4
Особенность Дикого мира такова: все, что близко, на самом деле - далеко. Все, что сложно, - проще простого. Самое простое - неразрешимо.
До Картофельной деревни они не доехали.
Время встало. Рядом на сиденье притулился тот мальчишка, с белыми волосами и исхудалым лицом, прозрачный, бестелесный почти, призрак смерти, остановленный пулями черного всадника в мортале.
В отличие от прежних "гостей" этот остался таким, каким был, - до времени постаревшим, с белыми волосами и бровями, с истонченной кожей, сквозь которую просвечивали голубые ниточки вен. Только белую стариковскую бороду стер у призрака мортал.
- Мы нашли подходящую скалу. Может, это та самая, настоящая! - Призрак начал, как всегда, со своей мечты. Протянул ладонь, и на ней замерцала голограмма: из зелени густого леса выдавалась носом линкора скала. - Но ты дальше пока не ходи. Опасно тут.
- Почему пришел ты, а не кто-то другой? - спросил Виктор, впрочем, не надеясь, что получит ответ. Но тот ответил:
- Сегодня моя очередь...
Видение пропало.
- Останови! - крикнул Виктор.
Том отреагировал мгновенно, вездеход встал, псевдоколеса погрузились в снег.
- Впереди мары, - сказал Виктор. - Том, Димаш и Раф - оставаться в машине. Мы с Каланжо пойдем вперед на разведку.
Двинулись целиной, увязая в снегу. Сначала по колено, потом по щиколотку. Еще шаг - и стала проглядывать хвоя, захрустели ветки под ногами. Они приближались к границе мортала.
"Бесшумно, как у Хьюго, не получается, - подумал Виктор. - Хоть и кровь виндекса в жилах, да навыка нет".
Хорошо еще, ни Ланьер, ни Каланжо не навесили на себя колокольчики.
Впереди дорога поворачивала. А что за поворотом, не видно: как нарочно, слева грудой лежали огромные валуны. Из-за поворота долетали звуки: голоса, какое-то хрипенье, слышался смех.
Виктор приложил палец к губам. Затем ткнул себя в грудь и указал пальцем вперед. За поворот он хотел заглянуть один. Каланжо отрицательно мотнул головой. Его палец нацелился на раздавленную скалу, ставшую грудой камней. Логично: забраться на вершину и оттуда глянуть, что происходит на той стороне. Виктор кивнул.
По камням они лезли минут пять. Камни оказались на редкость острые - резали пальцы даже сквозь кожаные перчатки. Еще приходилось следить, чтобы камни вниз не катились. Объявлять о своем появлении им было пока ни к чему. Один раз Каланжо едва не сорвался, но Виктор его удержал, ухватил за ворот. Наконец забрались на гребень. Глянули, да так и застыли, будто к камням примерзли.
Маров было семеро. Главарь - высоченный и дородный, в синей курке и меховой шапке - стоял возле высокого дерева. Подле него суетился то ли мужик, то ли баба - не разобрать издали. Одно было видно: волосы длинные и плечи покатые, куртка просторная. Остальных Виктор разглядеть не успел. Потому что взгляд его уперся в дерево. Огромная мортальная сосна: граница как раз пролегала за разрушенной скалой. И к этому необхватному стволу было прибито нечто длинное, бело-розово-красное, больше всего похожее на мешок. Мешок этот издавал хрипящие и булькающие звуки.
Не сразу Виктор донял, что мешок вовсе не булькает - он говорит. Даже можно разобрать, что именно.
"Я люблю маров".
Каланжо ткнул Виктора в бок, указал на главаря и стал целиться. Виктор решил стрелять в того, что стоял слева. Но первым выстрелил не он, и не Каланжо. Выстрел грохнул внизу - со стороны дороги. Голова главаря лопнула выдавленным гнойником. Тело покачнулось и плашмя рухнуло на землю. Следом выстрелил Виктор - в того типа, что напоминал бабу, Каланжо выстрелил почти одновременно, он успел сориентироваться и снял из своей снайперки еще одного.
