Встретились кое-какие знакомые. С ними Роман и объединил усилия в плане потребления спиртного. По сторонам стрелял глазами усердно и вскоре труд его был вознаграждён. Наметилась добыча в виде двадцатилетней особы, не плохо оснащённой, пребывающей в многозначительном одиночестве и целомудренной грусти. Угостил её Рома коктейлем, какой она пожелала, узнал подробности вымышленной автобиографии и как бы ненароком сообщил, что располагает средствами, достаточными для ночи в гостинице или дома у неё - на выбор. Сам он сказался семейным. Для солидности. И кольцо фальшивое, специально носимое для таких случаев на безымянном пальце, показал. Девчонка по имени Оля не отшила его сходу, но принялась втирать, что ищет настоящую большую любовь.
- Здесь? - удивился Роман.
- А что?
- Да так. Я бы лучше по музеям шлялся с такой благородной целью.
- Не знаю, - отозвалась с лёгкой обидой в голосе Оля. - Я здесь новенькая. Мне ваши порядки не известны.
"Да уж, новенькая, - усмехнулся про себя Роман. - Ловко как меня на крючок цепляет. С дальним прицелом. А у нас в планах - блиц-крик с неправильным номером телефона для обратной связи".
В танцах Оля проявила себя тоже виртуозно, выставив всё самое лучшее на витрину. Аппетитных частей в ней имелось великое множество, и молодая кровь в жилах Романа начала закипать уже после двух-трёх туров. Уходить из клуба она явно не спешила. Пришлось помочь ей коктейлями, но очень осторожно, чтобы не переборщить с градусом, как это неоднократно случалось в его богатой практике. В конце концов, Оля созрела для продолжения банкета в другом месте и согласилась на гостиницу. Теперь оставалось только подогнать к дверям тачку, пока девушка будет ждать его внутри, у входа, не потеряв ни капли манящего тепла.
Он в течение пары минут разогревал двигатель и стряхивал снег с лобового стекла. Минус пять - это не мороз, но лучше перебдеть, чем потом тратиться на обслуживание. Да оно и комфортнее в салоне, когда по-домашнему жарко. Закончив все эти технические приготовления, малопонятные дамам, он подрулил к дверям клуба и выскочил из машины, оставив мотор работать.
Его поход прервался на полпути.
- Привет! - послышалось где-то в стороне.
Женский силуэт вычерчивался в темноте, едва скрашиваемой уличными фонарями.
- Кто это? - удивился Роман, не признав голоса.
Девушка послушно вышла на свет, и он, натурально, обалдел от неожиданности.
- Катюха? Ты что здесь делаешь?
- Тебя хотела видеть.
- Меня?
Он завертел головой по сторонам, почуяв подвох. Но никого, представляющего для него опасность, вокруг не увидел. Смешно сказать, недавно он вспоминал о ней. Нет, не в порыве раскаяния. Просто воспоминания о том, как она тогда кричала и вырывалась, придавали ему дополнительной мужской силы. Особенно во времена вынужденных сеансов с откровенными "брёвнами".
- Слушай, Кать. Мне сейчас некогда. Давай завтра пересёчемся где-нибудь, а?
- Завтра ты не сможешь, - грустно сказала Катя.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю.
Вот ведь незадача! В другое время он бы не отказался с ней покутить, но сейчас его ждала нежная, заправленная доверху коктейлями Оля. Уже как бы инвестиции произведены, и наступило время дивидентов.
- Тебе понравилось в прошлый раз? - сказал он, надеясь, что дерзкая глупость отобьёт у Кати дальнейшую охоту общаться с ним сегодня.
Но Катя всего лишь покорно улыбнулась:
- Кто же откажется от такого мужчины?
Блин! А что если групповуха, родилась в его пьяной голове новая идея? Он не знал ещё, как отнесётся к этому Оля, да и у Кати хорошо бы спросить об этом конкретно, но сама мысль о сладком запретном грехе взбудоражила его и ослепила.
- Слушай, я тут не один. Присоединяйся, а?
- Мальчик или девочка?
- Ты что? Я же не педик какой.
- Да, ты не педик. Ты просто мерзкий пассивный пидарас.
Возникший в её руках ствол он поначалу почему-то принял за фаллическую игрушку из эротического магазина - наверное, ни о чём другом уже думать не мог. В глазах его вспыхнул яркий свет, и живот пронзила невыносимо резкая боль. Его опрокинуло выстрелом, повалив на спину. Пока ещё свет в его глазах не померк, он успел заметить искажённое страхом Олино лицо, перевёрнутое "вверх ногами". Потом он перестал что-либо ощущать абсолютно, медленно проваливаясь в бесконечную пропасть.
Катя выпустила в него всю обойму. До мёртвого пустого щелчка. Заметила в дверях испуганных охранников и какую-то остолбеневшую девицу. Достала из кармана шубы новую обойму, умело вставила её и сделала несколько неопасных выстрелов поверх их голов - чтобы спрятались и не навлекали на себя беды. Полетели осколки. Одна пуля попала в окно соседнего дома. Одно слово - дура.
