Когда Балаганов и Козлевич проходили место, где рыжеголовый компаньон споткнулся и въехал головой в открытые двери комнаты напротив, они услышали обсуждение случившегося:
- Одиннадцатый! Да еще наш человек! - хихикал тот же самый учетчик упавших.
- Смотреть под ноги надо, тогда и ушибов не будет, - нравоучительно вставила женщина.
- Кто-то еще грохнулся, - констатировал Козлевич, обходя осторожно опасное место.
Балаганов же прошел это место совсем медленно, держась за стену, обезопасив себя на этот раз наверняка.
Балаганов поправил мичманку, одернул китель и протянул руку к звонку у двери с табличкой: "Сукиасов Вениамин Гидальевич", как дверь сама отворилась и из квартиры санитары вынесли носилки, на которых лежал управляющий "Пенькотрестом". Балаганов и Козлевич посторонились, слыша как сопровождающий носилки врач говорил:
- У вас, больной, не ушиб, а закрытый перелом. Наложим гипс, товарищ…
- А-а, - простонал Сукиасов, увидев "моряков-подводников", - упал я… зацепился за паркетину… Думал ушиб, а оказалось…
- Рентген подтвердит мой диагноз, больной, подтвердит, - заверил врач, как будто он заключил пари с пострадавшим на правоту своего определения.
- Глаша, - голосом умирающего обратился Сукиасов к домработнице. - Покажи товарищам морякам "Популярную медицинскую энциклопедию". Она на тумбочке у моей кровати, Глаша… - распорядился хозяин, покачиваясь на носилках. - Выздоровлю, к вам приеду, товарищи… - заверил пострадавший. - Не забудьте меня, дорогие, - со слезой в голосе взмолился он.
- Не забудем, не забудем, Вениамин Гидальевич, - в один голос заверили его посланцы Остапа Бендера. А Балаганов добавил - Поправляйтесь, приезжайте, очень будем вас ждать.
- Поехали, поехали, больной, - заторопил врач.
Санитары понесли носилки к выходу, а Балаганов и Козлевич, проводив их взглядом, бросились к Глаше, которая уже держала "Энциклопедию" в руках. Друзья раскрыли увесистую книгу в тесненном переплете зеленоватого цвета и впились взорами в титульную страницу книги. На ней, поверх заглавия был пришлепнут чернильный эстамп овальной формы в завитушном обрамлении со словами: "Библиотека Батанова Игоря Кузьмича".
- Сукиасов - это голова! - засмеялся удовлетворенно рыжеголовый компаньон.
- Вениамину Сукиасову, ура! - выкрикнул, как на первомайской демонстрации Козлевич.
- Знатоку долгожительства, Вениамину Сукиасову, ура! - сделал несколько чечеточных ударов ногами Зура Балаганов.
- Какой ни есть, а человек, - рассудительно вставила Глаша, забирая книгу. - Его в больницу увезли и радоваться не надо, - пошла она в квартиру.
- Да, да, мой верный братец, не надо… - помахал рукой, прощаясь с наемной хозяйкой, Козлевич.
Глава XXVI. КАТЕР ЗА ПЕНЬКУ, УТРОМ - КАТЕР, ВЕЧЕРОМ - ПЕНЬКА
Морской порт жил обычной своей жизнью. Над судами с перезвоном поворачивались краны, подымали и опускали грузы. Вдоль пирсов протягивались железнодорожные составы. На рейде в ожидании места у стенки, заякорились прибывшие из плавания корабли.
В отделе кадров порта Остапу сказали:
- Батанов Игорь Кузьмич уволен из снабжения и переведен в прорабы нашего ремонтно-строительного управления…
- А где это строительное управление? - спросил Бендер.
Кадровичка поправила очки и пояснила:
- Оно не на территории порта, а за его границей, товарищ. Там намечается у нас строительство нового причала…
- Развитие нашего порта, товарищ, - пояснил вошедший человек в очках и начальствующе обратился к кадровичке - Отчет готов?
Остап поблагодарил кадровиков и пошел было к выходу, но вдогонку ему тот же "отчетник" сказал - Если вы к нему, то напрасно. Он сейчас в управлении портом на вечерней планерке, я только что оттуда.
Бендер вторично поблагодарил кадровиков и устремился к управлению, где планировал встретиться после совещания с Батановым.
Расспросы завели искателя подводных сокровищ под бронзовые буквы "Управление морским портом".
- Из управления морским флотом, - бросил он вахтеру при входе. - По приглашению на совещание…
Вахтер хотел потребовать пропуск, документ, но видя такого молодца из числа морских волков, осекся.
