- Ты ещё на это способна? Или ты слегка издеваешься? А то побежали! - Ирка сорвалась с места и пробежала несколько метров. Обернулась с лукавой улыбкой и выражением весёлого превосходства в глазах. Покачала головой. В ответ Раиса меланхолично помахала ей ручкой:
- Не сегодня.
Они вместе пошли по аэродрому, тихонько переговариваясь о том, о сём; лица их постепенно светлели. Обсудили, конечно, волейбольный чемпионат и конкретно броски Лены Смараджич, вспомнили о новых аттракционах в "Аквапарке на Речном", не забыли перемыть кости друзьям-мальчишкам. Заскочили переодеться в свою каюту, в одну из двух модульных семиэтажек, похожих на надкусанные початки кукурузы.
Вскоре, оставив позади городок лётно-спортивного лагеря, шли к пруду. На шеях болтались полотенца. Рассветные лучи тихо струились через липовые кроны.
Раиса в очередной раз вдруг подумала, насколько всё-таки огромен Союз. Две девчонки шлёпают утренней аллеей, где-то на кораблях строятся на подъём флага, составы иглами летят по эстакадам к Тихому океану, в солёный вечер – там, на Камчатке, уже возвращаются с трудовой вахты. Её остров, даже если теперь считать с Гватемалой вместе, уместился бы на этом пространстве очень много раз… С холма сбежали к реке. Ирка, скидывая шорты, радостно заметила:
- Обрати внимание – твой цветок! В принципе, можешь засушить и отправить маме с папой. Он уже не в "Красной книге", пионерия постаралась.
Неподалёку, в тени кустарника, скромно выглядывали, светились фиолетовым и жёлтым венерины башмачки. Раиса наклонилась, протянула руку – и не смогла, лишь погладила робкие лепестки ладонью, отступила на шаг. Все занимались своим делом: юннаты сокращали "Красную книгу" и расширяли "Зелёную", атомщики в Центральной Африке возводили станции холодного синтеза, колонисты осваивали Марс, учителя – учили, врачи – лечили. Она вдруг поняла: всё просто, романтик – это человек, который занимается любимой работой. Ей немедленно захотелось напечатать на своём лётном шлеме изображение этих цветов – как свой герб, как знак того, что мы, вся "наша совокупность", не дадим отныне погибнуть ничему доброму. Ирка уже готовилась прыгнуть с обрывчика.
- Я лучше пошлю им стихотворение, - сказала Раиса. - Вода, наверно, холодная, кстати. Не боишься, что наши уставшие ноги сведёт?
- У меня серёжки в ушах, если что – кольнусь. И вообще, у меня папа – Василий Иваныч, - Ириска махнула воображаемой шашкой. В следующее мгновение она бултыхнулась.
Раиса посмотрела наверх, в небо, и её лицо снова расплылось в улыбке. Сквозь бледную голубизну быстро двигалась звезда космопорта "Памир". "Скоро", - подумала Раиса: "Скоро! Скоро! Скоро!" Скоро!
Белова Ольга
163: Трудные задачи
Сказочный вид стиснутой лесом реки не сумел отвлечь Леонида от тревожных мыслей. Быстрое течение Олхи играло отражением сосен, а тёмная зелень деревьев искрила частыми комьями снега. Небо свободно лилось в комнату сквозь окно во всю стену. Было светло, радостно и… неспокойно. Сквозь ароматы нагретого солнцем пластика и ковролина пробивались запахи йода, плесени и боли. Запахи надежд и сомнений: кому на выздоровление, а кому к вечному сну.
- Вячик сильно изменился, - пожаловалась Вера Сергеевна. - Мы ведь каждую неделю связывались, но видеочат – это только лицо и голос… Оказалось, за три года я совершенно отвыкла от него. Возмужал, но стал далёким и чужим.
Они сидели в одной из гостевых комнат на третьем этаже госпиталя. Мать Вячеслава предложила чай с домашними пирогами и вареньем. Леонид недавно обедал, но отказаться от угощения не посмел, справедливо полагая, что встречи с родственниками товарищей слишком редки, чтобы, настаивая на отказе, рисковать отношениями.
- А вы навещаете своих родителей? - спросила Вера Сергеевна.
Вопрос показался сложным. С отцом и матерью Леонид виделся на прошлой неделе, вместе встречали Новый Год. Но ставить в неудобное положение Вячеслава не хотелось.
- Мы все очень заняты, Вера Сергеевна, - презирая себя за уклончивость, сказал Лёня. - Вы уж, пожалуйста, простите Вячеслава… А вы сейчас чем занимаетесь? Слава рассказывал о Новой Земле…
Она разлила чай по чашкам и придвинула к нему пиалу с клубничным вареньем и огромную вазу с пирожками. Леонид только сейчас обратил внимание, что чашек четыре: "это его отец приехал, что ли"? Славкина мама заметила его внимание к сервировке, но поняла по-своему:
- С творогом и курагой, - пояснила она. - Ещё тёплые, утром готовила.
"Мать в госпитале – обычное дело, - подумал Леонид, беря из вазы пирожок, - но отцы, как правило, подчёркнуто строги. Особенно к сыновьям".
