К полудню они добрались до совершенно потрясающего места - одного из заповедных лесов. Висевшая на воротах яркая зеленая табличка объявляла: ЗАПОВЕДНИК ПУЗЫРЧАТЫХ ДЕРЕВЬЕВ. Здесь была расположена выдающаяся девственная полоса дулорнских пузырчатых деревьев. Эти деревья выделяют газы легче воздуха, которые держат их верхние ветви в невесомом состоянии. По достижении зрелого возраста их стволы и корневые системы атрофируются, и они почти полностью зависят от питательных веществ, находящихся в атмосфере. Иногда, будучи уже старыми, эти деревья полностью отрываются от земли и дрейфуют по ветру, образуя новые колонии далеко от прежней. Пузырчатые деревья находятся как на Цимроеле, так и на Алханроеле, но в последнее время становятся редкостью. Эта роща расположена вдали от жителей Маджипура официальным декретом 12-го Понтифекса Конфилума и Коронала Лорда Престимиона.
Жонглеры двигались по лесной дороге молча и несколько минут не замечали ничего необычного. Затем Карабелла, шедшая впереди, миновала плотные сине-черные заросли кустов и удивленно вскрикнула.
Валентин бросился к ней. Девушка стояла, окруженная чудесами.
Пузырчатые деревья были везде, на всех стадиях роста. Молодые деревца, не выше, чем Делиамбр или Карабелла, выглядели удивительно неуклюже с переплетенными толстыми ветвями странного серебристого оттенка, отходящими под невероятными углами от приземистых мясистых стволов. У деревьев пятнадцати или двадцати футов высотой стволы начинали утончаться, а ветви распухать, так что сейчас раздувшиеся сучья опасно торчали во все стороны, а у более старых деревьев стволы ссыхались до такой степени, что становились всего лишь чешуйчатыми отростками, которыми пышная крона соединялась с почвой. Высоко вверху они качались от легкого ветра, лишенные листьев, с надутыми ветвями, похожими на пузыри. Серебристые молодые ветви с возрастом становились полупрозрачными, так что деревья казались стеклянными моделями самих себя, ярко сверкающими в лучах солнца, под которым раскачивались. Даже Залзан Кавол казался тронутым красотой деревьев. Скандар подошел к одному из самых высоких, чья сверкающая переплетенная крона парила высоко вверху, и осторожно, почти благоговейно, обхватил своими пальцами узкий ствол. Валентин подумал, что Залзан Кавол хочет оторвать ствол и пустить пузырчатое дерево лететь по воздуху, подобно сверкающему бумажному змею, но нет, скандар отпустил дерево и отошел в сторону, бормоча что-то про себя.
Еще долго они шли вдоль пузырчатых деревьев, наблюдая, как на разных стадиях их роста постепенно ссыхаются стволы и раздуваются ветви. Деревья не имели ни листьев, ни цветов, и трудно было поверить, что это действительно растения, такими стекловатыми они казались. Это было волшебное место. Тьма в его недавнем настроении казалась сейчас непонятной Валентину. Как можно в чем-либо сомневаться на планете, полной таких загадок?!
- Эгей! - крикнула Карабелла.- Ловите!
Она почувствовала смену его настроения и сходила в фургон за мячами. Теперь она бросила три из них ему, и он легко послал их в основной каскад, окруженный со всех сторон сверкающими пузырчатыми деревьями.
Карабелла стояла в нескольких футах от него, и три или четыре минуты они жонглировали каждый в отдельности, пока не начали делать это в одном ритме. Теперь они жонглировали вместе, являясь каждый отражением другого, и Валентин почувствовал, что все более глубокое спокойствие охватывает его с каждым новым циклом бросков. Пузырчатые деревья мягко покачивались на ветру, заливая все вокруг яркими отраженными лучами. Мир был тих и спокоен.
- Когда я скажу,- тихо произнесла Карабелла,- бросьте мяч из своей правой руки в мою левую, как будто перебрасываете из одной своей руки в другую. Раз... два- три... четыре... пять... ПОШЕЛ!
И Валентин бросил ей мяч по правильной дуге, а она ему. Только с большим трудом ему удалось поймать летящий мяч и включить его в круговорот, продолжая свой собственный каскад, пока не пришло время бросать снова. Взад-вперед, взад-вперед, бросок...
Поначалу это было трудно, труднее всего, что он делал до сих пор, но все же Валентин смог сделать это без промахов, а после нескольких циклов делал уже без труда, легко обмениваясь с Карабеллой мячами, как будто практиковался в этом уже не один месяц.
- Эй! - крикнул Слит.- Давайте и мне!
На мгновение Валентина поставила в тупик эта новая задача, но он заставил себя действовать автоматически, бросать, когда это казалось необходимым, ловить то, что приближалось к нему, и постоянно удерживать мячи, двигавшиеся между его руками. Поэтому, когда Слит и Карабелла начали обмениваться мячами, он сумел включиться в общий узор и поймать мяч от Слита вместо Карабеллы.
