И он научил ее, что проявляющая себя Жизнь обладает двумя видами, или аспектами: активным, динамическим, стимулирующим - и скрытым, потенциальным, который, получая стимулы, реагирует на них. Он показал ей, как оба эти аспекта непрерывно меняются в бесконечном хороводе, отдавая - и получая взамен, накапливая силу - и высвобождая ее; они не знают покоя, равновесия, даже в состоянии наполнения и убыли - как это видно на примерах луны, моря и жизненных волн - они движутся, накатывая и отступая, появляясь и исчезая, выстраиваясь и разрушаясь, танцуя дивный танец жизни под музыку небесных сфер. И он показал ей также, как Солнце, проходя сквозь звездный пояс зодиакальных созвездий, создает наибольший из приливов.
- И эти зодиакальные приливы, - сказал он, - есть проявления веры. Сейчас Солнце входит в созвездие Водолея, Знака человека, - и старые боги возвращаются, и человек находит в своем собственном сердце Афродиту, Ареса и далее великого Зевса - таково открытие вечности. Морган Ле Фэй поведала мне, что избрала для себя культ Великой Богини, первородной Матери всего сущего. Символами этой богини были Космос, море и сердцевина Земли. Она была и Реей, и Геей, и Персефоной - но прежде всего она была нашей Владычицей Изидой, воплощавшей в себе всех вышеперечисленных - ведь Изида есть богиня плодородия и Жрица царства мертвых (и нерожденных), и лунный серп сияет во лбу у нее. С другой точки зрения, она представляла собой море - ибо море дало начало жизни - и поднялась Афродитой из морской пены, осуществляя свой динамический аспект.
И Морган Ле Фэй, желая овладеть всем этим, изучала символику одного культа за другим, ибо все преклонялись перед одним и тем же, существующим под различными именами в своих различных аспектах, пока наконец не нашла то, к чему стремилась по своей природе. Это была не аскетическая вера египтян, не лучистая вера в греческих богов, но зародившиеся в Атлантиде первобытные верования бретонцев, которые мрачные ионические кельты разделяют с басками и самими бретонцами.
- Ибо вера эта, - сказала она, - старше богов севера; в ней больше мудрости, ибо северные боги лишены разума, так как созданы лишь как воплощения представлений людей-воинов. Но Великая Богиня старше даже тех богов, которые создали теперешних богов, ибо человек гораздо раньше уразумел роль матери, чем роль отца; и люди боготворили Птицу Космоса, которая снесла Первоначальное Яйцо задолго до того, как человек начал славить Солнце-Прародителя.
Они верили, что все живое происходит из моря, - и они были правы, ибо было время, когда воды покрывали сушу, - об этом свидетельствуют Священное Писание и следы на скалах. Пришло время, и они осознали роль отца, и обратились к Природе, пытаясь отыскать Прародителя всего сущего, и поняли они, что Солнце - праотец всему. Тогда они начали боготворить Солнце так же, как и море; но культ моря все же древнее, ибо оно - Великая Мать всему.
- В моей преданности луне и морю, - сказала Морган Ле Фэй, - я избрала пассивную участь. Я жду появления прародителя, как и должна.
- Возможно ли, - спросил я, - что эту роль для вас сыграю я, Морган Ле Фэй, ибо я люблю вас?
- Вполне, - ответила она. - Во всяком случае, мы можем попытаться. Не важно, любите ли вы меня или нет, если вы в состоянии превозмочь эту силу.
- Напротив, для меня это очень важно, - возразил я.
- Это не имеет значения для меня, - подчеркнула она, - ибо я посвященная жрица; если же для вас это существенно, - что ж, преодолеть силу вам не удастся.
Лишь значительно позже я понял значение сказанного ею.
- Со сколькими мужчинами вы это пробовали до меня, Морган Ле Фэй? - спросил я.
- О, с очень и очень многими, Уилфрид Максвелл, - сказала она. - И от каждого из них я получала что-то, но никто не давал мне всего, так что я даже начала думать, что не смогу это получить - и тут я встретила вас.
- Очевидно, - сказал я, - я, со своим плохим здоровьем, смогу дать вам лишь меньше желаемого, но никак не больше.
- Напротив, - возразила она, - у вас есть такие возможности, о которых я ранее даже не подозревала.
И она рассказала мне, что в каждом живом существе есть два аспекта - положительный и отрицательный, динамический и восприимчивый, мужской и женский; и все они проявляются в рудиментарной форме даже физически. У нормального человека один из аспектов всегда доминирует, тогда как другой - рецессивен. Это и определяет пол; но, хотя рецессивный аспект скрыт в человеке, он все же присутствует в нем - это хорошо известно тем, кто исследует аномалии физического развития и болезни, а более всего - тем, кто изучает аномалии души.
