Это был довольно крупный худощавый человек с огромной шарообразной головой. Полированный загорелый лоб заканчивался, казалось, на самой макушке, и весь величественный купол его головы был обрамлен волнистыми седыми волосами. Слегка портили впечатление пучки волос, торчащие из ушей. Два горящих карих глаза, выдающийся римский нос, большой выразительный рот, тяжелый, чуть-чуть раздвоенный подбородок… - Филлис настолько образно описала мне этого человека, что я ясно представил, как он сутулится под тяжестью своей невообразимой ноши.
На его вопрос Филлис вздохнула и в очередной раз пустилась в рутинные объяснения о различии двух радиовещательных компаний, уверяя, что спонсорство отнюдь не означает продажность и бессодержательность. Матет нашел, что это новая и любопытная точка зрения. Тогда Филлис процитировала лучшие фрагменты из наших самых популярных передач, перечислила имена всех знаменитостей, которые когда-либо давали нам интервью, и постепенно, шаг за шагом, ей удалось убедить доктора, что мы - достаточно милые и даже мужественные люди, сражающиеся во славу передовых идей науки. А когда Филлис заверила, что имя доктора Матета не будет упомянуто ни при каких обстоятельствах, он понемногу разговорился.
Все его объяснения, выдержанные в строго академическом стиле, изобиловали несчетными силлогизмами и всевозможными специальными терминами. Филлис пришлось изрядно поломать голову над этой "тарабарщиной". Я изложу лишь суть разговора, не вдаваясь в подробности.
С год назад появились сообщения об изменении цвета некоторых океанических течений. Так в течении Куро-Сио, на севере Тихого океана, впервые обнаружена необычная муть, уносимая на северо-восток и постепенно исчезающая в безбрежных просторах.
- Само собой, мы взяли пробы воды и подвергли их тщательному анализу, - сказал Матет. - И чем бы, вы думали, вызвано изменение цвета?
Филлис выжидающе молчала, и он сам ответил на вопрос.
- В основном - илом из ракушек радиолярий с заметным вкраплением диатомового ила.
- Как интересно, - удачно нашлась Филлис. - И в чем же причина?
- О! - воскликнул доктор. - Вот в чем вопрос! Изменение весьма значительно, чтобы приписать его к явлениям обычным. Даже в образцах, взятых на другом конце океана - у берегов Калифорнии, мы обнаружили большой процент диатомового ила.
- Поразительно! И что же в результате?
- В результате? Очевидны лишь следствия, например, изменение миграций рыб. Совершенно естественно, что в воде, богатой диатомовыми водорослями…
Он еще долго продолжал в том же духе, а Филлис пыталась хоть что-нибудь уразуметь.
- …все это имеет огромное значение, но нас интересует первопричина. Я смотрю в корень. Что произошло в действительности? Как случилось, что иловые отложения поднялись с огромнейших глубин на поверхность в таких удивительных количествах?
Филлис почувствовала, что пора и ей вставить словцо.
- Может быть, это как-то связано с атомными бомбами? Мы там…
Доктор Матет так свирепо посмотрел на нее, что Филлис осеклась.
- Бомбы сбросили гораздо позже! И сомнительно, чтобы результат взрывов обнаружился в Куро-Сио, а не у Мариан.
- А-а-а…
- Естественней предположить, что мы наблюдаем вулканическую деятельность на дне океана. Как известно, это область повышенной сейсмической активности. Однако сейсмографы не зарегистрировали ни одного толчка…
Матет пустился в долгие пространные рассуждения о вулканах и о том, что причина кроется, безусловно, не в них.
- Тем более, - поддержала его Филлис, - ил не оседает, и нечто нам неизвестное продолжает происходить там, на дне.
- Да, - согласился Матет и вдруг, спустившись с высот Олимпа, добавил: - И, честно говоря, один Бог знает, что там за чертовщина.
Они поговорили еще немного, и Филлис выяснила, что изменения произошли не только в течении Куро-Сио: глубоководные отложения поднялись недалеко от Гватемалы - в Монзунском проливе, и по другую сторону перешейка - в Москитском течении. Повысилась плотность воды в экваториальной зоне Атлантики, у берегов Австралии, а также во многих других местах.
Филлис старалась записать все, что нам могло пригодиться для передачи. Только в конце беседы ей удалось задать вопрос, который давно крутился у нее на языке.
- Доктор, - спросила она, - как вы думаете, насколько это серьезно? Лично вас это беспокоит?
Он улыбнулся.
- Нельзя сказать, что я не могу уснуть по ночам, если вы это имеете в виду. Нет, нас, как вы изволили выразиться, беспокоит то, что мы вдруг оказались некомпетентны в сфере нашей компетенции. Мы бьемся лбами о стену и ничего не можем понять. - Он беспомощно развел руками. - А что касается результатов, считаю, что они даже благоприятны: со дна поднят огромный плодородный слой питательного ила. Я ожидаю в ближайшем будущем снижения цен на рыбу, и тем, кто предпочитает рыбные блюда, остается только позавидовать. К сожалению, я не из их числа. - Он опустил голову. - Меня беспокоит только то, что впервые я не могу ответить на простое "почему" в области, где я всегда считался неплохим специалистом.
