- Мы реконструируем каждый вторник предыдущую пятницу, а в субботу по утрам - четверг следующей недели. Когда участвует весь город, это так весело! В конце года мы реконструируем самые примечательные события. А иногда занимаемся реконструкцией реконструкций. Мне кажется, вы кое-что забыли.
Я ничего не произнес в ответ, и она показала на кекс.
- Полбалла, пожалуйста.
Цена была запредельной даже для женщины, которая хорошо видит пурпурный цвет.
- Но если вы не захотите есть, я охотно выкуплю его с удержанием семидесятипятипроцентной таксы за передачу из рук в руки.
- Кекс?
- Вишню.
- А можно ли купить кекс без вишни? - спросил я после недолгого размышления.
- Это как же?! - обиделась старуха. - Кому нужен кекс без вишни?
- Что такое, мама? Проблемы?
Эти слова принадлежали человеку, который только что поднялся по крыльцу из трех ступенек. На нем были длинные одежды префекта - видимо, чистый пурпур. Главный префект, никакого сомнения. То был мужчина средних лет, высокий, атлетически сложенный, относительно приветливый на вид. Его сопровождали двое в ярких одеяниях, буквально лучившиеся властностью, - явно остальные префекты.
- Господин Бурый не желает платить за кекс, который я ему принесла.
Главный префект смерил меня взглядом.
- Вы слишком молоды для цветоподборщика.
- Извините, господин, но я не господин Бурый, я его сын.
- Тогда почему вы сказали, что вы и есть господин Бурый? - подозрительно спросила де Мальва.
- Я этого не говорил.
- А! - возмутилась старуха. - Так вы обвиняете меня во лжи?
- Но…
- Итак, вы отказываетесь платить? - спросил главный префект.
- Нет, господин префект.
Я отдал деньги старушке, которая хихикнула себе под нос и убралась прочь.
Главный префект де Мальва - как предполагал я, хотя он не представился, да и никогда не представился бы нижестоящему, - вошел в дом и оглядел меня так, словно я был куском говядины.
- Гм, - выдал он наконец. - На вид довольно здоровый. Вы яркий?
Слова эти отдавали двусмысленностью. "Яркий" могло значить "умный" или "обладающий высокой цветовой чувствительностью". В первом случае вопрос был допустимым, во втором - нет. Я решил ответить двусмысленностью на двусмысленность.
- Полагаю, что так оно и есть, господин префект. Располагайтесь в комнате, чувствуйте себя как дома.
Вместе с лиловым пришли также синий и красный префекты - Циан и Смородини. Циан выглядел вполне пристойно, но Смородини казался совершенно чокнутым. Я усадил их и поспешил на кухню.
- Префекты уже пришли, Дже… - Я запнулся и продолжил: - Послушай, если не называть тебя по имени, то как же тебя называть?
- Самое лучшее, если ты вообще не будешь со мной говорить. Но если бы в тебе была хоть капля самоуважения, ты бы назвал меня по имени.
То был открытый вызов. Я оглянулся - нет ли в пределах ее досягаемости острых предметов - и обнаружил лишь взбивалку для яиц.
- Ладно. Джейн, префекты уже…
Я никогда не думал, что от венчика может быть так больно. Впрочем, до того их в меня не метали. Металлическая штука попала мне в лоб. Уже одно это - не считая заносчивости, неуважения и плохих манер - могло стоить ей минимум пятидесяти баллов, если бы я сообщил властям. А мне досталась бы десятипроцентная премия от этой суммы - за то, что сообщил.
- Так ты никогда не получишь ни баллов, ни положительных отзывов, - сообщил я, потирая лоб. - Как ты собираешься дальше жить? - Она устало взглянула на меня. - А у тебя вообще есть баллы или положительные отзывы?
- Нет.
- И ты не считаешь, что это плохо?
Джейн обернулась и уставилась на меня умным, проницательным взглядом.
- То, что плохо, и то, что хорошо, определяется не только Книгой правил.
- Неправда. - Меня шокировала сама идея, что может существовать другой кодекс поведения, стоящий выше Книги. - Книга правил как раз и указывает нам, что правильно, а что неправильно. Предсказуемость правил и их безусловное соблюдение есть основа основ…
- Печенье еще не готово. Я принесу его позже. Возьми пока чай.
- Ты слышала, что я сказал?
- Я, типа, выключилась в этот момент.
Я взглянул на нее как только мог сурово, скорбно покачал головой, отчетливо произнес: "Эх ты", взял поднос и вышел из комнаты, всем своим видом стараясь выражать неодобрение.
Префекты
1.1.06.01.223: Должность префекта могут занимать только граждане с цветовосприятием от 70 % и выше. Если таковых не находится, ее может временно занимать гражданин с более низким цветовосприятием, до тех пор, пока не найдется подходящая кандидатура.
