- Прямо хоть бы кто-нибудь подтолкнул его, этот дурацкий поезд, - засуетилась его жена. - Чтобы уж все это было позади и мы бы забрали Дэви домой. Прямо не знаю. У меня какое-то предчувствие.
- В связи с Дэви? Ну что ты, Эмили, - рассмеялся Тальбот. Но как-то натужно.
- Почему, мама? - Линда чуть-чуть нахмурилась. - Что за предчувствие?
- Ох, сама не знаю, Линни.
- Но с ним же все в порядке? Ну, то есть, конечно, он многое испытал и совершенно измотан, но в остальном… Мама, ты что-то знаешь о Дэви и скрываешь от меня!
- Нет, милая, нет. Поверь, - поспешно сказала Эмили Фокс.
- Эмили, ты чертовски много болтаешь, - проворчал ее муж. - Предчувствия! Мы что, не говорили с Дэви по телефону, когда его привезли во Флориду?
Линда успокоилась. Но она не могла не задуматься о странных нотках в голосе папы Тальбота.
- Вообразите только! - со вздохом проговорила Эмили. - Все это для Дэви.
- И его женушки! Так ведь, сердечко мое? - Тальбот Фокс похлопал Линду по руке.
- Линда, а нос-то у тебя! - сообразила Эмили, увидев курносую миссис Дональд Маккензи. - У тебя нос блестит.
* * *
"Жена", - сказала про себя Линда, нащупывая в сумочке пудреницу. В тот день, когда он в последний раз получил увольнение перед отъездом… Они отправились на пикник в сосновую рощу, племянник и приемная дочь Тальбота и Эмили Фокс. И каким-то образом, когда она пролила майонез ему на китель и принялась его счищать, это случилось. Она всегда знала, что это должно случиться, но ведь не в такой нелепой ситуации. Их всегда связывало что-то гораздо более глубокое, чем родство, это был непостижимо прочный союз - крепкие узы между сиротами, сотканные из множества тайн. Она оказалась в объятиях Дэви, и он ее поцеловал с пугающей страстью, которая сказала ей так много. Он спрашивал ее, спрашивал без слов, как будто боялся словами все испортить. Слова пришли позднее, когда они лежали бок о бок на хвое, глядя вверх на сосны и крепко сцепив руки. И даже тогда это были довольно рассудительные речи.
- А как же дядя Тальбот и тетя Эмили? - спросил Дэви. - Они на это не пойдут, Линни.
- Что ты, Дэви, они же тебя любят, милый!
- Да, конечно. Но ты их единственная дочь, а кто я?
- Ты мой Дэви. - Затем Линда поняла, что он имел в виду, и уселась с рассерженным видом на траве. - Послушай, Дэви Фокс. Во-первых, меня удочерили, я Фокс-приемыш, а ты Фокс по крови…
- Кровь, - с кривой усмешкой произнес Дэви. - Это ты точно заметила, сладкий перчик.
- Во-вторых, о том, что произошло с тобой в детстве: по какому праву, Дэви, кто-то смел тебя осуждать одиннадцать лет назад? Ребенок не должен страдать из-за того, что сделали его родители. Посмотри на меня. Я даже не знаю, кто мои настоящие отец и мать. Не знаю, живы они или… вообще ничего!
- Совсем другое дело. У тебя - чистое отрицание, неизвестность, а у меня - определенное утверждение.
Линда испугалась и поэтому рассердилась еще больше:
- Дэви Фокс, если ты хочешь начать нашу совместную жизнь в таком настроении, чувствуя только жалость к себе, и позволишь… этому… встать у нас на пути, то лучше тебе остаться одному!
- Ну, Линда… - протянул Дэви таким же разнесчастным тоном, как Тальбот говаривал: "Ну, Эмили".
- Вот что мы сделаем, Дэви. Мы сейчас же все расскажем маме с папой. Если они одобрят - прекрасно. Нам будет легче, и все мы станем гораздо счастливее. А если они упрутся…
- Ты все равно выйдешь за меня?
Так Дэви в первый раз сказал это слово.
Чтобы он не увидел страха у нее в глазах, Линда припала губами к его руке. И очень нескоро нашла в себе силы оттолкнуться от него и сесть прямо.
- Дэви, самый дорогой мой человек. Давай все им расскажем. У нас… не очень-то много времени, ведь так?
И вечно ей приходилось бояться. Она боялась в тот день и боится сейчас, пусть даже этот длинный яркий транспарант протянут у нее над головой и весь Райтсвилл принарядился, чтобы поздравить Дэви с возвращением.
* * *
- Завтра? - медленно проговорил Тальбот Фокс. - Завтра, ты сказала?
- Надо бы сегодня, папа, - ответила Линда, - только я думаю, потребуется какое-то время, чтобы получить разрешение, договориться с доктором Дулиттлом из методистской церкви и все такое…
- Они хотят пожениться, - повторила Эмили Фокс и взглянула с состраданием на высокого седого мужчину, своего мужа, стоявшего у пианино, чуть отвернувшись от них. Линда знала, о чем думает растерянно улыбающаяся круглолицая приемная мать: Эмили думает, какой он сильный на вид, ее Тальбот, и каким слабым он порой бывает.
