- Это ложь, Жаклин, - повторила она, злобно глядя на снеговика. - Он не твой отец. Он злобное чудовище!
- НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!! - снова проревел снеговик. И от его гневного крика вся гора содрогнулась.
- Твои мать и отец были чародеями, - продолжала тетя Грета, игнорируя его. - Днями и ночами они упражнялись в магии. Но они зашли слишком далеко. И случайно сотворили вот этого!
Тетя Грета показала пальцем на снеговика; на лице ее была горечь.
- Он злобное чудовище, - повторила она, стиснув зубы. - Когда твои родители увидели, что наделали, они были в ужасе. Они заморозили монстра в теле снеговика. Вскоре после этого твой отец бесследно исчез. Мы с твоей матерью взяли тебя и сбежали из деревни. Мы бежали, чтобы обезопаситься от его ужасного зла!
- ТЫ ЛГУНЬЯ! - неистовствовал снеговик. Он дико размахивал руками. Шарф хлопал на ветру, словно ястребиное крыло. Тело испускало непрерывные волны холода.
- Жаклин, не верь ей! - взмолился снеговик. - Спаси меня, пожалуйста! Я твой отец!
Он простер ко мне руки.
- Пожалуйста, - просил он. - Я понимаю, что в это трудно поверить. Но единственный злодей здесь - твоя тетя. Она волшебница. Она, я и твоя мать - мы все были волшебниками. Я не злой. Я не чудовище. Пожалуйста…
- Лгун! - взвизгнула тетя Грета. Она стиснула книгу обеими руками, словно хотела бросить ею в него. - Не знаю я никакой магии! Не знаю я никаких заклинаний! Никакая я не волшебница!
Она раскрыла книгу и принялась лихорадочно перелистывать страницы.
- Я не волшебница. Но я принесла эту книгу, потому что знаю секрет. Я знаю, что мне сделать, чтобы ты точно остался в теле снеговика!
Снеговик все тянулся ко мне.
- Жаклин, спаси меня! Спаси меня сейчас же! - просил он.
Я переводила взгляд с него на тетю и снова на него.
Кому я должна верить?
Кто из них говорит правду?
Внезапно меня осенила идея.
28
Я выхватила раскрытую книгу из тетиных рук.
- Что ты делаешь?! - завизжала тетя.
Она перехватила книгу и попыталась вырвать ее у меня.
Мы тянули ее - каждая к себе. Старые страницы рвались и разлетались в разные стороны. Толстая обложка трещала.
Тетя Грета отчаянно дернула ее к себе.
Но я все-таки вырвала у нее книгу. И тут же отпрянула к ледяной стене пещеры.
Тетя Грета шагнула ко мне. Потом взглянула на снеговика, и благоразумно решила не приближаться.
- Жаклин, ты совершаешь большую ошибку! - предупредила она.
Привалившись к гладкой стене пещеры, я торопливо перелистывала страницы.
- Я найду стишок, - сказала я тете. - Я прочту второй куплет. Есть лишь один способ узнать правду.
- СПАСИБО ТЕБЕ, ДОЧКА! - проревел снеговик.
Тетя Грета возмущенно взвыла.
- Я говорю тебе правду, Жаклин! - кричала она. - Я ли о тебе не заботилась! Я не стала бы тебе лгать!
Но я уже все для себя решила.
Мне придется прочесть второй куплет. Это единственный способ узнать, кто из них лжет, а кто говорит правду.
- Он монстр! - кричала тетя.
Снеговик молча стоял и смотрел, как я яростно листаю страницы.
Где же этот стишок? Где?
Я подняла глаза.
- Тетя Грета?..
Она нагнулась и подобрала со снега выпавшую страницу. Пробежалась глазами по строчкам, и ее лицо расплылось в улыбке.
Ветер трепал полы пальто у нее за спиной. Глаза были дикими. Вырванный листок трепетал в руке.
- Жаклин, прочесть стишок я тебе не дам, - сказала она.
- Ты… он у тебя в руке?! - воскликнула я.
- Я не дам тебе его прочесть, - повторила тетя Грета.
И метнула листок с обрыва.
29
Я взвизгнула.
Я смотрела, как листок полетел с уступа. Вот он взмыл вверх, а потом начал падать.
Все пропало, поняла я.
Второй куплет навсегда утрачен.
Страничка кружила на ветру, планируя вниз с горы, вниз с крутого обрыва. Мне никогда ее потом не найти.
И тут я снова вскрикнула - когда ветер взметнул листок вверх. Вверх. Назад.
И прямо мне в руку!
Я поймала его в воздухе.
Я пораженно уставилась на него.
И прежде, чем тетя Грета успела его отнять, я поднесла его к лицу и принялась читать второй куплет вслух:
Когда растают снега,
И солнце пригреет землицу,
Берегись снеговика…
- Неееееет! - завопила тетя Грета. Она ринулась ко мне. Отчаянным усилием она вырвала страницу у меня из рук.
