- А-а… понятно. Извините, по имени-отчеству…
- Ирина Николаевна.
- Ирина Николаевна, вам вчера привезли мальчика, фамилия Кулик.
- Да, он завтракает сейчас.
- Как - завтракает? Он же сбежал!
- Когда? - напряглась женщина. - У нас закрытое отделение, никто сбежать не может. Кроме того, я только что видела его.
- Минуточку. - Лопаницын почесал затылок. - То есть вы хотите сказать, что по результату поверки все на месте?
- Именно так. Только у нас нет поверки, это же не тюрьма. Все и так на глазах.
- Спасибо. Извините за беспокойство.
Так. Или он дурак, или из него дурака делают, или тут вообще что-то из ряда вон… Тетка говорит, что пацан сбежал, а в приюте говорят, что никто не сбегал. Кто врет? Тетка, конечно, соберет сто бочек арестантов, но вот так, внаглую… Может, обозналась? Нет, надо идти и самому во всем разобраться.
Галка Геращенко мечтала о приличном мужчине и тихом семейном счастье.
Мужчины пока не имелось. Тридцать один год, симпатичная брюнетка, высшее образование, прекрасная фигура, ум, коммуникабельность, адекватная самооценка… а мужчинки слишком мелкие и незначительные.
Конечно, можно воспитать себе мальчика, те охотно бьют к ней клинья, рассчитывая на быстрый секс… Но жалко времени и сил, ей нужен был изначально равный. "Все мужики - унитазы: либо заняты, либо полны дерьма".
Вот накануне опять родители завели пластинку: мол, время идет, она не молодеет, и с каждым годом рожать все труднее…
Галка обычно за словом в карман не лезла, но в нецензурной форме ответить папе с мамой посмела впервые. Сами вынудили.
- Чего? - потемнел лицом папа. - Материться в моем доме?!
- Какого хера в жизнь мою мешаетесь? Ребенок им нужен… Я, между прочим, только о нем и думаю!
- У тебя только о мужиках мысли: этот подходит, этот - нет, - возразила мама.
- Между прочим, одних мыслей о ребенке мало. У него и отец должен быть.
- Не обязательно. - У папы уши красные, неудобно папе такие разговоры вести.
- Чего? Из пробирки?
Блин, поди, разберись: шутят они или на полном серьезе гонят?
Мама смутилась не меньше папиного, хотя буйным нравом Галка в нее пошла. И дальше разговор покатился: на ребенка из пробирки как-то средств не хватает, да и не делают у нас такого… Но вот мальчик хороший есть, умный, скромный…
- Вы меня сватаете, что ли?
Не то чтобы сватают… То есть, конечно, если потом что-то получится, они только рады будут, а так… ну хотя бы ребеночек будет…
Галка заржала. Вот ведь родители, здорово придумали. Как собачек на случку: он хороший, и она из приличной семьи. Квартира, конечно, будет временно в ее распоряжении, а папа с мамой в отпуск поедут, на море.
- Погодите, - прервала она смех. - Вы уедете, а кто консультировать будет?
- Как - консультировать?
- Ну, что нужно делать, чтобы ребеночек появился. Что, куда, сколько, в каком положении…
- Галина!.. Как с отцом разговариваешь?!
И никто не виноват, все хотят как лучше… Так что на работу Геращенко завсегда пилила, как на праздник, ибо там ей мозги никто не полоскал, замуж не выдавал и рожать не заставлял. А родители предпочитали дожидаться выходных и зазывать в отчий дом, для очередной порции. Всю рабочую неделю Геращенко кайфовала, не чувствуя пристального взгляда любимых предков.
А вчера вечером пришел в гости Малишевский, любовь с десятого класса. Он был гладко выбрит, слегка пьян и с кольцом на пальце.
Вот, блин, счастье - и этот занят! Десять лет ни слуху, ни духу, а тут нарисовался - не сотрешь. Из Москвы, на похороны бабушки. Пили, трындели, еще пили… и как-то так утром оказалось, что не только пили… Черт его дернул мобилу взять!..
- Малишевский, мы это как делали?
Тот пошарил рукой по полу и показал упаковку от презерватива.
Джентльмен, мать его так!
- Отвернись, я оденусь.
Не препираясь, он отвернулся. Ну, и где плавки? А бюстик?
- Я твою рубашку накину?
- Валяй.
Час спустя они как ни в чем не бывало завтракали на кухне. Любовь с десятого класса тактично не упоминал о событиях пролетевшей ночи, о которых, если судить по внешнему виду, и сам не особенно хорошо помнил.
- Тебя часто по утрам дергают? - поинтересовался Малишевский.
- Работа, - пожала плечами Галка. - Ты извини, мне сейчас бежать надо…
- Да мне тоже, у меня дилижанс в полдень.
Слава тебе, господи, адюльтер не обещает затягиваться.
- Как жизнь-то у тебя?
- Да как сказать… Молниеносно.
