- Вера последнее что осталось с нами, - сказал я им тихо, - верьте же в то, что станете нынче господами над миром, или быть мне с вами упавшими - разбившейся птицей. Невозможная моя смерть стала теперь возможной и оттого мне легче. Я свободен.
Дальше все происходило со скоростью, не дающей возможности понять. С той стороны что-то метнулось раз и половина моего воинства оказалась скошена, как косой. Я указал рукой на третью башню справа:
- Амаль, выстрели туда.
Он бабахнул из своего потешного автомата - такой я только в американских боевиках до этого видел.
- Ничего…
- Давай еще раз.
Несколько существ оттуда вылетели навстречу остаткам черного воинства, пытавшегося окружать воздушные башни неуверенным кольцом. Они не дрогнули, но видели уже - силы неравны. Амаль до конца держался роли безразличного супермена - стрелял от плеча и не глядя; потом там, на третьей башне, что-то вспыхнуло, как если бы наверху открыли окошко и эти два солнца невозможных в нем отразились. Еще мгновение - и башня взлетела на воздух, разнося вдребезги все вокруг. Почти все белое воинство попало в воронку этого невероятного взрыва (необычного, не в стороны несущего волны, а скорее вверх…), мои тоже были разнесены, будто стекло в осколки. Меня отбросило назад, но я упал будто на мягкую подушку.
- Даэмон, встань!
- Кто здесь?
Тьма, тьма непроглядная. Или мне снится.
- Ну, скажем, Амаль. Мы победили. Но оттого не легче, твой скипетр разломался в куски, не вынеся…
- Чего не вынеся? Чего ты замолчал?
- Ты знаешь, кто был в той башне, которая так картинно рванулась туда, откуда пришла?
- Господь?
- А то кто же… Ребята наши вытащили тело из-под обломков. Похоронили вон на том холме.
- Где же я был?
- Ты уже неделю в себя не приходишь, видимо, удар тебя сильно задел. Страшной силы удар был. Почти все наши отлетели. Но главное…
- Что!? Ну говори же…
- Скипетр. Он - все. Ты не можешь теперь творить свою власть, твои духи улетели вместе с ними со всеми, нити порваны.
- Стало быть, я разбился?
- Нет, ты жив. И многое умеешь, но власть потеряна. Искать ее можно только на востоке - там есть тайны посильнее твоего скипетра. Главное, никакие боги нам теперь не помешают. Здесь теперь атеистический мир, Даэмон.
- Это и страшно…
- Ты сам не понимаешь, насколько ты прав. Рейтер сообщает, что в Москве приключилось землетрясение. Вот, видишь - землетрясение. Не конец света, а так - стихийное бедствие. Сюда идут войска НАТО, и мы бессильны. Ну я поснимаю конечно сотню этих голубых… беретов. Да. Но оттого не легче. Они, жалкие твари, сейчас сильнее. Пойми - могущество твое в прошлом.
Игра кончилась. Я не помню, произнес или просто подумал я. Боли не было. Образ моих неотступных видений смертью своей отступил на шаг - теперь его прекрасное лицо стало немного лучше видно. Он смотрел на меня из темноты с укоризной, я не понимал его. Ты ведь сам предложил, Господь, сам? В чем же моя вина…
И вот нет никого. Ни моих, ни твоих. Ну несколько десятков снайперов - а они верны скорее Амалю, чем мне. Тому, кто начинает свою игру.
- Своим верноподданным баранам, - патетично произнес Амаль, - западные правительства говорят о гуманитарной помощи пострадавшей России. Но на самом деле они все знают от своих волшебников - и ищут тебя. Скрываться… скрываться можно, но - как долго? И зачем? Надо идти брать знаки власти, отыгрывать все назад. Это был только первый раунд.
- С меня - хватит, Амаль. Все.
Он задумчиво посмотрел на меня. Да, он и не думал протестовать, но какой-то долг удерживал его со мной, заставлял охранять мой беспокойный сон, прятать от натовской военщины, жизнь за меня положить. На фига я нужен ему, я ж разбился?
- Зачем ты остаешься со мной?
- Ты не пойдешь со мной на восток? - Амаль проигнорировал вопрос, - чего тебе бояться - все и так потеряно?
- Мне не интересно, если Его нет. В этом мире мне все - неродное. Сгинуть бы…
- Не удастся. Судьба сохранила тебя. Что предполагаешь делать?
- В театре играть.
- Каком театре, Даэмон? Москву в щепки разнесло, здесь теперь надолго театров не предвидится…
- В Лондоне.
- Не забудь: тебя ищут. Пощады не жди.
- Провези меня в Лондон.
- Ты приказываешь мне?
- Да!
Амаль поклонился. Нет, он не лицемерил, к чему ему было теперь-то лицемерить. Он просто оказался верным вассалом.
- Я отпущу тебя. Только доставь меня в Лондон.
- Глаза закрой хотя бы, - снисходительно и с печальной улыбкой сказал он.
