- Отрыжка ницшеанства, Доминик… Я предпочитаю тоже старомодный, но живучий практицизм. Вы построили Дом на мои деньги. Вы говорите, я слушаю. Но пенки с молока снимаю я, а не вы.
Теперь уже смешок Доминика:
- Кто знает, Грэгг, чем измеряются зигзаги удачи?
Фрэнк. Лабард раскрывается.
Джонни. Повторяется.
Полетта. Уже не стесняясь владельцев Дома. Должны же они это заметить.
Майк. Сейчас узнаете.
…Кабинет Грэгга. Грэгг и Хенесси. Запись произведена с микротелепередатчика общего типа для всего Дома.
- Что-то мучает тебя, Джо.
- Верно, Хен. С того вечера на веранде.
- Доминик?
- Он.
- Я так и думал. Что-то он затевает. Странные слова. Странные мысли.
- Я уже давно догадываюсь. Но что?
- Украдет Дом?
- А вдруг?
- Это не слишком легко.
- Но и не слишком трудно. Интересно, с какой целью он пригласил на работу Линца и Нортона?
- Линц - старый блистонщик. Нужно же кому-то крутить Дом.
- Не думаю, что его нужно крутить с помощью глобальных ракет.
- Не понял.
- Нортон - специалист именно по глобальным ракетам, недавно оставивший работу в военно-промышленном комплексе.
- Неужели ты считаешь…
- Я считаю только будущие прибыли и убытки.
- Если он украдет Дом, мы потеряем около восьми миллиардов ежегодно. Не считая его номинальной стоимости.
- Как бы мы не потеряли больше. Ты понимаешь, о чем я думаю?
- А заманчиво все-таки стать владыкой мира. Я бы не возражал.
- Какой ценой? Если Доминик выиграет, выгодно нам это или невыгодно? Мы и так контролируем экономику тридцати восьми стран. А что начнет Доминик? Стирать их с карты. Строить свои Дома в океане и загонять туда государство за государством. Начнет с Африки: там государств и народов как сельдей в бочке. Их - в океан, а континент - в джунгли. Так выиграем мы или проиграем?
- Наши капиталовложения в Африке - это несколько десятков миллиардов.
- Более полусотни.
- А переселение народов - процесс длительный. Доминик, конечно, наобещает нам миллионы акров плантаций и даровую рабочую силу, но его демографические забавы - это игра.
- Игра хороша, если беспроигрышна. Есть еще и социалистическая система, а там сложа ручки сидеть не будут. Нет, Хен, даже с блистоновой бомбой мы не вернем всего, что потеряем.
- Тогда надо действовать.
- А может быть, сначала проверить? Скажем, через агентство Хаммера. У них дельные ребята.
- Не будем множить число самоубийц, бросившихся в океан с ведома Педро Лойолы. Есть и другие средства. Сенаторы, например. Половина поддержит нас, если понадобится.
- Тогда подумаем. Еще есть время.
Полетта. Как это их свободно выпускают отсюда после таких откровений?
Фрэнк. Доминик показывает, что его уже ничто не пугает.
Майк. Сейчас вы узнаете почему.
Лабард и Лойола.
- Остались считанные дни. Реклама самой дорогой встречи Нового года должна быть усилена. Нажимай все кнопки: газеты, радио, телевидение. Воскреси старомодные "сандвичи" на улицах, листовки с вертолетов, кинорекламу на крышах. Пусть все и везде кричит: Новый год, Новый век, Новое тысячелетие! Где самая фешенебельная, самая дорогая встреча? В Доме! Я хочу собрать здесь всех мультимиллионеров Мегалополиса. В час ночи я им преподнесу ультиматум.
- Это копия.
- Наметанный глаз. Подлинник пошлем в ООН.
- Третий экземпляр я возьму себе в сейф. Кстати, кто печатал?
- Диктофон.
- Не доверяешь Полетте?
- Чем меньше людей знают об этом, тем лучше для дела.
- Когда будет нанесен первый удар?
- В полночь. На рубеже веков.
- К одиннадцати у Нортона все будет готово.
Джонни. Хорошо бы узнать текст ультиматума.
Майк. Беру на себя.
Джонни. У Лойолы сейф с электронным замком.
Майк. А у меня электронная отмычка.
Полетта. Надо спешить, мальчики.
Джонни. У меня все готово. У них - к одиннадцати, у нас - к десяти.
Фрэнк. Не забывай о полиции. Они могут поставить охрану раньше.
Джонни. Я никого не пущу в диспетчерскую. Есть специальное распоряжение Лойолы: все приказы только от него и только по видеофону. У Майка тоже. Кстати, нас не собираются заменять перед акцией.
Майк. Откуда ты знаешь?
Джонни (загадочно). Знаю.
Майк. Ну а сейчас все узнают.
Лойола и Джонни.
- Я вас слушаю, сэр.
- К сожалению, только неприятное, Джонни.
- Я готов, сэр.
- Вы не будете встречать Новый год, Джонни. Вы будете работать.
- С повышенной оплатой, сэр?
- В три раза.
- Возражений нет. Жду инструкций.
