- Мы отказались от искусственных спутников. Запустили наземных шпиков. Некоторые возвращались, некоторые - нет. У нас есть богатейший банк данных по тамошней растительности, животным и так далее. Так же мы исключили существование там каких-либо смертельных для сталинцев вирусных мутаций. В эволюции нет никаких значительных отклонений.
- Люди? - спросил Целинский.
- Ни следа.
- След имеется, - заметил Лопес. - Машины, которые не вернулись.
- Думаешь, их переработали на консервы? - сиронизировал Целинский.
- Дорогуша, эти так называемые наземные шпики - не фунт изюму. Такие танки в миниатюре; их изготавливают по лицензии Церберов.
- А что с теми Разведчиками?
- Какими Разведчиками? - не понял Целинский.
- Теми, что "в какой-то мере", - буркнул Прадуига.
- Мы выслали семерых, - сообщил Данлонг. - По одному из Лос Анжелеса, Каира, Берлина, Лондона и Алма Аты, еще парочку - с берегов Мексиканского Залива. Это уже третий этап. Собственно говоря, мы не должны были переходить к нему, не засчитав двух предыдущих, но выходя не было. Я решил, и я же подписал.
- И что?
- Ммм… никто не вернулся.
Какое-то время в комнате царила тишина.
- Красивые дочки автохтонных вождей? - пошутил без успеха Целинский.
- Хотелось бы мне знать, Джонни, как ты будешь объясняться перед Комиссией из этой задницы.
- Не твое дело, - твердо ответил Данлонг.
- Да нет, такое впечатление, что мое, - настаивал Прадуига. - Во-первых, ты собрал здесь, на равных правах, военного, спеца по полевым операциям, судя по нашивкам, из Корпуса по Вторжению. Во-вторых, совершенно напрасно ты заверил нас, насколько мне помнится, что Катапульты, нацеленные в ту Землю, сейчас столь же безопасны, что и линейные. И мне эта комбинация никак не нравится.
- Я поражен, - буркнул Директор с миной, абсолютно противоречащей этим словам.
- За это ты мне и платишь. Чтобы я не дал себя обмануть первым вречатлениям.
- Эй, погодите, ребята. - Целинский начал кое-что подозревать. - В чем тут дело?
- А в том, что мы должны стать следующей порцией пушечного мяса, - своим гладким басом объяснил ему Круэт. Стрелочник вытаращил глаза.
- Ты что, Данлонг, на голову упал?… Старческие заскоки?… Или считаешь нас самоубийцами?
Директор Пятого Департамента Министерства Колоний Земли Сталина поднял глаза к потолку.
- Майор Круэт самоубийца по профессии. Ты, Януш - самоубийца по натуре. Помнишь, как на Земле Земель играл в кости с инквизитором на собственную жизнь?
- А я? - спросил Лопес.
- Ты тоже согласишься.
- Почему же?
- Ты меня спрашиваешь? А зачем ты сюда прилетел? Моя интрига, а? Думал, что это Нить, ну вот тебе и Нить. Так что? Мне на злость откажешься?
- И я тебя переоцениваю? Переоцениваю?
- Да, Лопес, такие уж времена. В твоих бумагах есть и то, о чем мечтаешь, и чего ненавидишь. Ты у меня там разложен на слова и проценты. У нас разные спецы имеются…
5
В наступающей темноте, в прохладной тишине вечера продолжался танец теней - они плясали в священном обряде, призывая ночь. Хореографом был ветер, каждая дрожь тронутой им ветви тут же отражалась на поверхности земли изменением расположения светлых и темных пятен.
Постепенно контраст делался меньше. И вот воцарилась грубозернистая, мрачная серость. Поляна превратилась в один огромный, наполненный ночью сосуд.
Лесок спал.
Не очнулся он даже тогда, когда в самом его сердце появилось чужеродное тело. Повыше куста, пониже дерева; поуже, чем древесный ствол, потолще ветки. Неподвижное. С неправильными очертаниями. Человек. Он стоял и смотрел, прислушивался. Не пошевелился почти целую минуту: чем не статуя. Один раз захлопал полой его плаща, раздул волосы, зафыркал рукавами.
Потом человек исчез.
Лесок спал.
Не проснулся он и при повторном вторжении сюда фрагмента чужого мира. На сей раз, это было уже пять бесформенных фигур. Пятеро людей. Плечом к плечу, выстроенные по окружности, лицами наружу. Мужчины. Длинные плащи. Головы открыты. Руки свободны. Ноги широко расставлены, чтобы удерживать равновесие.
