Наверху раздались неровные шаги. Лимон посмотрел на лестницу: появились босые ноги, немного неуверенно нащупывающие ступеньки. От лодыжек и выше колыхались полы тяжёлого и явно слишком большого махрового халата. Ноги прошли примерно пол-лестницы и задумчиво остановились, но потом что-то решили про себя и уже легко и быстро сбежали вниз.
- Кхгм! - в наступившей тишине сказал господин Хаби.
Вид спустившегося сверху существа вызывал изумление: огромный халат - это ещё ладно; но вместо головы торчал серый бумажный пакет из-под хлеба, в котором были прорезаны две косые щели для глаз и одна, ещё более косая - для рта. Левая половина пакета была наспех вымазана чем-то красным.
- Илли, детка…
- Молчи, отец! - сказало существо, скрещивая руки на груди. - Ты мне не указатель! Ты дом не смог защщить* от чужаков! Они пришли, чтоб петь - так пусть поют. Иначе - горе!
И правой рукой с хищно изогнутыми пальцами существо описало в воздухе медленную дугу.
- Пойте, - сказал господин Хаби. - А то мы точно таких бед огребём…
Лимон понял, что сначала надо закрыть рот.
- На рассвете туман, туман, на рассвете шаги, шаги… - затянул было Шило, но настолько не попал в мотив, что заметил это и сам.
- О, - вскликнул господин Хаби. - Что вы, оказывается, знаете!
- Наш отец собирает старые песни, - сказал Лимон. - У него целый ящик этих… - он показал руками. - Которые вставляют…
- Одних Имперских маршев - шесть штук! - гордо добавил Шило.
- А вы, получается, братья? - догадался господин Хаби. - А почему-то совсем не похожи.
- Сводные, - сказал Лимон.
- Так вы будете петь, или я ухожу и начинаю творить несчастья? - капризно спросило существо.
- Сейчас… - Лимон откашлялся и, пощёлкивая для ритма пальцами, начал: - На рассвете туман, туман, на рассвете шаги, шаги, будет нами экзамен сдан, захлебнутся кровью враги…
- …Этот тусклый и серый свет, этот горестный мокрый лес… - подхватил господин Хаби; Лимон удивлённо на него покосился.
- …где застряла в дубах картечь… - вплёлся, наконец, Шило, - где нам выпало лечь…
Господин Хаби обхватил одной рукой за плечо Лимона, другой - Шило, и втроём они допели до конца старинную песню о курсантах-пограничниках, которых забыли на рубеже. Когда они заканчивали, Лимон увидел, что у господина Хаби в глазах навернулись слёзы.
- Молодцы, - сухо сказало существо. - Теперь мне можно вернуться к моим печалям?
- Иди уж, - вздохнул господин Хаби. - Никакого в них понимания и никакого сочувствия… Эту песню ещё мой дед пел - и это как раз про их выпуск было.
- Он был пограничник?
- Да, в самом начале… когда ещё были границы. А потом он был чистильщиком. Это императорская контрразведка так называлась. А потом его оттуда прямым ходом - в штрафники… прямо вот как вас. Ладно, братцы, я с ночи, поспать надо. Давайте ваш бегунок, я подпишу.
Лимон достал из портфеля тоненькую папку с поддельным обходным листом (труднее всего далась подпись директора) и ручку.
- Вот здесь, - показал он.
- Вижу, вижу… - господин Хаби близоруко прищурился. - А что, у Брешке тоже кто-то болеет?
Лимона пробило холодным потом. Ах, как мы лопухнулись, подумал он. Но сказал совершенно спокойно:
- Нет, больных больше нет, там кто-то отстаёт по предметам, у кого-то книги в библиотеку не сданы…
- Ну, понятно… - господин Хаби длинно и вычурно расписался, отдал папку Лимону. - Может, будет время - ещё зайдёте? Споём…
- С удовольствием, - сказал Лимон.
- Только, наверное, это уже осенью будет, - добавил Шило.
Они вышли из дома, прошли под деревьями, миновали калитку и оказались на улице - почти в другом мире.
- Фффф… - Лимон оглянулся - господина Хаби видно не было. - Я думал, что напущу в штаны.
- С чего это? - не понял Шило.
