И тут Остапа подбросило как будто сильной пружиной. За мужской частью колонны шла группа женщин в таких же униформах. Среди них Бендер без труда узнал и свою библиотечную знакомую Клару!
- Вот это да! - только и мог он произнести, подскочив.
Козлевич вопросительно взглянул на него, но вопроса не задал.
- Да, славный мой Адам, - с некоторым удовлетворением произнес Остап, - мир не только давлеет над нами всеми, но и очень тесен.
- Вы кого-то увидели? - пожевал кончик уса Козлевич.
- Увидел, дорогой Казимирович. Увидел и разгадал тайну, так давно интриговавшую меня.
Когда энкавэдисты промаршировали и пыль от их сапог начала оседать на землю, "изотта-фраскини" после свистка и взмаха руки милиционера помчалась дальше.
Великий комбинатор не на шутку был взволнован узнанным. Он попросил Козлевича остановиться и вышел из машины, шумно втягивая ноздрями пьянящий запах цветущих акаций.
- Как же это я сразу не догадался? - бормотал он, прогуливаясь по тротуару. "Так вот почему на всем протяжении моего знакомства с ней, она постепенно, как бы невзначай, интересовалась моей деятельностью, моими знакомствами с археологами и знатоками антиквариата, что они предлагают купить", - рассуждал мысленно Остап.
- И что, вы не общаетесь с иностранцами? Они ведь большие охотники за предметами старины? - спросила она как-то Бендера.
- Нет, почему. Бывает… - и он, как вспомнил сейчас, проявил наивную доверчивость и рассказал ей о немцах, об англичанине, о недавнем польском покупателе. С ним Адам Казимирович нашел так много общего, что проговорил с поляком более получаса на их языке.
Теперь Бендер понял как он опростоволосился своей беспечностью и так легко попал на крючок этой симпатичной энкавэдисгке. Он так разволновался, что не находил себе места, чтобы успокоиться. Обернулся и устремил свой взор на здание, где размещалось НКВД. - "Голгофа"- промолвил он, вернулся к машине и быстро поехал с Адамом к себе.
Если до этого Остап просто чувствовал, что деятельностью его учреждения кто-то интересуется, хотя явных доказательств еще и не было, то после этой встречи великий комбинатор уже в этом не сомневался.
Он явно себе представил что его знакомая энкавэдистка докладывает своему начальству после каждой их встречи. И особенно, когда сообщала, что в полуподвал его учреждения захаживают не редко граждане заграничных стран. И перечисляет: немцы, англичане, поляки и другие.
Из уголовного кодекса Бендер знал, что за скупку краденого существует уголовная ответственность. А за продажу антиквариата, имеющего государственную ценность, наказание еще строже. Особенно за продажу иностранцам, что способствует вывозу таких ценностей из страны.
Великий комбинатор явно ощутил нависшую над ним и над его друзьями опасность.
- Да, коммерция антиквариатом чревата уголовщиной, - вслух проговорил он, но его слова не были услышаны Козлевичем. Он в эту минуту был сосредоточен на объезде двух грузовых подвод, которые заняли большую часть дороги. И это было хорошо, отметил Остап. Не стоит прежде времени нагонять страх на славного непревзойденного автомеханика.
Эту ночь великий предприниматель спал плохо. Чего нельзя было сказать о крепком сне его друзей.
Остап часто просыпался, тяжело вздыхал, вставал, пил воду и ложился снова, стараясь уснуть. Но мысли, обуревавшие его комбинаторский ум, не давали ему сделать этого. Он размышлял: "Что касается нахождения кладов, то это дело случая и вполне может быть чисто мифическим. Когда я вижу, что сотрудники НКВД уже знакомятся с моим учреждением, а это небезопасно для меня и моих компаньонов, я принимаю твердое решение уехать из Киева". И после затянувшейся бессонницы, уже перед сиреневым утром, засыпая, промолвил:
- Да, черная кошка снова пробежала между властями и мной…
Но перед тем как покинуть Киев, он решил использовать все возможности, которые имелись в арсенале его учреждения. У него было несколько адресов в районах области, по которым он собирался поехать и произвести всю возможную покупку антиквариата. А для того, чтобы энкавэдисты не спешили заняться его ДОЛАРХом, он сразу же после открытия библиотеки ВУАКа отправился туда на свидание со шпионкой НКВД Кларой.
Остап в этот день был чрезмерно внимателен к девушке, весел, шутлив, обходителен. И когда та отлучилась как обычно за нужными, якобы, ей книгами, великий предприниматель тут же умудрился кое-что выписать из ее секретной подшивки. А когда Клара вернулась, он ей заговорщически сообщил:
- Славная, несравненная моя знакомая Клара, хотите пообщаться с иностранными любителями археологии?
- Ах, это было бы просто великолепно, товарищ Бендер, - с нескрываемым интересом посмотрела на него шпионка.
- Я получил письмо от немцев, они на днях собираются ко мне приехать и сделать кое-какие покупки. Было бы очень хорошо, я думаю, если бы и вы приняли участие в этом деле. Согласны?
