кливлендская компания "Jiff-анимации" каждые полгода меняла трехмерный пейзаж в "окне", но с тех пор, как дела у Джо пошли плохо, он перестал представлять, будто живет на огромном холме с видом на море и рощу секвой. Джо привык или, скорее, смирился с неактивизированным черным стеклом. К тому же, если ему чего-то недоставало, он включал психогенический конфиционер - вмонтированный в стену аппарат, подстраивающий "пейзаж" за окном под настроение человека, находящегося в помещении.
Наваждение покинуло разум, а иллюзия - окно.
Здесь, "дома", Джо застыл в неловкой позе, мысленно перебирая нерадостные картины своего бытия.
Прежде Кливлендский Музей Артефактов регулярно поручал ему работу. Калильная игла вернула к жизни множество сосудов, медленно, кропотливо соединяя хрупкие черепки. Теперь работа была закончена, все керамические экспонаты музея давно уже восстановлены.
Оглядев свое опустелое жилище, Джо с горечью отметил, насколько беден и скуп его интерьер. Время от времени к нему заходили заказчики с драгоценнейшими разбитыми керамическими сосудами, и он реставрировал их, и они покидали его дом, не оставляя никакого следа. Однажды, сидя вот так, Джо задумался о калильной игле.
"Если я приставлю ее к груди, - размышлял он, - направлю в сердце и включу, то все будет кончено меньше чем за секунду. Будет покончено с этим затянувшимся недоразумением - моей жизнью. А почему бы и нет, черт возьми?!"
Однако какая все же странная записка пришла по почте… Как этот человек - или эти люди - узнал о Джо? В поисках клиентов Джо постоянно давал объявление в "Керамик Тайме"… Это был единственный канал, по которому к нему попадали нечастые заказы…
Попадали, попадали, и вот - иссякли. А это… Вот странная записка!
Он поднял трубку, набрал номер и через несколько секунд увидел лицо своей бывшей жены Кит. Самоуверенная, энергичная блондинка.
- Привет, - словно дружеское приветствие отпустил Джо.
- Где последний чек на алименты? - спросила Кит.
Джо спокойно ответил:
- У меня тут наметилась работа. Если дело выгорит, смогу отдать все, что должен…
- Какое еще дело? - перебила Кит. - Очередной прожект, родившийся в том, что ты называешь мозгами?
- Записка… Давай я прочитаю тебе, может, ты разглядишь в ней больше, чем я.
Порой Джо ненавидел свою бывшую жену за острый ум, но даже спустя год после развода он твердо верил в силу ее интеллекта.
"Странное дело, - однажды пришло ему в голову, - я одновременно ненавижу ее и ищу с ней встречи, спрашиваю совета… Абсолютно нелогично… Или, наоборот, сверхрационально - быть выше ненависти?.."
Но разве сама ненависть рациональна? В конце концов, Кит ничего ему не сделала - кроме того, что с завидным постоянством давала ему понять, что Джо ничего не стоит. Она научила его презирать себя, а потом бросила. А он по-прежнему звонит ей и спрашивает совета. Джо прочел вслух записку.
- Скорее всего, это нелегальщина, - ответила ему Кит. - Хотя ты знаешь, меня теперь не интересуют твои проблемы. Разбирайся сам. Или с кем-ты-тамспишь… ей лет восемнадцать? Ни мозгов, ни опыта зрелой женщины…
- В каком это смысле "нелегальщина"? - спросил Джо. - Как может керамика быть нелегальной?
- Порнографические сосуды, например. Вроде китайских, времен войны.
- О господи, - прошептал Джо.
Такая мысль даже не пришла ему в голову. Кому же, если не Кит, помнить о них? Помнится, она игриво восхищалась теми несколькими экземплярами, что прошли через его руки.
- Позвони в полицию, - посоветовала Кит.
- Я…
- Ну что еще там у тебя на уме? - перебила Кит. - Ты помешал мне обедать, и моим гостям тоже.
- Можно я зайду? - спросил Джо. Эти слова вырвались сами собой, дав Кит возможность почувствовать его страх, воспользоваться им и снова скрыться в неприступную крепость своих души и тела, которую она отваживалась покидать лишь для того, чтобы ранить своего мужа. На ее лице появилась маска привычной любезности. Именно эта маска, приветствовавшая его всякий раз, вводила его в заблуждение и давала Кит возможность использовать промахи Джо против него самого.
