- Я отвезу вас туда немедленно.
Когда они выходили, Джек пропустил Кусума вперед и помахал Хулио, сидевшему под своей знаменитой вывеской: "Бесплатные обеды за два с половиной доллара".
Тут же, на авеню Колумбус, они поймали такси и отправились в центр города.
- Кстати, о моем гонораре, - сказал Джек, когда они уселись на заднем сиденье машины.
Тонкие губы Кусума скривились в легкой презрительной усмешке.
- А, деньги? Разве вы не защитник угнетенных, не рыцарь справедливости?
- Справедливость справедливостью, а по счетам нужно платить. Мой домовладелец предпочитает наличные. Я тоже.
- А! Капиталист!
Если он собирался рассердить Джека, то ничего у него не вышло.
- Если вы не против, я предпочитаю, чтобы меня называли капиталистической свиньей или, по крайней мере, капиталистической собакой. У простого капиталиста очень мало фантазии. Надеюсь, мистер Бёркес не создал у вас ложного впечатления, что я буду работать исключительно по доброте душевной?
- Нет. Он упомянул о вашем гонораре, выплаченном британской миссией. О чрезмерно высоком. Да еще и наличными.
- Я не принимаю чеков и обещаний и не люблю засвечиваться, особенно когда могу оказаться на стороне побитых.
- Тогда мое предложение таково... Джек. Только за то, что вы попробуете, я заплачу вам аванс - половину гонорара, который вы получили от британской миссии в прошлом году. Если вы вернете ожерелье моей бабушке прежде, чем она умрет, я заплачу вам оставшуюся часть.
От такого дела трудно отказаться. Сложная, ограниченная во времени работа для британской миссии была связана с угрозами террористов. По большому счету было бы справедливо взять у Кусума только часть гонорара, но Кусум был явно настроен заплатить всю сумму. И мог это сделать. А если Джеку удастся вернуть ожерелье, это будет настоящее чудо, и он честно заслужит каждое пенни из этой суммы.
- Звучит очень справедливо, - сказал он. - Если я возьмусь за эту работу.
Глава 4
Джек следовал за Кусумом по коридорам больницы Святой Клер, пока они не вошли в отдельную палату, где около постели больной дежурила частная медсестра. Комната была темной, и только небольшая лампа в дальнем углу отбрасывала тусклый свет на постель. Леди была очень старой. Седые волосы обрамляли смуглое лицо, покрытое множеством морщин, скрещенные руки сжимали простыни на груди. В глазах затаился страх. Неровное дыхание и посвистывание ветра за окном были единственными звуками, нарушающими тишину.
Стоя в ногах у постели, Джек почувствовал знакомый приступ ярости, разлившейся по всему телу. Несмотря на все, что ему пришлось пережить, видеть и слышать, он так и не смог научиться отстраненно воспринимать подобное. Пожилая женщина, беспомощная и избитая. Это зрелище рождало в нем желание что-нибудь сломать.
- Спросите, как он выглядел.
Кусум протрещал что-то непонятное. Женщина ответила тихим, медленным, полным боли, хриплым шепотом.
- Она говорит, что он выглядит, как вы, только моложе, - сказал Кусум, - и волосы светлее.
- Длинные или короткие?
Они еще раз обменялись фразами, и Кусум перевел:
- Короткие, очень короткие.
В общем, молодой белый - или солдат в отпуске, или какой-нибудь панк.
- А что еще?
Когда женщина говорила, она хватала перед собой воздух пальцами с длинными ногтями.
- Его глаза, - сказал Кусум. - Она рассекла ему левое веко, прежде чем потеряла сознание.
"Молодец, бабуля!"
Джек улыбался от гордости за старушку, затем повернулся к Кусуму:
- Я подожду вас снаружи.
Он не хотел разговаривать в присутствии медсестры.
Джек стоял в коридоре и смотрел на медицинский пост, и ему показалось, что он видит знакомое лицо. Он подошел поближе, чтобы получше рассмотреть медсестру, сногсшибательную блондинку, которую мечтает увидеть в своих снах каждый мужчина. Она что-то записывала в карту. Да, это Марта. Несколько лет назад, еще до Джии, у них был роман.
Марта крепко обняла его и дружески поцеловала, они немного поболтали о былых временах. Джек спросил ее о миссис Бхакти.
- Угасает, - ответила Марта. - С тех пор как я заступила, ее состояние заметно ухудшилось. Возможно, до конца моей смены и не доживет. Я буду очень удивлена, если она протянет до утра. Ты что, знаешь ее?
- Выполнял кое-какую работу для ее внука. - Для всех своих знакомых, которых было немного, в том числе и для Марты, Джек был "консультантом по охране". Он увидел выходящего из палаты Кусума. - А вот и он. Увидимся!
Джек подвел Кусума к окну в конце коридора, где их не могли слышать пациенты и больничный персонал.
- Хорошо, - сказал он. - Я согласен. Но могу обещать только одно - сделаю все, что в моих силах. - Джек про себя решил, что пора заканчивать с этим психом.
