- Говорят, по капле умный человек может представить структуру и проблемы океана.
- Так говорят любители сокращенной философии и кабинетные ученые, которым удобнее изучать каплю океанской воды в пробирке, чем спускаться в батискафе на океанское дно.
- И все же…
- Ну хорошо, извольте, - профессор ничуть не удивился, когда я вытащил из кейса диктофон и сменил кассету. - Человечество убивает себя различными способами, и какой-нибудь, а вероятнее всего совокупность их, доконает его в самом недалеком будущем…
- Вы не относитесь к оптимистам!
- А не доводилось вам слышать, что пессимист - это хорошо информированный оптимист? - пошутил профессор. - Начнем, однако, с очевидного. По прогнозам ученых, парниковый эффект растопит арктические льды, и Мировой океан, поднявшись на 50–60 метров относительно нынешнего уровня, загонит уцелевших людей на вершины гор. Где они вымрут, либо одичают. По самым оптимистичным прогнозам глобальное потепление климата уже к 2025 году приведет к повышению уровня морей на полметра. К 2100 году он повысится на 2 метра - если предположить, что промышленность будет расти нынешними темпами, а не по экспоненте. Добавим к этому ухудшение генофонда человечества, которое, лишившись такого мощного стимула, как естественный отбор, старательно репродуцирует все свои немощи и болезни…
- Позвольте, но об этом писал еще Мальтус! Вы что же, призываете к войнам и революциям? Сетуете на отсутствие эпидемий, периодически выкашивавших в Средние века по четверти населения Европы? - возмутился я, демонстративно переворачивая свою стопку - самогонка профессора была не только отменной на вкус, но и чертовски крепкой.
- Я ни к чему никого не призываю. Ежели помните, это вы позвонили мне и попросили дать вам интервью, а не наоборот. - Профессор чуть передвинул стул, чтобы лучше видеть пирамиду, остававшуюся черной, несмотря на заливавшие ее солнечные лучи. - Я лишь анализирую факты. Задумывались ли вы над тем, что раньше, когда в семьях рождалось от 6 до12 детей, в живых оставались самые здоровые и крепкие и они-то передавали лучшие гены своим потомкам? Кто поручится, что единственный ребенок, который рождается ныне в семье горожанина, наследует лучшие, а не худшие гены своих родителей? Никто, и правильно сделает. Вероятность этого невелика и, если вы интересуетесь статистикой, то должны знать, что число даунов и прочих неполноценных детей растет год от года.
- Что же вы предлагаете? - спросил я, припоминая постоянные жалобы СМИ на то, что процент здоровых детей в школах постоянно уменьшается. О том же, кстати, говорят и данные медицинских комиссий при военкоматах.
- Я ничего не предлагаю, это дело компетентных международных организаций! - отмахнулся Вениамин Петрович. - Однако продолжим. Врачи утверждают, что количество активных сперматозоидов в мужской сперме сократилось в несколько раз с данными середины прошлого века. Это значит, что мужчины стремительно теряют способность к зачатию детей. Причина этого кроется в сказанном ранее, а также в ухудшении экологической обстановки на планете. Причем статистические данные - прошу обратить на это особое внимание! - были собраны на основе врачебных обследований, проводившихся не только в Европе и США, но и в странах Азии и Латинской Америки. На падении рождаемости в так называемых "цивилизованных странах" я не буду останавливаться - здесь и так все ясно даже глухому и подслеповатому. Заметьте, я не говорю о таких проблемах, как истощение ресурсов, засорение окружающей среды и прочая, прочая. Технические задачи человечество решало и будет решать успешно. Вместо нефти, угля и газа откроют другой источник энергии, возрастет КПД двигателей, а золото и другие металлы будут, например, добывать из морской воды.
- Безусловно! - обрадовался я. - Сформулированная проблема - наполовину решенная проблема. Надо было накормить население - и американские ученые создали генетически модифицированные продукты. А в Европе полным ходом идут работы по улучшению экологической обстановки.
- Об этом-то я и говорю. Справляться с техническими проблемами мы научились, а вот решать морально-этические задачи человечество не готово. То есть не хочет, а потому и не умеет. Приспосабливая к своим нуждам окружающий мир, люди не желают меняться сами. Динозавры вымерли от невозможности приспособиться к изменениям окружающей среды. Мы, судя по всему, вымрем от того, что, преобразовав мир, переделывая его "под себя", не сумели измениться сами.
- Что-то я не улавливаю, при чем тут динозавры!
