- Ах, зеркальное изображение, - сказал физик доктор Функ, позевывая. - Да, конечно, может быть, виновата связь. Связь, связь. - Он помолчал. - А может быть, и не связь. Говорить с ним можно? Тогда спросите-ка его… Координаты ведь устанавливаются при помощи оптики, а не электроники? Вот и спросите, как устанавливались координаты и не происходило ли при этом чего-нибудь такого. Если оптика дает им нормальное изображение, значит, виновата аппаратура связи. Итак, вы поняли? Не было ли при ориентировке чего-то такого… неразумного. - Слово ему понравилось. - Вот именно - неразумного.
- Капитан Устюг, как устанавливались координаты после выхода из сопространства?
- Ориентировались нормально: курсовая - с Полярной на Солнце, третья точка - Капелла.
- А четвертая? - спросил командор.
- Хорошая космическая практика, командор, рекомендует брать четвертую в случае сомнений. А у нас сомнений не было.
"Нахал", - подумал командор.
- Зато у нас есть. Уточните положение по четвертой.
- Есть, - ответил дисциплинированный капитан.
Четвертая нужная звезда оказалась вдруг совсем не в той стороне. Человек вошел в комнату через дверь, пошел прямо - к окну. Внизу, естественно, пол, наверху - потолок, а справа должен быть стенной шкаф. И вдруг оказывается, что стенной шкаф - эта самая четвертая звезда - оказался слева, а чтобы он снова был справа, потолку надо опуститься и лечь под ноги, а полу - вознестись над головой. Капитан с Луговым вертели и так и этак - не помогало.
- Словно мир перевернулся, - сказал капитан. - Что за… магия?
- Ну вот, - сказал доктор Функ. - При чем же тут связь? Решительно ни при чем.
- В чем же дело, доктор?
- В чем? - вдруг рассердился Функ. - Как - в чем? Почему вы это спрашиваете? - Он кричал фальцетом. - Они претерпели зеркальную инверсию! Весь корабль!
Он умолк. Командор ждал. Функ пожевал губами.
- Объяснение, насколько я могу судить, имеется одно: где-то там, в неизвестное нам время и в неизвестных условиях, вещество корабля и всего, что на нем находится, изменило знак.
- Так что теперь?.. - спросил командор после новой паузы. Он спросил тихо и, казалось, даже робко.
- Теперь они, вероятнее всего, состоят из антивещества, - буркнул Функ и отвернулся.
Молчание длилось минуты две. Потом командор спросил:
- Вам все ясно, диспетчер? Чего же вы ждете?
- Да, - сказал диспетчер неслышно, откашлялся и уже громко повторил: - Да. Все ясно.
- Действуйте.
- Устюг, - проговорил диспетчер. - Только спокойно. Ни шагу с орбиты, ни на миллиметр. Пассажиры спят?
- Как и положено.
- Не будить.
- Что с нами?
Диспетчер не ответил. Он включил общий канал.
- Всем: восьмой объявляет тревогу. Блокировать старты. Освободить пространство до четвертого маяка…
Происшествие случилось у него, и теперь он был главным в космосе. Он вдруг, задним числом, похолодел: стал бы "Кит" швартоваться, вот наломали бы дров… Тринадцать пар глаз в зале уперлись в него, свой голос он слышал со стороны: слова разносились по трансляции. "Не пересекать орбиты "Кита", не приближаться к нему ни при каких условиях. Ничего и никого с "Кита" не подбирать. Постам развести корабли…"
Совещание закончилось. Остатки дыма клубились где-то под прозрачным потолком, розовевшим потому, что здесь, в Космоцентре, только занималась заря. Командор подошел к секретарю, переключил кристалл на исходную позицию и приготовился прослушать все сначала. Он любил еще раз выслушать все в одиночестве: при этом иногда возникали дельные мысли.
Первый голос в записи был его собственным:
- Капитан! Расскажите, пожалуйста, как проходил рейс.
Капитан (откашлявшись, хрипловато - связь чуть изменяет его голос): Значит, так… Взяли груз и пассажиров на Анторе. Загрузка тридцать процентов: не сезон. Разгон прошел без нарушений, никаких странностей не наблюдалось. Нашли точку, своевременно вошли в прыжок…
Физиолог: Как чувствовали себя люди после прыжка?
Капитан: Вышли из коконов. Был проведен положенный осмотр на медкомбайне. Жалоб не было, объективные показатели в пределах нормы - чуть лучше, чуть хуже, как обычно.
Функ: Дальше, дальше, пожалуйста. Как проходил полет в сопространстве?
