- Все это правда, - облегченно вздохнула Эйлин. - Я не утратила свой дар. Ты видел сцену из будущего, дорогой. Значит, все будет хорошо.
И тут Чаз осознал, что барьер, отделявший его от Массы Причера, исчез. Он мысленно потянулся к ней и, впитав энергию Массы, распахнул свой разум для логических цепочек, способных привести в нарисованное Эйлин будущее. Однако ему так и не удалось отыскать увиденной картинки; возможно, она попросту затерялась среди невообразимого множества вариантов будущего. Но разве Эйлин не утверждала, что ее дар сильнее, чем у него? Она доказала это, блокировав все усилия Чаза, отгородив его от себя, а потом и от Массы.
Но ведь не исключено, что Эйлин вызвала не реальную картинку из будущего, а лишь свою мечту...
- Это первое заклинание, которому обучают колдуний в детстве, - сказала Эйлин. - Показывать огненные картинки.
- Да, - отозвался Чаз.
Хмурый день близился к концу, вскоре мрачный покров облаков на горизонте озарился кровавыми сполохами заката. Снизу неожиданно раздался голос:
- Это Красный Скиталец! Я поднимаюсь. Не вздумай стрелять!
На лестнице послышались шаги; через секунду в комнату вошел Скиталец и, не дожидаясь приглашения, рухнул в единственное кресло.
- Ну вот, - начал он, - я и...
Заметив Эйлин, привставшую на своем ложе, Скиталец осекся. Он вскочил на ноги, подошел к девушке, заглянул в глаза и пристально осмотрел ее шею.
- Что ж, ты оказался прав. - Он взглянул на Чаза. Потом снова посмотрел на Эйлин. - У тебя действительно иммунитет.
- И всегда был, - подтвердила она.
- Не слишком-то задавайся, - проворчал Красный Скиталец. - Снаружи хватает людей, моливших о пощаде, но так и не выживших среди гнили.
- А может, они смогли бы выжить, - возразил Чаз.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Сейчас объясню. Давай поближе к столу. - Чаз ткнул в угол комнаты, и Красный Скиталец послушно повиновался. - Я кое-что приготовил для тебя.
Скиталец взглянул на листки, на которых были нарисованы крестики, нолики и квадратики. Чаз принялся переворачивать бумажки.
- Что это? - удивился Скиталец.
- Я хочу, чтобы ты попробовал вытянуть все бумажки с одним знаком.
- А, ты снова про "орла" и "решку", - протянул Скиталец. - В тех местах, откуда я родом, частенько играли в подобные игры, но мне никогда не везло.
- Тогда тебе не грозило заразиться гнилью, - сказал Чаз. - А когда попадаешь в зараженную среду, выигрыш или проигрыш перестает быть просто игрой. Здесь на кон поставлена твоя жизнь. И все коренным образом меняется. Начинай.
Скиталец что-то недовольно пробормотал себе под нос, но потом склонился над бумажными клочками. Поворошив их с минуту пальцами, он отобрал двенадцать штук.
- А кстати, - он поднял глаза на Чаза, - сколько, ты сказал, было бумажек с каждым знаком?
- Я ничего не говорил, - возразил тот. - А это имеет какое-то значение?
Скиталец отрицательно покачал головой.
- Если я не ошибся, то нет. Посмотри, я должен был отобрать все нолики. Смешно...
Чаз перевернул отобранные бумажки. Все они были помечены кружком. Чаз перевернул остальные. Среди них не осталось ни одного нолика.
- Да, действительно смешно, - ошеломленно прошептал Красный Скиталец. - Мне никогда не везло в этих играх... никогда.
- Потому что ты и не верил, что тебе повезет, - сказал Чаз. - Как и те четверо, что жили здесь до нас. Они ждали смерти от гнили - она их и настигла. Точно так же, как ты ожидал раньше, что проиграешь - и проигрывал.
- Но почему я не проиграл сейчас?
- Потому что твой инстинкт самосохранения обнаружил, что, если ты действительно этого захочешь, все может выйти по-твоему, - объяснил Чаз. - Когда тебя выставили наружу, ты, должно быть, горел желанием отомстить обидчикам и тебе было плевать на гниль. Ты не испытывал ни малейшего страха перед ней.
Скиталец задумчиво кивнул. На мгновение его лицо скривилось в жестокой гримасе, но тут же смягчилось.
- Да, - пробормотал он. - Примерно так и было. - Он посмотрел на Чаза. - Однако это не объясняет, как все это... - И он махнул в сторону бумажек.
- Просто твой разум нашел способ, как сохранить себе жизнь. Я уже говорил Эйлин, что инстинкт самосохранения - это очень древний и примитивный механизм защиты. Ему глубоко плевать на склад ума и на разные идеи; на самом деле ему наплевать на все, кроме сопротивления смерти. И когда твой разум отыскал способ выжить, инстинкт самосохранения заставил его воспользоваться им.
- И что это за способ?
