Потом она заметила черный портал, в котором исчез локомотив. Не раздумывая ни секунды, Алиса легла плашмя на живот, и гора тут же поглотила их. Девочка почувствовала горячий пар на лице, и снова ей показалось, что она могла задохнуться. Машинист дал сигнал, который многократно усилился от стен туннеля и превратился в такой оглушительный визг, что он еще несколько минут стоял у нее в ушах. В то же мгновение они выехали из туннеля.
Алиса со стоном села и замерла. Она почувствовала его присутствие, но не повернулась к нему. Конечно, она могла бы проигнорировать его, но знала, что это не поможет. Он не растворился в тумане, а подошел к ней и присел на корточки, педантично следя за тем, чтобы не запачкать свои шелковые бриджи сажей.
- Я думаю, тебе уже пора возвращаться в свой ящик, - спокойно произнес он, и по его тону совершенно нельзя было понять, какое у него настроение на самом деле.
Был ли он сердит? По-настоящему зол? Или всего лишь забавлялся? Возможно, последнее предположение было более верным, так как она, повернувшись, увидела, что Хиндрик смеется.
- Что такое? - рассердилась Алиса.
- Ты произведешь просто превосходное впечатление, когда мы прибудем в Рим!
- Почему?
Алиса осмотрела себя. Ее сорочка была вся в саже, а значит, и лицо должно быть таким же. Хиндрик провел указательным пальцем по ее щеке, и она ошеломленно уставилась на черный палец, а потом громко рассмеялась.
- О нет, теперь у меня будут проблемы.
Хиндрик кивнул.
- Да, посмотрим, что еще можно спасти.
- Это Таммо пустил тебя по моему следу?
Хиндрик покачал головой.
- Нет, в этом не было необходимости. Мы ведь тоже не глухие. Госпожа Элина поручила мне привести тебя назад.
Алиса закрыла лицо еще более грязными руками и тихо застонала.
- Мне кажется, она не очень сердита на тебя. Но теперь давай спускаться.
Алиса капризно надула губы.
- Ах, нет! Ты только посмотри вокруг! Разве здесь не чудесно? Что мне лежать там, в своем ящике? Еще почти вся ночь впереди - и я все равно уже грязная. Хуже просто быть не может.
Хиндрик вздохнул.
- Да, можно и так сказать. И я согласен с тобой. Пейзаж - восхитительный. Я тоже еще никогда не видел таких высоких, покрытых снегом горных вершин.
Хиндрик замолчал. Казалось, он уже и забыл, что требовал от нее возвращения в вагон. Они стояли рядом на крыше вагона и смотрели на вершины горного перевала, к которым неспешно приближался поезд.
- Это перевал Бреннер? - спросила Алиса.
Он кивнул.
- Да, это единственный перевал в Альпах, который можно пересечь на поезде. Есть еще один новый путь из Вены, по перевалу Земмеринг, но там дюжины туннелей и под горой нужно проехать полтора километра. Чудо техники!
Алиса с удивлением посмотрела на него. Хиндрик усмехнулся.
- Не только ты интересуешься последними изобретениями людей. Должен признаться, твои газеты временами бывают очень увлекательными.
Алиса кивнула.
- Да, это так. Мне будет не хватать этого в Риме. Хоть я уже немного знаю английский и французский, но итальянский мне совсем незнаком.
- Насколько я тебя знаю, ты и его быстро выучишь. К тому же мне сложно представить, что у тебя еще будет оставаться время на скуку после ночных лекций в школе.
- Будем надеяться, - ответила она с такой трагичностью в голосе, что старший вампир рассмеялся.
- Ладно, а теперь пора идти. Надо подумать, как привести тебя в более-менее нормальное состояние, чтобы нас не приняли в Риме за варваров.
Алиса скорчила гримасу, но последовала за ним в вагон. Сорочку она сможет постирать только в Риме, а лицо и руки Хиндрик кое-как вытер. Потом он помог ей расчесать волосы и сделать новую прическу.
- Как я выгляжу? - спросила Алиса и снова пожалела о том, что не могла проверить свое отображение в зеркале, как это делали люди.
Это спасло бы ее прежде всего от ежедневной борьбы с волосами.
- Довольно терпимо, - сказал Хиндрик и слегка ущипнул девочку за щеку. - А теперь в ящик. Я снова забью его гвоздями, и, пожалуйста, больше не используй своих инструментов.
- Посмотрим, - пробормотала Алиса и улеглась на ложе. Тут Хиндрик требовательно протянул к ней руку.
- Тогда я вынужден забрать их у тебя.
- О нет! - На ее лице появилось выражение ужаса. - Ты не можешь этого сделать!
- Почему, могу. Госпожа Элина наделила меня широкими полномочиями!
- Ну хорошо, я обещаю, что больше не воспользуюсь своими инструментами до самого Рима, - быстро произнесла Алиса и затолкала свои сокровища под подушку.
