- Полагаю, не безвозмездно?
- Не беспокойтесь, Жиан Жианович. Лично нам это не будет стоить ни копейки.
- Надеюсь, ничего противозаконного? - решил все же уточнить Жиакомо.
- Ну, усушка-утруска, стружки-опилки, - пожал плечами Витька. - Нам катализатор нужен или нет?
- Да, но все-таки, Виктор Павлович, ваши методы иногда выходят за рамки…
- Это рамки выходят за методы, - буркнул Витька.
- Подумаешь, какой-то килограмм дерева из обрезков, - вмешался Киврин. - В России что, уже деревьев мало?
- Тео, не передергивай. Вот Роман Петрович подтвердит - Магнус Федорович все еще вспоминает на совещаниях о Белом Тезисе.
- Он о нем и не забывает, - подал реплику из угла Роман.
- Жиан Жианович, - прочувствованно сказал Витька. - Поверьте, если щиты пойдут в мелкую серию, я не только себе транслятор супернавороченный заведу, я еще и Редькину где-нибудь Белый Тезис выменяю, чтобы он заткнулся наконец и подавился. И фиг с ним, что придется торчать месяцами на Китеже и как царю Петру с Лениным бревна эти тяжеленные ворочать. Мне работать не с чем, а тут такая халява!
- Не пойдут щиты в серию, - сказал из угла Роман. - В Африке государств куда больше, чем алмазных деревьев. Это нам нечаянно так повезло.
- Ох, хватит об этом, - взмолился Киврин. - Пойдем, Иоганыч, нам еще собираться. Роман Петрович, вы изделие, верно, сами испытывать будете?
- С Кристобалем Хозевичем, - ответил Роман.
- Да, Кристо любит такие задачки. Как бы он вам сгоряча щит в щепочки не разнес. Вы на каком стенде испытывать будете?
- Помилуйте, Федор Симеонович, какой стенд? - произнес Роман голосом провинциального трагика. - Будем испытывать в условиях, близких к рабочим. Вот на гвоздик повесим и испытаем.
Мы все с сомнением посмотрели на гвоздик, торчащий из стены. Это был здоровенный костыль вроде тех, какими забивают шпалы.
- Ну, может и выдержит, - решил Киврин.
- А стена? - озабоченно спросил Жиакомо. Стена как раз непосредственно примыкала к его рабочему кабинету.
- Ну что вы, Жиан Жианович, стена выдержит, - с фальшивой уверенностью сказал Витька.
- Александр Иванович, - обратился Жиакомо ко мне. - Не откажите в любезности, проследите, пожалуйста, чтобы тут… - он деликатно повел изящными пальцами, - э-э… не слишком увлекались испытаниями.
- Как же я прослежу? - поразился я грандиозности поставленной задачи. - Они - магистры, а я так просто, погулять вышел.
- Александр Иванович, безусловно, скромность - украшение для практикующего мага, - возразил Жиакомо, - однако не надо впадать в самоуничижение. Вы, конечно, не имеете такой подготовки, как Роман Петрович или наш глубокоуважаемый Кристобаль Хозиевич, но вот в кибернетической магии вы разбираетесь глубже иного корифея. Я недавно имел возможность прочитать вашу статью о расчете секториальных сакральных моментов. Очень, очень элегантное решение. Все-таки нетрадиционное образование в наш век придает направлению мыслей приятную нетривиальность.
- Жиан Жианович, - взмолился я. - Это, конечно, очень лестно, однако же мешать Роману или, тем более, Кристобалю Хозевичу, по меньше мере опасно для такого неопытного человека, как я. Не подумайте, что я испугался… но жить все же мне еще хочется.
Киврин, который в течение этого разговора разглядывал сквозь полиэтилен щит, сказал, не отрываясь от своего созерцания:
- Вы, Саша, парочку огнетушителей приготовьте. Как испытатели в раж войдут, включите их и бегом из комнаты.
- Ну, Федор Симеонович… - укоризненно пробормотал Роман. - Мы звери разве?
- Я тебе шоковую гранату дам, - пообещал Витька. - Только сбежать не забудь и дверь прикрыть. И беги подальше.
- Да-да, - подтвердил Киврин. - Кинул гранатку и бегом от них. - Он посмотрел на гвоздик, посмотрел на дверь. - Хотя… Кристо в бешенстве и через дверь достанет.
Я передернул плечами. Представил себе, как Хунта может достать меня через дверь. А у меня ведь семья… Жиакомо достал из кармана блокнот, начертал на листке фразу вроде бы на латыни красивым, но совершенно неразборчивым почерком, поставил свою подпись, снабженную многочисленными завитушками.
- Вот, возьмите, Александр Иванович, - протянул он мне листок. - Огнетушителей не надо, и гранаты тоже не надо, просто в критический момент порвите эту бумагу на четыре части. И не забудьте перед этим покинуть помещение. Во избежание, - усмехнулся он. - Пойдем, Тео, мы уж порядком припозднились.
Они попрощались и ушли. Я внимательно рассмотрел каракули, аккуратно сложил листок и поместил во внутренний карман куртки. Роман вышел из своего угла, попинал безответный щит и вдруг сказал:
- А не заглянешь ли ты в новости, Виктор?