- Разумеется, разумеется, согласна, - заспешила дать ответ девушка.
- Я вас предупрежу, моя удивительная соседка по библиотечному интересу, - заулыбался ей обворожительно Остап.
Расстались они, как обычно. И Бендер теперь был уверен, что пока он не вернется и не встретится вновь со своей энкавэдисткой, его учреждение будет в целости и сохранности и, конечно, под наблюдением какого-нибудь сотрудника НКВД. Они будут ждать прихода иностранцев. А когда дождутся, то тут же со своими оперативниками и совершат налет, чтобы и продавцов, и покупателей взять с поличным.
Глава XI. С ДВОРНИКАМИ НАДО ДРУЖИТЬ
Уезжая, Остап поручил местному дворнику Македону охранять контору Общества, за что и выдал ему аванс в размере 15 рублей. С дворником и его семьей компаньоны жили дружно. Это жена Македона за пять рублей вымыла пол и сделала побелку комнаты перед открытием ДОЛАРХа. А когда в конторе появилась "изотта-фраскини", то Македон сдал свой сарай амбарного типа под гараж, как об этом уже говорилось. А на время отсутствия ученых дворник должен был бдительно охранять государственное учреждение и старательно подметать участок у входа в него.
Весна уходила, уступая свое время года лету. На акациях уже висели осыпающиеся и пожелтевшие кисти кашки, каштаны тоже сбросили свои лепестки со стаканчиков-султанчиков и на Днепре появились первые купающиеся.
Когда тройка компаньонов вернулась из поездки очень довольная покупками, их встретил дворник Македон с видом заговорщика.
- Ежели положите мне двадцать пять рубликов, хозяин, то я предупрежу вас, а ежели нет, - хмыкнул дворник, - тогда объясняйтесь с ними сами.
- С кем "с ними"? - насторожился Остап.
Ежели заплатите, скажу, а так мне никакого резону. Ведь я и у них на службе, хозяин, - пыхнул махорочным дымом Македон.
Бендер хорошо был осведомлен, что все дворники и до революции и после, нее - это глаза и уши властей. И если раньше полиции, то сейчас милиции, НКВД. А с ними, чти не чти уголовный кодекс, а лучше не связываться, обходи стороной и подальше. Особенно, когда он узнал об энкавэдистке Кларе. И он, отсчитав деньги, сунул их в руку Македона.
- Премного благодарствую, хозяин, - спрятал молниеносно деньги в карман фартука дворник. - Значится так… Из милиции уже дважды приезжали, после того, как тоже дважды к вам приезжали заграничные люди, хозяин… А ежели присмотреться, то не ошибусь, ежели скажу, что тут один все время наблюдает за вашей конторой, значится… Вот только сейчас его что-то не видать…
Дальше слушать дворника Остап не стал. Он вскочил в машину, в которой его ждали несколько удивленные поведением своего командора, Адам и Балаганов, и скомандовал:
- Быстро в банк! Наш ДОЛАРХ умирает.
Друзья недоуменно посмотрели на своего председателя и поняли, что за время их отсутствия произошло нечто непредсказуемое.
Забрав с банковского счета все деньги, Бендер выбежал на улицу к машине, а когда вскочил в нее, то из его уст снова прозвучала команда:
- Адам, быстро домой!
Но если бы Остап не получил еще деньги и побыл хотя бы две минуты в операционном зале банка, то увидел бы, как, к сидящему за стеклянной перегородкой кассиру, вбежал начальствующего вида сотрудник и скороговоркой спросил:
- Вы не выдавали деньги по этому счету? - показал он ему цифры.
- Ой, Степан Иванович, только что и выдал вкладчику, все как и положено, все по форме…
- Ну теперь будет, что теперь будет, Фадеенко… - покачал головой старший. - Этот счет арестован милицией… - И нагнувшись прошептал - А может, и самим ГПУ.
- Ой, что теперь будет мне, что будет, - разволновался совсем банковский кассир.
Но этого ничего Бендер не видел и не слышал, а уже мчался к дому ВУАКа. Быстрота действий великого предпринимателя ему и его друзьям помогла.
Выйдя из "изотты", друзья остановились. Из открытой двери и окна дома приезжих ВУАКа неслись допрашивающие вахтершу голоса:
- Где жильцы седьмой комнаты?
- Откуда я знаю! Что вы хотите? - отвечала возмущенная женщина.
- Открывайте их комнату! У нас ордер на обыск!
Друзья, слыша все это, попятились к машине и, не сговариваясь, вскочили в нее. Отъехав в сторону, остановились, видя свой недавний дом и милицейскую пролетку, возле него.
Великий предприниматель посмотрел на своих компаньонов и, понимая, что комментарии излишни, промолчал. Адам держал руки на руле, ожидая команды. Балаганов ошеломленно глядел на вход в их дом, где они так славно жили со времени приезда в Киев. Затем, погладив свои кудри, спросил:
- Что же мы будем делать?
- Попрошу без криков: "Спасите наши души", камрады. Подождем - увидим. Если не найдут наш склад, то как только милиционеры уберутся, зайдем, быстро заберем свое и адье, - пояснил Бендер.