Кусум облегченно вздохнул и забормотал что-то вроде молитвы:
- Большего нельзя просить ни у кого. Но если вы не найдете ожерелье к завтрашнему утру, будет слишком поздно. Тогда это станет делом второстепенным. Но я хочу, чтобы вы нашли нападавшего. А когда вы его найдете, я хочу, чтобы вы его убили.
У Джека внутри все сжалось, но он улыбнулся и развел руками. Похоже, этот парень принял его за гангстера.
- Этого я не делаю.
В глазах Кусума блеснуло недоверие.
- Хорошо. Тогда вы доставите его ко мне, и я...
- Я работаю на вас до завтрашнего утра, - сказал Джек. - И до этого времени демонстрирую свой класс. Но после - это уже ваше личное дело.
В глазах Кусума сверкала ярость.
"Ишь ты, не привык, чтобы тебе отказывали, а?" - подумал Джек.
- Когда вы начнете?
- Сегодня вечером.
Кусум сунул руку в свою тунику и вынул толстый конверт.
- Вот половина гонорара. Я буду ждать вас здесь с ожерельем, и тогда получите другую половину.
Чувствуя сильные угрызения совести за то, что берет такие деньги за такое безнадежное дело, Джек тем не менее сложил конверт и засунул его в пустой левый карман.
- Я заплачу вам еще десять тысяч сверх этого, если вы убьете мерзавца, - добавил Кусум.
Чтобы не рассердиться, Джек рассмеялся, но снова развел руками:
- Не-а. Но вот еще что. Не кажется ли вам, что мне очень бы пригодилось описание ожерелья?
- Да, конечно! - Кусум распахнул воротник туники и показал тяжелую, длиной, наверно, дюймов пятнадцать цепь в форме полумесяца, на каждом звене которой была выгравирована странного вида криптограмма. В центре ожерелья находились два светло-желтых, напоминающих топаз, камня в форме эллипса с черными камешками посередине.
Джек протянул было руку, но Кусум покачал головой.
- Такое ожерелье носит каждый член нашей семьи, не снимая, поэтому так важно, чтобы бабушке вернули ее ожерелье.
Джек внимательно изучал украшение. Оно будило в нем чувство беспокойства. Он не мог объяснить почему, но глубоко внутри, холодя позвоночник, в нем росло примитивное, животное чувство страха. Странное ожерелье. Камни были похожи на два глаза, металл серебристый, но не серебро.
- Из чего оно сделано?
- Из стали.
Джек всмотрелся получше. Да, между несколькими звеньями проступал слабый налет ржавчины.
- Кому же понадобилось стальное ожерелье?
- Идиоту, который принял его за серебряное.
Джек кивнул. Впервые за время общения с Кусумом он почувствовал, что, возможно, есть слабый, очень слабый шанс разыскать ожерелье. Серебряное украшение тут же сбыли бы, или припрятали от греха подальше, или переплавили бы в чистый слиток. Но подобную драгоценность, не имеющую ценности...
- Вот фотография, - сказал Кусум, протягивая снимок ожерелья, сделанный "Поляроидом". - Несколько моих друзей уже ищут его по всем ломбардам вашего города.
- Как долго она протянет?
Кусум медленно запахнул тунику. Лицо его стало жестким.
- Доктор сказал, часов двенадцать, от силы - пятнадцать.
"Отлично. Может, к тому времени мне удастся обнаружить и судью Крейтера", - подумал Джек.
- Где я смогу вас найти?
- Здесь. Значит, вы будете его искать, не так ли? - Темно-карие глаза Кусума в упор смотрели на Джека. Ему показалось, что этот взгляд проникает в самые дальние закоулки его мозга.
- Я же сказал, что буду.
- Я верю вам. Принесите мне ожерелье сразу, как только найдете.
- Конечно, как только найду.
Конечно. Он уходил, спрашивая себя, почему он согласился помогать незнакомцу, когда в нем нуждается тетушка Джии. Все та же старая история: "Джек - придурок".
"Черт!"
Глава 5
Вернувшись в темноту больничной палаты, Кусум тут же подошел к постели и опустился в кресло. Он взял слабую руку, лежащую на одеяле, и начал изучать ее. Кожа была сухой, горячей и морщинистой. Казалось, рука состоит лишь из кожи и костей, в ней не было никакой прочности.
Глубокая печаль охватила его.
Кусум поднял глаза и увидел мольбу в ее глазах. Мольбу и страх. Он и сам изо всех сил старался не показать, что боится.
- Кусум, - сказала она на бенгали болезненно-слабым голосом. - Я умираю.
Он это знал, и слезы душили его.
- Американец вернет его тебе, - мягко сказал он. - Мне сказали, он великолепен.
Бёркес сказал, что Джек - "невероятно хорош". Кусум в принципе терпеть не мог всех англичан, но должен был признать, что Бёркес - отнюдь не дурак. Но так ли уж важно, что сказал Бёркес? Это задание просто невыполнимо. И Джек честно сказал ему об этом. Но Кусум должен хотя бы попытаться что-то сделать! Даже заранее зная, что все будет тщетно, - хотя бы попытаться!