- Я хотела спросить совета, как лучше поступить? Разделить отряд, как того хочет он, или все же пойти всем вместе? Я понимаю, что это некоторый риск для меня, но ты же знаешь - я хороший боец, и я смогу защитить себя, если что. Только, пожалуйста, рассуждай не с точки зрения безопасности для меня.
Орогрим задумался.
- Не стоит разделяться, - наконец сказал он. - Будет лучше, если ты постоянно сможешь отсекать его эмоции и мысли. Может, сможешь узнать что-то важное, что поможет нам. Кроме того, если этот его враг - действительно Левиафан, то враг у нас общий.
- Вот и хорошо, - Арна улыбнулась. - Тогда выступаем все вместе.
К глубочайшему разочарованию и огорчению Мантикоры, Арна с радостью согласилась принять его в отряд. Ему очень, очень не хотелось причинять вред этой юной девушке, но жизнь Лианны была гораздо важнее… От Арны же волнами исходила опасность… для Левиафана. Талеанис кожей чувствовал скрытую в ней Силу, смертельно опасную для его "господина". И не сомневался, что в скором времени Маар-си отдаст приказ убрать ее.
Около полудня группа из двух человек, орка, и полуэльфа, покинула дом Мантикоры.
Талеанис уходил с тяжелым сердцем. Его не покидало стойкое, болезненное ощущение, что он никогда не вернется сюда, никогда не увидит, как Лианна заводит в конюшню своего жеребчика, как она вдыхает аромат сиреневых кустов, как склоняется над грядкой, тихо шепча что-то на эльфийском, как… как…
Орогрим был молчалив и мрачен, Гундольф - замкнут и погружен в свои мысли, иногда рыцарь бросал неприязненные взгляды в сторону нового попутчика - явно жалел о своей вчерашней откровенности, и не понимал ее причин. Арна тоже молчала, перебирая струны лютни, и тихо что-то напевая.
- Что вам удалось узнать от рыцаря? - исходящий из кольца голос Маар-си казался приглушенным, словно париасец говорил сквозь шарф.
- Ничего интересного, кроме истории его знакомства с Левиафаном, - тихо отозвался Мантикора. Собеседник сказал, что их никто не услышит, но Талеанис не хотел рисковать понапрасну.
- Что он собирается делать теперь?
- Мстить, что естественно. Четкого плана у него нет - он собирается просто добраться до Хайклифа, а там смотреть по обстановке.
Из кольца раздался глухой смешок.
- Какой хороший и удобный план… Что ж, удачи ему. Что вы можете рассказать о его спутниках?
- Орк - хороший, очень хороший воин, но не более. Девушка… Умеет сражаться в рукопашную, несмотря на свою слепоту, но я не думаю, что представляет собой реальную опасность, как боец.
- А не как боец? - незамедлительно уточнил Маар-си, и полуэльф тут же пожалел о своей попытке сказать полуправду.
- Не знаю, я не маг…
- Вы врете, господин Талеанис, - печально проговорил париасец. - Это мало того, что просто нехорошо, так еще и опасно для госпожи Лианны…
- Не трогай Лианну! - Мантикора сжал кулаки, отчаянно жалея, что не может вот прямо сейчас дотянуться до проклятого левиафанова помощника, и медленно его задушить.
- Тогда просто скажите мне правду об этой девушке. Откуда она, как ее зовут, насколько она опасна…
- Ее имя - Арна. Она родом из Париаса, из какого-то там монастыря…
- Как называется монастырь?
- Дан-ри. Нет, Дан-ри - это долина, монастырь называется…
- Монастырь называется так же, господин Талеанис, - усмехнулся Маар-си. - Благодарю вас, вы очень нам помогли. Свяжитесь со мной вечером, на закате.
- Хорошо…
- До связи, господин Талеанис. Спешу вас обрадовать - если вы хорошо справитесь с моим следующим заданием, я дам вам возможность пообщаться с госпожой Лианной. Всего вам доброго.
Париасец оборвал связь. Мантикора глухо выругался. Он был почти уверен в том, что Маар-си не хуже его понял, что Арна опасна для проклятого Левиафана, и что он приложит все усилия для того, чтобы устранить угрозу. Для начала - натравит на нее самого Талеаниса.
Убрав перстень в карман, полуэльф вернулся к костру.
Поужинав, распределили дежурства - первое досталось Гундольфу, второе - Орогриму, а третье, предрассветное - Мантикоре, так что сразу после ужина он лег спать, подложив под голову свернутый плащ, благо ночь была теплая.
Арна подошла, как всегда, бесшумно.
- Грим, ложись. Мне все равно не уснуть сегодня ночью…
Орк окинул сестру тревожным взглядом.
- Ты уверена? Я уже немного поспал, и еще утром посплю. Может…
- Я же говорю, мне не спится. А ты, я вижу, хочешь спать. Ложись, и спи. Дежурить я могу не хуже тебя, поверь…
- Знаю… - он улыбнулся, сбросил с плеч плащ, и постелил его на землю. - Хорошо, раз ты настаиваешь…
Спустя пару минут Орогрим уже спал крепким сном. А Арна, удостоверившись в том, что побратим уснул, негромко позвала:
- Талеанис! Я знаю, что ты не спишь. Не хочешь посидеть у костра, поговорить о чем-нибудь?
