- Мы начинаем с чрезвычайно тревожного сообщения, связанного с так называемой эпидемией Босфорского гриппа, - затараторила молоденькая девушка-диктор. - Сегодня появились первые жертвы этой болезни, эффективного лекарства против которой пока не найдено. В госпиталях нескольких стран скончались в совокупности более ста человек. Информация тем более шокирующая, что прежде смертельных случаев Босфорского гриппа не фиксировалось. Специалисты утверждают, что почти все скончавшиеся были заражены в самом начале эпидемии. Это даёт повод опасаться, что, приблизительно через неделю после появления первых симптомов болезни, её течение значительно ускоряется; иммунитет больных, подорванный высокой температурой, переживает настоящее испытание; исход для многих - летален. Специалисты-эпидемиологи отказываются уточнять, каково, в процентном соотношении, количество заболевших, сумевших пережить кризис. Однако, по неофициальным данным, смертность чрезвычайно высока и достигает семидесяти процентов. Остаётся надеяться, что вакцина будет найдена в ближайшее время. Сразу несколько медицинских научных центров - в Стамбуле, Женеве, Берлине и Бостоне - заявили сегодня, что находятся на пороге открытия такой вакцины. Между тем, в большинстве стран, обладающих для этого достаточными техническими возможностями, в связи с эпидемией, установлен беспрецедентный карантинный контроль. По сообщению Минздрава Российской Федерации, въезд на территорию страны любых транспортных средств, прибывающих из эпидемиологически опасных регионов, с сегодняшнего утра запрещён. В том числе, отложены чартерные и регулярные авиарейсы. В данный момент на территории России находятся около двухсот человек, госпитализированных с подозрением на Босфорский грипп. Выявление заболевших осложняется тем, что вторая разновидность болезни, о существовании которой Всемирная Организация Здравоохранения сообщила только вчера вечером, предполагает более долгий инкубационный период. В неофициальной беседе наш доверенный источник в Минздраве сообщил: время для принятия эффективных мер могло быть упущено; санитарный контроль на границах до недавних пор осуществлялся формально и недостаточно полно. Тем не менее, пресс-служба Министерства Здравоохранения России общую эффективность карантинных мер оценивает как высокую. Мы продолжим следить за развитием ситуации. Смотрите наши выпуски новостей.
- Я согласна! - Павел, от неожиданности, дёрнул рукой, в которой держал чашку, и пролил немного чая на голую ногу. Он обернулся на голос. В дверях стояла Еленка. Она скрестила руки на груди, облокотилась о дверной косяк и застыла так, уставившись в телевизор. Бывшая супруга казалась слегка сонной; Павел удивился, как такая вялая дама может сообщить что-то на весь дом - громко и отчётливо.
- Согласна с чём? - уточнил управдом.
- Согласна на то, чтобы сдаться кровососам, - Еленку аж передёрнуло. - Я позвоню твоему Струве, или, если не доверяешь, можешь сам это сделать.
- Замечательно! - Павел вновь дёрнул рукой, на сей раз от избытка чувств, и вновь окропил себе ногу горячими каплями чая. Поёжился, но радоваться здравомыслию Еленки не перестал. - Значит, отсидимся в карантине, пока всё это сумасшествие не закончится, - он попробовал улыбнуться.
- Да, - Еленка кивнула. - Мы с Танькой так и сделаем. Я надеюсь… я стану просить, чтобы мне разрешили быть рядом с ней… А ты должен сделать, что обещал.
- А что я обещал?
- Отыскать хозяина пушки, - Еленка проговорила это так просто, словно просила сбегать в магазин за спичками и хлебом. Павел ещё раз поразился тому, как его трезвомыслящая жена, что вечно оставалась далёкой даже от официальной религии, не говоря о всякой чертовщине и цыганщине, теперь, перед лицом неведомого, сплавляет мистику с реальностью. Наверное, материнский инстинкт повелевает, при взгляде на антикварный мушкет, не докапываться до подноготной, - откуда взялся и почему, - а думать лишь об одном: нельзя ли использовать это диво дивное для продления жизни единственного ребёнка. Павел представил себя на месте Еленки. Предположим, заявившись к ней в гости, он бы увидел на обеденном столе Шапку Мономаха, или арабский кинжал в золотых ножнах, или деталь двигателя НЛО. Неужели он сумел бы сохранить ту невозмутимость, какой блистала сейчас Еленка? Да никогда в жизни! Ни за какие пироги! Еленка вела себя странно, но она ждала ответа, и управдом решился:
- Я попробую. - Он, наконец, поставил чашку на низкий журнальный столик перед диваном. - Не даю никаких гарантий. Скорее наоборот - почти обещаю, что вернусь ни с чем.
