- В принципе, так мне, разумеется, было бы удобнее, - согласился Виктор, - но поскольку, как я вижу, вы неловко себя чувствуете, можно и так. Хотя, если вы согласитесь немного приподнять кофту, будет прекрасно.
Петровна, к середине фразы запутавшаяся в силлогизмах городского специалиста, посмотрела на Алену:
- Чего он сказал?
- На скамейку ляг. На пузо, - пояснила та. - И кофту задери. Доктор хребет твой потискает.
- Только хребет! - поспешно добавил Виктор, обеспокоенный тем, как Петровна воспримет последнее слово.
- А, поняла, поняла, - закивала старушка.
Пройдя к кушетке, она послушно легла на живот, однако вывернула голову так, чтобы иметь возможность следить за действиями доктора.
Виктор Васильевич решил в этих обстоятельствах применить американскую методику, в соответствии с которой врач, перед тем как выполнить процедуру, обстоятельно комментирует пациенту все свои действия.
- Не волнуйтесь, - успокоил он Петровну, занося над ней руки. - Сейчас я буду пальпировать ваш позвоночник.
- Как? - старушка опять посмотрела не на доктора, а на Алену.
- Смирно лежи, - прокомментировала та.
- А, лежу, лежу, - успокоилась Петровна.
Виктор Всеволодович мысленно восхитился лаконичности и одновременной действенности реплик Алены. "Есть чему нам еще учиться у народной медицины".
- Что-нибудь чувствуете? - спросил он Петровну, ощупывая позвоночник.
- Чувствую.
- Что? - насторожился Виктор.
- Так эти… пальцы.
- А боли нет?
- Нету. Нету боли, - произнеся эти слова, Петровна вздрогнула и вскрикнула: - Ох, смертная сила!
Виктор немедленно приподнял руки.
- Все, все. Больше не буду. Достаточно. Можете вставать. - Подойдя к столу, он пояснил Алене: - Все ясно. Обычный поясничный остеохондроз.
- Чего это? - встрепенулась Петровна, услышав страшные слова.
- Прострел у тебя, - перевела Алена латинский диагноз на русский язык.
- А, верно, - кивнула старушка. - Прострел. - Она села на лавку и, несколько успокоившись, принялась ждать продолжения. Ей было немного странно, зачем пришлось терпеть такие муки. Если бы доктор спросил, она бы и так сказала, что у нее прострел. Но, видать, так у них, городских, положено.
Виктор достал из чемоданчика тюбик с мазью и протянул его Петровне.
- Вот вам мазь. Ее нужно втирать в поясницу. Это поможет.
- Спасибочки, - оживилась Петровна не столько от того, что ее одарили мазью, сколько от того, что прием закончился. В лечении она особенно не нуждалась, резонно полагая, что прострел - он и есть прострел. Как же без него? Зато любопытство удалось удовлетворить полностью. - Мне чего, идти можно? - на всякий случай спросила она, беря тюбик с мазью.
- Идите, - разрешил Виктор. - И пригласите следующую.
- Спасибочки, доктор, - поблагодарила Петровна.
Столкнувшись в сенях с Терентием, она не удержалась и похвасталась:
- Вот что значит городской. Мазюку дал. - Петровна показала деду тюбик с непонятными иностранными буквами. - Сказал, втерешь - и как рукой сымет. А мы тут живем в глуши, не знаем. - Вскоре с улицы послышался ее бодрый голос: - Салтычиха, заходь.
- Слава богу, лекарствами я на складе затарился под завязку, - поделился с Аленой Виктор. - Даже удивительно, откуда там столько всего. В городе бы с Петровны за эту мазь три шкуры содрали. Альтернативы-то нет. Лекарство прекрасное. Но пришлось бы основательно раскошелиться.
- Мы тут больше по-своему, - уклончиво заметила Алена.
- То-то и беда, - посочувствовал Виктор.
Дверь в горницу открылась, и на пороге показалась Салтычиха.
- Можно войти, али как?
- Разумеется, - пригласил Виктор.
Салтычиха, бросив быстрый взгляд в сторону односельчанки, пожаловалась доктору:
- Зуб у меня чегой-то дергает.
- Зуб? - нахмурился Виктор. - Хм… Вообще-то я не стоматолог. К тому же, боюсь, у меня может не оказаться подходящих инструментов… Впрочем, посмотрим, - решился он, не желая допускать падения собственного авторитета.
Виктор достал из чемоданчика маленький фонарик, подошел к Салтычихе и попросил:
- Откройте рот.
Салтычиха послушно выполнила его просьбу. Виктор заглянул в приоткрывшийся черный провал и тут же непроизвольно отшатнулся.
- Чего там? - с беспокойством спросила Салтычиха.
- Будьте добры, попробуйте некоторое время не дышать.
Салтычиха вновь раскрыла рот и замерла. Виктор, сам задержав дыхание, еще раз заглянул внутрь, светя себе фонариком.
- Ну, с этим мы справимся, - с облегчением произнес он и пояснил для Алены: - Десна нагноилась… Небольшой флюс. Вскроем нарыв - и все быстро заживет. Будьте добры, сядьте на лавку поближе к свету, - попросил Виктор Салтычиху, возвращаясь к столу.