Ругнувшись про себя, Мантикора встал и подошел к огню, встав напротив девушки. Меньше всего он сейчас хотел разговаривать, тем более - с ней.
- Садись рядом, если есть желание - с другой стороны от тебя лежит фляга с вином. Я вижу, ты не настроен на беседу… хочешь, я тебе просто сыграю на лютне? - спросила она.
Горячее марево, дрожащее над костром, немного смазывало черты лица Арны, странным образом делая ее похожей на… Лианну? Только черная повязка на глазах бросалась в глаза - словно бы подслушав мысль полуэльфа, Танаа сняла ее, но глаза не открыла.
И Талеанис, неожиданно для самого себя, ответил:
- Хочу. Сыграй мне…
Тонкие пальцы скользнули по грифу лютни, перебрали струны… Девушка немного подстроила инструмент двумя поворотами колков, глубоко вдохнула…
Есть высшее влечение души,
Тоска, неисчерпаемая в сердце,
Внезапное предчувствие вершин,
Где нет врагов и нет единоверцев
И ты бредешь, купившись на соблазн
Тропою исчезающего мая.
А в глубине твоих безумных глаз
Смеется бог, родясь и умирая.
Экстремум разноперых ностальгий -
Твое всепоглощающее кредо
Но кто прочтет упрямые шаги
В зигзагах запорошенного следа?
Маши мечом, иди через фронты -
А он пройдет проторенной дорогой.
Он станет богом, он сильней, а ты -
Искрой в глазах смеющегося бога!
Но что тебе сияющий Олимп?
Но что тебе все почести земные?
Когда в недосягаемой дали
Вершиной в небе дразнит ностальгия!
Она твоя заветная звезда,
В ней свет любви и голос судий строгих.
Отдай же все идущим по следам
Себе оставив только зов дороги…
Пылает в сердце вечный зов дороги,
О, высшее влечение души…
О, высшее влечение души!
Лишь через несколько минут после того, как смолкла лютня, Талеанис отвел взгляд от ярко-синих глаз Арны.
- Это не про меня, - через силу вымолвил он. - Я не хочу дорог и подвигов. Я хочу тиши своего дома, я хочу семью, я хочу быть мужем и отцом! Скажи мне, Арна… скажи, неужели я так многого хочу?
- Ты хочешь слишком малого, - серьезно проговорила она, чуть наклоняя голову. Пряди бледно-золотых волос упали на лицо. - Но, возможно, ты желаешь невозможного…
- Тогда зачем - все? Зачем я живу, дышу, что-то делаю? Зачем я иду с вами, если невозможно то, что является единственным смыслом для меня? - Мантикора говорил шепотом, но, казалось, что он почти кричит.
- Потому что нет ничего невозможного, - так же тихо ответила Танаа. - Все в наших руках. Все и всегда. Будущее - не предопределено, мы сами выбираем свои пути. Ты можешь выбрать с кем ты - с ними, с нами, или сам по себе. Нет, не надо опускать руку на меч - я не знаю о тебе ничего такого. Я не знаю, кто и как заставляет тебя идти против твоей же воли. Но я и правда хочу помочь тебе. И если это в моих силах - то помогу обязательно.
Быстро шагнув в сторону и вперед, Талеанис оказался рядом с Арной, а поскольку она сидела на земле - навис над ней.
- Если хочешь сделать для меня хоть что-то - не вмешивайся в мои дела, - жестко бросил он. И закончил - уже мягче. - Я не хочу, чтобы ты погибла из-за меня.
- Я не погибну раньше, чем совершу то, ради чего живу, - твердо, уверенно проговорила девушка, машинально перебирая струны. Ее внутренний взор, ее эмоциональная чувствительность, ее интуиция - все сейчас было направлено на полуэльфа.
Закрывается. Неумело, отчаянно - но закрывается.
- Для такой уверенности в том, что ты останешься жива, тебе надо бы держаться от меня подальше, - получилось грубее, чем он хотел.
- Тебе приказали меня убить? - абсолютно спокойно, как о погоде, спросила Арна.
Мантикора закашлялся.
- Нет… - и тут же поправился. - Пока еще - нет. Но…
- Вот когда прикажут - примешь решение. И если захочешь - придешь, и поговорим. Возможно, мне и правда удастся тебе помочь. А сейчас - извини, я хочу спать. Отдежуришь остаток ночи, раз уж проснулся.
- Ты настолько мне доверяешь? - поразился он.
- Тебе же еще не приказали меня убить, - Танаа негромко, печально рассмеялась. - Так что, отдежуришь?
- Отдежурю… - сказать, что полуэльф был ошарашен подобным доверием - не сказать ничего. Что интересно, ему и в голову не пришло назвать это беспечностью - нет, она и правда просто ему доверяла…