Древние не обременяли себя рассуждениями об аномалиях; они говорили, что душа двуедина в рассуждении полов, так что, в противоположность одному из аспектов, проявившемуся в мире форм, обратный ему, скрытый аспект сосредоточен в мире духа; и посмотрев в собственное сердце, мы увидим, насколько это правда - ведь в каждом из нас живут две стороны натуры - одна, выступающая на поверхность вследствие врожденного динамизма, и вторая, скрытая глубоко внутри, терпеливо ожидающая вдохновения, не заявляющая о себе до тех пор, пока ее не призовут. - Последняя, - сказала она, - и является самой сильной стороной каждого из нас. В мужчине это его духовное начало, тогда как в женщине - ее динамическая воля.
Затем она поведала, что в некоторых людях обе стороны натуры находятся практически в равновесии - в смысле темперамента, а не физической, или связанной с инстинктами, аномалии, так как аномалия есть подавление доминирующего фактора, тогда как Морган имела в виду людей с двуединой душой, которая ищет выражения через свои высшие проявления - подобно инициации в прошедших жизнях.
- Я обучилась этому всему в Атлантиде - во время, когда я принадлежала священному клану, - сказала она. - Когда память возродилась во мне, эти знания были со мной опять. Но я не думаю, чтобы вы когда-нибудь принадлежали к посвященным в жреческий сан. Ваш трюк с Верховным Жрецом на холме Белл Ноул кое-что дал вам взамен - и это все еще чувствуется, хотя я не знаю, сколь много вы получили.
- По крайней мере, между нами возникла личная привязанность, - сказал я.
- У жриц не бывает личных привязанностей, - произнесла она.
- Так или иначе, это послужило нашему сближению, - настаивал я; она не ответила, и это разозлило меня.
- Можно посмотреть на все это с другой стороны, - предложил я, - может оказаться, что мои сны и видения происходят от одного и того же - сексуальной подавленности и стремления к исполнению желаний, ибо если Господу угодно, чтобы подсознание человека было заполнено фрустрациями, - то это относится как раз ко мне.
- Ну, это уже альтернативная теория, - равнодушно молвила Морган.
- А может ли статься, мисс Ле Фэй Морган, что весь ваш жреческий сан и то наследство, которое осталось у вас согласно завещанию нашего клиента, - все это лишь магические образы?
- "Что есть истина"? - спросил однажды Пилат.
- А я считаю, что вам лучше прекратить валять дурака, пока мы с моим партнером не затеяли хорошенькое судебное разбирательство в отношении вашего прошлого.
Морган расхохоталась:
- Независимо от того, является ли мой жреческий сан магическим образом или нет - он оказался весьма действенным и разбудил в вас мужчину, Уилфрид Максвелл!
Это был железный аргумент, с которым нельзя было не согласиться.
Затем она сказала такое, что, будь я в ином настроении, я бы с радостью отлупил ее.
- А вы представляете, Уилфрид, сколько в Вас женского?
- Ровно пятьдесят процентов, - быстро ответил я, - так же, как и у других. Моя мать была женщиной.
- Я имею в виду другое. Я говорю о вашем темпераменте.
- Да, - сказал я, - во мне много ласки. Но не стоит спорить со мной сразу после приступа астмы - нет повода выводить меня из себя.
- Опять же, я говорю о другом. Я имею в виду, что ваша натура в основном отрицательна.
- Не настолько отрицательна, как вы думаете, Морган Ле Фэй. Прожив всю жизнь в окружении женщин, я научился приобретать защитную окраску. Я могу избрать обходные пути, чтобы избегнуть неприятностей, но в конце концов я всегда достигаю желаемого результата. Кроме того, я живу и работаю в весьма обыкновенном городе; - так что, если бы меня заподозрили в чем-то необычном, - мне тут же пришлось бы закрыть свое дело. Поэтому, желая запутать следы - как это делаю сейчас, - я далеко выхожу за приделы трехмильной зоны, моя дорогая.
- И снова не то. Вы - животное, Уилфред. Я знаю, что вы далеко не такой мягкотелый, каким выглядите, и ваша скованность - это то, что меньше всего мне в Вас нравится. Я имею в виду, что вам не присущ позитивный и динамический тип, свойственный большинству мужчин.
- Да, моя дорогая девочка, для тяжелой работы моих физических данных маловато. Нет смысла корчить из себя работающего за десятерых здоровяка, если в результате работа тебя раздавит. А то, что вы пожелали назвать моей скованностью, - на самом деле такт и дипломатичность. Какой смысл искусственно создавать себе новые препятствия, если в жизни и без того хватает естественных?
- Если это ваши принципы - так отчего же вы не живете согласно им? Зачем вы уходите в сторону и затеваете ссору со мной?
- А зачем делаете это вы, Морган? Неужели вы надеетесь, что хотя бы одному мужчине понравится, когда ему говорят, что он - наполовину женщина? Чем больше это будет соответствовать действительности, тем меньше ему это понравится. А если мужчина спрашивает вас - играли ли вы ранее в эту игру, - вы, конечно, клянетесь, что нет. Разве не так?
- Я надеялась, что вы проявите больше понимания.