- Ты должен был поверить, что обладаешь паранормальной силой, которая может противостоять гнили. Но вот что оставалось для меня загадкой - ведь гниль не похожа на микроб или вирус, у нее чисто механическая природа. Человеческие легкие служат для спор отличной средой развития; и они развиваются там, пока человек не умирает от удушья. А против удушья не существует естественной защиты. После того как человек вдохнул споры гнили, у него не остается ни малейшего шанса выжить - против этого не может быть иммунитета.
- И все же он существует.
Чаз кивнул.
- Да, существует. У нас с тобой, у колдунов... Возможно, в стерильных зонах найдется немало таких, как мы. Оказавшись на зараженных территориях, обладатели иммунитета способны устоять перед гнилью, однако этого не происходит, поскольку они даже не подозревают о наличии у себя каких-то необычных способностей. Дело в том, что и мне, и колдунам известно о своем паранормальном даре. Те четверо, что похоронены во дворе, не обладали им - или не верили, что обладают. Но совершенно очевидно, что у тебя этот дар есть - не важно, знаешь ты о нем или нет. Должно быть, паранормальная сила способна уничтожать или обезвреживать споры гнили. Как я уже говорил, в первый год своего пребывания снаружи ты горел жаждой мести, и тебе было не до страха.
- Точно, - согласился Скиталец. Он глубоко вздохнул и опустился в кресло. - Ну а теперь, когда выяснилось, что у меня есть паранормальные способности, - что мы будем с ними делать?
- Дойдет черед и до этого, - усмехнулся Чаз. - Но прежде ты должен нам кое о чем рассказать. Почему ты пошел за Эйлин?
- Я выполнял задание Цитадели, - ответил Скиталец. - Я ведь не знал, что у нее есть иммунитет, иначе отказался бы от этого задания или хотя бы предупредил ее о слежке. Они наняли меня проследить, как она умрет, а потом доложить о ее смерти.
Он оглянулся на девушку.
- Прости... Эйлин. Но работа на Цитадель была для меня одним из способов выжить в этих условиях. Если бы ты знала, как...
- Я знаю, что значит работать на Цитадель, - отозвалась Эйлин, слабо улыбнувшись. - Так что не извиняйся.
- И все же, что именно помогло тебе выжить? - спросил Чаз. - И сколько времени ты провел здесь?
Красный Скиталец поведал им свою историю. В молодости он получил редкую специальность монтажника-высотника. Поэтому в тех редких случаях, когда производился ремонт или монтаж куполов в зоне Чикаго, его посылали на работу в зараженную зону. Однажды, когда он возвращался после очередной смены, проверка показала, что у него поврежден скафандр. Его даже не впустили во внутренний шлюз за вещами, а просто-напросто вытолкнули наружу.
Скиталец ненавидел тех, кто выгнал его из стерильной зоны. Первый год он жил одной лишь мыслью, как бы добраться до инспектора, приказавшего выставить его наружу. А когда год прошел, он неожиданно обнаружил, что не знает никого, кто смог бы протянуть в зараженной зоне более нескольких месяцев.
К тому времени уже вовсю обсуждали его феномен. Изгои, бродившие под открытым небом, знали, сколько времени провел здесь Красный Скиталец, впрочем, он и не скрывал этого. Ему передали, что по этому поводу кое-кто испытывает нездоровое любопытство. Среди обитателей зараженных территорий пошли слухи о том, что он шпионит в пользу стерильных зон. Начали поговаривать, будто за услуги с ним расплачиваются секретным лекарством от гнили. До Скитальца дошло, что кое-кто собирается подвергнуть его пытке, чтобы заставить раскрыть секрет и поделиться лекарством с остальными.
Тогда ему пришлось скрыться; целых три месяца он не показывался никому на глаза, выжидая, пока умрут все, кто его знал. Потом разрисовал себе шею язвами и смешался с вновь прибывшими изгнанниками, число которых не убывало.
Довольно долго никто не задавал Скитальцу вопросов, пока однажды он не наткнулся на целую шайку скитальцев - так называли себя бродячие группы изгнанников, объединившиеся в поисках крова и пропитания. Главарем этой шайки оказался один человек, которого Красный Скиталец знал еще год назад. Тот тоже узнал его. Когда они встретились с глазу на глаз, Красный Скиталец испугался, что их встреча может закончиться смертью одного из них. Но вскоре он понял, что хотя люди с иммунитетом встречаются крайне редко, они все же есть, однако, опасаясь разоблачения, они стараются держаться порознь. Так безопаснее, и кроме того, каждый из них является главарем шайки скитальцев.
Носители иммунитета поддерживали между собою связь, и именно через них Красный Скиталец узнал, что Цитадель нанимает желающих поработать, расплачиваясь продуктами и некоторыми удобствами, которые невозможно добыть в нестерильной зоне. Чаще всего работа сводилась к ограблению поездов и доставке нелегальных грузов из одной стерильной зоны в другую. Почти все, кто работал на Цитадель, обладали иммунитетом, но Цитадель об этом даже не догадывалась. Изгнанники ненавидели тех, кто жил в безопасности стерильных зон. Но больше всего они ненавидели представителей Цитадели, которые обращались с ними как с потенциальными мертвецами.
- Ну вот и все, - закончил Красный Скиталец. - Теперь ваша очередь.