- Да не "старушки", а "стружки", наверное. Ну, ошибся маленько. А ты вот чего написал?
- А чего?
- "Бобы перетащили бобят на сухие листья…" - прочёл я и засмеялся.
- "Бобы" - это бобры, конечно, - говорит Мишка. - Подумаешь, ошибся немножко. Это всё пингвины виноваты с медведями этими вредными! Из‑за Маньки заниматься невозможно!
Мы все ошибки исправили и решили математику делать, и тут Маня подошла.
- Чего пришла? - грозно спросил Мишка. - Телевизор смотри!
- Скучно, - отвечает она. - Просто нечего делать!
Манька стала потихонечку свистеть от скуки. У неё это довольно здорово получалось.
- Не свисти! - строго сказал ей брат. - Денег не будет! Вовка, у тебя дома деньги есть?
Девочка испуганно замолчала и уставилась на меня.
- Есть, - неуверенно ответил я.
- Тогда я немнозко посвистю? - с надеждой спросила Манька.
- Сядь и книжку смотри! - приказал Мишка.
Он, не глядя, сунул сестрёнке свой дневник, и Манька неохотно начала его разглядывать. Я открыл учебник по математике и с выражением прочитал:
- Задачка номер сто двадцать пять. Два отца и два сына делили три апельсина. Сколько досталось каждому?
- А чего тут решать! - говорит Мишка. - Простенькая ведь совсем задачка! Сейчас мы её в два счёта решим. Чего там? Ага… Нужно просто три апельсина на четырёх человек поделить…
Тут он почесал в затылке и задумался.
Я ехидно сказал:
- Три на четыре без остатка не делится!
- Ну да! - тотчас сказал Мишка. - То‑то я смотрю, что‑то не то получается!
Манька говорит:
- А я знаю, знаю! Нузно из этих апельсинов варенье сварить! Тогда всем покусать хватит!
Мишка прямо вскипел весь, а мне смешно стало. Я сказал:
- Это вечный двигатель просто, а не ребёнок. Она хоть пять минут помолчать может?
- Может, - сердито отвечает её братец, - если, например, ей рот конфетами шоколадными набить.
И тут мне в голову одна замечательная мысль пришла. Я даже на стуле подпрыгнул от радости:
- Мишка! Живём! У меня есть конфеты!!!
И я помчался на кухню и притащил целый мешок шоколадных конфет "Огненный мак". Там, наверное, полкило конфет было. Я торжественно вручил этот мешок Маньке.
- Соколадки! - закричала девочка, и глаза у неё сделались огромные, как два блюдечка.
Она сразу схватила четыре штуки, содрала с них фантики и моментально сунула конфеты себе в рот. Мы с Мишкой только переглянулись и снова стали задачу про апельсины решать. Эта задачка на деление с остатком оказалась. Там в ответе вышло, что каждому отцу и каждому сыну досталось всего‑то по 0,75 апельсина.
- Уф, решили! - сказал, наконец, Мишка. - Жалко, что они не догадались себе ещё один апельсин купить. Вот ведь головы недогадливые! Тогда каждому по целому апельсину досталось бы, и нам легче решать! Вовка, давай английский язык делать!
По английскому нам довольно много задали. Там нужно было целую гору трудных слов выучить. Я говорю:
- Мишка, давай вслух учить.
- Давай, - тут же согласился он. - Ты читай, а я за тобой повторять стану.
Я взял тетрадь и с выражением прочёл:
- Крокэдайл!
- Крокэдайл, - повторил Мишка и засмеялся. - Вовка, а что это такое - "крокэдайл"?
- Это же крокодил, - объяснил я.
- Ага! - обрадовался Мишка. - Здорово похоже звучит! Прямо как по‑иностранному.
- Подумаес, - вмешалась Манька, - я тозе по‑иностранному могу!
Мы посмотрели на неё и прямо покатились со смеху. Она вся шоколадом умудрилась перемазаться так, что просто ужас. И губы, и щёки, и лоб, и даже волосы у неё в шоколаде были. И платье на груди тоже. Я как закричу:
- Манька, ты прям негра какая!
- Во даёт! - восхищённо сказал Мишка. - Полкило конфет за пять минут ухитрилась слопать!
Маня посмотрела на нас блестящими глазами и запихала остатки конфет себе в рот. Физиономия у неё стала предовольная. Умора прямо, а не девчонка! Она конфеты дожевала и говорит:
- Я тозе по‑иностранному могу! Вот: ПаМи‑Паска, Падай Памне Пасо‑Паку! Сто я сказала?
- Это что такое? - спросил Мишка. - Это на каком языке будет?
- На папском! - бойко отвечает Манька.
- Как это на "папском"? Нет такого языка!
- А вот и есть! А вот и есть! Это значит: Миска, дай мне соку! Нузно слова поделить на слоги и к каздому слогу "Па" приставить. Мозно есё на мамском языке говорить. Это меня Саска в садике научила.