- Слишком много географии, - сетовала Филлис, - слишком много океанографии, слишком много батиографии, слишком много всяких "графий". Будь ты хоть семи пядей во лбу, отобрать из этой кучи что-либо путное, по-моему, невозможно.
- Хм, - промычал я.
- Никаких "хм"! Когда у тебя в одно ухо влетает, а в другое вылетает, что в этом хорошего?
- Не думала ли ты, что Матет выложит тебе готовенький материал на целую передачу. Мало-помалу кое-что накапливается, это - еще одна капля. Огорчаться не стоит. Кстати, он никак не связывает это с болидами?
- Да нет. Я попыталась навести его на эту мысль, но он не отреагировал. Матета интересуют только факты, и, вообще, он был очень осторожен в высказываниях. Мне даже показалось, он сожалеет о том, что согласился на встречу. Знаменитость - не поддающаяся ни на лесть, ни на уговоры. Ничего кроме фактов, никаких тебе гипотез или догадок. Одно желание - не подмочить репутацию, как уже случилось с Бокером.
- С Бокером?! - воскликнул я. - Как хорошо, что ты напомнила. Уж он-то, наверняка, в курсе всех событий и имеет на этот счет свою теорию.
- После той пресс-конференции он избегает общения. - Филлис покачала головой. - И не удивительно: такая шумиха! Слава богу, мы не принимали в этом участия.
- Будем тянуть жребий - кому звонить? - предложил я.
- Я сама.
- Меня восхищает твоя непрошибаемая самоуверенность. Хорошо, давай.
Я развалился в кресле и с упоением слушал, как искусительница Филлис, пройдя через обычный ритуал объяснений, касаемых И-Би-Си - Би-Би-Си, очаровывает светило науки.
Должно признать, Бокер имел смелость и силу пойти против общественного мнения и не отказаться от своей, ставшей в одно мгновение непопулярной, теории. Но он сразу же дал нам понять, что не имеет ни малейшего-желания ввязываться в пустопорожние споры, так как ему совсем не улыбается вновь оказаться посмешищем для толпы.
Бокер сидел перед нами гордый и невозмутимый, слегка склонив набок голову с пышной седой шевелюрой.
- Вы хотите знать мою гипотезу потому, что у вас нет никаких мало-мальски приемлемых объяснений? Прекрасно, мне не составит труда ее изложить. Вряд ли вы с ней согласитесь, но, в любом случае, прошу не упоминать моего имени. Когда до всех дойдет, что я прав, тогда другое дело. Я не ищу дешевой славы и не хочу, чтобы обо мне думали, как о мелком трибуне. Договорились?
Я кивнул.
- Мы просто хотим, - пояснила Филлис, - воссоздать цепь событий. Если с вашей помощью удастся отыскать недостающее звено, мы будем очень признательны. Ну, а если вы нам не доверяете, это ваше право, и мы его уважаем.
- Мне нечего возразить, так что приступим. Теорию о происхождении глубинного Разума вы знаете - не буду ее повторять. А нынешняя ситуация представляется мне таковой… Существа… назовем их так, благополучно устроились в экологической нише и следующая их задача - обустроить новое жилище на свой лад. Ведь они - самые настоящие первопроходцы, колонисты. Чем, по-вашему, станет заниматься человек, прибыв на новое место? Благоустройством. И вот то, что мы наблюдаем сегодня, - и есть первый результат их деятельности.
- И чем же именно они заняты? - спросил я.
- Почем я знаю? - Бокер пожал плечами. - Учитывая то, как мы их встретили, думаю, чем-нибудь вроде защитных сооружений. Скорее всего, они добывают металл. Во впадине Минданао, а также в Глубинах юго-восточнее Бухты Падающих Кокосов работы идут полным ходом.
- Э… но горнорудные работы в таких условиях… - До меня дошло, почему Бокер пожелал остаться инкогнито.
- Откуда нам знать, каков уровень их цивилизации? Я могу привести вам множество примеров, где мы сами добились того, что, на первый взгляд, абсолютно невозможно.
- Это при давлении-то в несколько тонн, в кромешной темноте… - начал было я, но Филлис так взглянула на меня, что я тут же прикусил язык.
- Доктор Бокер, - сказала она, - вы обозначили две конкретные точки Мирового океана, почему именно эти?
Бокер перевел взгляд на Филлис.
- Как однажды заметил мистер Холмс знаменитому тезке вашего мужа: "Самая большая ошибка - строить теории на пустом месте. Но пренебрегать уже имеющимися данными - умственное самоубийство". Я обладаю неплохим воображением, но не могу представить себе ничего другого, кроме сверхмощного насоса, перекачивающего бескрайние залежи ила на поверхность океана.
- Но, - влез я, становясь в позу (мне порядком надоели постоянные издевки призрака мистера Холмса), - если, как вы утверждаете, они добывают руду, то почему цвет меняется за счет ила, а не за счет грунта?