Из дальнейших расспросов уточнилось место совещания - оно проходило у заместителя начальника порта, который занимался капитальным строительством. Был конец рабочего дня и в приемной никого не было. Остап вошел и, приоткрыв дверь кабинета, увидел, что он заполнен совещающимися. Остап уселся в приемной и стал ждать окончания сверхурочной работы руководителей строительством. В приемной часто и раздражительно звонили телефоны, иногда отдельно, а иногда оба сразу. Но никто в кабинете не снимал трубку. Еще чаще раскрывалась дверь кабинета и оттуда выходили и входили туда с озабоченными лицами разные люди. С бумагами и без них. Не реже открывалась дверь и приемной, в нее заглядывала с модной прической голова девицы, просовывалась в комнату и голова в капитанке. Поводив ревниво очами на Бендера, она тут же исчезала, чтобы дать через какое-то время место для другой девичьей или моряцкой голове. "Секретарша замначкапа определенно пользуется повышенным вниманием сослуживцев" - отметил Осгап. И тут же сказал себе мысленно: "Что с тобой, Остап Ибрагимович? Что за нерешительность? Раньше в таких случаях ты не сидел бы, как проситель милостыньки" - и он вслед за каким-то посетителем тенью скользнул в комнату совещателей.
Кабинет был большой и в нем сидело много народа. За столом в центре сидел ведущий капстроительство и назидательно говорил и говорил о плане, о материалах, о механизмах, о железобетоне и о многом другом, а под конец, когда уже выпустил свой заряд, сказал, что уже скоро получат строители рабочие чертежи и сметы для строительства.
Бендер, подсев к какому-то очкарику, борзо все записывающему, тихо спросил:
- Мне нужен прораб Батанов. Не укажите, где он сидит?
- А его здесь уже нет, дорогой товарищ. Он получил задание и ушел по своим делам.
- Куда? По каким делам? - озадаченным голосом спросил Остап.
- Товарищ, вы же видите, я записываю, откуда мне знать…
Поняв несостоятельность своих вопросов, Остап покинул это бурное совещание. Не стесняясь в выражениях, он мысленно ругнул себя за промах и побрел по пустеющим отделам и кабинетам, спрашивая, не видел ли кто прораба Батанова. И всюду получал ответ: "Игорь Кузьмич только что был здесь", или: "Прораб Батанов минуту назад подал заявку и ушел". А одна сотрудница, укладывая в авоську полученные в портовом буфете пайки, посоветовала:
- Загляните в диспетчерскую, может, заявку на бетон пробивает.
Но и там не было уже прораба Батанова. "Был и уплыл", сказали Остапу. Погоня за бывшим прославленным снабженцем, переведенным в прорабы надоела Бендеру. Искатель подводного клада никак не мог настигнуть известную в управлении портом личность.
Солнце встало над приморской степью в 4 часа 47 минут. Но Остап поднялся несколько позже. Балаганов после приезда из Харькова, посапывая, отсыпался на своей раскладушке. Неутомимый автомеханик уже был в сарае, осматривал и обтирал свою любимую машину.
Великий предприниматель с надеждой на удачный день, умылся и вышел на улицу. Ускоренным шагом он достиг места строительства новой части порта.
На стройке никого еще не было. Утренний бриз с моря покачивал крюк подъемного крана, ожидающего начала работ. Первой к прорабской подошла женщина лет тридцати пяти. Взглянув на прогуливающегося неподалеку капитана-молодца, она, как хозяйка, открыла замок прорабской и вошла туда. Вскоре веник в ее руках замелькал у порога, выметая сор из будки-времянки.
Великий искатель подводных сокровищ, прочтя все надписи у прорабской, отошел к вырытому котловану и терпеливо ожидал прораба. И тот вскоре появился. Увидев человека в морской капитанской форме, спросил уборщицу:
- А это кто? - указал глазами на капитана Батанов. - Антонина, я тебя спрашиваю? - понизил голос прораб.
- А кто их знает, я пришла, а они уже здесь…
- Ну что ж, - вошел в прорабскую и тут же с заметным беспокойством вышел, глядя на идущего уже к нему капитана.
- Начальник мариупольского морского клуба капитан Бендер, - с располагающей улыбкой представился "моряк" и уточнил - Остап Ибрагимович.
- Прораб Батанов, - указал рукой в сторону стройплощадки бывший снабженец. - Слушаю, товарищ? - сухо произнес он.
- Вам привет от управляющего харьковским "Пенькотрестом", Игорь Кузьмич.
- От Сукиасова? Польщен, польщен… Что это ему вздумалось? Год, а то и больше прошло… - вздохнул прораб. - От его пеньки мне и сейчас жизни нет. Просил, письмо написал ему с просьбой помочь, а он даже и не ответил. Так что? В ответ на письмо привет и только, товарищ? Измучен я пенькой этой…
- Да, уголовное дело… суд затевается… слышал…
Батанов встрепенулся и испуганно спросил:
- От кого слышали?
- И от управляющего "Пенькотрестом" и в управлении портом шепот идет, - всезнающим тоном ответил Остап.
- О, боже! Вот и работай, строй тут! - всплеснул руками бывший снабженец.
Они отошли уже в сторону и вели этот разговор один на один.
- И много каната у вас не хватает? - участливо спросил Остап.
- Не канатов, а пеньки для него… Получали мокрую, слежалую, а когда высохла и недостача образовалась… Фабрика сырую не приняла, сухую только потребовала, вот и засушили…
- Вениамин Гидальевич просил меня помочь вам… - голосом божьего посланника промолвил Бендер.