* * *
…Народ постепенно прибывал, и на лавочках, стоящих вдоль столов, становилось совсем тесно. Сидели плотно, локоть к локтю, и воздух в помещении стал густым и тяжелым - от табачного дыма и разгоряченных пивом посетителей. Гости много ели, пили, курили, причем все это - одновременно.
Неожиданно в зале появилась старуха Мара. Что она здесь забыла - Бог знает. В такие места наши женщины обычно не ходят, а тем более пожилые, это считается неприличным. "Черный баран" - исключительно мужское заведение, для рыночных торговцев. Но она, тем не менее, пришла. Гости увидели травницу, недоуменно переглянулись и замолчали. Разговоры на мгновенье смолкли, но через некоторое время возобновились. Это же сумасшедшая Мара, целительница, что ее опасаться! Люди повернулись друг к другу и опять занялись едой и сплетнями.
Мы с Глазом сидели в самом углу. Нас, к счастью, почти не было видно, и справа, и слева плотно прикрывали другие посетители. При появлении Мары Глаз толкнул локтем меня в бок и показал глазами - смотри, кто пришел! Я постарался забиться еще дальше в угол и стать совсем невидимым. Не хватало еще здесь слушать ее брань! Глаз тоже опустил голову пониже и усиленно занялся едой. Ему присутствие травницы также было неприятно.
Мы оба надеялись, что Мара нас не заметит, но ошиблись. Каким-то шестым чувством она нас учуяла и сразу направилась к нашему столу.
- А, спрятались, голубчики, - противным голосом начала она, - думали, что старая Мара вас не заметит! А я все вижу, все знаю!
- Что ты знаешь, старуха? - грубо спросил, не отрываясь от тарелки, Желтый Глаз.
- То, что про тебя говорят, - бросила ему в лицо Мара. - Например, что ты можешь по-особому видеть.
- Могу, - пожал плечами Глаз, - тоже мне секрет!
И он коснулся своего левого, желтого глаза с вертикальным, как у кошки, зрачком.
- Об этом все знают, и я, собственно, не скрываю. Наоборот, если бы не эта способность, добычей не занимался бы. В Старом городе есть такие места, куда без особого зрения лучше не соваться. Схватишь большую дозу, и все, считай, покойник. Вот глаз и нужен - грязные места видеть.
- Нет, я о другом говорю, - ехидно улыбнулась Мара, - я слышала, что ты можешь мутантов видеть. Якобы разу понимаешь, кто перед тобой - обычный человек или мутант. Как, например, тот парень, что сейчас рядом с тобой сидит.
- Ты про Малыша, что ли? - протянул Глаз. - Какой он мутант! Так, обычный мальчишка, хотя и очень хилый. Недокормыш…
- А что он тут делает? - начала допытываться Мара.
- Я его угощаю, - ответил Глаз. - Кормлю.
- С каких это пор ты таким добреньким стал? - усмехнулась травница. - Что-то не припоминаю, чтобы ты раньше кого-нибудь пожалел. А Малыша вот кормишь…
- Его отец для меня отличную вещь сделал, - пояснил Глаз, - и я решил оплатить добром за добро. Это помимо денег. С хорошим мастером нужно дружить, пригодится.
Глаз не соврал - мой отец действительно выполнил для него срочный заказ - сделал особые ботинки на толстой подошве, чтобы можно было по битому стеклу и кирпичу ходить. Старый город почти весь в руинах, улицы завалены всяким мусором. В обычной обувке не пройдешь - порвется сразу, ногу себе распорешь. Какая тогда охота!
Папаша же мой - мастер на все руки, умеет надежные вещи делать - хоть теплую зимнюю куртку, хоть ботинки на особой подошве. Давай кожу, ткань, и будет тебе отличная амуниция. Отец часто берется перешивать вещи, принесенные из Старого города, подгоняет их под фигуру и делает это очень здорово, клиенты всегда довольны. А сапоги и ботинки он просто отлично тачает - точно по ноге, не жмут никогда. Поэтому в деревне его считают настоящим мастером. Мастер Дан…
Правда, в последнее время заказов стало мало - прошлый год выдался неурожайным, пшеницы и картофеля собрали меньше обычного, и наши селяне с трудом протянули холодную, длинную зиму. А впереди еще целое лето, надо дожить, собрать урожай, продать перекупщикам… Вот и нет пока ни у кого денег, следовательно, и заказов почти нет.
Платить же за аренду мастерской надо, на лапу стражникам давать надо, подручным Юродивого отстегивать тоже надо… В общем, крутись, как хочешь. Однако я отвлекся. Старуха между тем не отходила от нашего стола, все продолжала допытываться у Глаза:
- Малыш не простой мальчик, - тянула она, - мутант! Бесово отродье! Смотри сам!