Короче, попрощались у подъезда - и разбежались. Дождь настроения не улучшал, но, собственно, единственное, о чем жалела Геращенко, - это о том, что Малишевский засветился перед Лопаницыным. Уж этого джентльменом никак не назвать, никакого чувства такта.
В приюте дежурный воспитатель Ирина Николаевна Хоромская, изрядно уже замордованная ночным приемом бегунков, напряженно повторила:
- Никто у нас не сбежал, двенадцать мест из десяти заняты, еще трех не хватает с этими охламонами дубняковскими! Вам Кулик нужен? Идемте, сейчас покажу!
Галка последовала за суровой дежурной.
Приют недавно отремонтировали, стены расписали яркими картинками с мультяшными героями, полы выстелили ковровыми дорожками, всюду пейзажи, иллюстрации к сказкам, детские работы в рамочках…
- Шикарные апартаменты, - чтобы хоть как-то разрядить обстановку, польстила Галина.
- А толку-то? Если бы здесь детский сад был или дом творчества… Контингент у нас такой, их ничего порадовать не может.
Подошли к двери с олененком Бемби. Ирина Николаевна постучала, ей открыла совершенно миниатюрная девушка - или девочка? - и с порога заявила:
- Никита опять бьется головой в стену.
- Валерьянку ему давали? Может, пустырника еще?
Девушка убежала, а Геращенко вслед за воспитателем прошла к мальчикам. В коридоре действительно сидел на корточках мальчишка и бился стриженой головой о стенку.
- А я стекло разбил! - похвастался он, увидав Галку.
- Тоже головой?
Парень опешил и перестал биться. Лоб у него был совершенно синий.
В уютной комнате с цветными шторами стояло пять кроватей. Ребята, все в пятнах зеленки, коротко остриженные, в одинаковых бежевых фланелевых пижамах, не очень отличались друг от друга, выделялся только самый маленький, похожий на примерного первоклассника кудрявый белобрысик с ярко-синими глазами. Но вчерашнего Жени среди присутствующих не было.
- Саша, подойди, - мягко обратилась к нему Ирина Николаевна.
Беленький робко приблизился к взрослым.
- Простите, но это не он. - Геращенко в недоумении обернулась к Хоромской. - Того зовут Женя.
- То есть как - не он? В журнале регистрации записано: Саша Кулик, семь лет, основание ведь вы писали!
- Писала я, а мальчик не тот.
- Мне передали этих детей. Сегодня еще поступили десять…
- Постойте, постойте… Мальчик… Женя… то есть Саша. Тебя вчера привезли? - обратилась Галка к ребенку.
Тот кивнул.
- А кто?
Палец мальчишки уткнулся ей в живот.
- Постой, ты что-то путаешь. Тебя как зовут, ты помнишь?
Мальчик молчал.
- Ну отвечай, не бойся, - подбодрила Галка.
- А он не говорит, тетенька, - вмешался Никита, заглянувший в комнату.
- Как это - не говорит?
- А как вы его вчера привели, так ни слова и не сказал.
- Я не его приводила.
- Нет, его, я сам вчера видел: вы на "скорой помощи" приехали и его с собой привезли.
Вот теперь Галина Юрьевна почувствовала себя полной дурой. Сумасшедшей психопаткой. Клинической идиоткой. Потому что по всему выходило, что с нормальным человеком такое не приключается.
Глупо скользя взглядом по присутствующим, лейтенант Геращенко искала выход - и не находила. В логическую схему факты не укладывались: либо это не она привезла вчера этого ребенка, либо она - но не этого. Но здесь утверждают, что она и что этого.
- Ты Женя?
Мотает головой.
- Саша?
Кивок.
- Кулик?
Кивок.
- Тебя я привезла?
Кивок.
- Там, откуда я тебя привезла, сколько собак?
Три пальца.
- А кошки есть? Сколько?
Разводит руками - очень много.
Какая прелесть. Как его еще можно проверить?
- Какой этаж?
Три пальца.
- Номер квартиры.
Три пальца. Потом четыре.
- Маму как зовут?
Пишет в воздухе: М, А, Р, И, Н, А…
Черт!
- Может, уйдем пока? - предложила Ирина Николаевна.
- Вы не понимаете. Я в твердом уме и трезвой памяти сдавала вчера другого ребенка!
- Давайте поговорим не при детях, ладно? - Воспитатель легко дотронулась до плеча Галины Юрьевны.
Они уединились в игровой комнате.
- Объясните, в чем дело, - потребовала Хоромская.
Инспектор объяснила.
- Что-то не клеится, - заметила Ирина Николаевна. - Если вы утверждаете, что привезли не этого ребенка, то ваши слова должен подтвердить врач. Ребенка осматривали?
- Да. Она еще сказала, что мальчик явно домашний - ни чесотки, ни вшей, одет чисто.
Позвонили дежурившей вчера медсестре. Та подтвердила, что ребенка зовут не Женей, а Сашей, все время молчал, только плакал. Не удовлетворенная устным ответом, Галка попросила медсестру приехать, и та, явившись через полчаса, без зазрения совести подтвердила, что инспектор Геращенко именно этого мальчугана и привезла.