* * *
Алрин открыла глаза и всмотрелась. Пляшущие линии перед глазами еще потанцевали немного, после чего сложились в полосы раствора между обколотыми в грубые подобия кирпичей булыжниками. Пошевелив пальцами, девушка поняла, что руки ее накрепко привязаны к кольцу, вбитому в стену. Напротив, к аналогичному устройству была прикручена Лара. Голова подруги безвольно упала на грудь, роскошная коса слиплась от почерневшей крови. Похолодев, Алрин вгляделась в страшную картину. Лара были жива, но без сознания - об этом красноречиво свидетельствовала пульсирующая жилка на виске. Алрин вдруг почувствовала, как что-то течет по шее, и поняла, что она сама выглядит не лучше.
- Лер, Леер, - тихо позвала подругу Алрин. Лара шевельнулась и приподняла голову.
- Вот теперь мы действительно влипли, - тихо прошептала она, оглядев новое обиталище мутными глазами, - да еще и не топят…
- Если ты шутишь, значит, все будет хорошо, - ободрила подругу Алрин. - Но действительно, холодает….
Температура в камере действительно оставляла желать лучшего. Точнее сказать, она падала на глазах. Вероятно, камера находилась у внешней стены башни, а наличие купола делало необязательным какое-либо отопление. Теперь же купол был разрушен, и здание вымерзало на глазах.
Алрин внезапно поняла, что ей в голову пришла неплохая идея. Она посмотрела на Лару.
- Лер, попробуй дернуть кольцо. - Лара изогнулась всем телом и налегла на кольцо, но без особого успеха. Алрин попробовала проделать такой же фокус со своим и с радостью почувствовала, как прут, на котором это кольцо крепилось, свободно повернулся настолько, насколько позволили связанные руки, и выдвинулся вперед на целый вершок. Алрин повторила эксперимент, и с восторгом почувствовала, как по ее ладоням заструился раскрошенный раствор. Прут сдвинулся еще на полвершка.
Вдруг Лара услышала, как кто-то затопал прямо у входа в камеру, и поспешила "потерять сознание". Алрин последовала ее примеру.
Судя по звукам, в камеру зашло три человека. Один остался у входа, двое же подошли к Алрин. Закрытые глаза резанул свет от близко поднесенного фонаря. Неловко выбившаяся прядь с треском обратилась в пепел, оставив в воздухе неприятный запах паленых волос.
- Недурна, в самый раз для генератора, - грубые пальцы ухватили Алрин за подбородок и запрокинули вверх безвольно обвисшую голову. - И эта ничего, тоже пойдет, - свет исчез, вероятно, переместившись к Ларе. - Только поторопитесь, из-за этих гхыровок мы весь урожай потеряли, нельзя потерять еще и их. Пусть отдохнут, а через пару часов - на установку их, а то свежеморожеными они не будут годиться вообще ни на что. И кто-нибудь принесет в мои покои жаровню?!
Дверь с грохотом захлопнулась. Лара посмотрела на Алрин.
- Что это за "генератор"? - удивленно спросила травница.
- Не знаю, и предпочитаю узнать об этом в качестве наблюдателя, а не топлива. У нас, я думаю, не больше часа, надо поторапливаться. Кстати, меня к внешней стене прикрутили, потому и получается. Похоже, башню после купола строили, а сейчас камешки-то выстыли, раствор от холода покрошился, вот прут и ходит. Готовься, сейчас будешь меня грызть! - с этими словами Алрин налегла на вытащенный до предела прут, раздался сухой хруст, и девушка полетела лицом в гнилую подстилку.
- Давай, поворачивайся, да осторожнее, глаз не выколи, - скомандовала Лара. Вскоре Алрин почувствовала, что веревки разлетелись, а Лара начала отплевываться.
- Что, вкусно? - со смехом спросила Алрин, развязывая узел на руках Лары.
- Сама попробуй, - ответила та, разминая затекшие конечности. Алрин схватила веревку и прут с кольцом, и подруги устремились к выходу.