- В проливе Маточкин Шар мы работали на плантациях мидий, - сказала Вера Сергеевна. - Но Анатолий, папа Вячика, придумал методику выдувания акриловых коробов больших размеров. Прозрачные, термостойкие, ударопрочные…. идеальные боксы для растений в закрытом грунте. Поэтому из Северного мы перебрались в Архангельск. Много заказов. Подумываем организовать ведомство в Министерстве приусадебного хозяйства. Нас даже в Президиуме Верховного Совета поддерживают!
- Союза?
- Нет! - она засмеялась и взмахнула рукой, - пока не тот уровень. Республики, конечно.
- Насколько больших? - заинтересовался Леонид. - Какую площадь накрывают ваши короба?
- Футбольное поле запросто. Но можно и два.
- Ого! Может, космонавтам предложите? Луна, астероиды, Марс… Всё внеземелье о таких куполах мечтает!
- В корень смотрите, - одобрительно кивнула Вера Сергеевна. - Вячик много о вас рассказывал. Вижу, что если и приукрашивал, то самую малость.
- И всё-таки, - настаивал Лёня, испытывая понятную неловкость. - Почему не космос? Или это у вас такая апробация?
- Вот именно, - сказала Вера Сергеевна, беря в руки чашку, - апробация. Пусть сперва на Земле отстоится. Тем более что в связи с изменением климата и бешенством биосферы, тема востребована, и весьма! Изучим устойчивость, сезонные деформации, пластичность. Когда от решения зависят человеческие жизни, спешить нельзя. Что такое ответственность, вам объяснять не нужно? Десять-двадцать лет… Куда торопиться? Анатолий, изобретатель технологии, вообще настаивает на пятидесяти!
Открылась дверь и в гостевую на мотокресле въехал Вячеслав: бодрый, румяный, с обычной смешинкой на губах.
- Ну, наконец-то, - ворчливо приветствовал приятеля Лёня. - Заждались уже!
- Я теперь человек подневольный: приехал, когда отпустили, - отшутился Вячеслав. - Процедуры… Ты же знаешь девиз белых халатов: "здоровье или смерть!"
- Здравствуйте! - решительно заявил о себе вихрастый мальчишка. - Я – Рома.
- Роман! - строго поправил Вячеслав, и пояснил: – Брат мой… ни на шаг не отходит.
Леонид поднялся и уважительно пожал мальчику руку. Пожатие получилось сухим и крепким. Рома даже зажмурился от восторга.
"Теперь будет рассказывать одноклассникам, что здоровался с пограничником! - понял Леонид. - С самым настоящим!"
- Я вас видел в блоге Ирины Войниковой! - выпалил Рома. - Вы тот самый Леонид! Бой у села Калиновка!
Леонид покачал головой и опустился в кресло. "Надо же, - подумал он. - Я теперь герой у этих мальчишек…"
- Рома! - укоризненно окликнула сына Вера Сергеевна. - Ешьте пирожки, ребятки. Если чай остыл, долью кипятка.
- Как настроение, боец? - начальственным тоном осведомился Лёня.
- Боевое, тырщ командир, - поддержал игру Слава. - Хочу на фронт! Рома смотрел во все глаза, а Вера Сергеевна негодующе всплеснула руками. Пограничники рассмеялись, а мальчишка смутился и потянулся за вареньем.
- Почему тебя перевезли за полторы тысячи километров? - нормальным голосом спросил Леонид. - В Нерчинском госпитале точно такое же оборудование.
Слава подъехал к окну и с удовольствием присмотрелся к волшебному пейзажу:
- Оборудование такое же, но медики Шелехова – спецы именно по моему случаю, - он опустил руку и пальцем постучал по аквариуму с розовой жидкостью, в которой стояла его правая нога. - Ток прошёл через всё тело и вышел по ступне. Ей-то больше всего и досталось, даже кожа обуглилась. Хочешь посмотреть?
- Не уверен. Мы, всё-таки, кушаем…
Леонид обратил внимание, как сразу заострились черты лица Веры Сергеевны. Роман слушал брата с восхищением.
- Кто-то из нерчинских санитаров при полковнике неосторожно пошутил про ампутацию, и тот немедленно снарядил самолёт в Иркутск.
- Ага, за эту шутку мне тоже влетело, - пожаловался Леонид. - Петрович сказал, что ещё один такой случай, и расформирует группу.
- Извини, - сник Слава. - Я подвёл тебя. Но ты обратил внимание, что всё сложилось, как говорил отец Никодим: "у больной головы страдают ноги"?
- Чепуха! - уверенно возразил Лёня. - Просто у меня были марлевые повязки на руках, а ты, чучело, ещё и в луже стоял. Вот тебя и приложило.
- В луже?
- Технари мыли машины, - напомнил Леонид. - Мыльная отработка собралась с правой стороны дороги, аккурат перед сетью. Ты по щиколотку стоял в воде. Не помнишь? Слава отрицательно качнул головой и заметил:
- Вижу, бинты ты уже снял.
Леонид посмотрел на свои ладони, покрытые ржавыми от йода шрамами, и вздохнул:
- Петрович тоже обратил внимание. Сказал: "начальником заставы тебя назначили не для того, чтобы калечить личный состав"…
- Так и сказал?
- Представь себе. И дежурство запретил до твоего выздоровления. Так что мы все теперь в отгуле. Ленка по случаю отпуска махнула в Питер к жениху. А Шипкач прибился подручным к двадцать третьему посту. Они нашей сетью занимаются.
- Расчёт Игнатенко?
- Нет. Там Фрол командует.
- Фрол? То есть фактически нас уже распустили.