- То, что он полетел за борт, правильно. Толку от него не было никакого, одни обструкции. Но стоило ли его оскорблять так демонстративно?
- Видимо, нет. Но очень хотелось. Одно из тех немногих удовольствий, которые мне доступны.
Стол начал собирать опустевшие стулья.
- Я не собираюсь изменять свой образ действий, - продолжал фон Риттер. - Если вам в правлении нужны только дакалки, то позвольте мне заметить: я управляю значительно меньше, чем пятью процентами акций. Мне тоже подавать в отставку?
- Боже мой, нет! Вы были нужны мне, Ханс, и еще больше будете нужны Байраму! Мне ни к чему вышколенные тупицы. Вам требуется мужество, чтобы не соглашаться со мной? Так имейте это мужество! Иначе вы тряпка. Когда человек зарабатывает для меня деньги, я хочу, чтобы он делал это интеллигентно. Вот вы, например. Вам хватало напора и сил, чтобы заставить меня изменить мое мнение, и не раз. Это нелегко, потому что я упрям. Теперь относительно дела… Давайте-ка сядем. Юнис, свистни, пусть эта тварь вернет доктору фон Риттеру стул.
Стул тут же появился, фон Риттер замахал руками, стул отступил.
- Нет времени на все эти церемонии. Чего вы хотите добиться, Йоханн?
Он выпрямился. Стол, подобравший все свои стулья, сам заскользил по направляющим к открывшейся в стене нише.
- Ханс, я специально окружал себя людьми, которые меня не любят. Тот же Байрам - он ведь получил свой пост, противореча мне и оказываясь правым. Иногда он ошибается… но на этот случай есть вы, Ханс. А Паркинсон… да, я публично нахамил ему, потому что он публично призвал к моей отставке. Это ребячество, вы правы, Ханс. Двадцать лет назад - даже десять - я бы никогда не оскорбил человека. Нельзя позволять рефлексам управлять языком. Но я впадаю в маразм, и все это знают.
Фон Риттер молчал.
- Ну так что? - спросил Смит. - Вы поддержите Байрама?
- Уф… Пока да. Посмотрим на ваше поведение… Он повернулся, чтобы уйти.
-Кончай этот гнилой базар, Ханс. Ты пацан или не пацан?
Фон Риттер оглянулся через плечо. Засмеялся.
-Пацан!..
-Я знал. Спасибо, Ханс. Ладно, вали. Что-то новое, сынок? - повернулся Смит к Байраму Тилу.
-Завтра помощник генерального прокурора прилетает из Вашингтона, чтобы поговорить с вами относительно покупки "МТД" нашим "Ноумкрафтом"…
-Поговорить с тобой, Байрам. Если эта встреча тебе не по зубам, то я в тебе ошибся. Что-то еще?
-На пятом "Морском Ранчо" мы потеряли человека. Акула.
-Черт. Он женат?
-Нет, сэр. И родители не на его иждивении.
-Ладно. Тогда просто соболезнования. У вас там есть подготовленные ролики с профессиональной озвучкой. Когда мы теряем кого-то из наших людей, пусть все думают, что мы тоже плачем.
- Особенно когда нам наплевать, - сказал Сэлэмэн.
Смит прищурился на него:
-Джейк, неужели ты так глубоко изучил мое сердце? Наша политика - быть щедрыми, когда случается смертельный инцидент. И всякие мелочи, которые так много значат…
-…и так славно выглядят. Йоханн, у тебя нет сердца - только телефон и всяческая машинерия. Да и не было его никогда.
Смит засмеялся:
-Для тебя будет сделано исключение, Джейк. Когда ты помрешь, мы попробуем все переиначить. Никаких цветов, никаких некрологов, похороны по шестнадцатому разряду на собачьем кладбище…
-Не дождешься. Я сам станцую на твоей могиле, Йоханн.
-Да ну? Давай на пари. Миллион наличными против твоих любимых налоговых льгот? Хотя нет, я не могу заключать пари: чтобы остаться в живых, мне понадобится твоя помощь. Байрам, встретимся завтра. Сестра, подождите за дверью: мне нужно поговорить с моим юристом.
-Нет, сэр. Доктор Гарсиа запретил мне отходить от вас хотя бы на три шага.
Смит растерялся.
-Так. Мисс Клизма, я выучил много разных слов задолго до того, как Верховный суд ополчился на тех, кто пишет на заборах. Но я не буду вываливать на вас этот запас. Давайте по существу: я вас нанял. Я вам плачу. Вы находитесь в моем доме. Я велел вам выйти и подождать за дверью. Что из этого следует?
Медсестра, плотно сжав губы, молчала. Смит вздохнул.
-Джейк, какой я все-таки старый. Я никак не могу привыкнуть, что они следуют своим собственным законам. Юнис, где у нас доктор Гарсиа? Пусть он снимет с поста этого часового, чтобы мы могли поговорить приватно.
Доктор Гарсиа прибыл незамедлительно, осмотрел пациента, взглянул на ленты самописцев и согласился, что отдаленного мониторинга будет достаточно.
-Мисс Макинтош, во изменение отданного распоряжения…
-Да, доктор. Вы пришлете медсестру, чтобы я могла уйти? Я увольняюсь.
