Когда раздался сигнал к началу боя, я уже стояла посреди арены и хотела свежей крови. Остальные не так торопились, но тоже предпочли не затягивать. Я осмотрелась по сторонам, оценивая, кто стоит ближе ко мне. Пока я оглядывалась, сзади ко мне подкрался крайне омерзительный субъект. Мою голову спасли тренированное боковое зрение и солнце в зените. С громким воплем я развернулась вокруг своей оси и, размахнувшись от плеча, отсекла голову нападавшего. Его кровь забрызгала мне лицо, и я, чисто случайно, слизнула несколько капель. То, что происходило дальше, можно сравнить с фильмами Тарантино, о которых тут никто не слышал. Я направилась в сторону еще одного незнакомца. Вначале я шла довольно неторопливо, а потом побежала со всех ног. Он просто стоял и готовился держать оборону. На бегу я заметила тень, которая усердно нагоняла меня. Не присматриваясь, кто именно это был, я с разворота всадила лезвие ему в живот и, провернув, выдернула его.
В следующий миг арену огласил сдвоенный вопль боли и ужаса. Прямо возле меня на песок медленно опускался Одноглазый Макс. Мой клинок вонзился ровно в щель между пластинами его кирасы. В уже потухающем взгляде светилось непонимание произошедшего. Отбросив меч, я упала рядом и положила его голову к себе на колени. Он попытался улыбнуться и забрызгал меня тонкой струйкой крови изо рта.
- Макс, Макс, что же это, - слезы застилали мне глаза.
- Хорошо, что это была ты… - голос становился все тише, все неразличимее.
- Я не хотела. Ты же знаешь, что я не хотела, Макс! Знаешь!
- Это не важно. Я всегда тебя…
Больше он не сказал ни слова. Просто спокойно закрыл глаза. Рука, которой он зажимал рану все это время, бессильно упала на песок. Одноглазый Макс погиб.
Еще несколько минут я держала его голову на коленях и пыталась разбудить его. Потом подбежали лекари и унесли тело кузена. Я встала с песка и подобрала меч. Есть время горевать, и есть время сражаться. Для скорби будет другое время. Вытерев меч от крови, я посмотрела по сторонам, словно искала смельчаков, которые готовы драться со мной после того, что я сделала. Но драться было не с кем. Перед тем, как догнать меня, Макс разобрался с последним претендентом. Теперь нас осталось трое: я, Стив и парень, имя которого мне неинтересно.
Стирая с лица слезы, перемешанные с кровью, я подошла к судейской трибуне.
- Я заработала свой приз, - ничего больше я сказать не могла.
Мне молча кивнули и протянули мешок, туго набитый золотом. Толпа взорвалась воплями, приветствуя меня. Пересчитывать не имело смысла, и я просто пошла в ту сторону, где осталась гостиница, в которой я ночевала.
Через пару минут меня догнал Стив, который умудрился выбить себе второй приз.
- Селин, я скорблю о твоей потере.
- Иди к черту, Стив.
- Я могу помочь тебе?
Больше всего мне хотелось, чтобы сейчас меня оставили в покое. Но надо было ехать расплачиваться с Советом.
Загнав свою боль как можно дальше, я сказала:
- Через два часа я выдвигаюсь в Норфолк. Если хочешь помочь мне - забери мой арбалет и болты у оружейника. Мне надо отдохнуть перед дорогой.
Стивен кивнул и побежал искать оружейника, а я, стараясь избегать шумных улиц, наконец добрела до гостиницы. Радовало то, что собирать мне было особо нечего, а лошадь стояла вычищенная и накормленная. Можно было отправляться прямо сейчас, но мне нужен отдых. Сбросив с себя костюм, насквозь пропитанный кровью, я легла в ванну и закрыла глаза, позволяя тонким струйкам воды свободно скользить по телу. Казалось, что вместе с водой ко мне прибывает новая и новая боль. Я рыдала и била кулаками о борта ванны. Господи, почему? Почему я не могу сейчас захлебнуться в собственном горе и умереть?
Наверно, я уснула в ванне, потому что я упустила момент, когда в комнату кто-то вошел и начал гулко расхаживать по комнате. Грязно выругавшись про себя, я нашарила на полу один из своих кинжалов и неслышно вышла из ванной. Незнакомый субъект стоял лицом к окну и не заметил моего возвращения.
Подкравшись сзади, я приставила нож к его печени:
- Не двигайся.
Субъект медленно поднял руки и очень медленно повернулся ко мне лицом.
- Стив! Черт тебя дери! Я чуть не отправила тебя на тот свет. Ты что, не в курсе, что вначале надо стучать?!
- Я стучал. Несколько раз. Никто не отозвался, а дверь была открыта.
- Черт! Видимо, я заснула в ванне. Что тебе нужно?
Он посмотрел на меня глубоко удивленными глазами.
- Я принес болты для твоего арбалета, как ты просила.
- Ах, да. Извини, я забыла.
В этот момент я заметила, что Стивен во все глаза разглядывает меня.
- Нравится?