После этого мары кинулись врассыпную. Один развернулся, наугад дал очередь - осколки камней брызнули у основания скалы. Каланжо тут же уложил стрелка. Остальные бежали, даже не пробуя отстреливаться. Виктор и Каланжо расстреляли их по одному. Когда упал последний, Виктор, позабыв о всякой опасности, понесся по камням вниз. Потерял равновесие, упал, покатился, стукнулся коленом и локтем, штанину порвал. Добежал до дерева первым.
К сосне был привязан голый мужчина. Его прикрутили к стволу стальной проволокой. Да еще руки прибили гвоздями. Где они только взяли эти гвозди? Прибили давно: кровь успела свернуться. В ноздри пленнику мары воткнули остро заточенные ветки. В одно ухо - тоже. Всего, что мары учинили, Виктор даже и не разглядел - отвернулся. Перевел дыхание, перебарывая тошноту. Стал срочно искать, чем вытащить гвозди, чтобы парня от дерева отодрать.
И тут увидел, что один из маров жив - его только в руку ранило. Map сидел на снегу, всхлипывал, сопли по губам и подбородку текли, здоровой рукой он успел вытащить" из кармана бинтик. Рану хотел перевязывать. Тряпочку белую в его руках ветерком повевало, такой вот белый флаг получился. Жить мару хотелось.
Виктор поднял автомат. Ствол почти коснулся виска раненого. Парень замер.
- Ланьер, что ты делаешь?! - окликнул Виктора тонкий голосок.
Виктор лишь скосил глаза. Изящно ступая по палой хвое, шагал Раф. Это он первым выстрелом из своей снайперки снял главаря.
- Мы берем в плен маров? - спросил Виктор.
- Нет.
- Тогда зачем ты спрашиваешь?
- Его можно подлечить и продать, деньги нам еще понадобятся, - сказал Раф. Испытывает ли этот малыш какие-то чувства? Ненависть? Любовь? Страх?
- Как раба? - спросил Виктор с издевкой.
- Ну да. Рабы в Диком мире дорогие. - Вопрос его нисколько не уязвил. - Тысячу патронов можно запросить. Парень на вид крепкий. А рана у него легкая. Царапина, а не рана.
- Хорошо. Свяжи подонка. Пусть в Картофельной деревне решают, что с ним делать.
Виктор опустил автомат и отвернулся. Его душила злость. Злился он на себя: во-первых, за то, что не смог пристрелить мара. Во-вторых, ему было стыдно, что хотел это сделать.
5
Пленного они все же отодрали от дерева. Возились довольно долго, а если учесть, что дерево росло на границе мортала, то каждый потерял как минимум неделю жизни. Однако справились. Втроем (тяжелый этот человек был неимоверно) дотащили спасенного до вездехода, надели манжету с физраствором на руку, закутали изувеченное тело в одеяло. Виктор вколол раненому морфий. Палки из носа и уха вытаскивать не стал - это была работа для хирурга.
- И что теперь? Повезем раненого в крепость? - спросил Виктор.
- Вы его мошонку в-в-видели? - дрожащим голосом спросил Димаш. - Ну почему они такие звери, а?
- До картофельников близко, - сказал Раф. На него художества маров, казалось, не произвели впечатления. Малыш, как всегда, был собран, спокоен и деловит. - За пятнадцать минут доедем. Этот парень, скорее всего, оттуда. Никакого транспорта рядом не было - значит, пешком пришел.
- У них что там, больница в деревне? - удивился Каланжо.
- Врач имеется. Дипломированный. Картошку со всеми растит и лечит больных в округе. Заодно предупредим, что мары близко, поинтересуемся, почему картофельники патрулей на дорогах не выставили и у крепости охрану, как всегда по осени, не запросили. Заодно картошку прикупим. Если парню станет совсем худо, увезем в крепость. Войцех у нас чудеса творит.
"Мне бы практичность этого малыша!" - с завистью подумал Ланьер.
- Почему деревенские дороги не охраняют? - поинтересовался Виктор. - Или у них оружия нет?
- Есть у них все. Только картофельники пока еще маров не ждут. Знаешь, куда мародеры первым делом кидаются, когда врата закрывают?
Виктор, разумеется, знал, но ответил:
- Нет.
- Ха! Мары еще до отхода "синих" и "красных" вокруг командирских пунктов караулят. Ждут, когда командование уйдет. Вот тогда они на добычу бросаются. Потому как там всегда есть чем поживиться. А по деревням они после Нового года пойдут.