- Чего ради?
- Я вот подумал: а нет ли и в самом деле где поблизости какой-нибудь войны или революции.
Витька поморщился, но компьютер включил.
- Ну? - спросил он. - Кавказ подойдет?
- Там что-то новенького?
- Что там может быть нового? Или в криминальную сводку слазить?
- А интересно, - сказал Ойра-Ойра медленно, - чего это Жиана вдруг на рыбалку потянуло? Вы вообще можете представить себе Жиана на рыбалке?
Витька приоткрыл рот и так застыл. У меня, надо полагать, вид в эту минуту был не лучше. Книжки, до того всей стопкой слонявшиеся по углам, рухнули на пол.
- Елы-палы, - наконец выговорил он. - А ведь верно. Жиан неприятности спинным мозгом чувствует. Это чем же у нас в Соловце завоняло, что его на природу потянуло?
Жиан Жиакомо отнюдь не был трусом, но бегство от толпы возбужденных санкюлотов когда-то произвело на него сильное впечатление. И повлияло на характер. С тех пор он очень не любил, когда общество начинало делиться на партии и фракции, а из политических систем предпочитал абсолютную монархию или тоталитарные режимы. Пребывание в тихом сонном Соловце, вдали от бурлящих мегаполисов, устраивало его как нельзя лучше, но и здесь он в периоды политической активности предпочитал куда-нибудь исчезнуть. Общественность до сих пор не знает, где он был в августе 1991 года. Возможно, тоже на рыбалке.
- Вы как хотите, ребята, а я, пожалуй, пойду телевизор посмотрю, - сказал Ойра-Ойра. - Вдруг там опять народ к штурму Зимнего готовятся.
- А щит? - спросил я.
- А щит согласно ТУ должен сутки постоять в упаковке, - напомнил Ойра-Ойра. - Вот завтра и возьмемся.
Глава 2
Практиканты появлялись в НИИЧАВО с завидной регулярностью и разделялись на две категории. Первая, довольно многочисленная, на две недели прибывала из Китежградского маготехнического университета после второго семестра, слонялась по коридорам с совершенно круглыми глазами и этими же круглыми глазами несмело заглядывала в лаборатории. Знаний по специальности у них было примерно ноль, помощи от них в работе никакой, на хозработы послать нельзя - все вздыхали с облегчением, когда через две недели эта бестолковая орда покидала наконец читальный зал отдела научно-магической информации, где держала штаб-квартиру. Вторая категория появлялась в институте в сентябре и держалась до июня. Это были студенты четвертого и пятого курсов, выдержавшие уже довольно жесткий отсев, возмужавшие, кое в чем уже разбирающиеся, поэтому вполне пригодные для использования на не очень сложных работах. Пятикурсники в основном сидели в библиотеке, готовясь к защите диплома, а четверокурсники после обеда приходили в отделы и лаборатории, к которым были приписаны, а до обеда слушали лекции.
А поскольку лекции им читали не только корифеи, но и Витька, и Роман, и даже я, молодые люди мнили себя уже почти настоящими магистрами. Впрочем, по сравнению со мной они и в самом деле кое-что знали. Некоторые даже знали несколько больше меня - но, естественно, не во всех областях знания - иначе я не мог бы читать им маганализ. К счастью, они не подозревали, насколько я бездарен в традиционных разделах магии, и все еще взирали на меня с почтением. Я знал, правда, что перед началом семестра они громко возмущались, что маганализ читать им будет не Кристобаль Хунта, а какой-то А. Привалов. Потом, однако, им в головы пришло немаловажное соображение, что принимать экзамен будет тоже какой-то там А. Привалов, а вовсе не Хунта, известный даже за пределами НИИЧАВО своей беспощадностью.
Сегодня студенты были нездорово взбудоражены. Я излагал пример расчета на устойчивость за пределами пропорциональности, маркер за моей спиной выписывал на доске формулы, а в конференц-зале прямо на глазах нагнеталось напряженное внимание. Студенты рассматривали меня, как будто никогда до этого не видели. Не отводя от меня глаз, они перешептывались. Я услышал об грузовике, сделавшем сальто, но при чем тут грузовик, не понял, потому что расчет касался чего попроще - тонких металлических стержней. При желании, конечно, и грузовик можно вообразить в виде тонкого металлического стержня, но лично у меня никогда не хватало воображения, когда дело переходило к практике.
- Александр Иванович, - спросил вдруг один из студентов, - а почему нас не учат читать ауру?
Я поперхнулся на полуслове и какое-то время в полном недоумении смотрел на вопросившего. Вся группа - все восемь человек - напряженно смотрели на меня, как будто этот вопрос был для них вопросом жизни или смерти.
- А зачем? - наконец спросил я.
- Ну? - мой ответ явно поставил студента в тупик. - Чтобы знать, что за человека видишь перед собой.
- По ауре? - с недоумением переспросил я.
- Ну… По ауре, наверное, можно сказать, светлый волшебник передо мной или темный маг, - пробормотал студент. И ведь умный вроде парень, а несет какую-то ерунду.