Гарри решил сыграть на этом и выведать, кто он такой, по мнению больничного персонала, и как очутился в данном месте.
Доктор не заставил себя долго ждать: через пару минут в его палату вошёл высокий молодой человек в белом халате.
- Я доктор Гризлоу, ваш лечащий врач. Мистер Салливан, вы понимаете, где вы находитесь? - в глаза бесцеремонно посветили фонариком.
- Я… Не уверен. Наверное, в больнице? - робко спросил Гарри. - Что случилось?
- Да, мистер Салливан, вы находитесь в Королевском госпитале "Форт Валлей", - проигнорировал его вопрос доктор Гризлоу. - Знаете, где это?
- Нет, сэр, - ответил он.
- Это в Ларберте, в пригороде Глазго. Знаете такой город?
- Глазго? Это, кажется, крупный город в Шотландии, - вспомнил Гарри. - Так что со мной случилось и почему я здесь?
- Правильно, мистер Салливан, - обрадовался врач. - А теперь я ещё немного помучаю вас, чтобы определить ваше состояние. Хорошо? А потом отвечу на все ваши вопросы, обещаю.
- Хорошо, сэр, - подобное обращение было для него не впервой.
- Назовите пятую букву английского алфавита, - начал глупый опрос доктор. Впрочем, довольно быстро убедившись, что знания начальных классов у него присутствуют, и кивнув самому себе, Гризлоу перешёл на более личные вопросы. Тут–то Гарри и пришлось разыгрывать тот самый "обливиэйт".
- Назовите своё полное имя, мистер Салливан, - попросил его врач.
Он нахмурился.
- Я… Точно знаю, что… Кажется… Нет. Не могу вспомнить.
- У вас есть родственники? Где вы живёте? У вас есть друзья?
- Да, наверное… Я не уверен. Не помню. Как же так? Я же должен это помнить! - повторяя за сериальными героями, напрягал лоб Гарри.
- Спокойно, спокойно, мистер Салливан. У вас явные признаки ретроградной амнезии. Такое бывает после выхода из комы. Скорее всего, вы всё вспомните со временем. Не волнуйтесь.
- Так я был в коме? - спросил Гарри. - Как долго? Какой сегодня день недели?
- Сегодня суббота, - с какой–то странной интонацией в голосе сказал Гризлоу.
"Неужели я провалялся целую неделю или даже больше?" - мелькнула мысль.
- А месяц? - уточнил он, уже понимая, что не всё так просто. От доктора Гризлоу волнами исходило сочувствие.
- Февраль, - доктор сжал его руку. - Какое число вы помните последним, мистер Салливан?
- Вы могли бы сказать, как меня зовут? - попросил он Гризлоу, - А то как–то неудобно, когда меня зовут "мистером", напоминаете мне моего… учителя.
- Конечно. Вас зовут Гарри. К сожалению, второго вашего имени ваш брат не назвал. А в документах лишь первая буква - "Джи".
- Так у меня есть брат? - уцепился Гарри за возможность ещё немного побыть в спасительном неведении и понять, кто поместил его в этот "королевский госпиталь".
- Да, у вас есть старший брат - Норт Салливан. Ему уже позвонили. Он скоро должен приехать сюда. Хотя он и так довольно часто вас навещает. Как минимум трижды в неделю. Я даже немного завидую, мне бы такого старшего брата… - доктор извинительно улыбнулся. - Простите за бестактность, Гарри. На самом деле у нас весьма не часто выходят из комы пациенты, которые пролежали в таком состоянии так долго.
- Какой сейчас год? - убито спросил он, понимая, что дальше откладывать некуда.
- Две тысячи десятый. Сегодня суббота, шестое февраля две тысячи десятого года. Вы поступили к нам третьего мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года. Гарри, вы пролежали в коме почти двенадцать лет.
Голос доктора стал глухим и звучал где–то на периферии сознания. Гарри словно оглох и ослеп. Двенадцать лет! Двенадцать грёбаных лет! Сколько же ему сейчас? Почти тридцать? А как все? Где его друзья? Почему он здесь? Что за странный брат у него объявился?
Вопросы кружили голову, к саднящему от разговора горлу подкатывала тошнота.
- Гарри! Гарри! С вами всё в порядке? Понимаю, это ужасная новость, - тряс его за плечо, пытаясь вернуть к поистине страшной действительности, Гризлоу. - Сейчас я вколю вам успокоительное.
- Не надо! - услышав об "успокоительном", встрепенулся Гарри. - Не надо. Я справился. Это… Просто весьма неожиданно. Узнать. Такое. Я хочу посмотреться в зеркало.
- Маргарет, принесите мистеру Са… Гарри зеркало!
Он заметил, что темнокожая медсестра стояла в углу комнаты.
- Мои очки. Я помню, что у меня были очки, - сказал он.
- Да, сейчас. В этой тумбочке должны быть ваши личные вещи, я посмотрю, - Гризлоу отошёл от его кровати и выдвинул ящик. - Ваш брат чаще всего сам ухаживал за вами, Гарри. Брил и подстригал, занимался физиотерапией. О, вот и ваши очки!
