- Мистер Солсбури, давайте разберемся, - начинает она спокойно. - Вам прекрасно известно, что Гельвеция крайне неохотно выдает граждан, нашедших здесь убежище. Первое: я более пятнадцати лет являюсь гражданкой этой страны. Второе: я отказываюсь отдавать императору члена своей семьи. Я прекрасно понимаю, что по возвращению в родной Нью-Кройдон Брендона убьют за то, чего он не совершал. По законам империи, его даже судить не станут.
Элизабет мрачно выпивает чай, отодвигает опустевшую чашку.
- Схожу за Брендоном, - говорит девушка, вставая. - Заодно гляну, не привел ли господин консул с собой парочку наемных убийц.
- Бетси! - возмущенно восклицает леди Виктория.
- Он - подданный империи, бабуля. Не забывай.
Девушка быстро удаляется, стуча каблуками по каменному полу. Консул провожает ее пристальным взглядом, выжидает минуту, потом осторожно спрашивает:
- Госпожа Баллантайн, прошу меня простить за некорректный вопрос… Мисс Элизабет больна?
Виктория качает головой, отпивает из чашки остывший чай.
- Нет, консул. Девочка в интересном положении. И вы только что сообщили, что собираетесь забрать ее будущего мужа.
Солсбури изо всех сил делает вид, что не удивлен, но это у него плохо получается.
- Но… Мэм, этот брак невозможен! Отношения между людьми и перерожденными не регистрируются официально. Перерожденные не имеют права…
Леди Баллантайн прислушивается к шагам в коридоре, усмехается, глядя на консула.
- А вы это им скажите, мистер Солсбури. Особенно Элизабет. Только учтите, что моя внучка не станет стеснять себя приличиями и из-за своих слов вы можете пострадать.
Вскоре в зал возвращается Элизабет, а с ней - молодой человек с аккуратно подстриженными вьющимися светлыми волосами и в свитере с высоким горлом. Он смотрит на консула спокойно и доброжелательно, быстро жестикулирует. Солсбури следит за движениями рук в тонких шелковых перчатках, виновато пожимает плечами:
- Прошу меня простить, но я не владею языком жестов.
- Я побуду переводчиком, - предлагает Элизабет. - Доброго дня, консул. Меня зовут Брендон.
- Рад знакомству, мистер…
- Фланнаган, - подсказывает Элизабет.
- Мистер Фланнаган, я здесь по поручению Его Императорского Величества. Он требует вашего немедленного возвращения в Нью-Кройдон.
Брендон хмурится, качает головой.
- Вот видите, господин консул, - с сухим смешком замечает Виктория Баллантайн. - Мы все втроем категорически против.
Солсбури давит вздох, вынимает из кожаной папки лист бумаги, исписанный мелким почерком и отмеченный двумя печатями с гербом империи. Консул протягивает документ хозяйке замка. Леди Виктория читает про себя, хмурясь и шевеля губами. Элизабет волнуется, смотрит то на нее, то на Брендона. Брендон ободряюще подмигивает ей, слегка улыбается, но в его глазах Солсбури отчетливо видит затаившийся страх.
- Бабуль, что там? - не выдерживает Элизабет.
Леди Баллантайн откладывает бумагу, откидывается на спинку кресла и молчит.
- Что там написано? - повторяет Элизабет.
- Это ловушка, - шепчет Виктория.
Девушка хватает лист, вчитывается.
- "Требуем вернуть прежде принадлежавшего дому Баллантайн, а ныне являющегося собственностью империи…" Это что вообще такое? Это кто тут "собственность империи"? - возмущенно спрашивает она. - "В случае неповиновения… по обвинению в промышленном шпионаже…" Да как они вообще смеют?
- Смеют, милая, - бесцветным голосом откликается Виктория Баллантайн. - Так как империя отказывается признавать перерожденных гражданами, Брендон приравнен к вещи. К собственности, которую мы обязаны вернуть. Так как я более не наследница Баллантайнов, а тебя официально не признали принадлежащей к роду, мы не имеем на Брендона никаких прав.
- Я очень прошу прощения… В случае вашего отказа император приказал забрать мистера Фланнагана силой.
Элизабет нервно смеется.
- Вы - и силой? Господин консул, убирайтесь отсюда, пока я вас не…
- Бетси!
- Бабуля, не надо, - упрямо качает головой девушка. - Я на агрессию отвечу агрессией. Уж лицо господину консулу точно раздеру.
Брендон касается ее руки, смотрит с укоризной и снова что-то говорит на языке жестов.
- Что хочет от меня император? - скучным голосом переводит Элизабет.
- Сотрудничества.
В зале ненадолго воцаряется молчание. Брендон поворачивается к Элизабет. "Родная, я должен это сделать. Ради того, чтобы вас с леди Викторией оставили в покое. К сожалению, мы тут бессильны, закон на стороне империи. Спроси консула, знает ли он какие-либо подробности".
Девушка озвучивает вопрос, и консул отвечает:
- Единственное, что мне известно, - это то, что Брендону по возвращении гарантирована безопасность. Больше Его Императорское Величество не сказал ничего.
