- Не развалится наш воздушный конек?
- Не-ет, товарищ Бендер, он испытан и готов к такой болтанке. Скоро Умань, - взглянул летчик на карту у него на коленях.
Недалеко от города мотор, работавший так четко, вдруг забарахлил: дождевые капли попали в карбюратор, да и бензин был низкой очистки. Рощин попытался дать полный газ, но эта попытка не прососала воду и мотор затих.
- Садимся! - сказал он, не оборачиваясь, и начал высматривать ровное место для посадки.
Но такого места летчик не находил. Положение создавалось весьма критическое: кругом кустарники, деревья, холмы, а дальше постройки, дома.
Видя, что машина планирует на снижение, но не на ровное и свободное место, Бендер ясно ощутил угрозу разбиться.
- Антон! - прокричал он, хотя не было уже надобности кричать, мотор молчал. - Нет места?
- Дотянем, сядем на окраинную улицу города, - хладнокровно ответил находчивый летчик.
Это не совсем успокоило Остапа, он весь сжался, собрался к удару авиетки о какое-нибудь препятствие и, расширив глаза, ждал опасного приземления.
И оно наступило. Самолет, хотя и искусно пилотируемый умелыми руками Рощина, вначале мягко коснулся своими колесами уличной дороги, подпрыгнул, снова готов был чиркнуть колесами по земле и понестись уже по ней, теряя скорость, но… Вдруг нырнул колесами в глубокую рытвину и, сделав вынужденный рывок влево, самолет ударился крылом о телеграфный столб. Крыло смялось и отлетело от фюзеляжа.
Удар выбросил Остапа за борт авиетки. Больно ударившись о землю, он лежал с мыслью: "жив ли?".
Рощин тоже вывалился из машины, но тут же поднялся на ноги и, шатаясь, сделал шаг к своему детищу. Перед ним была половина авиетки. Крыла не было, шасси сломано, пропеллер хотя и был цел, но безжизненно замер на оси сдвинутого в сторону мотора. Помятая плоскость с элеронами съехала в канаву и лежала рядом с Бендером.
Теперь летчик окончательно понял, что его беспосадочный перелет бесповоротно на этот раз закончен. Авиетка Р-1 потребует основательного и длительного ремонта. Рощин сел на землю и готов был заплакать. Бендер тронул его за плечо и сказал ободряющим голосом:
- Антон, местный Осовиахим нам поможет.
Летчик встал и, взглянув на свое аварийное творение, медленно опустился снова на землю.
- Не унывай, Антон, я сейчас пойду и свяжусь с местными властями, - заверил Остап. - А вы охраняйте авиетку…
Вокруг самолета, потерпевшего аварию, начали собираться местные жители, сочувствуя и вздыхая. А детвора уже трогала и пыталась повращать хвостовые элероны.
- Ничего страшного нет, - продолжал успокаивать Бендер пилота. - У вас еще много будет знаменитых перелетов, Антон Яковлевич…
Рощин крепко пожал руку Остапу, хотя он чувствовал себя жокеем, до смерти загнавшим свою любимую лошадь на скачках. Ему казалось, что теперь в Москве его не будут считать не только авиаконструктором, но и летчиком.
После аварии радужное настроение и у Бендера померкло. Но он, еще раз заверив Рощина о своей помощи, подсел на попутную телегу с бочками и отправился в центр города.
В редакции местной газеты "Уманськи висти", помещавшейся на первом этаже Дома культуры города, деловито подбирали материал к сдаче в набор. Особенно старательно и ответственно этим занимался редактор Сочник, готовя передовицу к печати.
В разгар работы быстро вошел репортер Коляда. За ним шагнул в комнату человек в комбинезоне, шлеме, с очками, сдвинутыми на лоб. С приходом его в комнате распространился запах бензина и масла.
- Внимание, Николай Устинович, - сказал Коляда, - к нам летчик по очень интересному делу. Товарищ вам объяснит, - и скромно отошел в сторону.
- Летчик беспосадочного перелета Москва - Одесса - Москва Бендер и авиаконструктор Рощин, он у самолета… Мы аварийно сели у вас, товарищи, нужна помощь…
- Беспосадочного перелета?! Почему не знаем? - недоуменно уставился редактор на репортера, а затем на Бендера.
- Значит, прокол в вашей работе, - осуждающе покачал головой Остап. - Все газеты.
- Хорошо, хорошо, товарищ, где высели? - заволновался редактор.
На окраинной улице города, товарищи.
- Едем, немедленно едем, Коляда… - крутнул ручку телефонного аппарата редактор и схватил трубку. - Семен, оставь место для экстренного сообщения. - И бросив трубку на рычаги, повторил: - Едем, едем, товарищи, - устремляясь к двери.
- Да, но не к самолету вначале, а в Осовиахим, товарищи, - предупредил газетчиков Бендер, идя впереди.
Вскоре к месту аварийной посадки авиетки Р-1 подкатил автомобиль неизвестной марки. В свежевыкрашенной машине, собранной осовиахимовскими автолюбителями из "паккарда", "форда" и других машин, восседали председатель городского Осовиахима, газетчики Сочник, Коляда и "летчик" Остап Бендер.