- Не знаю. Мне вдруг показалось…
- Что?
- Что он… они, вернее… настоящие шпионы.
- Брось.
- Ну, сам подумай: мы узнали то, за чем приходили?
- Ну да!
- А что, если эта, с пакетом на башке - вовсе не его дочка?
- А кто?
- Шпионка. И он всё время под её надзором. Или его вообще загипнотизировали. Представляешь…
- Если загипнотизировали, то мы с тобой тут ничего не сможем. Это надо просто отцу сказать…
- Да, наверное… Слушай, надо вернуться, только не отсюда, а обойти дом… Я вроде бы понял, где её комната - вдруг удастся заглянуть?
Заглянуть не удалось. Задней стеной все дома этой части улицы выходили на обрывистый берег Юи, были неотличимы друг от друга - а главное, совершенно неприступны. Лимон покусал кулак, но ничего не придумал - а время уже поджимало. Пришлось отправиться на место встречи, так и не добившись никаких результатов.
Разведчики собрались под Каменным мостом всемером - то есть те, до кого Лимон успел утром дотянуться: Порох, Хвост, Сапог, Костыль, Маркиз - ну, и братьев Шанье двое. Костыль притащил пакет сушёных груш и пустил его по кругу. Время было сильно после обеда.
Обсудили, кто что добыл. Побывавшие в доме другого контролёра, Ингми Шанку, Порох и Хвост ничего опасного не увидели: двое ребятишек, оба ещё дошкольники, мирно играли во дворе, и за домом наверняка никто не следил. Костыль же, Маркиз и Сапог вообще провели с тремя сёстрами Клеп, дочерьми последнего из подозреваемых, пару приятных часов на Пандейском рынке, где давно уже не торгуют, а только развлекаются, - и тоже ничего подозрительного не засекли. Потом обсудили рассказанное Лимоном и пришли к выводу, что да, дело остаётся неясным, и стоит продолжать наблюдение - только как это сделать, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания?
Бинокль не годился: дом с улицы прикрывали деревья, с боков - соседние дома, сзади стена была глухая, без окон: наверное, чтобы не мешали спать звуки реки. Забраться ночью во двор и прицепить куда-нибудь шпионскую камеру было нереально, поскольку рыжую собаку наверняка именно на ночь выпускали побегать. Делать подкоп со стороны обрыва? - долго; а шар с камерой пустить? - во-первых, нет шара, во-вторых…
Дом, вроде бы такой простой на первый взгляд, оказывался всё более и более подозрительным.
- Так, - сказал рассудительный Порох. - Допустим, ни в дом, ни во двор мы не проникнем. Значит, нужно что? Правильно, установить постоянное наружное наблюдение: кто приходит, кто уходит…
- Я знаю, откуда дом будет хорошо видно, - сказал вдруг всё это время сосредоточенно молчавший Шило. - С фермы Стального моста. С самого верха.
- С ума сошёл? - поинтересовался Порох. - Там охрана. Кто нас туда пустит?
Лимон сосредоточился и попытался вспомнить, виден ли был мост из двора? Да, виден. Самый верх фермы - как раз над коньком соседней крыши…
- Какая там охрана, - махнул рукой Шило. - Бабушка Дацу с вязальной спицей. Я лазил, знаю.
- Когда ты лазил? - не поверил Лимон.
- Месяц назад.
- Зачем?
- Змея снимал.
На весенних ветрах в городе всегда проходили бои воздушных змеев, и да, Шило приволок с них чьего-то очень красивого и почти целого змея, изображавшего собой довоенный бомбовоз. Змей сейчас висел под потолком его комнаты.
- Не мост! - сказал Лимон. - Рискованно и всё-таки далековато. Змей с камерой!
- Точно, - сказал Порох. - Нечего сидеть, пошли делать, вечером испытаем.
- У кого будем делать? - деловито спросил Маркиз.
Все переглянулись.
- Может, Шилов используем? - предложил Порох.
- Нет, - сказал Лимон. - Слишком заметный, яркий, да и чинить его надо. Простенький: ромб или коробку, и прозрачный.
- Тогда ко мне, - сказал Костыль. - Не ромб и не коробку, а я знаю что. И у меня всё есть.
И они побежали к Костылю.