- По возвращении?! То есть в дороге безопасность моему мужу никто не гарантирует? - снова взрывается Элизабет. - Ну уж нет! Один ты никуда не поедешь! Я еду с тобой!
- Бетси!!!
Она гордо расправляет плечи, смотрит на окружающих с вызовом.
- И только попробуйте мне запретить.
* * *
"Родная, я последний раз прошу тебя - останься. Зима, больше месяца в пути. Элси, это опасно для тебя и для ребенка".
Диспетчер объявляет прибытие очередного поезда. Элизабет стряхивает с зимних перчаток хлебные крошки, тут же из-под крыши вокзала слетаются голуби.
- Со мной и с ребенком точно что-нибудь случится, если я не буду знать, где ты. - Девушка берет Брендона за руку, переплетая механические и живые пальцы. - Я же почувствую. И… ты понимаешь, что тебя хотят забрать у меня навсегда?
Она привстает на цыпочки, тревожно смотрит ему в лицо. Брендон косится на двоих здоровенных парней, скучающих на скамейке рядом с их чемоданами. Элизабет тоже оглядывается на них и тихо шепчет:
- А мы убежим. Как только будет остановка, бьем их изо всех сил и… Что "нет"?
Вместо ответа Брендон привлекает ее к себе одной рукой, вторую осторожно кладет на ее округлившийся живот. Элизабет утыкается носом в теплый вязаный шарф Брендона и грустно говорит:
- Я боюсь. Опять через океан, опять будет качать… Помнишь, как я чуть за борт не упала во время шторма? А как во Франции мне плохо стало совсем и ты искал хоть кого-то, кто знает амслен?..
Он дует ей в пушистую меховую шапку и целует в нос.
- Наш поезд подходит, - безразличным тоном сообщает один из мордоворотов.
- Берите чемоданы - и вперед, - фыркает Элизабет.
Парень подходит к ней, смотрит сверху вниз, сплевывает через плечо.
- Слышь, коза, - цедит он сквозь зубы. - Еще вякнешь - отправлю с пинка обратно в Монтрё. Приказ был доставить куклу. Про наглую девку ни слова, сечешь?
- Еще раз услышу от тебя "кукла" в его адрес… - угрожающе начинает Элизабет.
Конвоир хватает ее за подбородок.
- И что, кукла? - смеется он.
"Вниз посмотри", - говорит Брендон на амслене.
Парень опускает взгляд, продолжая улыбаться. Разжимает пальцы. Делает шаг в сторону и берет чемодан. Элизабет убирает револьвер в сумочку.
- Ссать будешь сидя, как баба, - завершает она. И тут же добавляет: - Ведь в вашем приказе ни слова о наглой девке с револьвером, не так ли? Лицензия на оружие у меня есть, так что…
Брендон смотрит на нее с укоризной.
- Что? - возмущается Элизабет. - Ты - их пленник, а я - гарантия твоей безопасности. Все справедливо.
"Элси, не надо провоцировать конфликт. Нам предстоит провести рядом с этими типами целый месяц".
Она обиженно поджимает губы.
- Да, я помню, что надо держаться, как леди. Но пока себя так ведут те, что должны быть джентльменами…
Второй конвоир, до сего момента молчавший, тихо смеется, получает тычок в бок локтем от товарища и хохочет, уже не скрываясь. Элизабет сверяется с билетом и гордо шествует в направлении поезда "Монтрё - Росток".
В купе Элизабет долго ворчит, что ей жестко, дует, душно, тесно, холодно, жарко, и возмущается:
- Почему нас заперли? Теперь чтобы выйти пописать, я должна по десять минут долбить в стену!
Брендон спокойно взбивает для нее подушки, помогает расшнуровать теплые ботинки. Улыбается ободряюще, разводит руками. Девушка несколько минут молча смотрит в окно на заснеженный лес, потом решительно перебирается к Брендону на койку, обнимает его и тихонечко плачет. Он поглаживает ее по растрепанным волосам и не знает, как утешить. Оба понимают, что там, куда они возвращаются, их не ждет ничего хорошего. И оба не видят выхода из ситуации.
- Одно радует, - шепчет Элизабет, успокоившись. - Сейчас перемирие, ехать не так страшно. Хотя знаешь… Я тут думаю, что лучше было бы, если б мы не добрались до Ростока живыми.
"Перестань говорить глупости, - сердится Брендон. - Я понимаю, что тебе страшно, но не теряй голову. Или можно попробовать договориться, чтобы тебя из Ростока отправили обратно в Монтрё. Деньги у нас есть".
Элизабет прижимается к нему теснее, обхватывает обеими руками.
- И не мечтай от меня избавиться, Брендон Фланнаган. Нас или двое, или ни одного.
"Трое, - улыбается он. - Нас трое. Помни об этом, пожалуйста. Ты самая смелая и отчаянная женщина из всех, что я видел за целый век, но… Я прошу тебя быть спокойнее и осторожнее. Именно потому что нас трое".
- Может, император это учтет, и…
"Что "и"?"
- Ну… отпустит тебя?
Брендон пожимает плечами.
"Вряд ли. Мы с тобой пока не знаем, что у него на уме".