Один из них шевельнул губами; ни малейшего звука из-за них не прозвучало, зато оставшиеся четверо прекрасно слышали не высказанные слова. В гортани и языки мужчин были вшиты устройства, расшифровывающие немые движения органов речи, что таким образом желает сказать их обладатель, и передающие его слова - уже в качестве закодированного сгустка звуков - в "импульсаторы" интерлокаторов, миниаппаратов, пересылающих эти немые звуки непосредственно в слуховые центы мозга, причем, именно в форме импульсов, которые перебрасывались прямо в нейроны. В программе каждой говорилки был предусмотрен индивидуальный способ речи владельца, так что, несмотря ни на что, можно было узнать собеседника по голосу, хотя голоса он как раз и не издавал. Ларингофон последнего поколения: разговариваешь, не открывая рта, и никто не в состоянии узнать - без предварительного подключения к говорилке - чего ты там говоришь, и говоришь ли вообще.
- Спокойно, - сказал майор Круэт. - Никого. Там справа - это лиса.
После чего он выполнил какое-то странное движение ладонью и доложил:
- Круэт на Запись. Мы на месте. Без хлопот. Аминь.
Слово "Аминь" представляло собой повсеместно принятый во всем Корпусе Вторжения код завершения; постепенно переходили исключительно на него и другие родственные коды, чтобы в ходе совместных операций (которые случались все чаще) или же в других случаях покрытия боевых языков, не происходило помех. В Корпусе служили люди из сотен стран на трех Землях, и не вежде был распространен оборот OVER или другие, уже чисто идеоматические. Зато христианская мифология была известна каждому.
Миниатюрная регистрирующая машинка (миллиметр на миллиметр на два миллиметра) под ногами мужчин записала в своей памяти произнесенные Круэтом слова. Каждые две минуты - в дневное время, каждые десять минут - полушарие почвы, принадлежащей к территории, охваченной действием Катапульты, будет обмениваться посредством ее "выстрелов", а на этом же месте будет появляться идентичный фрагмент полянки, так же снабженный регистратором. Таким образом, связь с Землей Сталина будет поддерживаться, хотя у двух вселенных не было ни единой общей точки. Радиус действия говорилок теоретически ограничений не знал; все передачи шифровались кодом на основе случайных комбинаций.
- Давайте-ка лучше смываться из этого леса, - буркнул Лопес.
- А где ты найдешь лучшее укрытие? - лениво удивился Лопес.
- Меня беспокоит то, что те Разведчики должны были рассуждать точно так же.
- В это место никого не перебрасывали.
Коста дель Сол была весьма популярной территорией для переброски; с одной стороны, принимая во внимание привлекательность для туристов, она позволяла еще одному туристу относительно быстро раствориться в толпе; с другой же стороны, по причине близости Гибралтара, довольно часто бывала милитаризованной зоной.
- Я имею в виду то, что Разведчики наверняка рассуждали крайне правильно, как и ты. Как их научили. Ну, и что от них осталось?
- Нет, - принял решение Круэт. - Я отвечаю за вашу безопасность, и в этом смысле решения принимаю я. И я скажу: нет. Ты меня не убедил. То, что ты предполагаешь, будто бы их подготовка могло привести к неудаче миссии, вовсе не означает, что я теперь должен полностью от нее отказаться. По большей части оно основано на здравом рассудке. Я не начну делать глупостей только потому, что те, которым не повезло, тоже этих глупостей не делали.
Это было одно из самых длинных выступлений майора Круэта.
Прадуига пожал плечами.
- Во всяком случае, благодарю за обширные объяснения.
- Следующих прошу не ожидать.
Они сошли с поля переброски. Два одетых в такие же плащи солдата из Корпуса сдвинулись по приказу майора на несколько метров влево и вправо, и с тех пор они продолжали удерживать это расстояние. Сам Круэт слегка опередил Прадуигу и Целинского, в результате чего они очутились в средине треугольника, вершинами которого были военные.
Столь настырная защита Лопеса уже начала раздражать.
На северной оконечности поляны территория поднималась, чтобы затем резко опасть по направлению к ручью. На вершине этой возвышенности лежало несколько валунов, поросших мхом, а местами - даже травой. Каменный занавес.
- Здесь, - скомандовал Круэт. Целинский с Прадуигой одновременно, как по приказу, скривились. Майор эти гримасы заметил.
- Что опять?
- Ничего.
Распоряжение Разведки, указывающее производить переброску сразу же за терминатором, на темной стороне, имело множество противников, но ничего лучшего пока что придумано не было. Поначалу предпочитали стрелять Катапультами на рассвете, но ущербность данной процедуры, проявившейся во время глубинного исследования Земли Земель, привела к смене времени суток. Теперь Разведчиков перебрасывали к вечеру, давая им целую ночь на знакомство с территорией и на подготовку к походу. Переброски днем были исключены. Это распоряжение было во всех отношениях разумным, но Разведчики регулярно проклинали его: ведь им приходилось ночевать в подобных этой лесных дырах.
Один из солдат - сержант Калвер, как называл его майор - забрался на валуны и разместил там небольшой анализатор КТЗ, который должен был охранять их лагерь. Данные, передаваемые аппаратом, появлялись на Индексе майора, как только он опускал левое веко.
Помимо этого, Круэт установил еще и минипроекторы маскировочных голограмм, после чего, вместе со своими подчиненными растворился в темноте.