- Вот я тебе сейчас дам плюху! - грозно пообещал ей брат.
Я опять засмеялся, а Мишка спрашивает:
- Вовка, ты не видал мой дневник? Он всё время на столе валялся, а теперь вдруг куда‑то пропал.
- Ты же его Маньке отдал, - сказал я.
- Как?! - закричал Мишка и за голову схватился.
Он подбежал к сестрёнке и выдрал у неё из рук свой несчастный дневник. Дневник весь в шоколаде был. Просто ужас! У Мишки прямо глаза засверкали от ярости. Я увидел, что он сейчас даст девчонке по шее, поэтому я быстро встал между ними и начал соображать, как бы разрядить обстановку.
- Манька, - ляпнул я первое, что пришло мне в голову, - а давай с тобой в прятки играть!
- Ага! - радостно завопила Манька. - Урррра! Давай! Чур, Вовка, ты водис!
- Ладно уж! Я до ста досчитаю, а ты спрячешься пока.
- До двести! - хитро говорит девочка. - И не подглядывай только!
Я кивнул, и она побежала прятаться. Мишка немного успокоился и говорит:
- Это ты, Вовка, здорово придумал насчёт пряток! Теперь мы хоть уроки сделаем, и никто нам мешать не будет!
Мы быстренько уроки доделали и сели в солдатиков играть. У меня замечательные солдаты есть. Целых десять отрядов по восемь солдат в каждом! Есть даже катапульты и стреляющие пушки, и ещё прекрасные перестраиваемые крепости! Мы с Мишкой так сраженьем увлеклись, что не заметили, как моя мама с работы пришла. Она к нам в комнату заглянула и говорит:
- Привет, вояки! Уроки не забыли сделать?
Мы дружно ответили, что не забыли. Мама засмеялась и ушла. Она ушла, а у меня из головы всё её слова не уходят. Насчёт того, что мы вроде что‑то забыли. Прямо прицепились к моим мозгам и вертятся там, в голове. Я не выдержал и говорю:
- Мишка, у меня ощущение, что мы что‑то забыли. У тебя ощущение есть?
Он на меня задумчиво посмотрел:
- Вовка, по‑моему, и у меня ощущение…
И тут в коридоре такой крик раздался! Ужас! Сердце у меня просто подпрыгнуло от испуга. Я решил, что это с моей мамой что‑то случилось. Ну, например, на неё бандиты напали, и её срочно нужно спасать! И я вскочил и со всех ног кинулся её спасать, Мишка - за мной.
Оказывается, мама шкаф открыла, чтобы туда пальто повесить. А пальто вдруг как заорёт бешеным голосом! Бедная мама чуть в обморок не упала. Никогда она не слышала, чтобы её одежда так орала. Конечно, это не одежда кричала, а Манька. Она всё время в шкафу сидела, то есть пряталась. А когда мама шкаф открыла, Маня решила, что это мы с Мишкой и решила нас напугать.
А мы думали, что ж мы такое забыли?!
А Манька из шкафа вылезла и обиженно говорит:
- Сто зе ты, Вовка, меня так долго не находил? Я узе соскучилась в этом скафу!
Ну и досталось нам от моей мамы на орехи! А Мишке ещё за шоколадный дневник в школе влетело.
А Манька‑вредина - ничего, на другой день просто в садик пошла.
Ирина Касаткина, г. Ростов‑на‑Дону
Новая ручка потекла
- Дети, придумайте предложение из трёх слов - чтобы в нём было подлежащее, сказуемое и определение, - предложила учительница классу.
Серёжа поднял руку.
- Новая ручка потекла, - сказал он, вставая.
- Правильно, умница, - похвалила его учительница. - "Ручка" - это подлежащее, "потекла" - сказуемое, и "новая" - определение. Молодец, садись.
Но Серёжа продолжал стоять.
- Ты ещё хочешь что‑то сказать? - спросила учительница. - Ну, говори.
- Новая ручка потекла.
- Но мы это уже слышали. Я же сказала, что правильно. Молодец, садись. Садись же, Серёжа. Почему ты стоишь?
- Новая ручка потекла, - в третий раз повторил Серёжа. - Ручка потекла, Лидия Сергеевна. - Он показал испачканные чернилами ладошки и белую рубашку. И заплакал.
Про Рому
Рома гуляет в парке. А там девочка залезла на дерево. Непорядок.
- Девочка, сейчас же слезь, - строго говорит Рома, подойдя к дереву. - Ты можешь упасть, тебе будет больно.
Девочка не реагирует.
- Девочка, ты что, не слышишь? Слезь, кому говорю!
- Мама, он меня достал! - не выдерживает девочка.
- Ну что ты говоришь? - возмущается Рома. - Ты думаешь, что говоришь? Как же я тебя достану? Ты же вон как высоко.