- Нет, - отрезала Кит.
- Почему?
- Потому что с тобой не о чем говорить. Ты сам не раз говорил: твой талант в твоих руках. Может быть, ты хотел притащиться сюда, разбить пару-тройку чашек, моих чашек семьи принца Альберта, а потом торжественно их отреставрировать? Угу, и все будут над тобой смеяться…
- Ну почему, я могу просто посидеть, поговорить о чем-нибудь, предложил Джо.
- О чем, например?
- Не понял? - переспросил он, уставившись на ее лицо на экране телефона.
- Ну, скажи что-нибудь дельное.
- Прямо сейчас, что ли?
Кит кивнула.
- Музыка Бетховена прочно укоренена в реальности. И именно это делает ее уникальной. С другой стороны, такой гений, как Моцарт…
- Избави бог! - усмехнулась Кит и повесила трубку. Экран потемнел.
"Не стоило напрашиваться в гости, - тоскливо подытожил Джо. - Я сам позволил ей мучить меня, плевать мне в душу. Господи, и зачем я только спросил?
Поднявшись с кресла, Джо начал бесцельно слоняться по комнате.
- Черт возьми, надо думать о том, что действительно важно! - убеждал он себя. - Не о том, что бывшая жена наговорила мне гадостей, а о том, что означает это странное послание. Порнографические сосуды… Может быть, Кит права, тогда все сходится: их ведь запрещено реставрировать. Мог бы и сам догадаться… В этом-то заключается разница между нами. Кит схватывает все на лету, а я сначала бы отреставрировал сосуд, а потом разглядел, в чем дело. Да, по сравнению с ней я полный идиот. Точнее, по сравнению со всеми нормальными людьми.
- "Арифметическая сумма, извергнутая в непрерывный поток", - злобно бормотал Джо. - Предел моих возможностей. По крайней мере, это у меня неплохо получается. А что дальше? Что дальше?
Решение пришло само собой.
- Мистер Найм, - подумал он, - спасите меня. Время пришло. Прямо сегодня.
Бросившись в ванную комнату, Джо приподнял крышку сливного бачка. Никто не будет рыться в уборной, полагал Джо. Там и висел асбестовый мешок с четвертаками.
И… пластиковый контейнер - прямо в воде. Джо знал наверняка - он видел этот контейнер впервые.
Выловив его из воды, Джо уставился на содержимое - свернутый листок бумаги. Плавающая в сливном бачке записка - бутылка, брошенная в море. Бред какой-то. Джо почувствовал, как его разбирает смех. Господи Боже, но этого же просто не может быть! Смех застрял в горле, когда подкатила волна страха, страха, граничащего с истерикой. "Это новое сообщение! - говорил Джо сам с собой, - вроде того, что пришло по почте.
Странный способ общения… - подумал он и добавил, - для человека".
Джо отвинтил шуруп, открыл крышку контейнера и вытащил вложенный в него листок бумаги: он был прав, на листе действительно было что-то написано.
Джо снова и снова вчитывался в слова, написанные на листке:
"Я ЗАПЛАЧУ ТЕБЕ ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ТЫСЯЧ КРАМБЛОВ".
"Господи боже ты мой, что это еще за "крамблы?", - удивился он, ощутив, как накатывает панический страх.
На спине выступила испарина, в горле стоял плотный комок… Разум пытался свыкнуться с происшедшим…
С тем, чего просто не может быть.
Вернувшись в комнату, Джо набрал номер круглосуточной лингвослужбы.
- Что такое крамбл? - задал он вопрос роботу.
- Раздробляющая субстанция, - сообщил компьютер. - Или небольшой осколок. Маленькая частица или кусочек чего-либо. В современном английском языке слово существует с 1577 года.
- А в других языках? - спросил Джо.
- На среднеанглийском - "кремелен". На староанглийском - "гекримиан". На средне-верхнеготском…
- А как насчет неземных языков?
- На урдийском наречии Бетельгейзе-Семь это означает маленькое отверстие временного характера; клин, который…
- Не то, - оборвал Джо.