Вдруг на вечно тихий, дремлющий в ночи поселок прямо из лесу высыпались голые, насмерть перепуганные люди. Разбуженные и разгневанные жители не очень обрадовались таким гостям и кое-кому щедро перепало. Вызвали полицию.
Всю ночь патрульные полицейские ловили голых людей, исцарапанных ветвями, в синяках и ссадинах, побитых разгневанными аборигенами из дачных поселков. А били их за страшные и скабрезные татуировки на разных частях их тел. Мест в "обезьяннике" не хватило, сошел в дополнение и какой-то пустой склад, весь в плесени и паутине. И разбираться пришлось долго – документы, удостоверяющие личность-то, – тю-тю!
В пришельцев с того света или там из параллельного мира полицейские не поверили. Они и не такое видали, и не такие сказки слушали!
Было исписаны целые пачки бумаги. Сформированы дела по административным нарушениям, прошлись по сектам, нашли нескольких фигурантов из тех. С которыми определенные структуры давно мечтали познакомиться…
Поэтому, полицейские очень мечтали встретиться и поговорить по душам с "крестоносцами", "подкинувшими" им мешок головной боли и забот на три дня! И отблагодарить чем ни попадя, да куда ни попадя! Ну и пусть себе мечтают!
Следов крестоносцев они не нашли – среди них был один бывший войсковой разведчик, он и подчистил все следы, как учили…
А крестоносцы, предприниматели, милиционеры, врачи и прочие серьезные люди, уже разгуливали по питерским улицам, занимались своими делами, "согласно штатному расписанию".
А субботними вечерами, "вспоминали минувшие дни, и битвы, в которых рубились они…"
Анатолий проводил Юрия в Пулково и отправил его в Краснодар на неуклюжем "Ил-96", состоящем из толстой туши фюзеляжа с прикрепленными к нему какими-то несерьезными крылышками.
Добравшись до дома с пересадками и приключениями, на местном такси он подрулил к дедовскому дому.
За добротным новым забором, по большому двору, среди грядок и деревьев, с озабоченным видом ходил батяня, явно не желая проводить сельхозработы под южным солнцем, нещадно жарившим труженика Егоркина откуда-то прямо из зенита. Он все напряженно искал повод "сачкануть" от этого мероприятия, а тут вот он – сынуля собственной персоной.
– Капитан-лейтенант Егоркин прибыл для прохождения очередного отпуска! – шутливо доложил Юрий, бросив свои сумки у ворот.
На звуки его звонкого голоса из дома вылетели мать, дед и бабушка и быстро обслюнявили его поцелуями, обильно полили радостными слезами.
Палыч хранил нейтралитет и молчание.
– А поворотись-ка, сынку! И где тебя черти носили целых четыре дня? – ехидно поинтересовался отец. – О том, что я уже позвонил тебе на лодку, ты уже догадываешься Я тебя здесь породил? Породил! А вот чем твой дед плетень подпирал, тем тебя сейчас и убью! Вон они, колья-то, старые, добрые, у сарая валяются!
– А что? Ему самому этими кольями добре доставалось! Наверное, приятно вспомнить! – довольно хмыкнул дед.
– По каким таким блондинкам шлялся? Какую зазнобу ублажал? – грозно наступал Палыч на здоровенного отпрыска.
– Нет, посмотрите на него – у кого что болит, тот про то и говорит! – взъярилась жена Светлана, – У тебя уже все синяки прошли, которые ты наполучал за свои подвиги? – заступилась она за своего сына.
Что было – то было. Палыч точно не мог припомнить, чего больше было – победных звезд на своем мятом, чуть-чуть ожиревшем и волосатом фюзеляже, или синяков и ссадин, полученных за них. Но об этом гон не собирался говорить сыну – еще чего. Опыт – сын ошибок трудных, а чужой опыт ничему все равно не учит! Пусть сам нарабатывает!
Дед спокойно сказал: – А твою Марину мы ночью в роддом отправили! Врачи считают, предполагают, а у всевышнего свои планы. Он-то в их медкарты, наверное, не заглядывает!
Вот твой батя и взъярился! Ничего, не он пока тут старший! Уймется! Все чин-по-чину, бабы все приготовили! Так что давай разоблачайся, переодевайся, сейчас поедим и выпьем за встречу, отдохнем. Все равно тебя туда не пустят! А у бабки твоей там связи – ежели да коли что – враз просигналят!
За обедом дед наливал вино сыну и внуку.
– А скажи-ка, Юрка, что за вино ты пьешь? Цыть, Сашка, не подсказывай, тоже мне – знаток!
– Мерло?
– Сам ты мурло! Изабелла! Ну уж и это вино не узнать, да! Это уметь надо!
– А это?
– Не знаю! – честно признался внук.
– Да, не тот казак пошел! – с сожалением покачал головой дед Павел. – Да, у отца беспутного да бездомного…
– Да учил я его, вон, уже целый капитан-лейтенант! Кстати, за новое звание еще не пили, казаки! Это тебе на сухую не сойдет! Потом, как Марину с сыном получим… а вино? Да где я тебе там виноградник возьму? – огрызнулся Александр Павлович на своего отца.
Так оно и вышло! Ночью позвонили. Враз все мужики Егоркины, на двух машинах покатили к районной больнице и устроились прямо в палисаднике с фонтаном.
Дед прихватил четверть прошлогоднего вина, заткнутую, по местным обычаям, початком кукурузы. Егоркин сунул в багажник пару бутылок водки, коньяк. Шампанское и конфеты, в достаточном количестве для всего медперсонала были аккуратно сложены в объемистые сумки.
"Егоркина никто и никогда не мог застать в врасплох!" – самодовольно подумал он. "Впрочем, было!" – задумчиво потер он лоб, на котором когда-то красовалась серьезная "гуля" от сковородки. Не ждал и получил! Светлана ревновала, было дело!
Юрий вместе со своей бабушкой и Светланой уже торчал в приемном покое.
И вот оттуда раздались его вопли:
– Ура! Сын!
И бабкина молитва: – Господи, слава тебе, великий и милостивый!
– Ура! Ура! Ура! – троекратно пробасил Палыч из палисадника. Из кустов шарахнулись в стороны перепуганные парочки девчонок и парней.
Палыч прикидывал, за сколько дней он сможет упоить всех своих старых друзей-приятелей в станице. Получалось, что вполне успеет до конца отпуска, если постараться и не подорвать печень заранее.
Дед безапелляционно сказал:
– Егором будет!
– Это уж как Юра с Мариной решат! – демократично заметил Палыч-сан.
– Решат, решат! – уверенно сказал дед. И наша история продолжается!
– Егор – это новая история в роду Егоркиных, не последнем казачьем роду!
Вот такая вот история про историю…