Старенький "Жигуль" с запорошенными снегом номерами притормозил возле неё, услужливо распахнув дверь.
- Чао, сволочи! - напоследок произнесла Катя, отпуская этот неблаговидный эпитет по адресу обширной группы лиц с размытыми границами, виновных в том, кем она стала.
13
Первая мартовская оттепель не может никого обмануть. Сколько бы ни тужилось солнце, сколько бы ни било себя кулаком в грудь, ни обещало лета, люди знают, что черед день-два зима снова вернёт себе своё законное право безнаказанно морозить щёки граждан и сыпать в их глаза ледяную крошку. И всё равно, каждый раз, когда сосульки начинают присматривать себе место, на чью бы лысину капнуть или, хуже того, обрушиться, нет-нет да подумается: а вдруг? А стоит только оттепели затянуться на день-другой, как кто-то уже гуляет в легкомысленной ветровке и футболке на голое тело. Или хуже того - в развратной мини-юбке с колготками из тончайшей ткани. Раньше положенного просыпаются тогда в сонных мужчинах дремучие инстинкты, заставляя совершать глупости, которые по расписанию положено делать в мае. Кривая преступности на сексуальной почве рвётся вверх, страдают брошенные жёны, процент девственниц резко сокращается...
Школьники за партами и студенты вузов совсем перестают слушать речи педагогов. Глаза сами так и тянутся к солнцу, а уши распознают лишь чириканье воробьев, которые сходят с ума, купаясь в многочисленных водоёмах. Учителя понимают, что ничего с этим поделать нельзя - нужно просто подождать смены погоды. Охранники у входа даже становятся более благодушными, и уборщицы посылают меньше проклятий по адресу носителей грязной обуви.
Бомжи собираются кучками, мысленно пересчитывая друг друга, а вялая милиция смотрит сквозь пальцы на их асоциальное поведение. Щедрее подают нищим, и водители московских машин начинают вдруг прощать ошибки, совершаемые пешеходами и коллегами по асфальту. Тормозят перед особенно глубокими лужами, памятуя о том, что грязные брызги могут стать причиной чьего-то плохого настроения.
Именно так, или почти так, развивались события в этот удивительный год.
Оттепель продолжалась чуть ли не неделю. Днём температура доходила до пятнадцати градусов, поэтому даже придорожные сугробы метровой высоты превратились в грязную кашу, а газоны кое-где подсохли до полной готовности к летнему сезону трав. Дворники радовались нежданной помощи от природы и "точили" мётлы. Оттаяли и помойки, заставляя прохожих зажимать пальцами нос, если приходилось идти мимо.
Огромная куча хлама на несанкционированном пустыре в Сокольниках тоже просела, бесстыдно оголив то, что пряталось внутри неё всю зиму. Старая ржавая ванна заблестела в тех своих местах, где эмаль ещё оставалась не сбита. Рулон драного ковра сполз с вершины холма. И если бы поблизости оказался кто-нибудь глазастый и наблюдательной, то он бы обязательно разглядел в этой бесформенной куче чей-то остекленевший глаз, принадлежавший когда-то человеку, а теперь мёртвый и неподвижный. Но никого не было вокруг, кроме серых ворон, слишком сытых к тому моменту, чтобы их мог заинтересовать бесхозный покойник.
14
Из дверей лучшего Смоленского ресторана выкатились двое роскошно одетых мужчин - форма их ухоженных тел как бы и не предполагала другого способа передвижения по поверхности. Они степенно добрались до охраняемой платной автостоянки, обмениваясь малозначительными репликами, где упали в чёрный "Мерин" с московскими блатными номерами.
- Ну, что, Игорь Борисович, - произнёс тот, кто сел за руль. - Тронулись?
- Давай, Андрей Геннадьевич, - согласился пассажир, пристёгиваясь. - С Богом!
- До темноты бы успеть.
- Вряд ли. Как раз под самые пробки попадём. Мигалку бы тебе раздобыть для таких случаев.
- Знаю, но сейчас с этим трудно стало. Разве что ты подсобишь.
Тот, к кому обращалась последняя реплика, сделал важное многозначительное лицо, но промолчал, не спеша транжирить обещания. Машина, преодолев несколько перекрёстков с раздражающими своей тупостью светофорами, вышла на трассу и набрала крейсерскую скорость.
- Не напрасно съездили, как считаешь? - осведомился пассажир по имени Игорь Борисович.
- Видно будет, - откликнулся Андрей Геннадьевич. - Но звёзды пока группируются верно. Рисунок просматривается классический.
- Губер бы не стал чинить препятствий...
- Есть такое опасение. Но и противоядие против него имеется, если что. На всякий болтик найдётся своя гаечка.
Философский взгляд на мир Андрея Геннадьевича не ускользнул от его внимательного собеседника и, по совместительству, попутчика.
- Не слышал эту фразу ни в каком другом контексте, кроме сексуального, - усомнился тот.
- Так и я в том же смысле. Кстати, глянь: тёлки голосуют. Возьмём?
- Малолетние.