- Да? А я думал, сравнение это проясняет положение дел. В случае с динозаврами конфликт вымершего вида со средой, в чем бы он ни заключался, очевиден, какую бы из полусотни гипотез о причинах их гибели мы ни рассматривали. Изменение атмосферного давления в результате накопления в ней вулканических газов. Внезапное повышение космического излучения после взрыва близкой к Солнечной системе сверхновой звезды, что повлекло за собой резкое увеличение смертельных мутаций в наследственности новорожденных животных. Повышение радиоактивности, к воздействию которой динозавры оказались весьма чувствительны. Изменение климата - с перемещением полюсов или без оного - отчего погибли основные растения, которыми питались травоядные ящеры, исчезновение которых обрекло на голодную смерть их хищных собратьев, и т. д. Конфликт человечества с созданной им средой не бросается в глаза и все же имеет место быть. Технический прогресс обогнал нравственное взросление человечества, и оно явно не успевает приспособиться к созданному им миру. Тридцать с лишним миллионов людей, погибших во Второй мировой войне, атомные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки, - хрестоматийные тому примеры. Участившиеся в нашем веке террористические акты - свидетельство того, что противоречий в человеческом сообществе не становится меньше, и разрешать их пытаются прежними способами. Технические возможности человекоубийства совершенствуются, а мы не делаемся сострадательней и милосерднее.
Стивен Хокинг - всемирно известный физик, занимающий несмотря на неизлечимую болезнь пост профессора кафедры прикладной математики и теоретической физики Кембриджского университета - некогда его, между прочим, занимал Исаак Ньютон, - незадолго до появления черных пирамид писал о возрастающей угрозе биотерроризма. По мнению Хокинга, биотерроризм еще более опасен, чем ядерное оружие, поскольку может поставить под угрозу гибели все человечество. Ибо для изготовления ядерного оружия необходимы крупные промышленные объекты, а работы по генной инженерии можно проводить в маленькой лаборатории. Проконтролировать, что происходит в таких лабораториях, невозможно, а сотворить вирус, способный уничтожить все население Земли, - вполне в человеческих силах…
Берестов налил себе стопку, закусил селедочкой и уставился вдаль.
"Посмотреть, что писал Хокинг перед сошествием пирамид", - сделал я заметку в памяти и, дабы расшевелить Вениамина Петровича, спросил:
- Стало быть, по-вашему, мы обречены? И создатели черных пирамид не будут нас спасать?
- Ради чего? - изумился профессор и пробормотал, отвечая не мне, а собственным мыслям: - Ради архитектуры, скульптуры, живописи, литературы или музыки? Но они представляют ценность только для тех, кто имеет такие же, как у нас, органы чувств… А знаешь, - снова переходя на "ты", сказал, вспоминая обо мне, Вениамин Петрович, - почему египетские жрецы так тщательно хранили свои тайны? Или, если угодно, тайны, доставшиеся им от уцелевших атлантов? Да потому, что знали, к чему может привести развитие техники без соответствующего развития душевных качеств. Но призывы мудрецов к самосовершенствованию пропали втуне, и, боюсь, даже прилет черных пирамид не направит нас на путь истинный. Сдается мне, мы идем дорогой атлантов и кончим так же, как они. Вот ты, думаешь, напишешь об этом статью, перечислив в ней все мои заслуги и регалии, и ее напечатают? Шиш тебе, братец! Думаешь, я один такой умный? Один, сидя на своей кухне, смекнул, что к чему?
- Почему же не напечатают? Цензуры у нас, слава богу, нет… - попытался я утешить профессора. Но не тут-то было!
- Главной цензурой теперь стало желание публики, которой любой редактор старается угодить. А она, глядя в зеркало, предпочитает, чтобы оно было кривым, ибо не желает видеть правды. Уж больно правда-то неприглядна. Ведь посмотри ты "с холодным вниманьем вокруг", и окажется, что грыземся мы, а то и смертным боем бьемся со своими ближними: за рубли, доллары, дутый престиж, квадратные метры, нефтескважины, зоны влияния, крупицы призрачной власти - и нет нам дела до остальной вселенной, мироздания, Бога. Что все мы, жалкие корыстолюбцы, готовы продать и предать за кусочек собственного благополучия: непрочного, иллюзорного, куцего, как дни нашей жизни… Эх, да что говорить! Наш мир не хочет взглянуть на себя в зеркало пирамид и потому обречен. И нет ему спасения!