Тут их ждал приятный сюрприз. Вероятно, неизвестные тюремщики так верили в надежность каземата, что совершенно не думали о том, что кто-то может освободиться самостоятельно. Впрочем, если бы не внезапное похолодание, у девушек не было бы ни единого шанса на побег.
Лара бесшумно открыла отлично смазанную дверь и выглянула наружу, после чего жестом показала Алрин, что все чисто. Камера девушек оказалась последней в кольцевом коридоре, идущем вокруг фундамента башни. Травницы прижались к уже начавшей покрываться изморозью стене и тихо пошли к выходу. Остальные камеры пустовали, но, судя по следам на полу, использовались по назначению регулярно - кольца, подобные тем, к которым привязали девушек, блестели, натертые веревками, а в паре камер на полу были заметны довольно-таки свежие потеки крови. Лара пощупала свою начавшую застывать косу и скривилась. Алрин ответила столь же мрачным взглядом, выразительно потрогав затылок, от которого по шее тянулся бурый ручеек.
У самого выхода дверь одной камеры была открыта нараспашку, создавая пятно света на стене коридора напротив, а в дверях кто-то стоял, причем изнутри веяло живительным теплом.
- Костри, закрой дверь, дует же, - послышался изнутри гнусавый голос с явными признаками скороспелого насморка. Стоящий в дверях человек уже было повернулся, чтобы, видимо, ответить что-то по существу просьбы, как Алрин со всей силы ударила его прутом по шее, отчего охранник без звука рухнул на пол, и девушки ворвались в комнату.
В комнате было всего два человека. Один из них грел руки над жаровней, стоявшей в углу, другой крутил в руках меч Алрин, как раз в этот момент рассматривая клинок со стороны лезвия. Алрин не стала упускать такой подарок судьбы, и, схватив меч за рукоять, вдвинула его до предела по напрашивавшейся траектории. Хрустнуло, и клинок, пробив череп, застрял в шкафу, у которого сидел ценитель оружия. Лара же тем временем отвесила теплолюбивому стражу могучий пинок, от которого он рухнул в жаровню, и влепила в подставленную спину контрольный пульсар.
- Удачно сложилось, - тяжело дыша, сказала Лара. Алрин кивнула, и, стараясь не смотреть на тела охранников, полезла в шкаф.
- О, наши шмотки! - раздался радостный вопль. Подруги немедленно натянули на себя реквизированные при задержании плащи. В шкафу также обнаружилась ларина драгоценная сумка с бутылочками, с которой она расставалась разве только что во сне, и перевязь с ножнами от меча Алрин. Подруги почувствовали себя намного уверенней.
Пока Лара любовно поглаживала, казалось бы, навсегда утерянные снадобья, Алрин, быстро обыскала комнату, после чего ее желудок все-таки не выдержал. Вернувшись из коридора, побледневшая травница предъявила подруге результаты обыска: несколько связок ключей непонятно от чего, комплект для игры в раксы, какие-то замусоленные бумажки с непонятными рунами и подозрительно круглыми цифрами и куча прочей чепухи. Ни карты, ни каких-либо внятных документов обнаружено не было. Алрин мрачно вздохнула и повернулась к Ларе.
- Короче, где мы - непонятно, куда идти - аналогичная фигня, а ключи нам не помогут - нас точно схватят, если мы будем у каждой двери этими связками бренчать. Придется по старинке - пульсарами да заговорами.
- Ничего, вспомним школьные годы, - многообещающе ответила та, вытряхивая на ладонь пару листочков из очередного пузырька. - На, полегчает.
- Успокоительное? - подозрительно принюхавшись к снадобью, спросила Алрин.
- Просто от тошноты, - ответила травница, отмеряя порцию и себе. - Мне уже просто нечем, а нутро крутит - хоть плачь.
- Им же хуже, - внезапно рассмеялась Алрин, вдруг ощутив очередной прилив странного внутреннего холода, разлившегося по телу, - они еще узнают, что значит - травниц сердить!
Лара ответила понимающе-опасливым взглядом и, встав, решительно застегнула на поясе сумку со снадобьями.