19. В СВЯЩЕННЫХ ПОКОЯХ
Старательно изображая интерес, Герцог Моркней сидел в деревянном кресле, наклонившись вперед, его костлявые локти выпирали из-под свободного пурпурного одеяния, ладони лежали на огромном письменном столе. По другую сторону стола несколько разжиревших купцов пытались перекричать друг друга. Единственные слова, которые удавалось разобрать в этом шуме, были "кража" и "Алая Тень".
Герцог Моркней уже слышал то же самое от тех же самых людей по нескольку раз в неделю, и это ему начинало надоедать.
- И что хуже всего, - завопил один купец, перекрывая общий шум и заставив смолкнуть остальных, - я не могу смыть это проклятое алое пятно со своей витрины! Что я должен отвечать на насмешки всех, кто его видит? Это как клеймо, вот что я вам скажу!
- Слушайте, слушайте! - закричали остальные.
Моркней поднял костлявую руку и поджал губы, стараясь не рассмеяться.
- Он всего лишь вор, не более того, - убеждал их герцог. - Мы слишком давно имеем дело с ворами, чтобы позволить очередному грабителю - пусть он даже имеет привычку оставлять свою метку - тревожить нас.
- Вы не понимаете! - взвыл другой купец, но моментально побледнел и замолк, когда налитые кровью желтые глаза Моркнея обратились на него.
- Чернь может прийти к нему на помощь, - предупредил другой купец, пытаясь изменить направление свирепого гнева герцога.
- Какую помощь, в чем? - скептически отозвался Моркней. - Украсть несколько безделушек? По вашим собственным словам, этот вор кажется не более алчным, чем многие другие, которые обкрадывают вас в последнее время. Или дело в том, что его визитная карточка, эта смутная тень, жалит вашу непомерно раздутую гордость?
- Гном на площади… - начал было купец.
- Будет соответственно наказан, - сообщил им Моркней, откидываясь назад и энергично взмахнув костлявыми руками. Он поймал взгляд купца у стола и подмигнул. - Нам всегда не хватает рабочих гномов, верно? - хитро спросил он, и это, казалось, подняло настроение всем присутствующим.
- Возвращайтесь в свои лавки, - обратился к собравшимся Моркней. - Король Гринспэрроу намекнул, что присылаемые нами налоги существенно меньше, чем им следует быть, - и это, осмелюсь сказать, гораздо более неотложная проблема, чем какой-то маленький воришка или нелепые тени, которые, по вашим словам, нельзя удалить.
- Он выскользнул из нашей ловушки, - принялся объяснять один из купцов, сопровождаемый сочувственными кивками трех остальных, присутствовавших при инциденте на улице Ремесленников.
- Тогда поставьте еще одну ловушку, если это необходимо! - рявкнул Моркней, и сверкнувшие яростью желтые глаза герцога заставили всех четверых поспешно отступить.
Ворча, группа купцов покинула кабинет герцога.
- Как же, Алая Тень, - хмыкнул старый волшебник, шаря среди пергаментов, чтобы найти последнее сообщение от короля Гринспэрроу. Моркней принадлежал к древнему братству чародеев. Он прекрасно помнил те дни, когда настоящая Алая Тень наводила ужас на купцов по всему Эриадору, даже в Принстауне и других городах северного Эйвона. В те давно прошедшие времена об этом грабителе знали довольно много, но его так и не поймали.
И чтобы теперь он вернулся? Моркней считал эту идею совершенно абсурдной. Алая Тень был человеком, теперь уже давно покойным. Скорее всего, какой-нибудь мелкий воришка где-то наткнулся на волшебную накидку легендарного вора. Визитная карточка может быть той же самой, но оставляет ее совсем другой человек.
- Мелкий воришка, - пробормотал Моркней и громко фыркнул, думая о тех пытках, на которые, несомненно, обречена эта новая Алая Тень, когда купцы его в конце концов поймают.
* * *
- Я работаю сам по себе, - настаивал Оливер.
Лютиен в недоумении уставился на него.
- Сам по себе, но вместе с тобой! - уточнил Оливер раздраженным тоном. Хафлинг стоял выпрямившись, в своих лучших парадных одеждах, привычная шляпа с перьями довершала картину, изображавшую Оливера де Берроуза, щеголя и фанфарона. - Когда ты - часть гильдии, все меняется, - продолжал он с кислым видом. - Иногда тебе приходится отдавать больше половины добычи, и ты можешь идти только туда, куда тебе скажут. А я не люблю, чтобы мне указывали, куда идти!
У Лютиена не нашлось в ответ никаких аргументов. Юноша сам не был уверен в том, что он хочет присоединиться к Каттерам. Но Лютиен твердо знал, что он хочет видеть Сиобу, и если это можно было сделать, только присоединившись к воровской шайке, юный Бедвир охотно пошел бы на такую жертву.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - сказал Оливер.
Лютиен глубоко вздохнул.
- В жизни есть нечто большее, Оливер, чем воровство, - попытался объяснить он. - И большее, чем материальная выгода. Я не спорю против того, что объединение с Сиобой и ее друзьями может уменьшить нашу добычу и нашу свободу, но это может обеспечить хотя бы подобие безопасности. Ты видел ловушку, которую купцы поставили на нас.
