"И эта женщина управляет концерном "Экимидиэн"! – подумал Сен-Сир. – Во что бы то ни стало надо ее отстранить. Ради моего и общественного блага. – Сен-Сир не сомневался в том, что общество настроено против Кэти. – Пожалуй, Джонни – единственный, кто в этом сомневается, – подумал он. – Джонни к ней неравнодушен, вот в чем причина. Интересно, как относится к этому Сара Белле?"
Сен-Сир уселся в вертолет, лязгнул дверцей и вставил ключ в замок зажигания. И тут снова полезли в голову мысли об Альфонсе Гэме. Мигом хорошего настроения как не бывало.
"Два человека ведут себя так, будто Луис Сарапис еще жив, – осознал он. – Кэти Эгмонт Шарп и Альфонс Гэм". Двое самых отъявленных неудачников.
И вот ведь странно – его, Сен-Сира, до сих пор что-то связывает с ними. Что? Неужели судьба?
"А ведь мне теперь не легче, чем под крылышком старого Луиса, – подумал он. – Кое в чем куда тяжелее".
Взглянув на часы, он обнаружил, что опаздывает, и включил бортовую рацию.
– Фил, слышишь меня? Это Сен-Сир. Я уже в пути, лечу на запад. – Он замолчал и вместо ответа услышал далекое, едва различимое бормотание, бегущие наперегонки слова. Он узнал эту речь – ее несколько раз передавали в телевизионных новостях.
– ...смотря на многочисленные нападки, быть много выше палат, которые не могут-де выдвинуть кандидатуру с подмоченной репутацией. Надо верить в себя, Альфонс. Люди сумеют отличить и оценить хорошего парня. Надо ждать и верить. С верой можно горы своротить. Я обязан воочию убедиться, что труды всей моей жизни...
"Это создание, находящееся в световой неделе от нас, – понял Сен-Сир. – Сигнал мощнее, чем прежде, он забивает каналы связи, словно интенсивные выбросы солнечной энергии. – Сен-Сир выругался и выключил рацию. – Радиохулиганство, – мысленно произнес он. – Кажется, это противозаконно. Надо обратиться в Федеральную комиссию по средствам связи".
Вертолет летел над широким полем.
"Господи! – подумал Сен-Сир. – А ведь так похоже на голос Луиса! Неужели Кэти Эгмонт Шарп права?"
В условленное время Джонни Бэфут прибыл в мичиганский офис "Экимидиэн" и застал Кэти в мрачном расположении духа.
– Неужели ты не видишь, что происходит? – глядя на него дикими глазами из угла кабинета, некогда принадлежавшего Луису, спросила она. – У меня все валится из рук, и это ни для кого не секрет.
– Не вижу, – солгал Джонни. – Пожалуйста, успокойся и сядь. С минуты на минуту придут Харви и Сен-Сир, надо держать себя в руках. – Он всей душой желал, чтобы встреча не состоялась, но знал, что избежать ее не удастся, и потому не возражал, когда Кэти согласилась на нее.
– Я... должна сказать тебе нечто ужасное.
– Что именно? – с тревогой спросил Джонни, усаживаясь.
– Джонни, я снова принимаю наркотики. Как-то внезапно все навалилось – работа, ответственность... Не выдержала. Извини. – Она печально вздохнула и закрыла глаза.
– Что ты принимаешь?
– Разве это важно? Из группы амфетаминов. Я прочла в справочнике, что этот наркотик может вызвать психоз. Ну и черт с ним. – Она повернулась спиной к Джонни. Кэти очень сдала за последние дни, и теперь Джонни знал почему. От чрезмерных доз амфетамина организм работает на износ; материя превращается в энергию. С возвращением привычки у нее быстро развился псевдо-гипертиреоз, ускорились все соматические процессы.
– Очень жаль, – промямлил Джонни. Он до последней минуты гнал от себя страшную мысль о том, что это может случиться. – Тебе, наверное, лечиться надо.
"Интересно, где она раздобыла наркотик? – подумал он. – Впрочем, у нее по этой части большой опыт".
– Главный симптом психоза – эмоциональная неустойчивость, – продолжала Кэти. – Сразу за вспышкой ярости – слезы. Не сердись на меня в таких случаях, ладно? Это наркотик виноват.
Джонни подошел и положил ладони ей на плечи.
– Вот что, Кэти. Скоро сюда придут Харви и Сен-Сир. Думаю, надо согласиться на их условия.
– Да? – вяло спросила она, затем кивнула. – Ладно.
– И было бы очень неплохо, если бы после этого ты согласилась лечь в больницу.
– Фабрика-кухня, – с горечью сказала она.
– Ты поправишься, – пообещал Джонни. – Снимешь с себя ответственность за "Экимидиэн", и сразу станет легче. Тебе нужен длительный отдых, полный покой. У тебя предельное физическое и психическое истощение, но под воздействием амфетамина ты этого...
– Нет, Джонни, со мной этот номер не пройдет. Я не уступлю Харви и Сен-Сиру.
– Почему?
– Луис не согласен. Он... – Кэти замялась. – Он твердо сказал – нет.
– Но твое здоровье, а может, и жизнь...
– Ты хочешь сказать – твой рассудок?
– Кэти, ты слишком многим рискуешь. Черт с ним, с Луисом. К дьяволу "Экимидиэн". Торопишься в усыпальницу? Имущество – это всего лишь имущество, а жизнь – это жизнь. Послежизнью ее не заменишь.