И принялась рвать на части.
Снеговик застонал от ужаса. Он наклонился и попытался схватить тетю Грету.
Слишком поздно.
Клочки бумаги посыпались на землю.
- Тетя Грета… зачем? - выдавила я.
- Я не позволю тебе это сделать, - ответила она. - Он чудовище, Жаклин. Он не твой отец. Я не позволю тебе его освободить
- Она врет, - настаивал снеговик. - Она не хочет, чтобы ты меня узнала, Жаклин. Она хочет, чтобы ты не узнала родного отца. Она хочет заточить меня в этой промерзшей пещере на веки вечные.
Я снова повернулась к тете. Ее лицо было жестким и непреклонным. Она смотрела на меня холодно.
Я глубоко вздохнула.
- Тетя Грета, я должна знать правду, - сказала я.
- Я правду тебе и сказала, - ответила тетя.
- Я должна узнать ее сама, - настаивала я. - Я… я успела увидеть последнюю строчку. Прежде чем ты отняла и порвала. Я знаю весь стишок, тетя Грета.
- Нет… - взмолилась тетя и потянулась ко мне.
Но я снова отпрянула к стене и продекламировала по памяти:
Когда растают снега,
И солнце пригреет землицу,
Берегись снеговика -
Он освободится!
- Нет, Жаклин! Нет! Нет! Нет! Нет! - вопила тетя Грета. Она прижала руки к щекам и все повторяла: - Нет! Нет! Нет! Нет!
Я повернулась к снеговику, и увидела, что он начал таять.
Белый снег потек с его лица и тела, словно тающее мороженное.
Черные глаза вывалились на снег. Лицо оплывало на плавящееся тело. Снег стекал с круглого туловища. Руки-ветви грохнулись на землю.
Очень медленно из-под снега проступало его истинное лицо.
Очень медленно из-под снега высвобождалось тело.
Я не отводила от него глаз, пока снег окончательно не обвалился.
И тогда я раскрыла рот в душераздирающем крике.
30
Монстр!
Безобразный, рычащий, краснокожий монстр вышел из расползающегося снега.
Тетя Грета говорила правду. В теле снеговика было заключено чудовище. А вовсе не мой отец.
Отнюдь не отец.
Монстр… и какой омерзительный!
С ног до головы он был покрыт потрескивающей красной чешуей. Желтые глаза бешено вращались в глазницах. Голова по форме напоминала бычью. Фиолетовый язык вывалился из пасти, полной острых кривых зубов.
- Нет! Нет! Нет! Нет! - голосила тетя Грета, по-прежнему закрывая лицо обеими руками. Слезы катились по ее щекам и просачивались сквозь пальцы.
- Что я наделала? - чуть не зарыдала я.
Монстр запрокинул голову и разразился хриплым хохотом. Он поднял лежавшую на снегу книгу стихов трехпалыми чешуйчатыми руками. И швырнул в пропасть.
- Ты следующая! - заревел он на меня.
- Нет, пожалуйста! - взмолилась я.
Я схватила тетю Грету за плечо и оттащила подальше от уступа. Мы прижались к ледяной стене пещеры.
- Прощай! - рыкнул монстр. - Прощайте все!
- Но я же тебя спасла! - молила я. - И такова награда? Полететь с обрыва?!
Чешуйчатый зверь кивнул. Мерзкая усмешка обнажила еще больше кривых зубов.
- Да. Такова награда!
Он поднял меня в воздух могучей рукою. Стиснул талию. Стиснул с такой силой, что я не могла дышать.
Другой рукой подхватил тетю Грету.
Взметнул нас над головой.
Испустил отвратительный хриплый стон.
И занес над пропастью.
31
Мы раскачивались над краем утеса в его могучих ручищах.
Я посмотрела вниз, на отвесный обрыв, на заснеженную землю далеко-далеко внизу.
К моему изумлению, монстр не отпустил нас.
Он круто развернулся и швырнул нас с тетей обратно на землю.
- А?! - испуганно выдохнула я.
Монстр уставился вниз с уступа. Ему вдруг стало совершенно не до нас с тетей Гретой.
С трудом пытаясь восстановить дыхание, я повернулась и проследила за его взглядом.
И увидела, что напугало чудовище. И спасло мне жизнь.
Парад!
Парад снеговиков.
Здесь собрались все снеговики из деревни. Единым фронтом они маршировали наверх - к ледяной пещере.
Их красные шарфы трепетали на ветру. Их руки-ветви покачивались вверх-вниз, когда они тащились вверх по склону.
Они маршировали к нам, точно солдаты. Подпрыгивая, покачиваясь, топали вперед. Абсолютно одинаковые. У всех - суровые лица со шрамами и глумливые усмешки.
- Не… не могу поверить! - пробормотала я. Я схватила тетю Грету за руку.
В ужасе смотрели мы на марширующих снеговиков.
- Они пришли поклониться чудовищу, - прошептала тетя Грета. - Мы обречены, Жаклин. Обречены.