- Раз-два, раз-два,- считал Слит, заняв место между Валентином и Карабеллой и сделав себя лидером группы. Он подавал мячи то одному, то другому в ритме, который оставался неизменным долгое время, а затем вдруг увеличил частоту подачи. Это значительно превысило способности Валентина. Внезапно ему показалось, что в воздухе оказались дюжины мячей, он попытался поймать их, но упустил все и, смеясь, опустился на теплую землю.
- Все-таки есть предел и вашим возможностям,- весело сказал Слит.- Честно говоря, я уже начал сомневаться, что вы обычный смертный!
Валентин улыбнулся.
- Боюсь, что достаточно смертный.
- Завтракать! - крикнул Делиамбр, стоявший у горшка с тушеным мясом, висевшего на треножнике над пылающим костром. Скандары, занимавшиеся своей репетицией в другой части рощи, появились как из-под земли и моментально умяли свои порции. Виноркис тоже быстро опустошил тарелку. Валентину и Карабелле подали последним, но это их мало заботило. От напряжения Валентин был покрыт потом, кровь весело бежала по жилам, а долгая ночь страшных непонятных снов казалась сейчас такой далекой, как будто осталась в Фалкинкипе.
Всю вторую половину дня фургон спешил на восток. Вокруг тянулась земля хайрогов, населенная почти исключительно этой рептилиеподобной расой. Когда опустилась ночь, труппа была еще в полудне пути от провинциального центра Дулорна, где Залзан Кавол собирался дать представление. Делиамбр объявил, что недалеко расположена сельская гостиница, и они ехали до тех пор, пока не достигли ее.
- Нам хватит одной кровати,- сказала Карабелла Валентину.
В коридоре по пути к своей комнате они повстречали Делиамбра, который на мгновение остановился, коснулся их рук своими щупальцами и буркнул:
- Хороших снов.
- Хороших снов,- автоматически повторила Карабелла.
Но Валентин не разделял ее привычного уважения, ибо прикосновение колдуна-вроона вновь заставило зашевелиться в его душе дракона. Это выглядело так, словно Делиамбр считал себя врагом спокойствия Валентина и пробуждал в нем неясный страх и опасения, от которых не было защиты.
- Идем,- хрипло буркнул Валентин Карабелле.
- Торопитесь? - Она рассмеялась легким звенящим смехом, который тут же замер, когда она заметила его возбуждение.- Валентин, что случилось?
- Ничего.
- Ничего?
- Могу я, как другие люди, иногда позволить себе плохое настроение?
- Когда ваше лицо так изменяется, это похоже на тень, закрывающую солнце. И так внезапно...
- Что-то в Делиамбре,- сказал Валентин,- беспокоит и тревожит меня. Когда он прикасается ко мне...
- Делиамбр вполне безвреден, хотя и хитер, как все колдуны, особенно врооны. Это темное начало есть во многих маленьких людях, но вам нечего бояться Делиамбра.
- В самом деле? - Он открыл дверь и пропустил ее вперед.
- В самом деле,- ответила она.- Вам незачем бояться кого бы то ни было, Валентин. Все вокруг влюбляются в вас. В этом мире никто не может причинить вам вреда.
- Хорошо бы поверить в это,- сказал он, а Карабелла опрокинула его на кровать.
Они обнялись, и их губы коснулись друг друга, сначала мягко, потом сильнее, и вот уже их тела слились. Он не был в ней уже неделю и ждал этого момента со страстным желанием и восторгом, но происшествие в коридоре лишило его желания. Карабелла почувствовала его холодность, но решила не обращать на это внимания, и ее гибкое энергичное тело искало его с горячностью и рвением. Сначала он заставлял себя отвечать, а потом заставлять стало ни к чему, хотя он все еще оставался в стороне от своих ощущений, как зритель, наблюдающий за их любовью. А потом все кончилось, и только лунный свет, лившийся через окно, освещал их лица.
- Хороших снов,- пробормотала Карабелла.
- Хороших снов,- повторил он.
Она заснула почти сразу. Валентин прижимал ее стройное теплое тело к своему и совсем не испытывал сонливости. Через некоторое время он отодвинулся и принял свою любимую позу: лег на спину, скрестив руки на груди, но сон не приходил. Он пытался отвлечься, считая блавов, представлял себя жонглирующим со Слитом и Карабеллой, пытался расслабить все тело, но ничего не помогало. Не в силах уснуть, он подпер голозу рукой и лежал, глядя на Карабеллу, прекрасную в лунном свете.
Она продолжала спать. Щеки ее слегка подрагивали, глаза двигались под веками, грудь ровно поднималась и опускалась. Прижав пальцы к губам, она что-то неразборчиво бормотала, стараясь подтянуть колени поближе к груди. Ее гибкое нагое тело было так прекрасно, что Валентину захотелось коснуться его, погладить ее прохладные бедра, коснуться губами маленьких тугих сосков, но мешать спящим не следовало, это было бы непростительным нарушением. Поэтому он удовлетворился созерцанием, любя ее издалека и чувствуя, как возвращается желание.
А потом Карабелла в страхе закричала.