Хиндрик не стал настаивать, закрыл крышку и забил пару гвоздей. Потом он направился к своему ящику.
Вскоре в вагоне восстановилась полная тишина. Алиса вновь прислушалась к размеренному ритму колес, которые с каждым ударом хоть и немного, но неумолимо приближали их к Риму.
ЗОЛОТОЙ ДОМ НЕРОНА
Вечернее небо над Римом постепенно гасло, превращаясь из розовато-красного в темно-фиолетовое. Еще на несколько мгновений горизонт над морем ярко засиял, после чего поблек и ночь накинула тень на Вечный город.
Какое-то время в каменных комнатах под руинами терм эпохи царя Траяна царила тишина. В западном крыле у стены рядами стояли каменные гробы. Мраморные крышки некоторых блестели гладкой поверхностью, но почти все остальные были украшены искусными рельефами и позолоченными надписями. Внезапно раздался скрежет. Простая надгробная плита начала отодвигаться в сторону, пока не образовалась щель шириной в ладонь. Затем из саркофага появились короткие белые пальцы с обгрызенными ногтями и замерли на мгновение. Раздался стон, отразившийся эхом от каменных стен. Потом рука уперлась в каменную крышку и рывком отодвинула ее в сторону. После этого из гроба поднялся вампир. Он пробормотал пару итальянских проклятий и глубоко вдохнул влажный воздух старых стен, которым было уже почти две тысячи лет. Теперь скрежет послышался и из других помещений. Наступала новая ночь.
Лучиано от души зевнул и пригладил пальцами черные волосы, которые торчали у него на голове, словно иголки на ежике. Лицо вампира было круглым, как и его довольно упитанное тело.
- Франческо, где ты? Проклятие, как же мне надоело самому отодвигать эту тяжелую плиту! Зачем ты мне вообще нужен, если тебя никогда нет рядом?
Этот возмущенный вопрос остался без ответа, но где-то далеко послышались шаги. Лучиано повернул голову, насколько это позволяла ему коротковатая шея, и прислушался. Неужели прибыли гости? Он мгновенно позабыл о своем гневе на недобросовестного слугу. С неожиданным проворством для своих габаритов он вылез из гроба и так сильно толкнул плиту, что она отодвинулась еще немного и сползла на пьедестал, на котором стоял гроб. Но кого это сейчас волновало? Франческо потом поправит плиту. Лучиано пожал плечами и поспешил разгладить свою помятую одежду. На нем были коричневые брюки и зеленый сюртук, из-под которого выглядывали красный жилет с рисунком и желтый галстук. Как и большинство членов семьи Носферас, Лучиано любил сочные цвета и постоянно испытывал неутолимую жажду! Однако его слуга был, как всегда, неуловим, и Лучиано пришлось бежать в зал с золотым потолком, чтобы выпить там крови и заглушить невыносимую тянущую боль в челюсти.
- Гости уже прибыли? - спросил он у такой же упитанной седовласой женщины, служанки, простая серая одежда которой выдавала в ней нечистокровную.
Цита покачала головой.
- Нет, я не слышала, чтобы экипажи возвращались. В них запрягли лошадей еще до заката солнца, и, как только погас последний луч, они тут же отправились на вокзал.
В этот момент вошла молодая женщина с младенцем на руках. Лучиано просиял. Все любили веселую милую Рафаэлу, которая несколько лет назад пришла в этот дом вместе с Цитой и взяла на себя задачу кормить вечно голодного младенца, которого сделала для себя Мелита, кузина графа Клаудио, после того как по истечении долгих лет ей так и не удалось родить самой. Через пять лет ей надоело заботиться о маленьком мучителе, и она стала все чаще поручать его заботливой Рафаэле.
Лучиано обменялся парой шутливых фраз со служанкой, после чего снова повернулся к Ците.
- Ты не знаешь, куда подевался Франческо? - спросил он.
При этом он выпрямился во весь рост и сделал мрачное выражение лица, чтобы тем самым показать недовольство своим слугой, но, по крайней мере, на Циту это совсем не подействовало. Она улыбнулась и пригладила его торчавшие во все стороны волосы.
- Граф Клаудио позвал Франческо, чтобы он поехал на вокзал. Ты уже насытился, мой дорогой?
Прежде чем Лучиано успел ответить, в комнату стремительно ворвалась Кьяра, а за ней на расстоянии двух шагов, как всегда, следовала ее служанка Леонарда. У Кьяры было такое же круглое лицо, как и у ее кузена Лучиано, а также довольно заметные женские округлости, хотя ей, как и ему, не так давно исполнилось всего тринадцать лет.
- Пойдем, они здесь!
Она нетерпеливо смахнула черные пряди с лица.
- Кто? Все гости? - уточнил Лучиано, поспешив за ней.
- Нет, до сих пор я видела только Дракас из Вены. Они - невероятны! Но ты это увидишь сам.
Она округлила глаза и издала короткий нервный смешок.