Он кивнул. Я захохотала, не секунду забыв о своей потере. Забыв о Стивене, я занялась своим костюмом. Кожа насквозь пропиталась и пропахла кровью и песком. Решив, что хуже уже не будет, я просто закинула все вещи в ванную. Кровь отмылась, но теперь я не знала, как сушить брюки и куртку. Я вывесила их за окно на двадцать минут, пока собиралась, а потом натянула на себя еще не просохшую кожу и вышла из комнаты, оставляя за собой крупные капли воды на полу. Лошадь уже заседлали, поэтому я взгромоздилась в седло и поскакала по направлению к тракту. Если мне повезет, то к рассвету я буду в Норфолке.
Ехать в мокрой одежде было противно. Мысленный барьер, который я воздвигла между собой и смертью Макса, начинал рушиться. В рациональные мысли начинали пробиваться наши общие с ним воспоминания.
Мы были совсем детьми, когда Макс учил меня ездить верхом. Помнится, я упала с лошади и разбила колено, а он стал дразнить меня. Наверно, первые пять миль я продержалась в седле только ради того, чтобы насолить ему.
Я гнала лошадь во весь опор, желая, чтобы ливень, который только что начался, вместе со слезами смыл эти мысли.
Я была уже на середине тракта, когда мне наперерез метнулась черная тень. Машинально я припала головой к лошадиной холке - это меня и спасло. Стрела, пущенная практически в упор, просвистела в миллиметре от моей головы. Поняв, что промахнулся, стрелявший пустил лошадь в галоп и скрылся в плотной завесе дождя. Спрыгнув на землю, я отыскала стрелу. Она была практически на треть короче обычной стрелы от лука и с необычным оперением. Я внимательно осмотрела острие. Клейма мастера не было. Скорее всего, эта стрела принадлежала наемнику. Дорогому, но не очень умелому. Я отломила острие и выбросила подальше от тракта. Оперение я сунула в сумку, надеясь узнать, кому оно принадлежит. Вскочив в седло, я пустила лошадь неспешной рысью, решив, что к Совету можно опоздать. Мне неожиданно захотелось переждать непогоду в тепле и относительном уюте какой-нибудь местной таверны.
Таверна отыскалась примерно через пять миль. Она была расположена в двух милях восточнее тракта. Кормили здесь на удивление вкусно, а цены были не такими уж и высокими. Есть хотелось неимоверно. Вспомнив, что последний раз я ела больше суток назад, я заказала жаркое из перепела и устроилась у камина со стаканом бургундского вина. Я сидела против света, так что вряд ли кто-то смог бы рассмотреть мое лицо, но недавнее происшествие все никак не оставляло меня. Спрятав лицо в капюшоне плаща, я внимательно вслушивалась в то, что говорили окружающие. А говорили многое.
- Говорят, турнир в этом году был веселее, чем раньше.
- Погиб Одноглазый Макс.
- Незачем было соваться в это осиное гнездо. Его пришила его же кузина.
- Выяснять на арене то, о чем не смогли договориться в спальне.
Двое отвратительно заржали. Я чудом удержалась от того, чтобы не запустить в них стакан. Мне принесли моего перепела, и я отвлеклась от их сальной беседы. Минут двадцать спустя в зал таверны ввалился некто. Он был лет на десять старше меня и хромал на одну ногу. Проходя мимо длинного стола, он сбросил на него колчан, набитый стрелами, и пошел к стойке бара, чтобы заказать вина или чего-то покрепче.
Мое внимание, уже практически уснувшее, привлекло оперение его стрел. Стараясь стать в миллион раз незаметнее, я порылась в сумке, сравнивая стрелы. Так и есть. Это он пытался меня убить на тракте. Я старалась не привлечь его внимание. Как можно тише я развернула свое кресло к огню и села спиной к остальным посетителям таверны. Устраивать свару в переполненном зале не хотелось.
Он вернулся за стол и начал есть. Ел он много, но пить - не пил. Это плохо. Если наемник не пьет после проваленного заказа - значит, он надеется его завершить. Мне хотелось уйти, но уходить было некуда. Мою комнату еще не приготовили. Поэтому я, стараясь взять себя в руки, плотно забила трубку и закурила. Запах хорошего табака привлек вновь вошедшего. Он принюхался, но потом успокоился и продолжил есть.
Прошло около двадцати минут перед тем, как он решил выйти, чтобы справить нужду. Надеясь, что мой уход останется незамеченным, я пошла за ним, на ходу доставая длинный кинжал, который до сегодняшнего дня принадлежал Максу.
Я укрылась в тени, ожидая, пока он выйдет из уборной. Неслышной тенью я скользнула за ним и приставила кинжал к его правой почке. Кажется, я слегка перестаралась, потому что его рубаха сразу прилипла к телу и покрылась алыми каплями.
- На кого ты работаешь?
Он молчал. Мне пришлось продвинуть сталь кинжала чуть глубже. Он застонал и попытался вырваться, ударив меня в колено. Тогда я выдернула кинжал и всадила его в его лопатку. Все что ему удалось, это развернуться ко мне лицом. Я узнала его. Это был тот самый тип, который нашептывал что-то главе Клана. Видимо, я слишком ослабила хватку, потому что эта мразь закричала, привлекая внимание, а потом хрустнул зубами и упал замертво. Я наклонилась и почувствовала знакомый запах мышьяка. Он раскусил ампулу с ядом.