-Хорошо. Сестра…
-Секунду, доктор, - вмешался Смит. - Мисс Макинтош, я приношу вам свои извинения за то, что оскорбил вас. Я впадаю в детство. Это признак очень глубокой старости. Но, доктор, если сестра Макинтош все же решит уйти - я надеюсь, что этого не произойдет, но, тем не менее, - выпишите ей премию в тысячу долларов. Ее исполнение обязанностей было совершенным. Несмотря на то, что я ей всячески мешал.
- М-м… Посмотрим. Сестра, идемте…
Когда медики вышли, Сэлэмэн сказал сухо:
- Йоханн, ты маразматик только тогда, когда это выгодно.
- Приходится использовать это оружие, - хмыкнул Смит. - Что мне еще остается?
- Деньги.
- Ах, да. Про деньги я и забыл. Так забывают про воздух. Ведь я и жив-то благодаря деньгам… Я просто злюсь, Джейк. Как человек, ни за что посаженный в тюрьму. Тюрьма называется старостью…
- Старости нет, пока ты управляешь собой, Йоханн. Я понимаю, что это заявление дурно пахнет… а впрочем, делай, что хочешь, я ни на чем не настаиваю.
- Спасибо, Джейк, ты настоящий друг. Черт, ты иногда нужен мне даже больше, чем Юнис, хотя она намного симпатичнее. Юнис, скажи, девочка: я несносен?
Секретарша пожала плечами. Это было красивое движение.
- Вы такая лапочка-вонючка, босс… время от времени. Но я научилась не обращать на это внимания.
- Вот, Джейк. Если бы Юнис хоть раз отказалась терпеть мои выходки - вот как ты, например, - то я уже был бы самый приятный босс в мире. А так я использую ее в качестве предохранительного клапана.
- Юнис, - сказал Сэлэмэн, - в любое время, как только вам надоест это опутанное проводами дерьмо, вы приходите ко мне и получаете эту же работу за такое же жалованье…
- Юнис, твое жалованье удвоено.
- Спасибо, босс, - быстро сказала секретарша, - запись сделана, время проставлено. Бухгалтерию я уведомлю сама.
- Понял, да? - закашлялся Смит. - И не пытайся перекупить ее, старый козел. У тебя не хватит "капусты".
- Маразматик, - оскалился Сэлэмэн. - Кстати, о "капусте". Кого ты прочишь на место Паркинсона?
- Еще не думал. Есть кандидат?
- До сих пор не было. Но сейчас мне кажется, что это могла бы быть Юнис.
Долгую секунду Юнис не могла скрыть изумления. Потом на ее лицо вернулось прежнее выражение.
- Об этом я не думал, - признался Смит. - Но мысль хорошая. Юнис, как бы ты отнеслась к перспективе стать директором?
Юнис отключила диктописец.
- Если это шутка…
- Дорогая моя, - сказал Смит мягко, - я никогда не шучу с деньгами. А для Джейка деньги - единственная святыня. Ты знаешь, что он продал свою дочку и бабушку в бордель в Рио?
- Вранье, - сказал Сэлэмэн. - Только бабушку. И старушка не подкачала! Благодаря ей мы прикупили еще одну спальню.
- Босс, но я полный ноль в бизнесе!
- Ну и что? Директора ничем не управляют, они только формируют политику. А про это ты знаешь больше, чем кто-либо из них, - ты же варишься в этом котелке уже хренадцать лет. Будешь исполнять все те же свои обязанности - да еще голосовать, как Джейк. Идет?
- Вы думаете, я справлюсь, сэр?
- Мы же справляемся. Загляни в старые записи - как бы мы с Джейком ни изображали перебранки, а всегда голосовали так, как договаривались заранее.
- Я это давно заметила, - сказала Юнис.
- Вся конспирация коту под хвост, - сказал Смит. - Решено, Джейк: она - новый директор. Да, и еще один тайный пункт: если нам вдруг понадобится вакансия - ты уйдешь в отставку? Ничего, естественно, не теряя.
- Конечно, сэр. И даже без отступного.
- Почему без? Очень даже с отступным… Понимаешь, Юнис, я хочу быть уверенным, что у Джейка всегда будет надежный запас голосов - причем я не хочу увольнять обскурантов без крайней необходимости. Не стоит подставлять фон Риттеру свой нос для очередного щелчка… Итак, вы директор, дорогая. Формальности - на том же собрании акционеров. Добро пожаловать в истеблишмент. Теперь ты не благородный пролетарий, а контрреволюционер, предатель, штрейкбрехер, шпик, фашистский пес. Как теперь самочувствие?
- Не пес, - возразила Юнис. - Все остальное правильно, но я-то женщина. Значит, сука.
- Юнис, я не только не использую такие слова сам, но, знаете ли, не в восторге, когда их используют леди.
- А может ли фашистский штрейкбрехер быть леди? И вообще - я выучила это слово в детском саду.
- Я впервые услышал его, выбираясь из… э-э… ну, вы меня поняли, ребята, - и пусть оно там и остается.
Сэлэмэн зарычал:
- У меня нет времени выслушивать доморощенных лексикологов! Конференция закончена наконец?
- Что-что? Да она только начинается. Та ее сверхсекретная часть, из-за которой я выставил милейшую мисс Макинтош. Наклонитесь-ка ко мне.
- Постой, Йоханн, - Сэлэмэн огляделся вокруг. - Прежде чем начнутся тайны, давайте удостоверимся, что нас не подслушивают. В кровати есть микрофон - это раз. Кресло, наверное, тоже оборудовано им?