Капитан: Ну, я бы сказал - нормально. Все время, с прыжка до выхода, не было ни вибраций, ни отказов, ни каких-либо иных нарушений.
Функ: Это субъективно. А приборы?
Капитан: Я просмотрел записи. Никаких отклонений.
Функ: Хорошо, капитан. Теперь расскажите, а что наблюдалось… снаружи?
Капитан: В сопространстве?
Функ: Вот именно.
Капитан (не сразу): Вообще, как вы знаете, нам не разрешается…
Функ (нетерпеливо): Да, да! Но все смотрят. Говорите, это крайне важно.
Командор: Рассказывайте, капитан.
Капитан: Да ведь вы знаете, как это выглядит: полный ноль. Даже не скажешь, пустота это или нет, тьма - или еще что-нибудь. Так что видеть там нечего, и если мы все же что-то угадываем, то потом оказывается, что впечатление у всех разное, и, значит, мы видим что-то в себе, а не снаружи. Мне, например, обычно кажется, что мы висим неподвижно, а от нас во все стороны расходятся такие - ну, коридоры, что ли. То есть у них, понятно, нет ни стен, ни потолков, ничего, но только я знаю, что это - разные коридоры, и они вертятся, как спицы колеса, в котором я - ось. От этого вращения начинает кружиться голова, и выключаешь экран. Стараешься только не изменить ненароком режим - там, если чуть сдвинешься, вынырнешь потом, наверное, неизвестно, где.
Функ: Капитан, вот в этом "ничего" вы не заметили чего-нибудь, что было бы не таким, как всегда? Хотя бы мелочи…
Капитан: Совершенно ничего.
Услышав тихое жужжание вызова, командор остановил запись и нагнулся к интеркому.
- Командор, вы приказали доложить вам о встречающих "Кит". Они тут, и ожидают, как обычно, отправки на Космофиниш. Мы, по вашему указанию, разместили их в отдельном зале.
Командующий откликнулся не сразу.
- Они волнуются?
- Пока нет, командор. Не более, чем обычно. Им объяснили, что финиш корабля несколько задерживается.
- Пусть подождут. Я буду, как только что-нибудь выяснится.
Командор повернулся к секретарю.
Функ: Ах, какая жалость, что меня там не было. Я уже давно говорю о необходимости специальной экспедиции… пока я жив.
Командор: Вынужден просить участников не отвлекаться. Доктор Функ, и лично вас.
Функ: Хорошо, но мы еще поговорим об этом в Совете.
Командор снова наклонился к аппарату.
- Слушаю!
- Докладываю: по вашему приказанию чистильщик уравновесился на орбите "Кита", на безопасном расстоянии от него.
Командор почувствовал вдруг, как влажнеет ладонь - словно в ней был зажат флазер, который он направил в спину друга.
- Пусть остается там впредь до распоряжений.
Он снова стал слушать кристаллического секретаря.
Командор: Как это могло произойти? И чем мы можем помочь кораблю?
Функ (после краткой паузы): m-м… Трудно сказать. Полагаю, что современный уровень знаний не дает нам возможности исчерпывающе объяснить происшедшее. Дело в том, что у нас нет единых воззрений на сущность сопространства, хотя практически мы его используем. В этом нет ничего необычного: пользовались же люди электричеством, не понимая его сущности. Если исходить из представлений Бромли…
Командор: Можете ли вы дать нам какие-то практические рекомендации? Способна наука помочь нам спасти людей?
Сейчас будет пауза, подумал командор. Сейчас они посмотрят на капитана и переглянутся, как светила медицины у постели человека, о котором уже знают: иноперабилис. Потом глаза их опустеют, и консультанты будут смотреть уже не на капитана, а сквозь него, будто члены трибунала, подписавшие приговор, который обжалованию не подлежит. Они посмотрят, и мне станет больно и страшно за этого парня, и за его экипаж, и за всех людей (просто счастье, что на сей раз их немного), но больше всего именно за капитана, потому что ему будет хуже и труднее, чем остальным - в тринадцать раз хуже и труднее. А мы ничем не сможем помочь ему, ничего не сумеем принять с борта, ничего - передать, и даже долго прощаться с ним - не в нашей власти. Ага, сейчас старик заговорит опять…
Функ: Собственно, практическая сторона вопроса представляется нам ясной. По уже упоминавшимся причинам всякий контакт с кораблем грозит катастрофическими последствиями. И единственным выходом может быть… может быть…
Пауза.
Физиолог: Позвольте, позвольте. Да отойдите же, дайте ему дышать! Расстегните… Одну минуту… (пауза). Сейчас он придет в себя. Нужен санитарный аграплан.
Функ (едва слышно): Ничего не нужно, глупости. Я сейчас.