Когда я вернулся в гостиную, префекты обсуждали Трэвиса Канарейо с его поджогом почты. Я не мог отделаться от мысли, что сжигать письма умерших - это не проступок, а благодеяние. Что еще более любопытно, я не мог не заметить, что члены Совета в мое отсутствие опустошили сахарницу. Я разливал чай со всей возможной вежливостью, но руки мои дрожали. Префекты всегда заставляли меня нервничать, в особенности если за мной числился недолжный поступок.
- Итак, мастер Бурый, - вопросил главный префект, - чего нам от вас ожидать?
- Я всемерно постараюсь быть достойным и полезным членом Коллектива в течение своего краткого пребывания здесь, - прибег я к стандартному ответу.
- Конечно постараетесь. Восточный Кармин не место для лодырей, бездельников и дармоедов.
Несмотря на улыбку, префект ясно высказывал предупреждение. Я это так и воспринял.
- Путешествие - это немалая привилегия, - продолжил он, - но оно может привести к распространению дисгармонии, не говоря уже о плесени. Какова причина вашего путешествия, мастер Бурый?
- Я прибыл сюда для участия в переписи стульев, господин префект.
Префекты переглянулись.
- У вас есть на этот счет соответствующие распоряжения?
- Да, господин префект.
- Салли непременно захочет помочь, - пробормотал Смородини.
- Чтобы научиться смирению? - спросил де Мальва, глядя на мой значок.
- Да, господин префект.
- Надеюсь, это будет полезный опыт для вас, мастер Бурый. Вы обесчестите свой род, если промотаете весь красный цвет, который ваши праотцы добыли с таким трудом.
- Да, господин префект.
Скандал в семействе Бурых, увы, стал всеобщим достоянием. Три поколения назад один мой эксцентричный предок, Пирс Сангини, у которого было больше красного цвета, чем ума, решил жениться на серой. Он был префектом и отдаленным потомком первокрасного. Имя и цвет его сгинули в этом браке. Сын его обладал цветовосприятием всего в 16 % - это был ужасающий упадок рода. С тех пор мы, Бурые, пытались вернуть себе прежнее положение. Женитьба выглядела немыслимо скандальной даже по сегодняшним меркам - но правил не нарушала. Никому не запрещалось жениться по любви, просто это не имело смысла. Как гласила пословица: "Хочешь, чтобы твои внуки тебя ненавидели? Женись на девушке из низкоцветных".
Я разливал чай, префекты болтали друг с другом, но внезапно воцарилось молчание: вошла Джейн с печеньем. Смородини и Циан, казалось, несколько забеспокоились и даже слегка отпрянули при ее приближении. Я понял, что ненависть Джейн не знала границ. Она ненавидела не только меня, а всех вышестоящих. Значит, в ее неприязни ко мне не было ничего личного. Передо мной забрезжил слабый проблеск обманчивой надежды - по крайней мере, теперь было от чего отталкиваться.
- Благодарю, Джейн, - сказал де Мальва, единственный, кого не смущало ее присутствие.
- Господин префект, - произнесла она, ставя дымящееся, сладко пахнущее печенье на столик.
Циан и Смородини внимательно наблюдали за ней.
- Ложка упакована, к походу готова? - спросил Смородини с неуместным вызовом.
Джейн презрительно посмотрела на него, сделала реверанс - скорее по привычке, чем из вежливости, - и удалилась.
- Ну, об этой я жалеть не стану, - пробурчал Смородини. - Почти совсем неуправляемая.
- Но отлично работает, несмотря на свою антисоциальность, - заметил де Мальва. - И нос очень курносый.
- Очень, - согласился Циан.
После этого префекты прекратили беседу и жадно набросились на печенье.
Есть вместе с ними без приглашения считалось дурным тоном, а потому я тихо сел и приличествующим образом сложил руки на коленях. Мысли мои вновь перекинулись к Джейн. "Ложка упакована" - эти слова Смородини могли относиться только к перезагрузке. С собой брали очень немногое, но ложку - обязательно. Как и Трэвиса Канарейо, Джейн ожидал ночной поезд на Смарагд, где ее поучат хорошим манерам.
- А печенье у нее вышло хорошее, - сказал Смородини, беря еще одну штуку.
- Пожалуй, стоит балла, - отозвался Циан.
- Это ей не поможет, - заметил Смородини, и все засмеялись.
- Мастер Бурый, - обратился ко мне главный префект, обмакивая печенье в чай, - думаю, что я буду хранить ваш обратный билет у себя, ради безопасности. В городе есть элементы, желающие совершить незаконную поездку. Кстати, вас не просили его продать?
- Нет, господин префект, - не моргнув глазом ответил я.
Пусть тайное предложение Северуса останется тайной.
- Если вы доложите нам о таком случае, то получите десять баллов.
- Буду знать, господин префект, спасибо.
- Прекрасно. Тогда отдайте его мне.
- Я… э-э-э… хотел бы хранить его у себя, если вы не против.