Ему на нос водрузили незнакомую оправу, но мир вокруг приобрёл привычную чёткость. Гризлоу оказался старше, чем он решил вначале, не увидев сеточку морщинок вокруг глаз и пробивающуюся седину в тёмных волосах.
- Как это случилось? - тихо спросил Гарри. - И почему я не могу шевелиться?
- Ваш брат Норт сказал, что вас ударило молнией и вы потеряли сознание. За столько лет ваши мышцы ослабли, но всё поправимо, - улыбнулся Гризлоу. - Главное, что вы очнулись, Гарри.
- Майская гроза… - делая вид, что что–то вспомнил, прошептал он, разглядывая в зеркале мужчину, очень похожего на фотографию его отца в том альбоме, который ему подарили.
- Думаю, что когда ваш брат приедет сюда, то он сможет лучше всё вам объяснить. К тому же вы, возможно, увидев родного человека, сами всё вспомните.
- Хорошо, - Гарри начал морально готовиться к встрече с "братом", чтобы, как говорило его предчувствие, узнать ещё больше неприятных подробностей.
Глава 2. Встреча с "братом"
10 февраля, 2010 г.
Шотландия, Королевский госпиталь "Форт Валлей"
- Я принесла вам желе, мистер Салливан. Вам ещё нельзя есть твёрдую пищу, но желе доктор Гризлоу разрешил. Очень странно, что ваш брат не приезжает. Обычно он бывал по вторникам и четвергам, а в субботу всегда ночевал в вашей палате. Уезжал утром в воскресенье, - бормотала темнокожая пышнотелая медсестра, которую звали Маргарет. - Может, с ним что–то случилось? Когда я ему звонила, он ответил спокойно, как всегда. Немного суховато, я даже не поняла, обрадовался ли он тому, что вы очнулись, или нет, но, может быть, мистер Норт был занят? - женщина посмотрела на него так, как будто Гарри должен был знать ответ на этот вопрос.
- Извините, мэм, но я не знаю, - сказал он. - Я не помню почти ничего.
Начался четвёртый день с тех пор, как он очнулся в "Форт Валлей", но от человека, который его сюда поместил, не было ни слуху ни духу. Доктор Гризлоу настоял на медицинском обследовании, так что сильно скучать не пришлось, но неизвестность давила. А больше всего Гарри не любил неизвестность. По его мнению, лучше броситься василиску в пасть, чем ждать непонятно чего.
В субботу ему еле–еле удалось пошевелить пальцами ног, а сегодня он уже мог сам есть отвратительно–зелёную, почти безвкусную субстанцию, которая слизью размазывалась во рту. А ещё достижением стал вчерашний самостоятельный поход в туалет. Тело, которое и раньше было не слишком упитанным, но, по крайней мере, жилистым, совсем исхудало и плохо его слушалось, за столько времени отвыкнув от физических нагрузок. Из носа вытащили трубку, через которую его кормили специальными смесями и растворами, но твёрдую пищу пока не давали. Но если судить по подслушанным разговорам врачей, обследование показывало, что с ним всё в порядке, только сильное истощение. И "для пациента, пролежавшего в коме двенадцать лет" он "на удивление здоров". Впрочем, Гарри был волшебником, а с волшебниками всё не так–то просто. К тому же он думал, что за своё "прекрасное физическое состояние" стоит благодарить этого самого "старшего брата", который отчего–то всё не появлялся.
Можно было попытаться вызвать Кричера, но Гарри остерегался. Вполне возможно, что воспользовавшись магией он привлечёт к себе ненужное внимание. Кто знает, как обстоят дела в волшебном мире, быть может, его "брат" опасается слежки или даже его схватили. Да, неизвестность заставляла его строить всевозможные предположения, одни хуже других. Но Гарри терпел и следовал предписаниям врача, стараясь не накручивать себя вопросами. Например, что с Гермионой, Роном и остальными. Не говоря уже о том, кто в данный момент у власти в магической Британии. Для кого–то прошло почти двенадцать лет, а для него всё это случилось вчера.
Гарри даже был рад, что много спал и очень сильно уставал от обследований и восстанавливающей физиотерапии. Так можно было не думать. Но и во сне порой ему мерещились чёрные тени. Он вспоминал смерть профессора Снейпа, змею–крестраж и зелёный луч смертельного проклятия из палочки жуткого на морду лица Волдеморта. А ещё отчего–то снился Дамблдор, момент, когда он впервые увидел его скрюченную от темномагического проклятья из кольца Марволо культю. Во сне старый директор улыбался, но как–то зловеще.
Ещё ему с каждым днём хотелось всё сильнее и сильнее есть. Вспомнилось детство, когда Дурсли оставляли его без ужина за какую–нибудь разбитую чашку или запачканную футболку, которую специально портили Дадли и его дружки. Врачи настаивали на супер–жидкой овсянке, в которой хлопья плавали в дюйме друг от друга, бульоне, который на вкус не отличался от простой воды, а сегодня появилась эта зелёная эктоплазма. Поедая желе, Гарри подумал, что он уже готов использовать непростительное за хорошо прожаренный стейк или яичницу с беконом.