- Вы знаете, конечно, о существовании грузового лифта "даблью"?
- Запломбированного? Конечно.
- Вы сорвете пломбу и подымете его по первому сигналу лампочки. За минуту получите мой личный приказ.
- Есть опасность?
- Какая?
- Но лифт "даблью" спроектирован только для подъема грузов на уровень причала сверхкраулеров. В случае опасности, сэр.
- Вы не в курсе, Джонни. Лифт "даблью" подымает на верхнюю площадку Дома.
- Но…
- Никаких "но". Я приказываю - вы подчиняетесь. И не проявляйте излишнего любопытства, как не проявляет его Майк. Могу сообщить вам обоим, что я доволен вашей работой. Можете идти.
Фрэнк. Что это за таинственный лифт?
Джонни. Понятия не имею. Он с основания Дома запломбирован.
Полетта. Ан догадываюсь. Он выведет ракету на смотровую площадку.
Джонни. Не выведет.
Майк. Ты сорвешь пломбы?
Джонни. Не только. Заблокирую авторешетками все выходы с подводных уровней.
Полетта. Да благословит вас Бог! Это я по старой привычке, простите. Воспитывалась у католичек.
Майк. Охотно прощаем, девочка.
Глава 8. В СЕЙФЕ ЛОЙОЛЫ
Осталась всего неделя до встречи Нового года, самого страшного года в нашей судьбе.
Вернее, он мог быть таким.
Ожидание - всегда нервотрепка. И когда ждешь окончания дела, исход которого беспокоит, или приговора врача, или просто свидания с девушкой, на которое она опаздывает, и ты не отрываясь следишь за бегом минутной стрелки, сердце бьется все чаще с каждой секундой. А мы были в цейтноте, когда ход противника требовал немедленного ответа.
Противник записал ход, но мы не знали его. Запись хранилась где-то у Доминика и в сейфе Лойолы. Текст ультиматума, который должен был зачитать Лабард после боя часов, возвещающего пришествие нового века. Более полутора тысяч гостей ожидалось на этой встрече, и каждое слово ультиматума должно было встать костью в горле, которую не запьешь коньяком или шампанским.
Мы все подготовили, все рассчитали, как шахматный этюд. Никакие ракеты с боеголовками не подымутся наверх ни в десять, ни в одиннадцать часов блистоновый "пистолет" Лабарда не выстрелит, и человечество может оставаться спокойным: новый век придет тихо и торжественно, как Санта-Клаус, не разбив ни одного бокала на столиках в гостевом салоне владельцев Дома. Десять сенаторов и шесть губернаторов, генеральный прокурор Мегалополиса и два министра, сотня миллиардеров и более тысячи миллионеров будут мирно звенеть бокалами и кричать: "Хэлло! Ура! Желаем всем счастья и процветания в новом столетии!"
Но что произойдет через час, через два, когда связь будет восстановлена, лифты пущены, а наши трупы будут дожевывать акулы, шныряющие вокруг седьмого чуда уходящего века? Нас только четверо, а "иезуитов" Лойолы сотни на каждом этаже. Мы можем радировать во все газеты мира о том, что ждет человечество, мы можем вызвать подводный флот десятка держав, а "пистолет" Лабарда успеет выстрелить, уничтожив полмира. Мы можем убить Лабарда и Лойолу до последней полуночи года, но вдруг окажется, что ультиматум Доминика был новогодней шуткой, и мы все четверо сядем на электрический стул.
Не зная ультиматума, мы не могли действовать; не зная, что происходит в подводных этажах Дома, мы не могли пугать человечество. Короче говоря, мы не могли двинуть ни одной фигурой, пока противник не объявит записанный ход.
Следовательно, мы должны были найти и продиктовать миру текст ультиматума за несколько часов до того, как он мог быть прочитан одновременно с вырвавшейся в небо ракетой. Этому и было посвящено наше последнее совещание во время очередной "партии в бридж" за неделю до Нового года.
- Может быть, мы сделали ошибку, не создав массовой оппозиции заговору? - с сомнением высказался Майк.
- Глупости! - сказал Джонни. - Создать агитационный комитет, искать ущемленных и недовольных - У нас ушли бы на это месяцы, а может, и годы. При наличии электронного сыска Лойолы ни один разговор не остался бы неподслушанным. Кто-нибудь попался бы через два дня, и весь наш заговор лопнул бы, как мыльный пузырь. Роджер не зря бежал: его уже фактически выследили.
- Джонни прав, - согласился Фрэнк, - у нас единственный выход - уничтожить Доминика.
- Остается Лойола.
- Начнем с Лойолы.
- Не с Лойолы, а с поисков текста ультиматума, переданного ему Домиником, - сказала Полетта. - Майк взял это на себя еще две недели назад.
- Но Лойола никуда не выходит.
- А как же он общается?
- Только по видеофону.
- Может, "потрогать" Доминика?
- Займет слишком много времени. Я не знаю, где он хранит секретные документы.
- Тогда в открытую, - сказал Джонни. - За два часа до встречи, когда связь и лифты будут выключены, атакуем Лойолу. А там видно будет.