- Именно поэтому мы не можем присоединиться ни к одной шайке, - отрезал Оливер.
Лютиен не понял.
- Зачем тебе разочаровывать твоих почитателей? - спросил Оливер.
- Почитателей?
- У тебя они уже есть, - объяснил хафлинг. - Они без конца болтают об Алой Тени и всегда улыбаются, произнося его имя. Разумеется, я не имею в виду этих купчиков, но от этого еще слаще.
Лютиен тупо кивал головой, не имея ни малейшего представления, о чем толкует приятель.
- Но я по-прежнему буду надевать алый плащ, - попытался заикнуться он. - Так что знак…
- Ты сдернешь завесу тайны, - сказал Оливер. - Весь Монфор узнает, что ты присоединился к Каттерам, и таким образом твоя расцветающая репутация опустится до уровня этой шайки. Я говорю - нет! Ты должен оставаться независимым вором, действующим на свой страх и риск. Мы будем водить за нос этих глупых купчиков, пока они вконец не озвереют, а тогда отправимся дальше - Алая Тень просто исчезнет с улиц Монфора. Легенда будет разрастаться.
- А потом?
Оливер пожал плечами, как будто это не имело значения:
- Возможно, мы найдем другой город - Принстаун в Эйвоне, например. А затем, через несколько лет, мы вернемся в Монфор и дадим легенде новую жизнь. Ты совершил здесь нечто чудесное, хотя ты недостаточно мудр, чтобы понять это, - пояснил хафлинг. Впрочем, Лютие-ну показалось, что речь идет о чем-то не более глубоком и серьезном, чем обычные байки Оливера.
- Но ты, Алая Тень, тот, кто оставляет в дураках туповатых купчиков и крадет их добро из-под самого их жирного носа, дает людям, которые живут по эту сторону стены, в нищих кварталах Монфора, нечто, чего им не хватало уже много, много лет.
- И что же это такое? - поинтересовался Лютиен, но в его голосе уже не было сарказма.
- Надежда, - ответил Оливер. - Ты им даешь надежду. Ну, теперь я иду на рынок. Ты со мной?
Лютиен кивнул, но простоял в комнате еще несколько минут после ухода Оливера, глубоко погруженный в свои мысли. Юноша понимал, что в словах хафлинга есть доля правды. По какой-то игре судьбы, случайный дар, полученный в результате случайной встречи с чудаковатым волшебником, и все это после случайной встречи с еще более эксцентричным хафлингом, заставил его, Лютиена Бедвира, стать продолжателем легенды, о которой он даже никогда не слышал. Он оказался знаменем тех, кто из-за короля Гринспэрроу лишился всяких прав на благополучие.
- Народный герой? - растерянно хмыкнул молодой человек. Причудливый поворот судьбы почти оглушил юношу, и хотя он еще не до конца разобрался в происходящем, его походка невольно стала более решительной. Лютиен торопливо поднялся на ноги и бросился вдогонку за хафлингом.
День был типичным для этого времени года - холодным и серым, - и рынок пустовал.
Большинство наиболее ценных товаров были раскуплены или украдены, а новые обозы не прибывали, да и не ожидались в течение многих месяцев.
Очень скоро Лютиен и Оливер пожалели, что на рыночной площади так мало народа. Друзья, в большей степени Оливер, выглядели довольно необычно и привлекали к себе внимание циклопов, особенно одного с перебинтованной головой.
Решив перекусить, они остановились у лотка и купили себе галеты, затем немного поболтали с его владельцем о погоде, о покупателях и обо всем, что пришло на ум.
- Вам не следует здесь находиться, - услышали они шепот, когда продавец отвернулся к другому покупателю.
Лютиен и Оливер посмотрели друг на друга, а затем на изящную фигурку в накидке с капюшоном, стоявшую у лотка. Из-под низко надвинутого капюшона выглядывало знакомое лицо полуэльфа, с которым они встречались предыдущей ночью.
- Они знают? - тихо спросил Оливер.
- Они подозревают, - ответил полуэльф. - Разумеется, они не обвинят вас открыто, при свидетелях.
- Разумеется, - откликнулся Оливер. Лютиен продолжал смотреть в сторону, не желая привлекать внимание к разговору и не очень понимая, о чем беседуют эти двое. Если звероподобные циклопы подозревают его и Оливера, тогда почему они просто не подойдут к ним и не арестуют? Лютиен уже пробыл в Монфоре достаточно долго, чтобы понимать, как мало значения придают здесь наличию свидетелей и прочим пустякам. Целые банды стражников из преторианской гвардии обычно болтались поблизости от Крошечного Алькова. Они частенько уволакивали с собой какого-нибудь бедолагу со связанными руками.
- Есть новости, - продолжал полуэльф.
- Так расскажи… - начал было Оливер, но замолк и уставился в сторону, так как мимо лениво брела группа циклопов.
- Не сейчас, - раздался шепот полуэльфа, как только циклопы отошли на некоторое расстояние. - Сиоба будет ждать за "Гнэльфом", когда взойдет луна.