- А наша какая роль на вашем празднестве? - спросил Мишель.
- Обычная. Сделать то, что собирались делать на фестивале - выступить. Показать свои номера.
- А потом?
- Потом вас отпустят.
- А гарантии?
- Никаких.
15
- Совершенно идиотское предложение! - Ричард злобно сделал боксерский выпад в воздух и отскочил, словно противник намерился нанести ответный удар. Мишель в это время равномерно и неспешно разминал мышцы, стоя в центре арены, Нина дергала ножкой, вполне успешно изображая из себя балерину. Валиев и Марыся по очереди теребили угрюмого местного звукооператора, чтоб он подобрал им подходящее сопровождение. Павел что-то пиликал на скрипке, и только один Даруа ничего не делал. Он лежал на спине, закинув руки за голову и, время от времени об него спотыкался кто-нибудь из честно отрабатывающих свой хлеб пленников. Тогда Ватиш слегка отодвигался, чтобы попасть под ноги следующему энтузиасту.
В этот раз об него запнулась отходящая от звукооператора Марыся.
- Какого дьявола, Дар? Почему вы не работаете?!
- Я не вижу здесь космического корабля, которым я мог бы управлять! - ответил Ватиш.
- У меня не осталось танцоров, поэтому вам придется помогать мне делать номер!
- Зачем?
- Вы хотите, чтобы я объяснила Джо, что вы не артист?
- Марыся, зачем вы заявили меня партнером?
Вместо ответа Марыся начала падать. Даруа рефлекторно вытянул руки и поймал ее раскрытые ладони, которыми она тут же цепко схватилась за него, чтобы тут же опереться всем телом. Локти Даруа врезались в арену, через секунду он понял, что видит покрасневшее личико Марыси вверху, потому что девушка вполне профессионально делает стойку на руках. Между прочим, и на его руках тоже. Несколько секунд все на арене могли созерцать безукоризненные ножки Марыси, черные трусики и сбившуюся к поясу юбку. Потом Марыся оттолкнулась от рук Даруа и встала на ноги.
- Браво! - крикнул Мишель. - Давно работаете вместе?!
- Дар, вы не первый человек с Джишки, которого я встречаю, - сделав вдох, сообщила Марыся.
Ватиш рывком сел:
- А что я еще умею? - спросил он с нервным смешком. - Надеюсь, я не ем людей?
- Людей - нет.
- А кого?
Марыся не ответила. Звукооператор как раз включил первые аккорды ее песенки, Марыся, наклонив голову, прислушалась. "Сделай тише!" - велела она, и когда музыка зазвучала тише начала вполголоса напевать текст.
- "Я - мечта любого из вас…" Дар, иди сюда! Эй, запусти сначала! Я выхожу первой, на словах "любого из вас" ты меня догоняешь и хватаешь за руку. Эй, не с такой унылой рожей! Запусти сначала! "Я - мечта любого из вас…" Уйди, урод!
Некстати подвернувшийся Ричард отошел в сторону, Мишель также перестал заниматься мускулатурой. На очистившееся пространство вылетела Марыся и застыла с оптимистичной улыбкой на губах, которая тут же сменилась гримасой.
- Дар, я кому сказала?! - Она опрометью вернулась обратно, схватила Даруа за руку, толкнула к краю арены. - Следи за мной! Эй, запусти еще раз!
Когда Марыся рванулась вперед, Дар выждал одну фразу и выскочил следом, изображая максимальный интерес к партнерше. "Вы видите меня во сне, и сны эти бесстыдны!" Тут уже по своей инициативе Даруа схватил Марысю на руки и закружил по арене. На следующей фразе Марыся освободилась из его объятий и проникновенно пропела: "А я мечтаю о тебе!" - с такими недвусмысленными телодвижениями, что Даруа мгновенно взмок, но Марыся рванула от него на другой конец арены и принялась изображать страсть вместо отсутствующих танцовщиц, и Ватиш перевел дух. Щеки продолжали гореть, но вся мужская половина группы следила за Марысей, поэтому смятения Даруа никто не заметил, кроме Павла. Павел Роже также следил за Марысей, но при этом он еще успел нарисовать смычком в воздухе замысловатую загогулину, после чего Ватиш внезапно ощутил спокойствие, и все происходящее потом на арене воспринимал совершенно равнодушно.
Номер свой Марыся закончила эффектным прыжком к Даруа на руки, где и застыла, прижавшись к партнеру всем телом и жарко дыша ему в ухо. Ватиш вновь поймал партнершу совершенно спокойно, как будто делал это каждый день.
После того, как номер был повторен еще один раз, Даруа запомнил последовательность собственных действий и, в принципе, готов был выступить перед невзыскательной публикой, какую он надеялся застать на Бадене.