- Паша, они умирают… - Еленка выпрямилась в дверном проёме; в её глазах плескалась тоска. - Ты слышал это? Неделя - и всё! Это такая хитрость - болезнь шуткует с людьми. Даёт фору - далеко ли убежите? А люди не бегут. Они - как цыплята-бройлеры - ждут, пока их разделают на котлеты. Ты понимаешь, что тебя будут искать, чтобы упрятать в карантин? Наверно, объявят в федеральный розыск, привлекут полицию и ещё чёрт знает кого. Но ты должен бежать - и от них, и наперегонки с гриппом. Потому что через неделю Танька умрёт, если ей никто не поможет. В тебя у меня больше веры, чем в них… - Еленка махнула рукой куда-то в сторону балконного окна, словно бесчисленные "они", которым было отказано в вере, сгрудились с уличной стороны и рвались внутрь.
- Что ж… - Павел слегка стушевался под влиянием Еленкиной речи. И откуда она набиралась всей этой проникновенной белиберды? Наверное, библиотекари, как и разведчики, бывшими не бывают. - Что ж, - повторил Павел, - считай, что мы договорились. Я сам позвоню Струве. Ты просто дождись его - и открой дверь.
- Не мешкай! - Еленка подняла с табурета джинсы Павла, от которых тот с такой радостью избавился совсем недавно, и, подойдя к дивану, протянула их ему. Павел собирался возразить: право выбора штанов он думал оставить за собой. Но, взглянув в глаза Еленки, натянул тесные джинсы поверх бинтов.
На дальнейшие сборы ушло не более четверти часа. Управдом ожидал, бывшая жена на прощание скажет хоть что-нибудь задушевное - этого ему очень не хватало, - но она только кивнула, когда он, уже одетый, принялся зашнуровывать кроссовки. Павел дёрнулся пройти в спальню - посмотреть на Таньку, - но Еленка, вновь без слов, отрицательно покачала головой. Лишь когда Павел повернул ключ в замке и взялся за дверную ручку, бывшая жена догнала его и протянула на вытянутый руках мушкет:
- Ты забыл это, - она повернулась и, почти бегом, скрылась в спальне. Управдому показалось, оттуда раздался сдавленный приглушённый плач, - но он мог и ошибаться. Он пожал плечами и, с ружьём наперевес, шагнул в коридор.
* * *
Павел столько раз позволял себе перемещать антикварное оружие с места на место, что не попадаться при этом на глаза соседям казалось уже вполне естественным. Так - да не так! Везение, натурально, не могло продолжаться вечно. На сей раз, на выходе из подъезда, он столкнулся с жильцом из тридцать шестой. У того была забавная фамилия - Подкаблучников, - при том, что потрёпанный мужичок лет пятидесяти развёлся, когда ему только-только стукнуло сорок, и, с тех пор, новой семьёй не обзавёлся. Подкаблучников работал столяром, жил с разовых заказов, и любил прикладываться к бутылке каждый раз, как заканчивал очередную работу. К счастью, в момент столкновения в дверях, сосед был как раз пьяненьким, потому мушкет в руках Павла его, отчего-то, сильно позабавил. Он нависал над Павлом всё то время, пока тот открывал двери машины и усаживался за руль. Захлёбываясь смехом, пытался дотянуться до мушкета вытянутым пальцем, повторяя: "Ну ты даёшь, Паха! Ну ты отоварился! Силён!".
Павел надеялся, что Подкаблучников отправится спать, как только вернётся домой, и распускать сплетни о странном имуществе Павла - не станет. Отъехать от подъезда, чтобы скрыться от весёлого столяра, всё-таки пришлось.
Павел откатился метров на двести и остановился у табачного киоска. Достал телефон и визитку Струве. Замешкался с набором номера, хотя почти не сомневался, что поступает правильно. Перед глазами стояла Татьянка, на лице которой была написана смертная мука, а по ногам стекала горячая моча. Палец забарабанил по клавиатуре телефона, набирая комбинацию цифр. В трубке послышались долгие гудки. Только после десятого или одиннадцатого из них раздался короткий сухой щелчок, и молодой голос произнёс:
- Я вас слушаю, говорите.
- Мне нужен профессор Струве. Я не ошибся номером? - управдом, с первых слов абонента на другом конце провода, понял, что его приветствовал совсем не профессор.
- Он не может сейчас ответить, - после долгой паузы огорошил молодой голос. - Его нет.
- Что значит - нет? - Павел, сам не ведая, почему, вспылил, - Это ведь его телефон? У меня вопрос крайне важный. Он касается эпидемии…
- Профессор Струве пропал, - собеседник проговаривал фразы медленно, словно сомневался, стоит ли выбалтывать важную тайну первому встречному. - Точнее говоря, сегодня утром он не вышел на работу. Этот телефон он забыл вчера в своём кабинете, так что вы разговариваете с его ассистентом. Если я могу вам чем-нибудь помочь…
- Нет, не стоит… - управдом нажал отбой.
Он прекрасно понял, что собеседник - проговорился: Струве именно пропал, а не просто проспал на работу. Вероятно, это уже установлено.