- Ты против, дядя, - сказал Дэви воинственно.
- Знаешь, Дэви, все ведь довольно сложно.
- А что я тебе говорил, Линни…
- Нет, Дэви, погоди. Не сходи с ума. - Было ясно, что Тальбот с трудом подыскивает слова. - Дэви… вы оба еще так молоды. Двадцать один год и двадцать лет. Очень молоды, сынок.
- Вы с мамой были еще моложе, - возразила Линда.
- И правда, Тальбот, - сказала обеспокоенная Эмили Фокс. - Мы были моложе.
- Кроме того, время сейчас другое, - продолжала Линда. - Сейчас все происходит быстрее, чем тогда. Дэви достаточно взрослый, чтобы летать на истребителях, и я не думаю, папа, чтобы ты всерьез считал ребенком двадцатилетнюю девушку.
- Линда, - остановил ее Дэви. И она уязвленно замолчала. - Это же просто отговорка, дядя, и ты это знаешь. Почему ты не скажешь, что думаешь на самом деле?
- О чем ты, молодой человек? - проворчал Тальбот Фокс.
- Не надо хитрить, дядя Тальбот, - сказал Дэви. - Ты знаешь, что я имею в виду.
- Хорошо. - Тальбот помолчал, сжав крупный рот. - Тебе не дает - и не даст - покоя прошлое, Дэви.
- Так я и знал! - крикнул Дэви. Линда довольно сильно пихнула его в бок, но не смогла заставить замолчать. - Ты боишься разговоров, боишься скандала!
- Ты думаешь, привел бы я тебя в свой дом одиннадцать лет назад и стал бы растить как собственного сына, если бы боялся скандала?
- Не слишком-то справедливо по отношению к нам с твоим дядей, Дэви, - дрожащим голосом добавила Эмили.
Пристыженный Дэви опустил голову.
- Извини, тетя Эмили, но…
- Я думаю не только о Линде, - сохраняя спокойствие, продолжал Тальбот. - О тебе тоже. Я изучил тебя, мальчик. Ты всегда был очень восприимчивым ребенком, и события тех дней, естественно, оставили на тебе свой след. Плохой след.
Линда увидела, что приемная мать смотрит во все глаза на высокого мужчину у пианино - как будто после стольких лет брака он все еще не перестал ее удивлять.
- Ты не сможешь успокоиться, Дэви. И никогда не мог. Другой бы мальчик давно забыл или пересилил это. А ты позволил своей беде проникнуть тебе под кожу. И я боюсь, она снова вырвется наружу, если вы с Линдой поженитесь. Вот единственная причина, заставляющая меня колебаться, - другой нет.
Ну да, а то одной этой маловато.
Дэви выпятил упрямый подбородок.
- Если тебя пугают старые райтсвиллские сплетницы, то мы с Лин после войны уедем отсюда. Найдем себе место, где они нас не достанут!
- Я тебя знаю, Дэви. Тебе не будет легче ни в Чикаго, ни в Нью-Йорке, ни даже на Фиджи. Да поможет тебе Бог.
Пора вмешаться, подумала Линда.
- Папа, - спокойно сказала она, - ты не принимаешь во внимание одну вещь.
Ох, как бы ей самой хотелось закрыть глаза на прошлое!
- Какое, сердечко мое?
- Через три дня Дэви уезжает.
- Через три дня? - слабым голосом повторила Эмили.
- Да, - с горьким удовлетворением сказал Дэви. - И может, больше не вернусь.
- Дэви, - простонала тетя, - не говори таких ужасных вещей!
- Минутку, - проговорил Тальбот. - А что, если так и будет? Что, если он не вернется, Линни?
В тот момент Линда ненавидела этого высокого седого человека. Это было подло - то, что он сказал. И еще подлее - оттого, что так действительно могло случиться. А он пошел дальше:
- А если он не вернется, сердце мое, то, наверное, было бы справедливей по отношению к тебе…
- Да при чем здесь справедливость? - взорвалась Линда. - Мы можем тебе сразу сказать, что мы чувствуем. Мы с Дэви хотим вашего согласия - от тебя и мамы. Но если его не будет, то мы все равно попросим доктора Дулиттла завтра нас поженить. - У нее губы задрожали. - Ты не можешь отнять у нас целых два дня. Может быть, только эти два дня у нас и будут… - И она бросилась Дэви на шею.
- Так-то, дядя, - усмехнулся через ее голову Дэви.
- Ладно. - Тальбот Фокс ответил ему такой же усмешкой. - Похоже, нам обсуждать-то особо и нечего. Как думаешь, мать?
Оказавшись в центре внимания, Эмили вспыхнула. Но голос прозвучал твердо:
- Дэви, родной, по мне, так лучше бы этого не случилось. Я согласна с твоим дядей. Как-нибудь, когда-нибудь это все равно вернется и помешает вашему счастью. Да, мы эгоистичны. Мы не хотим смотреть, как рушится жизнь Линды или твоя жизнь, Дэви, а сами… - Тут Эмили беспомощно потрясла головой. - Все так перепуталось, и я так люблю вас обоих. Дети, если вы действительно считаете, что в этом ваше счастье, тогда благослови вас Господь.