Алена оставила его речь без комментариев.
- Значит так… - Виктор принялся копошиться в чемоданчике, готовя необходимый инструментарий и втайне дивясь тому, что предложение пусть о небольшой, но все же операции было воспринято пациенткой столь безразлично. "Вот ведь, сварливая баба, а понимает, в отличие от остальных", - мысленно похвалил он Салтычиху. - Теперь надеваем масочку, - прокомментировал Виктор свои действия. "Маска будет очень кстати. Запах изо рта у нее - хоть святых выноси". - Готовим новокаинчик… - доктор ловко обезглавил ампулу и набрал в шприц необходимую дозу.
Салтычиха равнодушно следила за его действиями, но вовсе не по причине недюжинного мужества, как наивно предполагал Виктор. Она просто не догадывалась, что они имеют к ней самое непосредственное отношение. Салтычиха терпеливо ждала, пока лекарь закончит суету и вернется к осмотру. "Дело бы сделал, а уж потом", - неодобрительно подумала она.
- Вроде бы все, - Виктор сбросил из шприца воздух и подошел к Салтычихе. - Откройте рот.
Та с недоумением посмотрела на него.
- Опять, что ли?
- Конечно. Сейчас начнем ваше лечение. Для начала вколем обезболивающее, а потом разрежем нарыв.
Тут только до старушки дошло, что с ней собираются делать. Салтычиха мгновенно вскочила со скамьи.
- Резать не дамся!
- Ну-ну, - успокоительно произнес Виктор, дивясь столь резкому изменению настроения пациентки. - Больно не будет, - заверил он.
Салтычиха, не имея возможности попятиться, выставила вперед руки.
- А ну, отойди. Ишь чего удумал!
Виктор опустил шприц.
"Похоже, это будет непросто", - с досадой подумал он, принимаясь за очередные увещевания:
- Послушайте, если не вскрыть этот нарыв, будет только хуже.
- А ты меня не пужай! - задиристо бросила старуха. - Пуганая уже.
Виктор повернулся к Алене.
- Может быть, вы поможете?
- Могу и помочь, - согласилась та. Однако действия, которые она предприняла, оказались вовсе не теми, которых ожидал доктор.
Алена скомандовала Салтычихе:
- Сядь.
Та, косясь на доктора, так и стоявшего со шприцем в поднятой руке, села на лавку.
- Открой хлебалку.
Салтычиха послушно открыла рот. Алена, придвинувшись к ней, принялась что-то тихо шептать, водя руками вокруг ее головы. Доктор с удивлением следил за странной церемонией. Закончив шептать, Алена неожиданно трижды плюнула прямо в открытый рот бабки, что та снесла совершенно безропотно.
- Все. Иди.
Салтычиха захлопнула рот и победно посмотрела на Виктора.
- То-то, городской. Набирайся пока уму-разуму. А то сразу иголками махать. Я-то думала… - Она пренебрежительно махнула рукой и покинула избу.
Виктор положил на стол шприц, снял маску, открыл дверь в сени и крикнул Терентию:
- Перерыв пять минут.
Вернувшись, он присел на скамью рядом с Аленой.
- Послушайте, при ней я ничего не сказал. Не хотел ставить под сомнение ваш авторитет. Но неужели вы не понимаете: от того, что вы ей, извиняюсь, плюнули в рожу, нарыв не рассосется.
Алена пожала плечами.
- Может, и не рассосется. А может, и да.
- Ну, знаете ли! - возмутился Виктор. - Вот когда ей понадобится срочная операция…
В дверь постучали.
- Я же сказал, перерыв пять минут… - с досадой начал он, но на пороге с тюбиком мази в руках уже стояла Петровна. - Что вам? - спросил Виктор.
- Извиняйте, люди добрые, - попросила прощения старушка, заметив хмурое лицо врача. - Только чего-то, дохтур, мазь твоя не помогает. Уж я обмазалась вся, а как по воду-то пошла, так снова стрельнуло.
Виктор улыбнулся. Несмотря на все еще испытываемое им раздражение, наивность Петровны его развеселила.
- Что же вы хотите? Естественно. Лечение - дело не быстрое. Мазаться надо минимум десять дней. Тогда почувствуете улучшение.
- Десять дней?
- Как минимум. Если не хватит мази, приходите, дам еще.
- Вон оно как. Тогда спасибочки.
К удивлению Виктора, старушка подошла к столу и положила тюбик.
- Погодите. Вы что? - не понял он.
- Зачем же добро зазря переводить? Я думала - раз городское лекарство, может, облегчение даст. А так, что ж…
Виктор почувствовал, как его снова охватывает волна бессильной злобы. "Боже, какая дремучесть! - с досадой подумал он. - И Алена еще. Вместо того чтобы помочь…" - Петровна, поймите, - с тоской в голосе произнес он, - при вашей болезни нет лекарства, которое могло бы подействовать быстрее. - Он вновь протянул ей тюбик. - Берите. Это очень хороший препарат.