Остальные участники неожиданного концерта тоже наскоро прогнали свои номера, причем, у Валиева действительно оказался весьма приличный бас, Павел обращался со скрипкой, как Петерсон со своими игровыми монстрами - уверенно и небрежно. Нина танцевала неплохо, но, как показалось Ватишу, ее все время тянуло перейти на исполнение стриптиза, из чего Даруа сделал вывод, что ее действительно наняли держатели увеселительных куполов. Братья Лени не просто показывали акробатику - это была сложная смесь акробатики, пантомимы и клоунады. Долго не могли подобрать им сопровождение, потому что Ричарда не устраивало ни одно музыкальное произведение, пока рассерженный звукорежиссер не поставил им чистые барабаны.
Пока другие выступали, Павел издевался над скрипкой. Вначале он долго мудрил со струнами, потом потребовал, чтоб ему заменили смычок. Из воплей звукорежиссера стало понятно, что второго смычка на Бадене нет.
- Тогда дайте мне к смычку еще металлический шип!
- Зачем?
- Нормальный звук буду делать на вашей бандуре!
Звукорежиссер ругался минут пять, но требуемый объект все же принесли, после чего Павел заставил скрипку заканчивать музыкальную пьесу металлическим перебором, в котором Ватиш особой прелести не услышал. Зато Павел казался очень довольным, и объяснил всем, что именно в этом металлическом скрежете и содержится основная мысль композиторской новации.
16
Арена, где готовились к выступлению бывшие участники фестиваля, расположилась в широкой каменной ложбине, словно бы в створке большой раковины. В отличие от сильно изогнутого ложа "раковины", арена была идеально ровной, собранной из секций бетонопластика и нагло мерцала маркой самой известной в этом секторе строительной фирмы. Как всякая порядочная арена, эта была покрыта толстым слоем коврота и обнесена невысоким барьером. Готовились к выходу артисты в небольшом шатре, срывавшем их от потенциальных зрителей, но не срывавшем арену от глаз самих артистов, потому что гибкий полог был откинут и подтянут к боку шатра плетеными шнурами.
Вся предконцертная подготовка проходила в пещере, чуть меньшей, чем та, где стояли домны. В этой производство только разворачивалось: вдоль одной из стен пещеры уже стояли конструкции, где в будущем должны были расположиться буровые установки. А пока что на этих конструкциях собирались рассадить зрителей устроители "местного шоу". Артисты видели, как таскали кресла на ближайшее к арене крыло. Хотя по комфорту пещерный зал и проигрывал фестивальному, но по оригинальности дизайна мог бы и поспорить с Катидо.
В лучах прожекторов скальные породы Бадена искрились кристаллическими вкраплениями. Каменное ложе "раковины" по цвету было заметно светлее, чем остальная порода, поэтому казалось настоящей раковиной, только уж очень больших размеров. По краям раковину окружал глубокий ров, через который артистам к месту выступления пришлось переправляться по узкому металлическому мостику. По дну рва змеились изукрашенные цепочкой отверстий трубы.
Судя по озабоченной возне людей по краям арены, изображение для дальних рядов должно было транслироваться на растянутый наспех над ареной экран. Чтоб долго не возиться с оснащением, экран растянули между двумя наполненных каким-то летучим газом баллонах.
- Я слышал, что летучки временами взрываются! - мрачно глядя на парящие под сводом пещеры баллоны, сообщил Ричард.
- У тебя устаревшие сведения! - опроверг его Мишель. - Это раньше они взрывались, а теперь просто изливают кислоту и падают вниз.
17
Концерт начался неожиданно. По крайней мере, Даруа почему-то надеялся, что в последний момент что-нибудь случится, и концерта не будет. Ничего подобного. Когда зазвучали первые такты приветственного марша, сквозь откинутый полог шатра Даруа видел, как торопливо занимали свои места опоздавшие зрители. В одинаковых серых робах, с бледными лицами подземных жителей, но веселые и шумные. Даже раскаты марша не могли заглушить радостный гомон толпы: вероятно, по случаю необычайного зрелища на руднике были полностью прекращены работы. Обычные зрители облепили металлические конструкции, а ближайшее к арене крыло заняли кресла местной администрации. Человек двадцать отличались от остальных бледно-сиреневым цветом одежды и вполне здоровым загаром, полученным под солнцем солярия.
Но для двоих подняли над ареной летающие кресла. Одним из этих двоих был Джо. Второй оказалась плотненькая дама неопределенного возраста в ослепительно пурпурном брючном костюме. Не смотря на расстояние, лицо дамы показалось Ватишу знакомым.
"Пусть меня проглотит акула!" - вдруг всплыло откуда-то из глубин подсознания Даруа, и он произнес вслух: "Пусть меня проглотит акула, если это не Колизей!"
- Что это значит? - испуганно пискнула Нина.
- Наш новоявленный друг хочет сказать, что аборигены собираются развлечься самым древним способом - убийством гладиаторов! - спокойно сообщил Ричард.
- Это что? И кто будет убивать? - похоже, Нина и в самом деле не интересовалась терминологией древних.
- Мальчики, ваш выход! - оборвала танцовщицу Марыся. - Акробаты начинают…
- И заканчивают! - Мишель был настроен вполне безмятежно.