14. ПОСЛЕДНИЙ СПЕКТАКЛЬ, ВПОЛНЕ ТРОГАТЕЛЬНЫЙ
- Я могу идти? - почтительно справился мой кудесник. Мы стояли на Стренд, где все было мне знакомо. Как пусто, боже мой…
- Иди. С миром. Отпускаю тебя на все стороны ветра, снимаю с себя все короны, отрекаюсь от всех демонов, целовавших меня. Кто любил меня - да упокоится в своей огненной любви. Несчастье тоже может быть прекрасным, если падая - видишь чудесный образ - Соню, например.
- О чем ты?
- Просто сказка. Тебе не понять. Свободен, шейх. Об успехах можешь доложить.
- Мир прах у ног твоих…
- Это уж вряд ли, - резко ответил я и отвернулся.
Айрем вскочил, увидев меня на пороге своей пошлой модернистской квартиры:
- Сэр Дэй!!! Вы живы?
- Называюсь я теперь иначе, - сказал я спокойно, - выиграв войну, я получил в приз скуку. Нынче утром, минут семь назад, я отрекся от всех сатанинских величеств, коими именовался, черный плащ мой сброшен и летит себе с высокой горы, никому на фиг не нужный. Состоялся пиф-паф в Москве, вы тут в курсе?
- Ну разумеется. И несколько странно… вас ведь ищут, у Синтии дом оцеплен ищейками. Псов напустят.
- То есть мне ее не увидеть… - мрачно произнес я, - даже ее.
- Никак невозможно, сэр. Леди под наблюдением, все ваши лондонские приближенные арестованы.
- За что?
- За терроризм, сэр. Связь с ИРА. Естественно, надуманная - но оттого не легче.
- Как просто они умудряются представить трагедию, приключившуюся с миром. ИРА… Засранцы, и только.
- Точно так же думаю, сэр Дэй.
- Ты еще думаешь, неглупый Ангус? Это ты очень даже зря. По старой дружбе организуй мне встречу с Син - но так, чтобы нас не увидели…
- Слежка тотальная.
- Ты всегда меня будешь перебивать, олух? Я говорю: чтобы нас не увидели вместе. Был такой советский фильм, там Максим Максимыч Исаев аналогичным способом прельщался супругой - на расстоянии. Только боюсь заплакать. Я ведь люблю ее.
- И она вас безумно любит.
- И все же мне хочется ней встретиться, а там уже - все равно. Выбери любое кафе на свой вкус и посади ее в дальнем углу. Я хоть посмотрю на нее совсем чуть-чуть. Перед окончанием сказки.
К чему дальше? Я видел Син, слезы украдкой катились из глаз - мы все-таки не удержались и смотрели друг на друга. Айрем потом говорил, что она порывалась подойти ко мне - но он напугал ее, сказав, что тем она меня пренепременно выдаст. Бедная девочка, еще одна сломанная судьба. И с чего только они все летят на твой огонь, Даэмон? Даже сейчас, когда ты - уже никто, казалось бы.
- Здесь северные широты, и солнечные удары - большая редкость.
- Скорее звездный удар, его звезда ударила невидимая. Прямо по лбу, Индрек.
- По лбу?
- Бац. Бывает так.
По-русски? С каким чудовищным акцентом, боже мой! Почему здесь говорят по-русски. Или меня уже нашли?
Нет, это почему-то Таллинн.
Я, оказывается, лежал, привалившись к стене высокой башни Нуннадетагуне торн, в весьма вальяжной позе, не дающей подозревать, что нахожусь в смутном состоянии "без сознания". Раскрыл глаза, напротив - никого. Старческие голоса смолкли, их обладатели растворились в переулках старого голоса. Если, правда, у этих голосов когда-то были обладатели.
Так это все сон был? То ли девочка а то ли видение?
И ничего?
Солнце уже садилось, я оставил своего московского знакомца на Раннамяэ и пошел гулять… а тут меня выключило на несколько часов, так? Я вспоминал и не мог поверить. Да, в ресторане были… Потом пошел погулять.
Напротив я увидел молодого человека лет двадцати с небольшим, так сильно напоминающего… Он обернулся, и я увидел его лицо.
Он стоял у стены напротив, и я видел, что он тянет время, ждет, ничего не ожидая. Я и сам так, бывало, убиваю время иногда. Он был возвышенно странен и немного (мне показалось) нервно смотрел вокруг, город то ли пугал его, то ли раздражал. С некоторой надеждой он вглядывался вдаль, потом посмотрел на облака и меня будто пронзило.
В душе раздалась фраза по-английски. Они толкнули меня, как лунатика.
- Простите, сэр, - пролепетал я, - вас зовут Джордж?
Он обернулся с некоторым изумлением, но, казалось, был не против, что с ним заговорили.
- Некоторые идиоты так называют…
- Вы не знаете города?
- Я здесь случайно… но нахожу подарок во всякой ненужности. Вернее, он сам ищет меня - я сам никого не ищу.
- Вы из России?
- Нет, я с неба.
- Это забавно. Вы не были бы против выпить с одиноким тоскующим странником, которого звать Даэмон?
- Даэмон? Демон?
- Что-то вроде того.
- Пить не бывает вредно…
Что за фраза, она меня просто пленила. Что бы там не было, это прелестно. …Но эти глаза, они напоминали мне видение, которое я гнал от себя, чувствуя, что уже не в силах.
- В таком случае, нам следует дойти до ближайшего питейного заведения, и, к примеру, купить бутылку белого полусухого…