- Брось, - морщился Глаз, - ну какой он мутант! Так, пацаненок. А то, что тощенький да слабый, так понятно. Семья у него большая, а работает лишь один отец, мастер Дан. Ясно, что денег в доме нет. Вот я и подкармливаю его. Хорошее дело всегда зачтется, это все знают. И вообще - что привязалась к нам, иди своей дорогой! Видишь - мы обедаем.
- Точно, Мара, - вступил в разговор хозяин харчевни Тим, - что ты людям есть не даешь? Подумаешь, мутант… Вот у меня дочь тоже едва ходит, так она - мутантка?
- Нет, - покачала головой Мара, - твоя дочь нормальная, а вот он (старуха кивнула на меня) неизвестно кто. С виду человек, а не самом деле…
Атмосфера стала накаляться, все в зале уже смотрели на нас. Нам с Глазом такое внимание было ни к чему, и я решил уладить ситуацию. Для чего привычно притворился маленьким, испуганным мальчиком - сморщил лицо и противно заныл:
- Дядя Тим, я боюсь злой тети! Чего она на меня так смотрит?
- Старуха, отойди, - зашумели соседи за столом, - не пугай мальца! Чего к людям привязалась? Еще непонятно, кто из вас больший мутант - он или ты. Петер маленький, шесть годков всего, а ты давно живешь, почитай, дольше всех в нашей деревне. Почему так? Все умирают, а ты все скрипишь и скрипишь, как будто смерти на тебя нет. Неясно!
Мара почувствовала, что общественное мнение не на ее стороне, и зло сплюнула:
- Вы его защищаете, а сами не знаете, что он делать умеет! Прочистит вам мозги, и будете под его дудку плясать!
- О чем это она, дядя Тим? - еще громче заныл я. - Я ничего не чищу, никаких мозгов… И вообще - я еще маленький, даже в школу не хожу!
- Не бойся, сынок, - успокоил меня хозяин харчевни, - это старуха со злости говорит. Глупая она, видать, совсем из ума выжила!
И приказал Маре:
- Ты, травница, мне посетителей не пугай. Я тебя уважаю, да и другие тоже, но мы здесь отдыхаем и слушать тебя не хотим. Уходи!
Мара прошептала какие-то ругательства, но спорить не стала - повернулась и пошла к выходу. Желтый Глаз вздохнул с облегчением:
- Кажется, обошлось. А то я уж думал, что придется ноги уносить. Не люблю с ней встречаться!
- Значит, это правда, что она про тебя говорила? - тихо спросил я. - Что можешь мутантов чувствовать?
- Могу, - нехотя кивнул Глаз. - Есть у меня такая способность. Поэтому и тебя с Марой на раз вычислил.
- И радиацию видишь?
- Да, - кивнул Глаз, - когда левым глазом смотрю. Улицы по-особому светиться начинают, и чем ярче, тем, значит, сильнее заражение. Это очень полезно в Старом городе, где много грязных мест.
Мы помолчали, каждый думал о своем. Затем Глаз осторожно спросил:
- Ты всем мозги можешь чистить, Малыш?
- Всем, кроме мутантов, - честно признался я, - вроде тебя и Мары.
- Это хорошо, - кивнул Глаз, - пригодится. Ладно, возьму я тебя с собой, но с двумя условиями. Первое: если вскроем сейфы, все деньги и драгоценности - мои, а приборы и книги - твои. Как сам предложил. Идет?
Я кивнул. Если мне удастся добыть настоящие научные книги…
- Второе, - продолжил Глаз, - ты мне поможешь разобраться с одним человеком. Залезешь к нему в голову и сотрешь всю память обо мне.
- Но она через некоторое время восстановится, не могу удалять воспоминания навсегда, - честно признался я.
- Неважно, - махнул рукой Глаз, - пусть восстанавливается. Мне надо, чтобы он обо мне забыл хотя бы на два-три месяца. А там пусть вспоминает, я уже буду далеко. Если, конечно, наше дело с тобой выгорит…
На этом мы и порешили. Договор был заключен и торжественно скреплен рукопожатием, как принято в нашем селении. Мы посидели в харчевне еще минут десять, доели все, и Глаз расплатился.
- Завтра я иду в город, - объявил он. - Приходи к восьми утра к старой мельнице. Оттуда и двинем.
Я кивнул - буду.
- А твои родители шум не поднимут? - занервничал Глаз. - Вдруг решат, что я тебя похитил?
- Нет, - успокоил я его, - я им мозги почищу, внушу, что на пару дней в гости к маминой сестре, тете Лане, пойду. Они и не заметят.
- Ну, тогда все нормально, - кивнул Глаз. - Значит, завтра с утра выступаем.
Мы простились и разошлись. Глаз направился на рынок, чтобы купить кое-какие вещи, нужные для похода, а я отправился домой. Мне надо было собрать с собой вещи и почистить родным мозги. Чтобы в самом деле не забеспокоились и не стали искать. Нам такие вещи ни к чему.