Возле самолета в шумном окружении детворы и жителей с ближайших, домов, скучно похаживал Антон Яковлевич. Остап представил его и как летчика беспосадочного перелета, и как конструктора самолета.
Осмотрев авиетку, председатель сказал:
- Да, товарищи летчики, у нас нет возможности отремонтировать ваш самолет. Чем можем помочь, так это отправить вас с машиной по железной дороге в Москву.
- Или же в Киев, - подсказал руководитель осовиахимовской секцией помощи авиации. Он с двумя другими авиаторами-любителями подкатил вслед за машиной на конной пролетке.
- Или в Киев, - согласился председатель.
- Там сейчас автожиры начали выпускать, - заявил авторитетно авиатор-любитель, заглядывая во внутрь фюзеляжа авиетки.
- Нет, товарищи, - грустно покачал головой Рощин. - Уж если отправлять, за что я буду вам очень благодарен, так лучше в Москву. Там у меня мастерская, запчасти, опытные помощники…
- Понятно, так и договорились. А с нашими любителями-авиаторами можете приступить к разборке и упаковке вашего самолета, и, заканчивая свое начальствующее определение, председатель добавил: - Ну, а поскольку сейчас уже вечер, то отбуксируем ваш самолет в наш двор, определим вас на постой, товарищи, снабдим талонами на питание.
- Спасибо, большое вам спасибо, - рассыпался в словах благодарности Рощин, а за ним и Бендер.
Был уже поздний вечер, когда авиетку Р-1 конная упряжка втащила во двор районного Осовиахима. Здесь она была уже под охраной местных энтузиастов. На следующий день ей предстояло быть разобранной, упакованной и со своим конструктором отправиться в Москву.
Рощин и примкнувший к нему Остап, ставший за это время чуть ли не возглавителем беспосадочного перелета, были определены в городскую гостиницу и наделены талонами в общепитовскую столовую.
За ужином Остап говорил:
- Антон, видите, все улаживается не таким уж скверным образом. Завтра вы будете читать в газете свое интервью о вашем беспосадочном перелете. Ваша машина будет упакована и вы с ней отправитесь домой. Что же касается меня, то я перед дилеммой: ехать с вами или не ехать.
- Решайте, мы уже подружились и мне будет скучно без вас, - улыбнулся за все последнее время летчик первый раз. - Вместе с вами мы займемся ремонтом авиетки, будем конструировать новую модель. Вы станете членом нашего Осовиахима. Решайте, дорогой Остап.
- Да-а… - протянул Бендер и перед его глазами пронеслись его прошлые московские деяния.
Вспомнил он студенческое общежитие монаха Бертольда Шварца, Кису Воробьянинова, покусившегося на его жизнь, погоню за стульями, последнюю встречу с Шурой Балагановым на Рязанском вокзале и много-много другого. Все эти картины, как отрывочные кинокадры из разных фильмов, склеенные в одну ленту, пронеслись перед его глазами. Он тихо промолвил:
- Я подумаю, подумаю, Антон…
Эту ночь они спали крепким сном на чистых и мягких постелях. А утром, после чая с пирожками в гостиничном буфете, устремились ко двору Осовиахима.
Здесь их уже ждала целая группа осовиахимовских любителей авиационного дела, готовые по указанию летчика приступать к разборке и упаковке ставшей уже знаменитой в их глазах авиетки Р-1.
Остап с интересом наблюдал за всей этой суетой, за указаниями Рощина и участия в работе не принимал. Рабочих рук было предостаточно и даже с избытком.
Бендер хотел закурить, отойдя в сторону, но тут раздался голос Рощина:
- Остап Ибрагимович, тут ваш сверток одежды. Возьмите, а то он так и отправится без вас в Москву, поскольку вы не решили ехать со мной, - с сожалением в глазах смотрел летчик на своего необычного друга.
- Ах, да, - спохватился Остап. - Если бы вы знали, что это за вещи, дорогой Антон, кому они еще недавно принадлежали…
- Скажите, - вопросительно покрутил тот сверток.
- Как-нибудь в другой раз, Антон, - ответил Бендер. И начал снимать комбинезон летчика.
Глядя на его переодевание, Рощин сказал:
- Ну, комбинезон, пожалуй, я возьму, много предстоит мастеровой работы, а шлем я вам дарю. На память о нашем полете, - с добрым чувством улыбнулся летчик неожиданному своему пассажиру, который оказал ему так много помощи в его необычайных приключениях.
- Спасибо. Взамен я вам дарю вот эту армейскую фуражку. Она, правда, без козырька, но пусть напоминает вам обо мне, дорогой Антон. А это я вам возвращаю, - протянул он летчику очки, которые и сейчас украшали его голову в шлеме.
- Возьму, они вам без надобности. Что ж, будем прощаться, дорогой Остап?
- Ну, нет! Упаковывайте, я провожать вас еще буду. Да и вечером встретимся в гостинице, Антон, - помахал рукой Бендер.
- Прекрасно, друг, - ответил тоже взмахом руки летчик и вернулся к своим помощникам.