Кэти улыбнулась. На столе зажглась лампочка, послышался голос секретаря:
– Миссис Шарп, к вам мистер Харви и мистер Сен-Сир. Прикажете впустить?
– Да, – ответила Кэти.
Отворилась дверь, Клод Сен-Сир и Фил Харви быстро прошли в кабинет.
– Здравствуй, Джонни. – Сен-Сир держался уверенно, и Харви тоже. – Здравствуйте, Кэти.
– Я разрешила Джонни вести переговоры.
Джонни с недоумением покосился на Кэти – что это означает? Согласие? – и спросил:
– В чем суть предлагаемой вами сделки? Что вы намерены отдать за контроль над "Вильгельмина Секьюритиз"?
– Ганимед, – ответил Сен-Сир. – Весь спутник.
– Понятно. Советские земли. А международный суд подтвердил ваше право на них?
– Да, полностью. Это очень ценные земли, их стоимость ежегодно вырастает чуть ли не вдвое. Джонни, это хорошее предложение. Мы с тобой давно знакомы, и ты знаешь, что я не лгу.
"Может быть, – подумал Джонни. – Похоже, Харви и впрямь расщедрился и не собирается обманывать Кэти".
– Я думаю, миссис Шарп... – начал он.
– Нет, – отрывисто произнесла Кэти. – Не отдам. Он не разрешает.
– Кэти, вы позволили мне вести переговоры, – хмуро заметил Джонни.
– А теперь запрещаю!
– Если хотите, чтобы я у вас работал, последуйте моему совету. Ведь мы уже обсуждали этот вопрос и сошлись на том, что...
Зазвонил телефон.
– Не веришь – послушай сам. – Кэти протянула ему трубку.
– Кто говорит? – спросил Джонни и услышал дребезжание. Будто где-то вдалеке дергали туго натянутую проволоку.
– ...необходимо удержать контроль. Твой совет абсурден. Ничего, она выдержит. Паническая реакция: ты боишься, потому что она больна. Опытный врач легко поставит ее на ноги. Найди врача, обеспечь ее медицинским уходом. Найми адвоката, пусть позаботится о том, чтобы она не попала в лапы судей. Перекрой доступ наркотика. Потребуй... – Джонни не выдержал и отдернул трубку от уха. Затем трясущейся рукой положил на аппарат.
– Слышал? – спросила Кэти. – Это Луис?
– Да, – сказал Джонни.
– Он стал сильнее. Радиотелескоп ему уже не нужен. Он звонил мне еще вчера вечером, когда я ложилась спать.
– Видимо, нам нужно хорошенько обдумать ваше предложение, – обратился Джонни к Сен-Сиру и Харви. – Необходимо уточнить стоимость предложенных вами участков, да и вы, наверное, хотели бы проверить финансовую отчетность "Вильгельмины". На это потребуется время. – Он с трудом выговаривал слова. Живой голос Луиса Сараписа из телефонной трубки потряс его до глубины души.
Джонни договорился с Сен-Сиром и Харви встретиться в конце дня и предложил Кэти пойти позавтракать. У Кэти не было аппетита, но она согласилась, поскольку не ела со вчерашнего дня.
– Что-то не хочется есть, – сказала она, глядя в тарелку с беконом, яйцами и гренками с джемом.
– Если это и Луис, – заговорил Джонни, – тебе не...
– Не надо "если", ведь ты его узнал. Он с каждым часом все сильнее. Наверное, берет энергию от Солнца.
– Хорошо, пускай это Луис, – упорствовал Джонни. – Все равно надо соблюдать свои интересы, а не чужие.
– Наши интересы совпадают, – возразила Кэти. – Мы хотим удержать "Экимидиэн" за собой.
– Чем он может тебе помочь? Ведь его даже твоя болезнь не беспокоит! Только поучать горазд! – Джонни рассердился.
– Он всегда рядом, я чувствую. Мне не нужны телевизор и телефон – я его ощущаю. Наверное, этому способствуют мои мистические наклонности. Религиозная интуиция. С ее помощью легче войти в контакт.
– Ты имеешь в виду амфетаминовый психоз? – спросил Джонни.
– Я не лягу в больницу. Недуг мне не страшен, ведь я не одна. У меня есть дедушка. И ты. – Она улыбнулась. – Да, у меня есть ты. Несмотря на Сару Белле.
– На меня не рассчитывай, Кэти, – спокойно произнес Джонни. – Во всяком случае, до тех пор, пока не уступишь Харви. Соглашайся на ганимедские участки, и дело с концом.
– Ты увольняешься?
– Да.
После паузы Кэти сказала:
– Дедушка говорит: валяй, увольняйся. – Взгляд темных, широко раскрытых глаз был ледяным.
– Не верю, что он так сказал.
– А ты сам его послушай.
– Как?
Кэти указала на телевизор в углу зала.
– Включи и послушай.
– Ни к чему, – сказал Джонни, вставая. – Я и сам уже решил. Буду в гостинице, если понадоблюсь – звони. – Он направился к выходу. Ему показалось, что Кэти окликнула его. Он обернулся у порога. Нет, действительно показалось.
Он вышел на улицу и остановился на тротуаре. Все, довольно с него. Стоило Кэти намекнуть, что он блефует, и блеф стал реальностью. Что ж, бывает.